Djena — "Дневник"

«Дорогой дневник» Сегодня был такой сумасшедший день, еле-еле нашла минутку сейчас. Лекс купает Рекса, так что плеск, тявканье и веселое фырканье сотрясают стены дома.

Вообще странности сегодня начались с утра. Поэтому начну по порядку.

Утро.

Как всегда, будильник зазвонил в самую рань. И я, как всегда, сделала вид, что меня это никак не касается, даже для пущей убедительности спрятала голову под подушку. Алекс, бедняжка, уже знает, что меня будить целое дело, отнимающее минут десять, и поэтому теперь ставит будильник на десять минут раньше. И вообще он всегда встает раньше меня, бредет на кухню, иногда натыкаясь на двери и спотыкаясь о собственные ноги, и там ставит чайник (от кофе по утрам мой заботливый прекрасный принц отказался ради меня). Так вот, и сегодня он тут же проснулся, хлопнул по кнопке будильника рукой, едва не раздолбав его, и скатился с кровати на пол. Вчера мы легли поздно, потому что сейчас на преступников напало бешенство, у нас десять убийств, когда все распутать — неизвестно. Я снова задремала, но через пару секунд раздался какой-то грохот и приглушенное: “Черт бы побрал эту табуретку!». Меня подбросило, и я, резко сев на кровати, машинально спросила:

— Что случилось?!

И лишь после этого с трудом разлепила глаза. Перед дверью валялся столик, рамка с фотографией, стоявшая раньше на столике, а сверху всего этого лежал Алекс и бормотал что-то под нос. Однако как только до сонного бедняжки дошел мой не менее сонный голос, он мигом перестал ругаться и виновато заулыбался. Из соседней комнаты примчался Рекс, и с его помощью Алекс поднялся на ноги.

— Солнышко, я тебя разбудил, прости пожалуйста, — выдал он. И ведь всегда так, сам упал, что само по себе не так весело, а еще извиняется, что разбудил. Он ужасно милый, мой Алекс.

— Ты не ушибся? — спросила я, простирая к нему руки. Он меня обнял и пробормотал:

— Да пустяки. Все в порядке. А ты спи дальше. У тебя целых пятнадцать минут еще.

Алекс знает, что такое для меня пятнадцать минут сна! Но я из вежливости порываюсь встать и заявляю:

— Нет, уже пора вставать. Опоздаем.

— Не опоздаем, — успокоил меня Алекс, подтыкая мне одеяло. И сам идет к двери и видно, что он хромает.

— Ты же хромаешь! — говорю я.

— Я? Да нет, что ты, — отвечает он мне с ангельской улыбкой.

— Так дело не пойдет. Честное слово, я лучше встану.

И в самом деле, встаю, начинаю в полусне переодеваться. Алекс в таком же полусне минутку наблюдает сие действо, потом трясет головой и плетется ставить чайник. Рекс с веселым урчанием бежит за ним.

Все-таки Рекс его больше любит, чем меня. Мне иногда так кажется. Ну я и не возражаю. Так и должно быть.

Наконец позавтракав, едем на работу. В машине Алекс спускает оконное стекло, чтобы хотя бы холодный утренний воздух его в чувство привел, врубает музыку на полную громкость и дремлет за рулем. Едем молча почему-то. Спать хочется, видно. Ну и конечно это не проходит даром. Когда Алекс парковался перед комиссариатом, немного не рассчитал и боднул бампером машину шефа, которая стояла как раз перед нами. Алекс мигом просыпается и делает такое несчастное лицо, что Рекс тихо скулит. Однако оказалось, что машина шефа цела и невредима, Алекс успокоился и снова стал клевать носом.

В конторе уже сидел Крис. Бледный, как простыня. Одни глаза. Но тем не менее бодрый. Стал даже над нами подтрунивать, что мы какие-то вареные.

— А ты что-то не в меру активный, — проворчал Алекс.

— Смотри, будешь много выступать, пошлем гулять с Рексом. — Кристиан мигом унялся и вяло заметил:

— У нас вообще-то уйма дел. На допрос кто поедет? Кошкина бабушка?

— Я не поеду, — буркнул Алекс.

— С какой это радости? Твоя очередь. Я вчера уже ездил.

— Зато я, пока ты якобы пропадал на допросе, ездил арестовывать ту бабку, которая прикончила собственного мужа. Легко, думаешь, сумасшедших старушек арестовывать?

— А что, по-твоему, бодибилдера ростом со светофор легче допрашивать? — гневается Кристиан.

Они спорят, а мне смешно. Может, это происходит от того, что я твердо уверена меня они точно никуда не ушлют. Выгодное у меня положение, все-таки.

Наконец решают, что на допрос поедет Алекс, к Лео за экспертизой Кристиан, а я буду сидеть в конторе и как дура висеть на телефоне и завершать отчет.

— Не буду сидеть в конторе, — заявила я.

Кристиан хмурится и машет обеими руками.

— Ой, Лекс, со своей царевной Несмеяной сам разбирайся. У меня уже нервная система сдает.

И удирает.

А мне обидно, что он меня назвал Несмеяной, и вообще мне может хочется, чтобы Алекс меня пожалел немножко. Алекс вздыхает и принимается меня уламывать. После трех поцелуев я нехотя соглашаюсь, и счастливый Алекс уходит с чистой совестью на допрос. Смотрю — хромает напропалую. Пока я собралась ему об этом сказать, уковылял. Села я за компьютер, начала работать. Вижу, что-то не так. Кто-то как следует покопался в нашем последнем деле, и половину данных стер. Что за вредительство, ума не приложу. Бросаюсь к компьютеру Алекса, благо он у меня аккуратный и копию дела у себя сохранил. Как камень с души.

