Игорь Калинин — Где моя мама? Акт второй.

ГДЕ МОЯ МАМА?

социальная драма

                    АКТ     ВТОРОЙ

            Сцена десятая.

(Дом Анны в Америке.

Разговор по скайпу.)

Анна. Надежда Ивановна, где Ваня? Я подала документы на визу…

(На экране — Надежда Ивановна, рядом с ней Ваня.)

Надежда Ивановна. Мне жаль, что ты в свои тридцать с хвостиком

так и не смогла понять, что в жизни главное. Это не сытость, и не

комфорт, как полагают некоторые…

Анна. Да, главное — это бедность, прозябание и беспросветность…

Надежда Ивановна. Ой, там все — сплошные миллиаддеры у вас!

Рокфеллера! А по-моему, мил человек, самое главное и дорогое — это

семья, дети, внуки, мать. И какое это счастье, когда в твоей руке

маленькая тёплая ладошка и слышать лепет "баушка — я тебя любу". И

дай Бог тебе вернуть то, что ты потеряла — уважение и любовь близких.

Променяла ребёнка, мужа и Родину на бакмак— и помалкивай!

Анна .Биг-мак! Никого я не предавала. Просто вынудили уехать.

Меня, талантливую и красивую краснодипломницу, не печатали, не

показывали, не пущали в эфир!

Надежда Ивановна. А нечего было всякую гадость в западных СМИ писать, обливать

всех помоями! Писака! Вон Гарик— здесь нарасхват!

Анна. Приспособленец! Хамелеон! Лизоблюд! Мы с мамой помогли ему

выучиться! Вытащили из вашей дерёвни в Москву!..

Надежда Ивановна. Он— патриот! А ты мерзавка! Вся в свою мать!

За десять лет та тоже не смогла навестить собственного внука!.. А учился Гарик

сам! И получше тебя!

Анна. Дайте сказать Ване.

Надежда Ивановна. Он не хочет с тобой разговаривать!

Анна. Ваня, это правда?

Надежда Ивановна. Кривда! Он в ваши задрипанные Штаты не

поедет, ему и здесь хорошо! Где родился, там и пригодился! И баксы

свои зря не трать. Ты мне надоела!

(Бабушка резким ударом выключает скайп.)

                    Сцена одиннадцатая.

(Опекунский совет.

Ваня с бабушкой заходят в кабинет.

Обычная офисная мебель.

Сбоку— кожаный диванчик…

В комнате несколько взрослых за столом, заваленном бумагами.

В центре стола восседает Дама-председатель, рядом молодой

кудрявый    заместитель Кирилл..)

Надежда Ивановна. Добрый день! Можно?

Ваня. Здрассь...

(Молчание.

Комиссия разглядывает свои важные бумаги.)

Дама. Садитесь!.. В ногах правды нет!.. Иван, как дела?

Ваня. У меня?

Дама. Ну не у меня же! У меня всё о, кей!

(Сидящие за столом заулыбались: у нас у всех всё о, кей.)

Ваня. Нормально дела.… А что?

Дама. Ты уже практически взрослый…Тебе уже…

(Дама порылась в бумагах. Не нашла.)

Дама. Кирюша! Тут вот акт был…на диване…Ты не в курсе?

(Кирюша    смотрит на диван. Его лицо внезапно краснеет.)

Кирилл. Какой ещё акт на диване?

( Он вытирает пот со лба и начинает лихорадочно перебирать

бумаги.)

Дама. А , неважно сколько тебе… В общем, ты уже не маленький.

Дело вот в чём… У тебя появилась новая бабушка! Вторая !

(Входит Дора Фёдоровна.

В руках у нее огромный торт и большой мягкий заяц.

Заместитель усаживает мальчика между двумя бабушками.)

Дора Фёдоровна. Ванечка, тебя любит мама. Тебя люблю я — твоя    

бабушка…

Ваня. Бабушка?! Вы же наша новая училка!    Худлитература!

Дора Фёдоровна. Я специально устроилась в твою школу… Ваня,

хочешь, я встану перед тобой на колени?

