ЮлАриСкА — Каникулы одной девчонки

Вдруг все пропало, выкрасилось в черный цвет. Она слушала — но не слышала; она смотрела — но не видела. И сквозь пелену всё — таки прорвался чей — то голос. «…может умереть» — вот всё, что услышала Ася. А дальше наступило полнейшее безразличие…

— Аська, это правда, что летом ты поедешь в лагерь в Боровое?!

Поморщившись от далеко не тихого восклицания Вики (подружки детства), Ася кивнула.

— Круто!— восхитилась та,— Я бы тоже хотела. Только мама с папой сказали, что потому как у меня тройки по русскому и математике, то они меня не то, что в лагерь не отошлют, даже дома не оставят! Представь себе — буду все каникулы париться в деревеньке у бабушки, сажать, полоть! Брр!

Вика скривилась и от полноты чувств даже изо всех сил хлопнула по маленькой подушечке. Полетели перья.

— По мне — так лучше к бабушке,— недовольно сообщила Ася,— Ну не люблю я лагери и всё тут!.. Не умею заводить новые знакомства, не умею жить где — нибудь, кроме дома… Мама говорит, что я сумасшедшая, но ведь меня уже не изменить!

Вика удивленно смотрела на неё.

— Правильно Екатерина Эдуардовна говорит! Ты чего, Аська?! Да ты хоть представляешь, что такое — лагерь?! Да это же просто супер! Там вожатые, ребята… Лес, речка… Ты себя там почувствуешь гораздо лучше, чем в городе! Аська, да ты же не понимаешь, от чего отказываешься! Да… да…— заикалась от возмущения подружка, однако Ася уже не слушала её.

— Говоришь, лучше?— кусая губы, спросила она. Вика старательно закивала,— А кто в прошлом году вернулся весь побитый, в синяках? Уж не ты ли?

— Просто мне недружелюбный отряд попался! И я сама в драку полезла первой. Да мало ли!— с досадой проговорила Вика, мотая головой. Ася вздохнула.

— Ну ладно, всё равно у меня выбора нету. Родители по любому меня отправят в этот лагерь дурацкий… Эх…

Вика, видимо обидевшись, через некоторое время ушла. Ася отправилась к себе в комнату.

На следующий день — а было 25 мая — хмурая Ася шла по дорожке в школу. В одной руке у нее был букет для классной руководительницы Анны Павловны, в другой — пакет с учебниками. Учебники нужно было сдать в школьную библиотеку.

К Асе бросилась оттаявшая Вика, и, забрав у нее пакет, весело сказала:

— А я тоже в лагерь еду! Вместе с тобой, в Боровое. Круто?!!

Ася, улыбнувшись, кивнула. Новость подружки ее порадовала.

— Хотя — бы не одна в этом аду!— облегченно выдохнула она.

Вика скривилась, но заново затевать спор не стала. Вместо этого она пробежала чуть вперед. Вернулась Вика через несколько минут. Сообщила, что из их класса пришли все, кроме Нины Удальцовой и Лизы Береткиной. Ну, и, собственно, их самих.

— О, Буслаева, Виткина!— заметила девочек Анна Павловна.

— Здравствуйте!— хором поздоровались Ася и Вика. Вторая сдала Асин и свой собственный пакеты с учебниками на руки классной руководительнице, и убежала. Ася подарила ей же слегка помятый букет роз, поздравила с 25 мая, и тоже поспешила ретироваться.

В черно-белой толпе учеников Ася выделила взглядом своих одноклассников, и подошла к ним. Девочки сплетничали между собой, рассказывая, кто — куда поедет на летних каникулах.

— Ой, а мы улетаем в Таиланд!— закатывала глазки Соня Фишкина,— Будем там июнь и июль, в августе поедем в Крым или в Египет, ещё не решили куда.

— Я буду в деревне у деда!— ломающимся баском сказала только что пришедшая Нина Удальцова.

— Мы с Аськой в Боровое в лагерь уезжаем,— радостно сообщила Вика. Как оказалось, она тоже была тут. Ася робко кивнула.

А дальше началась обычная линейка в честь 25 мая. Отличникам выдали грамоты; проводили во взрослую жизнь одиннадцатый класс; и бушующих, радостных учеников распустили по домам.

Ася, как только пришла домой, стала собирать вещи в лагерь. Незабываемая поездка должна была состояться завтра…

— Аська, смотри!

Уже начавшую засыпать на широком сидении автобуса Асю разбудил взвизг Вики. Она приоткрыла один глаз и метко швырнула в подружку свою бейсболку.

— Отстань!— пробормотала девочка,— Я не выспалась ночью! Да и неудивительно — автобус зачем — то выезжает в такую рань — семь часов!

Однако, как выяснилось, больше заснуть она не смогла. Ася досадливо поморщилась. Эта поездка не нравилась ей всё больше и больше. Она села и уставилась в окошко. Мимо проплывали машины, деревья и люди. Все люди куда-то спешили, у всех были дела, цели.… У Аси же этого ничего не было. Лишь одно желание было у нее сейчас: вернуться домой и завалиться спать.