Думаю себе: придет, обязательно его поблагодарю как следует. И забыла я начисто про то, куда это интересно мои данные девались. А дело само тоже очень интересное. Убили одного предпринимателя, по фамилии Мейер, причем убили довольно грубо — тяпнули по голове бутылкой и все. Некрасиво как, фу. Хотя красивых убийств нет и не может быть ужасная у меня работа, жуткая. И ведь бабушка была против того, чтобы я шла в полицейскую академию. Ну, впрочем, она много против чего была. Ну, я отвлеклась. В общем, нет у этого дела концов. Кругом у Мейера долги, так что может, его кредиторы убили. Семьи у него нет, друзей нет, о родственниках ничего неизвестно. Как можно жить без родственников и друзей — ума не приложу. Но я опять отвлеклась. Немного поработав на компьютере, я заметила, что у меня уже в глазах двоится. Может, Алекс и прав, и мне не стоит столько просиживать перед монитором?.. В общем, я вышла в коридор, чтобы немного подышать. Да и вообще мне скучно одной сидеть, а там хотя бы вращение народа. Может, Фрица повстречаю.

Фрица в коридоре не было, но я заметила какого-то пузатого паренька с рыжими вихрами, который вышел из отдела хищений и куда-то торопился по коридору. У него на плечах была кобура — значит, наш, полицейский. Но я его раньше не видела, хотя знаю наверно всех работников комиссариата. Странно, думаю себе. И тут как раз Фриц куда-то шел степенной походкой. Заметив меня, он подошел и приветственно улыбнулся.

— Доброе утро! Сегодня погода теплая для осени. Правда ведь?

— Ага. А я заставила Лекса одеть свитер. Вот он на меня злится сейчас, должно быть.

— Ты ему тогда скажи, что Рексу еще хуже, — глубокомысленно заметил Фриц.

— Хорошо, — улыбнулась я. — Послушай, а этот рыжий — у вас работает, что ли? Я его раньше не видела.

— Стажер, — лаконично ответил Фриц. — Старательный малый, но с аккуратностью у него плохо. Его придется многому учить еще.

— Под твоим благовлиянием он скоро перевоспитается прямо на глазах, — заверила его я. — Будет статистикой интересоваться. Помяни мое слово.

У Фрица от удовольствия даже уши покраснели.

— Ты думаешь?

— Уверена!

— Ну спасибо. Я-то уж конечно постараюсь научить его всему, что знаю.

Покалякав еще немного с Фрицем о том, о сем, я вернулась в контору.

Оказалось, телефон на столе Алекса надрывался и подпрыгивал. Я сняла трубку.

— Ах, это ты, Моника, — сказала трубка голосом Лео.

— Как самочувствие?

— Нормально, если не считать, что меня бросили одну в конторе, — пожаловалась я. Лео улыбнулся: — Насколько я знаю, Кристиана ты точно скоро увидишь, он уже выехал от меня. И боюсь, ему придется приехать еще разок. Пришли результаты экспертизы по делу трупа то есть, прошу прощения, Мейера.

Мне стало жаль Кристиана, который и так не выспался и наверняка будет ругать Лео на все корки, и я сказала:

— А ему обязательно приезжать? Может, ты лучше мне сейчас скажешь?

— Гм, ну что ж, это можно, — смилостивился Граф. — Записывай: содержание в крови алкоголя и никотина повышено, других отклонений от нормы нет. Тест на наркотические вещества — отрицательный ответ. Тест на половую связь — отрицательный. Проломлена левая теменная доля черепа. Гематома на ноге, полученная при падении. Следов насилия нет. Вот и все. Успела записать?

— Ага, — ответила я, дописывая последнее предложение. — Спасибо.

— Не за что. Кстати, может, вам пригодится — у него на левом плече была замечательная татуировка, изображавшая акулу и букву. Не знаю правда, зачем вам это может понадобиться, но факт. Отличительная черта, как-никак.

— Записала и это. Еще раз спасибо, Лео.

— Был рад помочь. А ты много не сиди за компьютером, тебе вредно. Ну, удачи тебе.

Торжественно пообещав не сидеть много перед монитором и попрощавшись с ним, я тут же села за свой стол и стала набирать на клавиатуре данные, продиктованные Графом. Пока я с упоением стучала клавишами, в конторе появился Кристиан с здоровенной папкой под мышкой.

— Работаем? Ну-ну, — вздохнул он, швыряя папку на свой стол.

— А ты часом не заболел? — поинтересовалась я.

— А с чего мне болеть? — промямлил Бёк, буквально ложась на свой стол.

— Ты себя в зеркало видел?

— Я стараюсь поменьше на свою личность в зеркало глядеть. Подумаешь, невидаль. Физиономия как физиономия.

— Только слишком бледная! Оно и видно, что в зеркало ты не заглядываешь — мятую рубашку одел.

— Не может того быть. Я вчера как проклятый ее гладил.

— А я тебе говорю, мятая. Уж кто-кто, а я точно знаю, как выглядят глаженные рубашки.

— Тьфу, так я утром рубашки перепутал, — проворчал Кристиан, осмотрев свой живот и рукав. — Удивительно, что я вообще без штанов не пришел.

— Вот, я же говорю, зеркало — великая вещь, — победно заметила я.

— У девчонок свои представления о великом, — отмахнулся тот.

— Что за намеки, парень? Уж не хочешь ли ты сказать, что я не права?

— Боже, что за дотошность?

— Вот по-твоему что важно в жизни?

— Высыпаться важно, елки-моталки! И уж точно мне следить за внешностью некогда, — вздохнул он, медленно закрывая глаза.

— Я тут его спасаю от поездки к Графу второй раз, а он спорит! Все равно я права, — уязвлено сказала я.

— Сдаюсь, — ответил Кристиан покорно. — Белый флаг. Пощады прошу. Лежачего не бьют. Еще что сказать?

Я с подозрением взглянула на него и поняла, что бедняжка уже дремлет, подперев голову рукой, и мне стало его жалко.

— Ладно уж, спи.

— Спасибо, — неожиданно ответил спящий и вздохнул.