Надежда Ивановна. Это вы можете… Хлебом не корми, дай

поваляться в ногах… Поголосить! Носом похлюпать…Прямо

Щепкина-Куперник! Где десять лет была?..В одном городе живём!

Дора Фёдоровна. Не мешайте каяться!.. Хочешь? Сейчас встану!

Не веришь? Смотри!

( Она протирает паркет шарфиком и долго пытается встать на

колени. Это непросто из-за большого живота. Наконец, это ей удаётся.)

Ваня. И с чего это вы все вдруг про меня вспомнили? Полюбили

сразу?!

(Молчание. Новая бабушка отвела взгляд в сторону.)

Дама. Ну и чудненько! А сейчас попьём чаю. За встречу родных и

близких!..

(Все организованно, по-военному быстро ,освобождают стол от инструкций.

Только новая родня долго пытается подняться— мешает жирок.

Дора Фёдоровна на коленях доползает до дивана и, опершись на

его боковину, встаёт. Подсаживается к столу сбоку.

Торта ей уже не достаётся.

Сцена мирного чаепития.

Зайка, забытый новым владельцем, валяется под столом.)

Сцена двенадцатая.

(Квартира Надежды Ивановны. Звонок. Дверь открыла хозяйка. )

Эдик. С наступающим Днём России!

Надежда Ивановна. Помню-помню, это было как раз на двенадцатое

июня… Эдичка, тебя посадили завистники.

Эдик. Надежда Ивановна, не сыпь мне соль… на имя. Не зови меня

Эдичка! Не хочу уподобляться Лимонову…

Надежда Ивановна. Тихо, тихо, успокойся, Эдуард Анатольич!    

Голодный, наверное… Пошли, перекусим…

Эдик. Тень на погонах — это всего лишь тень. Можно так повернуться,

чтобы её не было видно. Это всё не борьба с коррупцией, а передел .

Надежда Ивановна. Тебе надо быть сейчас осторожнее! Не ходи по

митингам! Я это сделаю за тебя!.. Салатик подложить? Блинчики

бери! Давай твоей любимой тёзки— смирновочки — подолью…

Эдик. Будь добра, в натуре!

(Выпивает.)

Ух, хорошша! …Я всё равно стану тем, кем я хочу быть. И богатым. У

меня диплом не забрали. И мундир! Я им ещё покажу.

Надежда Ивановна. Как ты, Эдичка…Эдик! Нравишься мне.

Настоящий мужик, не то, что некоторые.

Эдик. Да уж… Я такой.

Надежда Ивановна. Ты умеешь подниматься. Тебя, видного

прокурора, ударили, а ты не нюнишь. Правда, пьёшь много и

материшься.

Эдик. Повар без мата, как борщ без томата.

Надежда Ивановна. Ты красавец, ты мужественно перенёс

несправедливые обвинения. И что характерно, легко отделался… Этот

гад    прокурор просил тебе, «оборотню», десять лет с

конфискацией!..

Эдик. Я успел смазать колёса, где надо…Можно ещё рюмашку ?..

Я — стукач, потому и вышел раньше своего срока…    

Надежда Ивановна. Ну и что, это твоя гражданская позиция!

Помнишь, мой брат работает кое-где… Я попрошу, он поможет тебе

получше раскрутить твою юридическую фирму. Как там она?

Эдик. «Беспристрастность»…А за мной что?

Надежда Ивановна. Я хочу, чтобы мой внук жил со мной. В России!

Эдик. Ванятка и так с тобой.

Надежда Ивановна. Всегда.

Эдик. Я не Бог и даже не его посланник.

Надежда Ивановна. Как ты заговорил, гражданин Смирнов…

Эдик. Хорошо. Будет тебе золотая рыбка.

Сцена тринадцатая.

(Служебный кабинет депутата.

Очень похож на офис опекунского совета.

Мебель та же.

Сбоку— тоже удобный диванчик.)

Дора Фёдоровна. Вы депутат?

Сидоров. Пока да… А что вы хотите? Хотите что?

Дора Фёдоровна. Прошу помочь передать дело по опекунству

другому специалисту. В её работе есть явная заинтересованность,

возьмите бумагу.