Неожиданно живот свело дикой болью. Ася согнулась в три погибели, и не закричала лишь потому, что отключилась. Когда Ася открыла глаза, то ожидала увидеть возле себя врачей, взволнованных людей; озабоченную физиономию Вики, наконец!.. Но ничего этого не было. Вернее, физия подружки возникла рядом, но была не горестной, а улыбчивой.

— О, проснулась, наконец!— обрадовалась Вика,— А я думаю — что ты так долго спишь? — аж 2 часа! А нам уже выходить через 5 километров. ЕС!    Жду не дождусь встречи с ребятами!..

И, правда, через 2 минуты автобус дрогнул и остановился. Ребята высыпали из машины как горох из стручка. Ася с удивлением узнала Соню Фишкину. Та, как только увидела ее, нервно сглотнула и быстро подошла к Буслаевой.

— Слышь, Насть, не говори, пожалуйста, никому, что видела меня здесь. Оки?

Ася машинально кивнула.

— А почему твой Таиланд отменился?

— Родичи увидели в табеле 4 тройки, и отправились туда сами,— поморщившись, как от зубной боли, сказала Соня.

Ася усмехнулась и стала идти вслед за основной группой. Перед ними стелилась степь. Бескрайняя, похоже.

— А почему автобус не остановился в степи, чтобы нам было ближе идти?— удивленно спросила Ася у Вики. Идущая рядом с ними рыжеволосая веснушчатая девчонка громко фыркнула.

— Вот ты дурочка!..— с издевкой воскликнула она,— Степь загрязнится, а там, между прочим, основные занятия проходят!.. Ну точно дурочка с переулочка!

— Заткнись, Мавра!— процедила сквозь зубы Вика. Похоже, она уже успела, тут со всеми познакомится. Мавра ощерилась в язвительной ухмылке Асе, и, хохоча, отправилась доставать остальных.

Ася закончила раскладывать вещи, и устало выдохнула. Хорошо, что с ней в комнате поселили Вику. Но было и одно «но»: на соседней с Асей кровати злорадно ухмылялась неприятная знакомая Мавра. Правда, сейчас Ася поменялась с подружкой местами, и Вика оказалась посередине Мавры и Буслаевой.

В данный момент, когда Ася раскладывала вещи, Вики в комнате не было. Зато была Мавра.

— Настька, а Настька!.. А ты когда сюда ехала головкой не стукнулась, окончательно все мозги не вытрясла?..— сюсюкая, спросила она.

Ася решила на больных не обижаться.

— Слушай, а у тебя какое настоящее имя? Я имею в виду, не Мавра же?..— вдруг поинтересовалась она.

— Не твое дело,— буркнула та. Но вскоре ее прорвало:

— Вообще-то меня Лизой зовут, Вилесовой. Меня назвали Маврой после одной истории… неприятной, если честно. Я в прошлом году в этот лагерь тоже приезжала, и тут была такая рыжая кошечка — Мавра…— она вздрогнула,— И меня стали Маврой дразнить, потому-что я тоже рыжая. Я эту кошку жутко ненавидела и однажды бросила ее в полную ванну. Мавра утонула. Я ее потом сама вытаскивала. Брр… Мерзость!.. А они смеются, говорят, теперь ты навсегда эта кошка…— тихо всхлипнула Лиза.

— Лиз, а почему ты именно мне об этом рассказала?— удивилась Ася.

— Потому-что тут только ты, твоя подружка Вика и Соня Фишкина эту историю не знают…— сквозь слёзы отозвалась Лиза.

— А можно Вике рассказать?

— Валяй. Само больше я ненавижу Сашку, Шурика и Веру… Они меня особо достают… Ужасно неприятные личности!..

Так из худших врагов Елизавета Вилесова и Анастасия Буслаева стали пусть не лучшими, но подругами.

— И что здесь подают на обед?— Ася оглядела уютный зал для еды, нетерпеливо ёрзая на стуле.

— Сегодня (я узнавала) бифштекс с кровью, вареная картошка и куриный бульон. А, да, еще два салатика на выбор: «Катюша» и «Барашек». Кто как хочет,— бойко сообщила Вика,— Лично я буду «Барашек».

— А я «Катюшу»,— решилась Ася. Минут через пять подали обед. Бифштекс, заедаемый салатом и варёной картошкой, и запиваемый бульоном был очень вкусным.

После обеда предстояло 30 минут отдыха, а затем гимнастика на площадке. Ася, Вика и Лиза, заметно отяжелевшие, шли к своей комнате. Ася открыла негнущимися пальцами дверь и рухнула на кровать лицом вниз. Соседки проделали тоже самое. Вдруг в дверь постучали.

— Войдите!— сонно сказала Ася. Дверь распахнулась. Черноволосая смуглая девочка, рыжий ухмыляющийся паренёк и похожая на мышку девочка.

