Душа

Среди мелиораторов ходит легенда. Такая легенда: душа змеи бессмертна, то есть убить змею не значит убить её совсем. Душа переходит в другую змею и добавляется к душе той змеи. И та змея становится вдвое умнее (душевнее), и её вдвое труднее поймать (убить). Машинисты болотных экскаваторов — лесные люди, которые слышат природу и стараются не вредить зверям. Но однажды одно большое болото осушили совсем, и очень быстро буквально отутюжили бульдозерами, потому что там надо было открыть торфозаготовки. Задавили трактором вообще всех змей. На зиму работы прекратились, а весной там убило монтёра отключённым электрическим кабелем, потому что души змей перешли в кабель.

И до сих пор по болоту ползает отключённый электрический кабель и убивает током всех, кто туда зайдёт.

Это рассказано в рязанской Мещере.

А вот что рассказано в Питере.

Фальконетовский памятник Петру сопровождает тайна. Фальконе до этого заказа вообще никогда не делал больших скульптур, тем более памятников; это была его авантюра. Помните белого мраморного амурчика в Третьяковке, с пальчиком возле губ и с хитрой улыбочкой? Вот скульптура от Фальконе. Памятник Петру строили слишком долго, и чуть не «запороли» при отливке (он развалился пополам, пока автор всё спал). Автор всё спал, болел, затевал долгие странные действия (выбор и доставка камня), и пробовал отказаться от заказа и разорвать контракт, но всё же его заставили, и он кое-как свою работу довёл до конца (и уехал, не дожидаясь установки памятника).

У памятника Петру есть антипамятник (Александру III). Конь Петра I держится на непропорционально длинном ХВОСТЕ; Александр III сидит на огромной БЕСХВОСТОЙ ломовой лошади. Вчера я был в Питере и снова видел этот памятник.

…Император такой тяжёлый, что хребет лошади прогнулся, император в самой настоящей ушанке середины XX века и простых сапогах спокойными мощными руками УДЕРЖИВАЕТ НА МЕСТЕ монстра, который хочет сгрызть и железные удила, и всё, что попадёт ему впереди. Этот памятник почти плакатного вида сделал Паоло Трубецкой — автор памятника Данте во Флоренции.

Пётр же всё куда-то «стремится», и полёт его невразумителен. То ли он «остановил коня перед бездной»:

…пред самой бездной

Уздой железной

Россию поднял на дыбы (Пушкин),

то ли всё же прыгает вперёд через какие-то овраги жизни. Дискуссия продолжается. В фальконетовском памятнике ясно изготовлен лишь один предмет:

И если лик свободы явлен,

То прежде явлен лик змеи,

И НИ ОДИН СУСТАВ НЕ СДАВЛЕН

Сверкнувших колец чешуи (Блок).

Фальконету поручили сделать вовсе не памятник Петру. Даже это и не памятник (не символизированное изображение персонажа, предмета), а это сам предмет.

Это змея.

Души всех змей, которые жили на месте Петербурга, сохраняются в Змее Фальконе.

И когда у нас на Охте построят газпром, Змея проснётся.