Сидоров. Что? Оставьте помощнице!

Дора Фёдоровна. Если с ребёнком что-то случится, вы будете

отвечать. Возьмите!

            (Депутат просматривает обращение.)

Сидоров. У меня внука собака укусила. За нос! И мама, и папа, и

бабушка, и я, дедушка, были рядом… А укусила…Укусила. Такса!

( Открывается дверь. Из-за неё выглядывает ведущий из ресторана.)

Ведущий. Мадам, вы сказали только бумажку отдать!

Дора Фёдоровна. Отстаньте, гражданин!

Ведущий. Как отстаньте? Я в очереди с утра стою!

Дора Фёдоровна. Отстаньте, вам говорят!

Ведущий. Наглость есть —ума не надо,

                    Пойду выпью лимонада!

Сидоров. Действительно, отстаньте, господин хороший! Хороший.

(Недовольный проситель хлопает дверью.)

Дора Фёдоровна. Сколько вашему?

Сидоров. Двенадцать.

Дора Фёдоровна. У Александра Блока такая поэма есть.

Двенадцать. Как и моему. Отправьте депутатский запрос!

Сидоров. А если мальчик категорически против общения ?…

Дора Фёдоровна. Значит, опекуншу надо лишать опекунства через

суд, она использует наложенные на неё обязанности не в интересах

ребёнка.

Сидоров. Вы не знаете, что такое наш российский суд.

Замучаетесь кое-что по кабинетам глотать! Да, глотать!

Дора Фёдоровна. Но есть и Высший суд. Он не допустит звона…

(Сидоров просматривает бумагу.)

Сидоров. Вы пугаете?! У неё уже давно американские мозги. Чем

я вам помогу? Электорат вечно всё усложняет...

Дора Фёдоровна. Отец не живёт с сыном, ребёнок видит его пару

раз в год.

Сидоров. Почему пришли ко мне?

Дора Фёдоровна. Вы— слуга народа!

Сидоров. Я слуга?..Интересненько. А вы тогда кто— моя хозяйка?

Хозяйка?

Дора Фёдоровна. Я за вас голосовала! Я хожу на ваши

митинги! Вы— мой кумир!... Опекун опасен для ребёнка: у неё

хроническое заболевание почек, холецистит, панкреатит…

Сидоров А она справку принесёт, что здорова, как лошадь! Замуж

готова выйти! Выйти!

Дора Фёдоровна. Кикимора! Простая лаборантка! Горе-артистка!

Кто её возьмёт?!! Я, кстати , незамужем…И на десять…на

пятнадцать лет моложе…Мне 37…

Сидоров. Да? Я полагал гораздо…

Дора Фёдоровна. Надежда злоупотребляет своими опекунскими

правами.

Сидоров. Радуйтесь, что ваш ребёнок в Москве, а не в США…Я,

между прочим, туда скоро в командировку лечу…Лечу. Вон там сколько

наших детей от домашнего насилия пострадало!.. Плюс— некоторые из органов опеки на

органы маленьких россиян продают…Продают! На органы— Органы!..

Кстати, откуда у вас такое редкое имя? Имя?

Дора Фёдоровна. Секрет фирмы!.. Но вам, обаятельному и

галантному, скажу…С рождения родители записали меня Федорой. Читали Федорино горе?

Родные-то ждали мальчика. Представляете: Федора Фёдоровна

Федорчук!.. Всё детство мне озорники вслед кричали: «Эй, Федя,

поехали охотиться на медведя!» , « Федька, что слаще хрен или

редька?» …Достали!.. В общем, я сократила пару букв, официально

поменяла имя…

Сцена четырнадцатая.

Адвокатская контора.

(Офисная мебель.

Диванчик.

Эдик, Гарик.)

Гарик. Братец, я ненадолго. Ты чем-то напуган?

Эдик. Ничего я не боюсь.

Гарик. Если бы Антихрист пришёл и сказал: «Спрыгни с

Останкинской башни!», ты бы сиганул?