— Саша, Шурик и Вера…— испуганно прошептала Лиза.

Ася встала и грозно посмотрела на незваных гостей.

— Будем знакомы,— усмехнулась Саша,— Я — Александра Инго.

— Ну, привет, Шурочка!..— таким же тоном ответила Ася. Инго передёрнулась.

— Я Саша,— прошипела она,— Саша, а не Шура! А это мои друзья — Петров Александр и Мусалиева Вера.

Паренёк насмешливо поклонился, блеснув зелёными глазами. Вера поджала губы.

— Искренне не рада встрече,— произнесла она высокомерно.

— Зачем вы пришли?..— спокойно спросила Ася.

— Поиздеваться над новенькими — кажется, Аней и Никой?— и старенькой Маврой,— ухмыльнулся Саша.

— Валяйте!— небрежно скривилась Вика,— Только ничего у вас не выйдет. Мы бесстрашные.

— И Мавра?— язвительно подняла брови Саша, посмотрев на Вилесову. Та вжалась в стенку, на глазах у неё уже стояли слёзы.

— Да, Шурик и Шурочка! А вы пара — оба драчливые!..— насмешливо прокомментировала Ася. Саша побагровела и, рванувшись вперёд, резко ударила Буслаеву в подбородок. Ася, размазывая кровь, с ненавистью смотрела на Инго. А потом размахнулась и врезала ей в нос.

— Драка!— взвизгнула Вера,— Ай-ай-ай!— и она убежала. В драку тем временем вступили Шурик и Вика. Лиза, которую нечаянно ударила при размахе Саша, сидела в уголке и плакала; из носа у неё шла кровь.

Когда в комнату пришли вожатая, остальные ребята и директор лагеря, в бое участвовали только Вика и Шурик. Ася, зажимая подбородок, нос и ногу, сидела на кровати, прижав колени к животу; Инго лежала вся в крови на полу без чувств.

— Петров! Виткина! Инго! Буслаева! Вилесова!

Рычащих Вику и Сашу растащили в стороны; к ребятам подошли врачи.

— Я сидела у себя в кабинете, и туда ворвалась Вера Мусалиева. Когда мы разобрали минут через пятнадцать, что она кричит, то сразу послали Киру Малюкину за вами, и побежали сюда…— торопливо объясняла вожатая Ниночка директору лагеря. Он кивал, озабочено разглядывая кровавый пол.

Ася мрачно перелистывала книжку-альбом «Наркомания», совершенно не вникая в суть прочитанного. Жить в этом аду осталось только сегодня. Завтра в восемь часов утра ребята уезжали из лагеря.

Ася погасила лампу и легла в кровать, предварительно поставив будильник на 07:00. Спать не хотелось. Неудачно перевернувшись на левый бок, и задев еще не совсем зажившую за 11 дней небольшую ранку, Ася вспомнила ту драку. И на самой неприятной ноте Ася заснула…

Ася уже сидела в автобусе рядом с Викой, когда вспомнила, что забыла в комнате свой карманный компас. Так как Вика успела заснуть, то уход Буслаевой остался незамеченным. Ася десять минут брела по степи, прежде чем зашла в узкий коридорчик лагерного здания. Она прошагала в комнату на углу и распахнула дверь. Комната была пуста. Лишь на тумбочке с зеркалом блестел её компас. Ася сунула вещицу в карман и ушла из лагеря. По степи она прошла на удивление быстро. Но… автобуса на месте не было. Лишь вдали мелькнуло что-то, похожее на эту машину.

Слёзы отчаяния покатились по щекам Аси. Она плакала в голос, колотя руками по траве. Когда девочка успокоилась, она прошла вглубь степи и насобирала много цветов: ромашек, одуванчиков, и чего-то ещё непонятного.

Ася, сжимая в руках букет полевых цветов, торопливо шла к дороге. Вот степь кончилась, и девочка увидела вблизи машины. Люди в них ехали своей дорогой, не замечая ее. Ася, не понимая, что делает, шагнула прямо на дорогу. Завизжали тормоза. Пропал страх, зато появилась боль. Чувствуя, как ломаются кости, Ася закричала. Боль стала просто нестерпимой.

Вдруг все пропало, выкрасилось в черный цвет. Она слушала — но не слышала; она смотрела — но не видела. И сквозь пелену всё — таки прорвался чей — то голос, «…может умереть» — вот всё, что услышала Ася. А дальше наступило полнейшее безразличие…

— Ребята, у нас в классе новенькая!— сообщила Анна Павловна,— Заходи!

Ася смотрела на вошедшую темноволосую смуглую девочку, и не верила своим глазам. Пред её классом стояла, ухмыляясь, Александра Инго, собственной персоной.

— Это Александра Инго, она приехала к нам в посёлок из Экибастуза,— продолжала сообщать классный руководитель.

— Очень приятно!— усмехнулась Саша, смотря на Асю.

— И сядет она… с Анастасией Буслаевой, она сама так попросила.

Ася чуть не рухнула на парту носом вниз…