Но его счастье длилось недолго. Вскоре в контору ворвался рыже-черный вихрь, который с гавканьем налетел на Кристиана и принялся с чмоканьем его вылизывать. Крис подскочил и завопил:

— ЫЫыыыыыыыыы… дайте поспать……….

Рекс однако ничуть не смутился и только дружески лизнул его в нос.

— Равенхорст!!! — взмолился Бёк. — Отстань, будь хорошим псом. Я тебе булочку дам.

Рекс, вымогатель, этого и добивался, и вытянул у него из ящика обещанную булочку.

— А где Алекс? — немного удивленно спросила я у пакостника.

— Алекс здесь, — ответили мне со стороны двери.

— А я-то думаю, — улыбнулась я, увидев своего ненаглядного.

Алекс тоже радостно улыбнулся и пошел к своему столу. Я с интересом наблюдала, как он пытается не хромать.

— Погода сегодня необычайно теплая для осени, Фриц прав, — сказала я.

— Что-что? — переспросил Алекс, сбитый с толку фразой невпопад, и даже перестал притворяться и захромал на всю катушку.

— Родной мой, у тебя очень нога болит? — ласково спросила я.

— Да нет же, — заморгал тот.

— Меня твои отговорки не устраивают. А ну-ка закатай штанину. Сейчас разберемся.

Но Алекс наотрез отказался демонстрировать мне свою ногу.

— Что разбираться, когда все в порядке. Сдалась тебе моя нога.

— Ах ты упрямый, а вдруг у тебя вывих или перелом?

— Я бы уже ходить не смог.

— Ты-то? Да если тебе будет охота, ты и с больной ногой будешь чечетку танцевать, будто я тебя не знаю.

Алекс и как ни в чем не бывало продолжает работать.

— Ага, здоровыми? Значит, сейчас у тебя одна все-таки больная? — торжествующе сказала я. Алекс немного растерялся. — Если будешь меня мучить, возьму и упаду в обморок. Вот у меня уже голова кружится, — пригрозила я.

Алекс обреченно вздохнул. Эти слова его всерьез напугали и он стал нехотя закатывать штанину джинсов. Как я и предполагала, на голени красовался здоровенный синяк.

— Видишь, просто ушиб, — вяло сказал Алекс. — Успокоилась?

— Нет, не успокоилась. А вдруг у тебя вывих?

— Какой же вывих на голени? — засмеялся он.

На это я не знала, что ответить, и пришлось мне оставить его в покое.

— Ты мне лучше скажи, есть ли какие-нибудь новости? — сменил тему Алекс, усаживая меня к себе на колени.

— Лео звонил, но по Мейеру ничего особенного нет. А у меня между прочим кто-то с компьютера стер половину данных по делу! — посетовала я, приглаживая взъерошенные волосы моего комиссара.

— То есть как — кто-то? Наверно, ты сама стерла, просто забыла.

— Нет, точно это не я. Я ведь еще в своем уме. Хорошо, что у тебя оказалась копия дела.

— Да уж, — задумчиво ответил Алекс. — Только мне крупно не нравится, что файлы пропадают таким странным образом. С этим надо разобраться.

— Нам со стольким надо разобраться, — захныкала я, крепко обняв его за шею. — Я уже устала.

— Сегодня пойдем домой пораньше, — пообещал Алекс. Вдруг он улыбнулся и кивнул на стол Кристиана. — Посмотри-ка на него.

Кристиан спал, подперев голову кулаком, и имел такое милое и безобидное лицо, что я тоже невольно улыбнулась.

— Сам ехидничал, что мы на ходу дремлем, — покачал головой Алекс.

— Да ладно уж, не буди его, пусть спит, — сказала я.

— Мне-то что, пусть спит на здоровье, только его Рекс так не оставит.

Он оказался абсолютно прав — Рекс с хитрым видом уже крался к столу Кристиана.

— Рекс, не надо, — вздохнула я.

На это пес только взглянул на меня как-то туманно и продолжил продвижение к столу Криса.

— Ой, что будет, — покачала головой я. Алекс с плохо скрываемым интересом наблюдал, что же такое будет, и весело улыбался.

Но ничего такого не вышло. В тот миг, когда Рекс уже подкрался к Кристиану с правого фланга и приготовился к прыжку у него даже хвост дрожал от восторга и нетерпения Кристиан вдруг встал со стула и потянулся. Рекс, как впрочем и мы с Алексом, опешил.

— Работать, так работать, — невинным голосом объявил Бёк, взглянув на обиженного такой выходкой Рекса. — Хороший Рекс, съел мою булочку и хотел меня разбудить? Хороший, пушистый Рекс!

До нас с Алексом дошло, что Кристиан разыграл пса, и мы покатились со смеху. Рекс недовольно чихнул, обиженно вильнул хвостом и разлегся на своем месте мордой к стене.

— А здорово ты прикинулся спящим, — заметил Алекс.

— Я и правда спал, пока не услышал справа от себя таинственное сопение, — пожал плечами Кристиан. Он так и светился от счастья, что ему удалось отомстить Рексу, раскрыв его заговор.

День.

На этом спокойные минутки в конторе на сегодня закончились. Скоро на допрос явились двойняшки — две упитанные веселые девушки, которые постоянно жевали жвачку и умудрялись при этом тараторить без умолку. Главное несчастье заключалось в том, что говорили они одновременно и не совсем одно и то же, и сводили этим собеседника с ума. Они утверждали, что убитый Мейер был крупным должником их батюшки, но вышеназванный батюшка никакого отношения к убийству не имел. Однако поскольку у самого господина Крейда, их отца, не было времени явиться на допрос, то вот пришли его дочери, которые работали, впрочем, в его офисе.

— Так вы утверждаете, что в тот вечер господин Крейд находился на работе? — поначалу бодро спрашивал Алекс.

— Да, — хором отвечали девушки.

— А ваш отец не требовал с Мейера возврата долгов?