Эдик. Только вместе с тобой! И то со статуи Свободы, с парашютом!...Вообще, я опасаюсь сквозняка! А пока летишь

с высоты , наверняка продует!..

Гарик. Душа моя мечется в себе самой…

Эдик. Чего ты дурью маешься? Хочешь, я тебя с такой тёлочкой

познакомлю!

Гарик. Ради плотского удовольствия не брошусь. У меня неумолимая

воля, братец! Да и Ирмочка будет журить…Скалкой…

Эдик. Не смеши! Ещё с Северодвинска помню

твою неукротимость…

Гарик. Это было давненько…Ты, Эдик , в сгустке отрицательной

энергии.

Эдик. В дерьме что ли? Так мы все там!..

Я тут твой репортаж про терроризм недавно видел. Сильно!

Гарик. Огонь, который тлеет , будет ещё разгораться. Террористы —

это не те, кто вошли и убили — это сложнее.

Эдик. Восток— дело тонкое, Петруха!

Гарик. Эдик, братец , ты же неглупый человек, совсем это не

Восток…

Эдик. Игорёк, а можно ли сегодня поднять в Москве новую бузу?

Как на площе    незалэжности? У нас е свои Тымошенки?

Гарик.Чирикова или соплячка с косой? Легко, были бы баксики! Но нужного кому-то

результата не будет …Народ наш за шмат сала в конвертиках не

продаётся ! Москва— это вообще особливая статья.

Эдик. А в стране замайданить слабо?

Гарик. Россия без Путина-2014? Поверь, я часто мотаюсь по городам и

весям, абсолютному большинству наших людей живётся ,мягко говоря ,хреново. Однако, глядя на внешние успехи, граждане этот режим в основном поддерживают. Ведь пока Россия не созрела до настоящих перемен. Мы ещё до конца не можем осознать , кто наши либеральные пастыри на самом деле и куда нам следовало бы двигаться? Мы ещё надеемся на доброго дядю в высоком кабинете. Понятно далеко не всем, что дальше так униженно и бедно жить нельзя…Сейчас хорошо живётся лишь небольшой своре собак, откусивших от общего пирога по жирнючему куску…Но, повторюсь, народ ещё до конца не понял, что его дурят и добра от продажных вельмож, корыстных силовиков и воров-олигархов ждать не следует…

Эдик. Гарик, будь добр, в натуре, включи телик, сегодня Спартачок

играет.

(Тот включает пультом ТВ. На экране— игра футболистов. Время от

времени на экране реклама и обьявления.)

Гарик. «Культура», иногда дает светлое. Пусть меня культура

зомбирует.

(На телеэкране-фото младенца и титр «Похищен Антон Иванов, два

месяца, г.Дедовск МО. Если есть информация о ребенке или его

похитителях звонить 102» )

Гарик. Опять ребёнок пропал, жуть! Каждый день по пятьдесят

детей в стране пропадают!..И кому это нужно?

Эдик. На органы продают… Бизнес…Зачем ты попёрся в

журналистику, Гарик? Ты же артист!

Гарик. Актёра из меня –увы— не получилось. Хотя мать таскала меня

в свою самодеятельность несколько лет…

Эдик. Платят хоть на «России 24» нормально?

Гарик. Кому как… Как насчет Ванятки и америкашки, двигается?

Эдик. А то!.. Правда, большие расходы по делу…

Гарик. Компенсируем.У меня сейчас много работы.

(Звонок. Эдику позвонила Оксана.

Гарик уходит.

Пришла эффектная Оксана.)

Эдик.(Целует женщину в губы.) Милая, надо затянуть это дельце,

пусть зелёные капают и с той и с другой стороны...

Оксана. Эдик! Эта писака что-то настрочила новому мэру! Но мы всё

делаем по закону. Ха-ха! Пусть она учит в школе детишек, а с её

внуком мы сами разберёмся.

(Передает шефу документ.)

Эдик. (Читает вслух). «Не было представлено акта обследования

жилищно-бытовых условий истца в Америке.»

Оксана. Если решение отменят, это ещё год. А там ему будет 14 .

