Я пойду по следам великих,
Не оставляя след и
Не надеясь на лучшее,
Просто наполняя лёгкие,
Вдыхая воздух,
Рождающий жизнь и понимание,
Что всё не напрасно,
Что
будет зима,
И весна за ней,
И крики детей,
И зов трубы
Среди полотна метелей.
И что-то, что даёт опору,
Двигая сквозь
Время и стены.
И где-то там,
Среди метелей и полутьмы,
Почти счастье.
Почти потому,
Что счастья нет,
А есть лишь тень.
И в полной темноте все мы
Глухи и слепы,
Ибо нет теней
И тень везде.
Все мы призраки:
Забытые, одинокие,
Брошенные тенями,
Сшитые из теней,
Носящие их обноски,
Скрывающие крик и лицо,
Искажённое от улыбки
Въевшейся в кожу.
Под кожу.
Распятые на каждом кресте,
Вознесённые на Голгофу в гробу
С синим занавесом
В золотой цветок
И белый кружев,
Но вдыхающие воздух
И думающие,
Что всё будет хорошо,
Что будет зима,
И весна за ней,
И крики детей,
И сонное утро,
И кофе,
И конец метели за окном
В маленьком домике
На севере
От синего леса,
В котором лесник,
Спасаясь от жажды
Крови,
Убил девочку топором,
Любившую ромашки
и красные розы
С острыми шипами.
Все мы более мёртвые,
Чем она,
С её тщедушным телом
Под хрупкой ивой
Над синим небом.
И мы мучительно мешкаем,
Изъедены чувствами "будет"
И "завтра",
Вгрызающимися в нашу
Плоть,
Пьющими соки и кровь,
Текущую по артерии
Желчь,
Отравленную, вязкую,
Кисло-горькую на вкус.
Отрывая куски мяса,
Они под радостный вопль
"Виват!"
Вонзают в него клыки
Размером с Неву
Или Нил,
Тявкают и скулят,
Устраивая пир на наших
Иссохших костях.
Мы умираем до рождения,
Без стонов и мук,
Иногда извиваясь в постели,
Надеясь забыть один из
Тех снов,
Которые предали,
В которых говорилось о том,
Что завтра не будет зимы,
А за ней весны
И детей.
Ничего не будет
Для нас.
Мы обречены не дожить
До старости,
Стереться с земли
Влажной губкой
Точного выстрела
В висок
Или спину.
И если я умру завтра,
То хочу,
Чтобы моё тело
Вознесли на Голгофу
В чёрном гробу,
С синим занавесом
В золотой цветок
И белый кружев,
Чтобы вдыхать
Воздух,
Наполняя лёгкие,
И любить ромашки и
Красные розы
С острыми шипами,
Которые обовьют
Хрупкую иву,
Иссхшую от тоски по той,
Кого нет и,
Может быть,
Не было.
Ибо все мы лишь тени,
Точнее пустота,
Носящая обноски теней,
И думающая,
Что воздух есть жизнь,
А не отрава,
Не шаг к забвению.
Я даже в избранное заберу. Блин, чертовски *_*