— Нет.

— Да.

— Еще раз, пожалуйста.

— Я же говорю, да.

— Я же говорю, нет.

Алекс вздохнул.

— Давно ли ваш отец знаком с Мейером?

— Да.

— Нет.

Алекс начал грустнеть на глазах. На его лице уже отразилось отчаяние, но тут на помощь пришел Кристиан.

— Вот что, барышни, у всех свои представления о том, что давно, а что не очень. Вы лучше скажите, как давно.

— Год, — хором ответили барышни.

— И как шли дела у Мейера? Будь его бизнес в плачевном состоянии, господин Крейд вряд ли выделил бы ему кредит на такую сумму, — воодушевился Алекс.

— Хорошо.

— Плохо.

— Ыыыыы

Последняя реплика принадлежала Бёку, который уже начал злиться. Сестры переглянулись и заговорили снова:

— Понимаете, дело в том, что технология производства.

— Поскольку спрос на поставляемый им товар падал.

— Но все равно статья доходов.

— И иначе конечно отец никогда бы.

— Но это было ошибкой.

— Почему, ведь у Мейера полно недвижимости, он мог расплатиться.

— Но вся недвижимость записана на имя его бывшей жены, ему ничего не принадлежит документально.

— А я тебе говорю.

— Это неправильно.

Алекс с тоской слушал их спор, а у Кристиана был такой вид, словно он сейчас будет кусаться.

— А известно ли вам что-нибудь о его родственниках? — спросила я.

— Жена.

— Бывшая.

— Развелись.

— Три года назад.

— Уже лучше — подумалось мне.

— Кто кроме вас может подтвердить алиби вашего отца? — спросил Алекс, заранее нахмурившись.

— Секретарша, — хором ответили девушки. — Он с ней задержался.

— Нда, — вздохнул Кристиан.

— Ага, — подтвердили сестры. — Мама тоже так говорит.

На этом их отпустили с миром. Не успели мы прийти в себя после двойняшек, как приключилась новая напасть. Кристиан сел за компьютер, чтобы занести в базу данных показания девушек, как вдруг он нахмурился и пробормотал:

— Ыыыыыыыы

— А что? — поинтересовался Алекс.

— Почему он мне какую-то чертовщину выдает?

— Кто?

— Да компьютер же!

Алекс переглянулся со мной, и мы подошли к столу Криса. На мониторе его компьютера было крупными буквами написано: «Введите пароль, иначе Ваша картотека будет уничтожена»

— Что еще за пароль? — удивился Алекс.

— Черт знает что такое, — проворчал Кристиан, злобно долбя клавишу «Enter»

— Разве не ты поставил пароль?

— Нет конечно! Мне что, делать нечего?

— Тогда, значит, это вирус, — рассудил Алекс. — Ничего не поделаешь, господин Бёк, придется попрощаться с твоей картотекой. Переустанавливай все системные программы.

Кристиан испугался.

— Ты что? Я не могу. Мне некогда. Мне работать надо! Это целый день коту под хвост!

— Не надо было переписывать игры с разных подозрительных дискет, — отрезал Алекс. — Я так и знал, что это плохо кончится. Вот занес вирус к себе. Теперь все дискеты придется проверять на наличие твоего вируса.

Кристиан ссутулился и обмяк. Вид у него был самый что ни на есть несчастный.

— Причем тут игры, — промямлил он.

Он вздохнул и поплелся искать утешения у Фрица, а заодно предупредить его, чтобы он поосторожнее обращался с его дискетой с каким-то следственным материалом.

— Этого только не хватало, — возмущался Алекс. — То у тебя кто-то вредительствует, то у Криса какая-то чертовщина в базе данных. Похоже, скоро и мой компьютер полетит.

— Не полетит, — примирительно сказала я. — И вообще, что ты злишься. Бедный Крис-то ни в чем не виноват, а ты на него наехал.

— Не сахарный, не растает, — отмахнулся сердитый Алекс.

Вскоре явился не сахарный Кристиан, и между прочим привел с собой того самого рыжего стажера.

— Знакомьтесь, это стажер из отдела хищений, Карл Цейтман. Карл, это Алекс, Моника и Рекс.

— Очень приятно, — заморгал Алекс, пожимая широкую ладонь стажера.

— Ага, — согласилась я.

— Угу, — промычал Цейтман, приветливо улыбаясь.

Рекс приветственно тявкнул. Знакомство состоялось.

— Карл милостиво согласился избавить мой компьютер от вируса, за что ему конечно глубокое человеческое спасибо, — продолжал Кристиан, хлопнув Цейтмана по плечу.

Мы с Алексом умилились — какой хороший человек подвернулся. И с чего бы?..

Пока мы удивлялись, Карл вынул из внутреннего кармана полосатого пиджака большие наушники от плеера и с деловым видом уселся за компьютер. Больше он ничем своего присутствия не проявлял. Поскольку стол Кристиана теперь был оккупирован, он со вздохом примостился со своими папками за самым краешком моего стола.

— Нет мне покоя на белом свете, — как бы про себя заметил он и углубился в работу.

Весь день было как-то неприятно на душе. Стажер, хотя и молчал и вообще был заметен не более, чем шкаф у окна, или скажем вешалка, вносил какую-то отчужденность и разбивал всю нашу домашнюю атмосферу.

Мы с Алексом ни разу даже не подошли друг к другу на расстояние, ближе чем тридцать сантиметров. Случайно встретившись глазами, мы тут же смущались и бросали сконфуженные взгляды на молчаливого Карла, которому, впрочем, было до лампочки. Даже с Кристианом мне почему-то было совестно сидеть рядом или разговаривать на отвлеченные темы, как мы обычно болтаем. Удивительно неуютная энергетика у этого вихрастого существа.

Вечер.