Эдик. Принцесса моя, будь добра, в натуре, сделай кофейку, а то

мозги совсем не работают. Глоток … Или любого

другого прохладительного…

Оксана. Сейчас, дорогой шейх… А вот зацепка: на момент решения

суд не предоставил протокол.

Эдик. Нарисуй так, чтобы ей в ходатайстве было отказано.

Оксана. Послушай царь-царевич, мне нужны деньги, дочке на учёбу.

Эдик. У меня, королева, бабликов пока нет. Денежки надо добыть в

бою. Взять их сгочнейше наша задача, товагищи!

(Адольф откупоривает «Столичную».)

Эдик. Неси фужера, будь добра, в натуре! Двери закрыты?

Оксана. Естественно!

(Выпив,он ловко заваливает дамочку на диван. Начинает раздевать.)

Оксана. Стоп-стоп, Эдуард Анатольевич!.. Я на работе! Начальство

заругает! Оно к тому же до сих пор женато…

(Начальник захохотал. С сожалением слез с молодого тела. Оксана

встаёт ,поправляет платье и прическу. Берёт протоколы, обращения,

заявления и посылает    шефу воздушный поцелуй.)

Эдик. Ладно, уговорила, служебный роман завтра! Тем более, у

тебя действительно много срочнейших дел.

(Шеф    стал пить один.

Потом скинул туфли, которые сильно жмут, и прилёг на диванчик.

Оксана уходит, накрыв его пледом и выключив верхний свет.

Горит настольная лампа.

Вдруг вошла женщина в тёмном. Он приподнял голову, но встать не

смог.)

Женщина первая. (Похожа на Анну) Мой сын живой, а её сын

мёртвый. Скажи, господин мой, что её сына нет в живых.

Эдик. Что? Вы зачем вошли в офис без предварительного звонка,

гражданка?! И где мои туфли? Это вы их тиснули?

( И вошла без стука ещё одна женщина.)

Женщина вторая (Копия Надежда Ивановна). Нет, твой сын мёртв, а

мой живой.

Эдик. Эта говорит, что её сын живой и та ! Кто здесь живой

есть? Помогите! Охранник, принеси мне свой меч!

Женщина первая. Господин царь, я дам тебе твои туфли сорокового

размера, но сильно разношенные, а ты дай мне моего сына.

(И подала ему меч. )

Эдик. Я вам никакой не царь! Я законно избранный президент…

юридической фирмы «ООО Беспристрастность»! Законный, значит— в

законе! Будьте добры, в натуре, чешите отсюда по холодку! Вы кто

такие? Давай, до свидания! У нас приём с десяти до двадцати!

Валите, лахудры, я сказал, свободы не иметь, а то я за себя не

ручаюсь!..

( Эдик очнулся . Он хотел выпить ещё, чтобы увидеть истину на дне

бокала, но «Столичная» уже была пуста и как туфли

валялась на полу.

Звонок с мобильного Оксаны.)

Оксана. Мой повелитель, я подогнала замечания под формулировку:

«Суд, отказывая в удовлетворении требований Истца в части общения

матери с ребёнком, фактически ограничил свободу передвижения

гражданина (ребёнка), тогда как ограничение свободы передвижения

возможно только в предусмотренных законом случаях».

                    Сцена пятнадцатая.

(Квартира Надежды Ивановны.

Входят могучие мужики в форме МЧС.

Они вносят большой плазменный телевизор.

Устанавливают, подключают.

К экрану теперь подключен и компьютер Вани.

Ваня по скайпу разговаривает с Анной.

Теперь уже на большом экране лицо Анны.)

Анна. Ваня, у меня не была возможность забрать тебя . Не всегда так

бывает, как стремишься.

Ваня. «В жизни всегда бывает, как ты хочешь!» — говорит папа.

А почему столько лет не звонили мне?

Анна. Приезжай сюда хоть на месяц. И посмотрим, сколько ты раз

позвонишь бабушке из-за разницы времени, и сколько раз телефон не

ответит.

( Лиза прибежала к Ване.)

Лиза. Это она? У тебя классная мама!