Но была и одна приятная новость. Мы раскопали адрес бывшей жены этого Мейера и единогласно решили наведаться к ней немедленно и всем миром. Почему-то хотелось поскорее смыться из конторы, подальше от бедолаги стажера, который нам ничего плохого не сделал, а наоборот даже спасал компьютер Криса.

— Так мы съездим на полчасика или на час, — сказал Алекс Карлу.

Тот только усиленно закивал.

— А у тебя работа в отделе хищений не стоит из-за нас? — с надеждой спросил Кристиан. — Может, вернешься туда? Меня Фриц потом казнит, что я рабочую силу отвлекаю.

Карл помотал головой, продолжая глядеть в монитор.

— Идите, идите, — пробасил он наконец.

Нас не пришлось просить дважды. В веселом расположении духа мы высыпали из комиссариата и поехали потихоньку к экс-фрау Мейер, а ныне уже фрёйлейн Гретхен Фурман.

По дороге наша обычная дружеская беседа наконец восстановилась, несмотря на то, что Кристиан с Рексом всю дорогу воевали на заднем сидении. Рекс стащил у Кристиана темные очки и никак не соглашался их возвращать. Мы с Алексом только посмеивались, слушая возмущенные возгласы, посулы и угрозы Кристиана. Рекс мстил ему за то, что он не дал ему утром поиздеваться над собой.

Бывшая жена Мейера проживала в просторной квартире с новенькой сверкающей мебелью. Но эта мебель была настолько прокурена, что создавалось стойкое ощущение гостиничного фойе. Сама хозяйка была стареющей женщиной, которая никак не хочет признавать своего возраста. Не понимаю я таких женщин. Я вот вообще считаю — мои года, мое богатство. Ведь это же я сама дожила до какого-то возраста, за меня никто не жил, так что я прошла какой-то этап и незачем туда возвращаться. Впрочем, у этой фрёйлейн Гретхен такой маникюр, какой мне и не снился. Век живи — век учись, говорю же. Что-то я сегодня кладезь пословиц. Опять я заболталась. В общем, она была мало довольна нашим визитом. Она собиралась принять ванну, когда мы нагрянули, и вообще мы некстати. Но на пару-тройку вопросов настойчивого Алекса ей пришлось отвечать.

— Сколько лет вы прожили с вашим мужем? — спрашивал Алекс.

— Восемь, — отвечала она и потянулась за сигаретой. Мне стало не по себе. Я всегда не любила сигаретный дым, а во время беременности совсем с ума схожу. Но мне пришлось терпеть. — А развелись мы уже три года назад, так что вряд ли я чем-то могу вам помочь.

— Были ли у него враги? Друзья?

— Не знаю, — пожала плечами Фурман. — Я не вникала в его скучные дела.

— Однако все его имущество и по сей день записано на ваше имя, — заметил Кристиан.

— Это по брачному контракту. Я не собираюсь сидеть без средств.

И поэтому очень предусмотрительно заключила с ним контракт еще в самые безоблачные дни нашего супружества.

— А не состоял ли он в каком-нибудь тайном обществе? — поинтересовалась я.

— С чего бы ему, — удивилась она.

Алекс с Кристианом тоже несколько удивленно взирали на меня.

— Дело в том, что ведь на его левом плече была татуировка, если не ошибаюсь — сказала я. — Изображавшая акулу, нет разве?

Гретхен сначала взглянула на меня, как на сумасшедшую, а потом вдруг закивала.

— Ах, да, ну конечно, татуировка. Естественно.

— А что она значила, вы случайно не знаете?

Фрёйлейн Фурман замялась.

— Ну Боже, да откуда я знаю, с чего ему стукнуло в голову разрисовывать свое плечо! У него были не все дома.

После моего вопроса про акулу Гретхен так разволновалась, что принялась нас выпроваживать. Мы не стали с ней особенно скандалить, и молча и гордо ушли.

— Что еще за татуировка такая? — спросил Кристиан на

площадке.

— Думаешь, я знаю? Знала бы, у нее не спрашивала бы. Какая-то акула с буквой Х, — пожала плечами я.

— Ничего не понимаю. При чем тут эта буква, если Мейера звали Альберт, а его жену, на худой конец — Гретхен. Откуда ему взбрела в голову Х? — пробормотал Алекс.

-— Да не мучайся ты. Скорее всего это именно и происходит от акулы — пожал плечами Кристиан.

— Но ведь и сама акула может символизировать букву Х! — возразил Алекс. — Как в азбуке, например.

— Кто его знает, — проворчал Бёк. — Кто его разберет-то, что к чему.

— Ладно, поехали в контору, — вздохнул Алекс. — Скоро конец рабочего дня, а мы так и не разобрали завал дел.

— Ты думаешь, одного дня хватит? — покачал головой Крис. — Тут и неделей не обойдешься.

Когда мы приехали, Карл как проклятый сидел за компьютером Криса, даже не включив настольной лампы, и только блики от монитора играли на его круглом веснушчатом лице. На наше появление он отреагировал тихим приветствием:

— Здрасьте.

— Ну как там дела продвигаются? — вздохнул Крис, наклоняясь к монитору.

— Почти закончил. Пришлось все заново переустанавливать, слишком многое вирус повредил.

— Пропали мои игры, — пробормотал Бёк горестно.

— Я тебе новые запишу, — утешил его Карл.

— Вот спасибо, — сразу же просиял Крис. — Цены тебе нет.

Удивительно, как Кристиан умеет радоваться или грустить из-за таких глупостей. Как ребенок. Смешной. Хотя, может, что мне кажется серьезным поводом погрустить или повеселиться для него глупость. В общем, сумасшедший наш день подошел к концу, и мы вскоре разбрелись по домам. Что только завтра будет.

Ну, до завтра еще дожить надо. Вот из ванной вышел мокрый Рекс, завернутый в мохнатое полотенце, и Алекс в совершенно мокрой одежде.

Кто из них после этого купался, называется, — это еще вопрос. Хотя пожалуй Алекс в мокрой футболке смотрится очень картинно. А я пошла ужин готовить.!

День второй.

«Дорогой дневник!

Поспорила сегодня с Алексом. Я ему говорю, мне не подходит прямой пробор, а он все свое гнет — что все равно, какая прическа, главное, что я это я, а детали его не интересуют. Вот как с таким выяснить, идет мне прямой пробор или нет! Полная отсталость в смысле внешности. Но я все равно его люблю. А насчет прически можно у Криса спросить. Хотя нет, не стоит. Он в этом отношении еще хуже. Вот так, захочешь посоветоваться, а и не с кем. Безобразие. Мою бы бабулю сюда, уж она бы мне объяснила, что к чему. На днях она прислала мне бандероль размером со шкаф, и вся посылка состояла из чудовищно безразмерной одежды, которая по соображениям бабушки мне понадобится через пару месяцев. Особенную тоску на меня нагоняет цветастый балахон, в который я свободно уместилась бы в количестве нескольких экземпляров. А ведь скоро это платье, с позволения сказать, мне будет впору. Эх, ничего не поделаешь. Зато вот Алекс какой счастливый, прямо светится. Ну и я конечно счастлива чуть не больше него.

Кстати, он ужасно упрямый. Просто невыносимо. Он сегодня даже на пробежку с Рексом не пошел, сославшись на мелкий моросящий дождичек, и думает, я не понимаю, что у него просто нога болит. Но как ему докажешь?..

Утро.

На работе нас ждала очередная неприятность. В компьютере Алекса начисто отсутствовали все материалы по делу Мейера, и на все запросы поисковых программ компьютер неизменно отвечал: «Файл не найден». Даже непоколебимое спокойствие моего любимого пошатнулось и он начал нервно лупить по клавишам. На компьютер, однако, это не действовало.

— Ума не приложу, что происходит? — бормотал Лекс. — Что за напасть такая.

— А вдруг вирус с компьютера Кристиана перекинулся в твою базу данных? Через какую-то дискету, например? — попробовала найти логику я.

— Вряд ли, ведь все остальные документы целы, — пожал печами Алекс.

— Всем привет, — сонно сказал Крис, входя в контору.

Алекс взглянул на него и невольно улыбнулся.

— Ты что, ночью в футбол играл?

— С чего бы, — хмуро ответил Бёк, стаскивая с себя куртку и пиджак.

-Ты какой-то сонный.

— Если бы твои соседи всю ночь слушали оглушительную музыку и бузили до тех пор, пока не явится полиция, ты бы выглядел не лучше меня, — проворчал Крис.

— Понятно, — улыбнулся Алекс. — А полиция явилась случайно не в твоем лице?

— Нет. Мое лицо было настолько заспанное, что они бы меня не послушались.

— А что ж ты галстук одел? — поинтересовалась я.

Кристиан критично взглянул на свой галстук, криво заколотый на животе серебряной заколкой, и отрешенно махнул рукой.

— Э, да что говорить. Это для маскировки. А что, плохо?

— Как раз наоборот, — улыбнулась я. — Тебе идет.

— Неужели? Ну ладно, спасибо на добром слове.

Он со вздохом сел за свой компьютер и устало уставился в монитор.

— Тут шла речь о маскировке, — с интересом сказал Алекс. — Это как?

— Обыкновенно. Пятно от зубной пасты на голубой рубашке вряд ли смотрится элегантно, — недовольно заметил Кристиан.

Мы с Алексом переглянулись и дружно захихикали. Бёк с укором взглянул на нас.

— Вот какие противные. Еще смеются. Я тут убиваюсь, чтобы его величеству комиссару Брандтнеру за мой внешний вид выговор не дали, а он издевается.

— Так почему же ты другую рубашку не одел? — еле сдерживая улыбку, спросил Алекс. Кристиан проворчал:

— Чтобы на работу не опоздать. Некогда мне было. Все ради тебя же стараюсь! И вообще, давайте оставим обсуждение моей скромной персоны и моего внешнего вида. Не картина.

Мы с Алексом весело перемигнулись и оставили бедняжку в покое.

— Кстати, можешь меня поздравить, копия дела Мейера, которая была у меня, тоже пропала, — сказал Алекс, чтобы сменить тему.

Кристиан безучастно пожал плечами и издал мычащий звук, означавший: — Ай-яй-яй. Как прискорбно.

— А сегодня тебе придется посидеть вечером с Рексом, — продолжал Алекс. — Мы с Моникой может в театр пойдем.

На это Кристиан кивнул и опять же промычал, что на сей раз значило: — Да ради Бога.

— Вот и прекрасно. Спасибо, Крис, — поблагодарил Лекс, несколько удивленный его немногословностью. Крис снова кивнул, на этот раз беззвучно, зато компенсировал мычание улыбкой.

На некоторое время все погрузились в работу, и мне стало скучно. Вообще, не люблю когда у народа рабочее настроение. Я присела возле Рекса и стала его гладить. Тот не понимал, с чего ему такое счастье свалилось, но все равно был доволен и тихо блаженно урчал. Я недовольно взглянула сначала на серьезного Алекса среди раскиданных по столу бумаг, потом на сонного грустного Кристиана, и вздохнула. Увидев, что никто не реагирует, я вздохнула еще раз. Алекс наконец поднял голову и туманно взглянул на меня.

— Что такое? — поинтересовался он.

— Мне грустно, — пожаловалась я. Рекс солидарно заскулил.

— Ну поработай немного, — посоветовал Алекс.

— А мне скучно работать.

— Ну пойди прогуляйся с Рексом.

Мне стало обидно такое отношение, и я гордо встала.

— Пошли, Рекс, — сердито сказала я.

Рекс почесался и пошел за мной.

— Только не долго! — бросил мне вслед Алекс, даже не отрываясь от работы — нет, просто вопиющее безразличие! — И чур, по лестнице спускаться по-человечески.