Анна. Ваня, с кем ты там? Я приеду за тобой, и всё сам посмотришь.

Увидишь, мы врём или нет.

Ваня. Я иду, пока вру; ты идёшь, пока врёшь… Ха-ха? У нас в классе

так дразнится вон она — Лизка.

Анна. Симпатичная!..Узнаешь, сколько я работаю. Я теперь

совладелец кафе. Хочешь, будем партнёрами по бизнесу? Ты же теперь богач!

Ваня. Все работают. Моя ма…Моя бабушка — в лаборатории. И

выступает в спектаклях народного театра. Папа снимает репортажи.

Анна. Вторая Мордюкова? Ну-ну…Новый Фил Донахью?.. Не

понравится — уедешь, ты думаешь, мне ты здесь несчастный нужен?

Ваня. Зачем я вам стал вообще нужен? Вы столько лет жили без    

меня…А я без вас…

Анна. У них никогда не будет выбора: где жить, а где умереть. Они

прикованы железными цепями у вас там.

Ваня. А вы, мэм, ничем там не прикованы?

Анна. Хорошо, Ваня, я плохая мама, но вопрос не стоит в том, дать мне

медаль или нет. Он в том, что ты хочешь делать со своим будущим, что

хочешь ты?

Ваня. Я хочу быть с папой и с бабушкой.

(Входит Надежда Ивановна с сумками.)

Надежда Ивановна. Очень жду тебя в суде, чтобы сказать, что я о тебе

думаю прямо в твои бесстыжие глаза!

(И всё превратилось в чёрный квадрат. Компьютер отключили.)

Сцена шестнадцатая.

(Офис адвокатской конторы.)

Сидоров. Единоросы хотят справедливость распределять из своих

кабинетов. А мы, оппозиционные депутаты, думаем по-другому. Да,

по-другому!

Эдик. Какая вы оппозиция! Орёте, кричите, как ваш бесноватый лидер, а голосуете— как требуется президенту…Подачки получаете…Настоящую власть надо брать силой! Я прокурор! Никто не поделится

властью добровольно! Власть дороже денег.

Сидоров. Бывший прокурор…А я действующий депутат Госдумы!

События на Болотной не были массовыми беспорядками, даже

омбудсмен подтверждает.

Эдик. Лукин лично присутствовал на месте?

Сидоров. Сотрудники его были. Были.

Эдик. Ах, сотрудники! А мне там в давке чуть морду не расквасили!

Власть виновата, я теперь понял! Довела народ. Навальный— молоток!

Сидоров. Участие в массовых беспорядках… Тринадцать человек

обвиняются по 6 мая. Обвиняются! Раньше были пионерские,

комсомольские организации, октябрята сопливые…А теперь многие

дети и не учатся, дети-бомжи. Сколько у нас детей-бомжей?

Эдик. А кто считал?

Сидоров. Ладно, я поехал в Думу. Созвонимся. Созвонимся!

(Входит Гарик. Как всегда — с аппаратурой.)

Эдик. Привет, папарацци! Откуда? Сирия, Ливия, Египет?

Гарик. С Батькивщины…

Эдик. Ну и как там?

Гарик. Буря, скоро грянет буря… Колобродят…Госдеп старается…

А что тут новенького, братец?

Эдик. За участие в событиях на Болотной — уголовные дела

возбудили... И мы попали.

Гарик. Это вы попали…Те, кто как поп Гапон, за зелень вёл людей простодушных. Но это— ещё не народный протест. Это провокация! Вот когда поднимется настоящая волна гнева, тогда и я выйду с ними, чтобы смести всю эту нечисть, олигархократию… Эдик, вот ты хочешь власти!.. А лично у меня трое детей… И я хочу, чтоб у них, как и у России, было будущее…Я ради них рискую в горячих точках. Думаешь там мало

нашего брата-журналиста погибает?..

Эдик. А девок из кордебалета тоже ведь желаешь потискать, да? Вторая жена-

детдомовка Ирма молится на тебя, родила тебе деток…

Гарик. Балет давно канул в вечность! Соню с Машей и жену я

люблю…Твой Далматов свалил из России…Касьянов с Каспаровым тоже там деньги клянчит на либерализьму…Как же так, Эдик, наш суд мы не выиграли?