Я ничего на это не ответила и с достоинством покинула контору. Мимо меня пронесся Карл, который мчался куда-то при полном параде. Бросив мне на ходу: — Доброе утро — он устремился вниз по лестнице. — Куда это он? — удивилась я. Но вскоре об этом забыла. Передо мной была прекрасная лестница с круглыми полированными перилами, и вокруг не было ни души, а главное, не было строгого Алекса. И я просто не смогла устоять. Оглядевшись на всякий случай вокруг еще разок, я присела на перила и съехала вниз. Спрыгнув внизу на полном ходу, я подозвала Рекса. Тот смотрел на меня с явным неодобрением, что я не слушаюсь его хозяина, но тем не менее спустился ко мне, сердито ворча.

— Ну пойми, что будет от одного раза? Это все фантазии Алекса, — заявила я Рексу, потрепав его по загривку.

Мы с ним вышли из комиссариата и медленно пошли по улице. Оказалось, с неба моросит противный мелкий дождичек, покрывший мелкими капельками нос Рекса и мою одежду и волосы. Но мне хотя и не нравится такая погода без Алекса рядом, я из упрямства решила прогуляться. И заодно завернуть за булочками. А то эти мужики так и будут голодные сидеть ради работы.

— Мне же было сказано — иди гуляй с Рексом. Вот и пожалуйста, — объяснила я Рексу обиженно. Честно говоря, не знаю, с чего я так надулась на моего любезного, но это, как оказалось, тоже помогло в нашем расследовании. Ай да я.

Проторчав под дождичком минут пять, я продрогла и решила, что лучше я вернусь в контору. И мы с Рексом медленно пошли назад. По пути я заметила Карла, который переминался с ноги на ногу возле телефонной будки, очевидно кого-то поджидая. Меня взяло любопытство. Карл меня не видел, зато я прекрасно могла за ним понаблюдать.

— Ну что, Рекси, пошпионим? — заговорщицки сказала я. Рекс тихо заурчал. Ему нравится наблюдать за кем-то. Охотничьи инстинкты, видимо, просыпаются.

В общем, я остановилась возле подъезда комиссариата, словно просто дышу воздухом и зеваю по сторонам, и Рекс тоже сделал замечательно отвлеченный вид. Цейтман нас не заметил и продолжал что-то насвистывать, поглядывая на часы. Скоро возле него остановился черный Фольксваген, из которого вышел высокий мужчина в темных очках и коричневом плаще с поднятым воротником. Его лица разглядеть я не сумела. Мне стало еще интереснее, что за такие знакомые у Карла, у которых такой подозрительный вид? А дядька всучил что-то Карлу, потом что-то внушительно ему сказал, а потом сел обратно в свой Фольксваген и уехал. Цейтман повертел в руках конверт, который ему дали, словно привыкая к нему, потом пожал плечами, сунул его в карман и пошел к комиссариату. Я быстро зашла в подъезд и остановилась там, как будто играю с Рексом. Вскоре мимо меня прошел Карл. Он был такой задумчивый, что меня даже не заметил. И не заметил бы вообще, но тут мой мобильный неожиданно заиграл на весь комиссариат музыку из «Ромео и Джульетты». Стало быть, Алекс звонит. Карл резко обернулся и увидел у подножия лестницы меня с совершенно идиотской улыбкой, которой я попыталась сгладить своей глупое положение. Цейтман тоже рассеянно ухмыльнулся углом рта и, с подозрением взглянув на меня и Рекса, ушел наверх. Я вздохнула и ответила наконец на звонок.

— Да! — рявкнула я в трубку с досады.

— Я сейчас испугаюсь, — сказал мне Алекс. — Что за интонации, милая?

— Ой, прости, — смутилась я. — Я случайно.

— Ты где ходишь? Я скучаю, — продолжал Алекс весело. Мне тоже стало весело и я улыбнулась.

— Я уже поднимаюсь в контору. Сейчас приду.

Алекс успокоился и заявил, что любит меня. Мне стало совсем приятно и я радостно поскакала вверх по лестнице. Рекс еле за мной поспевал.

День.

В конторе я была встречена овациями. Алекс сразу налетел на меня, как будто год не видел, и чуть не задушил. Кристиан же тихо поаплодировал и сказал:

— Вот и долгожданная Моника! Мы уже думали подавать тебя в розыск.

Приятно. Я сразу перестала дуться за их равнодушие и снисходительно сказала:

— А я вам булочек принесла.

— Недаром, недаром я так ждал, — заметил Крис радостно. — Как чувствовал. У меня все-таки есть шестое чувство, которое реагирует на булочки.

— Ах ты, — я сделала вид, что рассердилась. — Мне ведь не обрадуется. Ну ладно уж, получай свой завтрак, бессовестный.

Вот что я люблю, так это перерыв на булочки. Никто не работает, сидим болтаем. Хотя есть рядом с Крисом опасно. Поперхнуться можно.

Почему-то у него во время еды обостряется чувство юмора и он сыплет такими словечками, что мы с Алексом помираем со смеху. И еще весело наблюдать, как Рекс, умяв в два счета свою булочку, кровожадно косится на Кристиана, а Бёки делает вид, что этого не замечает, хотя у самого, как пить дать, сердце екает.

— А мы с Рексом Цейтмана видели, — сообщила я, сидя на краю стола Лекса и болтая ногами.

— Несомненно, это сенсация, — деловито кивнул Кристиан. — Собрать, что ли, пресс-конференцию.

— Ты бы дослушал, а потом издевался! Ему на улице какой-то мужик конверт дал, — уязвлено сказала я.

Алекс и Кристиан почему-то принялись дружно хохотать.

— Чего? — нахмурилась я.

— Вот как, работникам комиссариата уже на улице подают, — вымолвил Алекс, покатываясь со смеху. — А что, наверно прибыльный это бизнес — вот в конверте подают!

— Вы что же, думаете, что ему деньги дали? — удивилась я — как-то они единогласно постановили, что в конверте непременно деньги.