Эдик. Ума не приложу! Кто-то на них надавил сверху…Мы ещё

поборемся ,это не финал…

(Эдик подходит к цветку на подоконнике и гладит ствол денежного

дерева.)

Гарик. Ты что, братец?

Эдик. Биополем заряжаюсь, чтоб деньга водилась!

У меня есть автограф Навального. В мэры Москвы его выберут, пойду

помощником к нему! А может и в президенты проскочим! Мы им    

тогда покажем!

Гарик. Эдик, что кричишь? Ты не вышибало, а юрист.

Эдик. Меня на днях вызывали в органы... CК РФ. Снова копают старое

дело о взятках…

Гарик. Они разберутся. Староста группы Александр Иваныч постарается…

Эдик. Если что, то я пошлю всем пламенный привет! Я теперь

перманент резидент, прислали грин-карту! А ты хочешь в Америку?

Давай рванём вместе!

Гарик. В Штаты? К моей бывшей? Ни за что! Да и тебе не

советую, братец…Нас там без сиксильонов не шибко ждут!..

Сцена семнадцатая.

Голос диктора. Прошло два года. Лето 2014 . Москва.

(Анна и сын в столичном аэропорту .

Слева— зал прилётов, справа— вылета.

В центре зала небольшое кафе.

Вверху— огромный телеэкран.

Сюда доносятся время от времени объявления диктора.

За соседним столиком Медсестра. Рядом её дорожный чемодан на

колёсах.

Возле зала прилётов Любаша с букетиком.

Там же группа встречающих с плакатами и транспарантами.)

В кафе.

Анна. Самолёты за день не строятся. Это не значит, что их не нужно

выпускать. Я попросила, чтобы тебя по судам не таскали, но это Россия

— с детьми тут обращаются, как с упаковкой от чизбургера. Хорошо ,

что я Европейский выиграла суд! Мы на Багамы и в Дисней полетим

через неделю. Хочешь?

Ваня. Ты столько лет где-то пропадала! Думаешь, мне сладко

было?

Анна. Наконец-то ты сказал мне: ты! Ваня, я же сейчас с тобой.

(Из зала прилётов входит весёлая компания музыкантов с

инструментами в чехлах. С ними Ведущий. Они занимают один из

столиков. Заказывают .)

Мини-банкет за соседним столиком.

Ведущий. Ну, друзья-приятели, за мягкую посадку на родной земле!

Как говорится: главное в полёте— приземлиться!

Музыканты. Конец гастролям! Ура! А где пресса?

Ведущий. Сейчас подъедет спецкор Игорь Капустин. За искусство!

(Комания весело отмечает возвращение.

Ведущий замечает Любашу.

Бежит к ней.

Объятия.

Любаша присоединяется к застолью артистов.

В кафе заходит японец в кимоно, садится за свободный столик,

разворачивает газету.)

Столик Анны и Вани.

Анна. Для твоей бабушки Россия — это всё, что она знает. А мир

велик— есть Америка, Африка, Австралия , вон Япония, наконец.

(Указывает на иностранного соседа. Тот учтиво кланяется.)

Анна. Ваня, пока все мысли, которые я вижу, это чужие мысли. Бабушкины.

Ваня. Ты видишь мысли? Мэм, я могу телепортироваться!

(Очередное обьявление диктора.

У зала вылета появляются Эдик Смирнов и Оксана. На Эдике

тёмные солнцезащитные очки. Прощальный поцелуй. Оксана

вытирает слёзы.

Прокурор быстро пробегает к рамке безопасности.

Анна поворачивается к сыну.)

Анна. Жалко, что ты не мог с нами путешествовать раньше. Тебе бы

очень понравилось. Мэри просто в шоке.

Ваня. В восторге?

Анна. Да! Ты бы накупался в жаре и на круиз съездил в Багамы.

Ваня. Накупаться в жаре нельзя. Накупаться можно в реке. Или в

море.

(Звучит новое объявление.

Группа встречающих зашевелилась, приободрилась.

Старушки и другие, среди которых и Дора Фёдоровна, подняли

плакаты: «Сидоров— наш депутат!», «Наша позиция— оппозиция»,

« Долой коррупцию!».

Появляется важный Сидоров.

Овации, цветы.

Дора Фёдоровна, сильно похудевшая— она в модном коротком

платье, голова в мелких кудряшках— вручает ему хлеб-соль.

Сидоров отламывает большой кусок от каравая , обмакивает его в

солонку и заталкивает в рот…Доры Фёдоровны.

Та с удовольствием жуёт.

Овации.)

В кафе.

Анна. Да. Держи , это теперь твой ipad.

Ваня. Спасибо, мм…Мэм! А Мчс у вас в Америке есть? Как у

дяди Серёжи?

Анна. Есть служба 911. Надеюсь ,ты разберёшься, как его изменить на

русский и заряжать. Я с удовольствием буду тебя содержать.

Ваня. Да?. У меня есть свои деньги…

Анна. Я знаю…Ты должен с умом инвестировать капитал…

Ваня. Я буду учиться на свой миллион.

Анна. Подумаем вместе…Можно вложить в моё кафе…Я была

несвободна в России. Live free or die.

Ваня. Живи свободно или умри?

Медсестра. Простите, вы тоже туда?

Анна. Йес! То есть, возможно.

Медсестра. Не страшно покидать Москву навсегда?

Анна. Нет, я там живу постоянно.

Медсестра. В Америке моя младшая сестра, а в России мама…

Анна. Бывает.

Медсестра. А мы нигде раньше не встречались?

Анна. Не помню! Вряд ли…

Медсестра. Извините…

Анна. Я хочу, чтоб ты открыл свою Америку!

Ваня. А я хочу с Лизкой. Вовчик сдохнет от зависти!

Анна. Просто-напросто, если ты захочешь — снова прилетишь ко мне.

Телепортируешься. Детям нужно в Дисней, а не в суд.

Ваня. Лучше в зоопарк! Или в саванну— к львятам и зебрятам …

Голос диктора. Внимание! Пассажиры рейса «Москва-Нью-Йорк»

приглашаются на посадку!

(Объявление дублируется на английском языке.

Медсестра нерешительно встаёт и берётся за    свой чемодан.

Потом медленно садится обратно.

Мимо пробегает Бригадир. Он идёт на спецконтроль.

Ваня и Анна вскакивают с кресел.

Анна. Пошли, сынок?

Ваня. Полетели!

(Они идут к рамке.

Через несколько мгновений появляется Гарик с аппаратурой.

Музыканты бурно приветствуют его.

Из зоны контроля двое полицейских выводят Бригадира.

Он уже в наручниках.

Японец складывает газету и снимает парик.

Это— Надежда Ивановна.

Она смотрит вслед Ване и Анне. Крестит их.

Гарик направляется было к музыкантам, но внезапно замечает уже

прошедших через рамку безопасности Анну и Ваню.

Сын тоже смотрит на отца.

Как и Анна.

Анна и Гарик не виделись тринадцать лет.

Гарик полагает, что сын улетает навсегда.

Немая сцена.

Звук взлетающего самолёта…)

Голос диктора. Прошёл месяц…

(Звуки перестрелки и взрывов.

На экране телевизора документальные кадры Юго-Востока Украины.

Портрет Гарика в чёрной рамке.

Голос диктора. Это последний репортаж Игоря Капустина, снятый

им в героическом Донбассе…Талантливый журналист

награждён орденом Мужества посмертно. Светлая память о нём и

других коллегах-журналистах будет вечно жить в наших сердцах…»

Экран постепенно тухнет. Светящаяся красная

точка становится всё меньше и меньше.)

Голос Надежды Ивановны. Ванечка, как ты там?

Голос Вани. Нормально, бабуленька! Скоро вернусь! Только открою

Америку и сразу обратно! Тебе привет от мамы…

( Полный свет. Поклон. Занавес.)

Август 2014 г. Москва.

Новая редакция январь 2020 г.