Однако мой резонный вопрос вызвал новый взрыв смеха.

— Вряд ли ему нужны вырезки из газеты «Наше здоровье», — заметил Кристиан. Алекс старался скрыть улыбку, чтобы не обидеть меня, но поскольку последнее замечание доконало его, он наклонился и спрятался под стол, и было видно, как трясутся его плечи. Рекс с веселым недоумением смотрел на покрасневших друзей и только поводил ушами.

— Какие еще вырезки? — проворчала я недовольно.

— А что еще можно в конверт запихать? Может, гербарий?.. — развивал мысль Кристиан.

— Из марихуаны, — подхватил Алекс. — Все, Крис, шьем на него дело.

— Точно, — сказал тот. — За распространение и хранение наркотических веществ. А как тот мужик выглядел?

— Не скажу, — обиженно отрезала я. — Вы тут ржете почему-то, а я должна терпеть. Так не пойдет. Неуважение какое.

Алекс и Кристиан переглянулись и стали извиняться.

— Ну не сердись, пожалуйста, — сказал Алекс, обнимая меня за плечи. — Мы ведь не хотели тебя обидеть. Просто после целого утра напряженной работы требовалась разрядка. А то твои жених и свидетель до нашей свадьбы не доживут.

— А у свидетеля галстук от радости сбился на сторону, — мстительно сказала я напоследок. — И теперь видно высокохудожественное пятно от зубной пасты.

Кристиан вздохнул и поправил галстук.

— Просьба на личности не переходить. Мы так не договаривались. Рассказывай, как тот тип выглядел.

— Ну как, высокий, толстенький, в коричневом плаще, — пожала плечами я.

— Блондин, брюнет? — спросил Алекс.

— Вот на это я как раз внимания не обратила.

Алекс и Кристиан снова весело переглянулись и заулыбались — вот мол, женская логика.

— Ну что опять? — рассердилась я.

— А что? — невинно заморгал Лекс. — Спасибо, что ты такое важное событие подметила. Просто умница.

Для пущей убедительности он меня даже поцеловал. И я оттаяла. А Кристиан тоже подхватил:

— Конечно. Я ценю.

Наконец в моей душе проснулась совесть и я засмущалась.

— Ну ладно, хватит меня хвалить. А то я окончательно обнаглею.

И мы стали думать, зачем да почему Карл может с такими странными личностями общаться.

— Честно говоря, мне не кажется, что он занимается чем-то противозаконным, — высказал свою позицию Кристиан. — Ну не похож он на преступника, как хотите. Мало ли, может, этот дядька его знакомый какой-нибудь.

— Ты к нему слишком хорошо относишься, потому что он тебе компьютер наладил, — строго возразил Алекс. — А нам надо всех подозревать. И я добросовестно подозреваю его в какой-нибудь гадости.

— Он несимпатичный, — задумчиво сказала я, вспомнив, как вчера неприятно было в его присутствии.

— Хорошо, что он не в твоем вкусе, а то я ему ребра бы пересчитал, — мрачно заметил Лекс. Я улыбнулась и взяла его за руку.

— Какие кровожадные мысли. Это надо вообще такое выдумать. Я ведь вовсе не это имела в виду, Отелло. В моем вкусе только ты.

— Ну тогда пусть живет, — просиял Алекс.

— Напрасно мы голову ломаем, — заявил Кристиан, улыбнувшись нашему диалогу. — Я могу сходить к Фрицу и поинтересоваться у него, какой по натуре человек Цейтман.

— Неаккуратный, но старательный, вот что тебе скажет Фриц, — ответила я, но тут же осеклась, заметив недовольно-подозрительный взгляд моего благоверного. — Во всяком случае, мне он так сказал, —с беспокойством добавила я.

— А почему ты про него расспрашивала? — обиженно спросил Алекс.

— Просто так! — устало вздохнула я. Алекс просто ангел, но если на него нападет как всегда беспричинная ревность — держись. Хотя в этом он похож на меня.

— Э м я пойду, пожалуй, несчастным голосом сказал Крис и смылся. Бедняжка, когда мы с Алексом спорим, ему больше всех достается. Мы-то все равно потом миримся и любим друг друга еще сильнее. А ему порядком попадает, пока мы с ума сходим. Однако мы в этот раз без посторонней помощи поняли всю глупость нашего разговора. Мы посмотрели друг на друга и неожиданно рассмеялись.

— Это мы еще не поженились, а такие страсти тут кипят, — сказала я. — Дальше-то что будет? Тарелками швырять будем друг в друга?

— Не будем, — улыбнулся Лекс. — Я точно не буду ничем швыряться. Но если тебе захочется устроить метание тарелок по движущейся цели, я готов.

— Нет уж. Ты мне такие страшные вещи не предлагай. Если бы ты наклонился немного, Эйфелева башня, я бы тебя поцеловала, потому что ты очень милый, все-таки.

Рекс со скучающим видом наблюдал наши поцелуи. Раньше он ревновал Алекса ко мне, что он так много времени уделяет мне, и даже из вредности мешал нам подолгу целоваться или дурака валять. А теперь привык. А бедному Крису от нас покоя нет. Стоит нам обняться, как он все бросает и удирает из комнаты. Вежливый он очень. Мы с Лексом долго думали, с чьей стороны ему быть свидетелем на нашей свадьбе. Наконец Алекс милостиво пожертвовал его мне. А с его стороны будет Фриц. А с Кристианом я все собираюсь обсудить его костюм. Я не позволю ему приходить абы как. Как мне ему втолковать, что ему пойдет серый цвет, ума не приложу. При всех своих несомненно положительных качествах он невозможно упрямый. Но при помощи Лекса я его как-нибудь уломаю.

Примерно минут через десять пришел Кристиан. Наивный, он думал, что нам десяти минут хватит. Но снова застал нас в самом разгаре поцелуя.

— Эх, — вздохнул он. — Попросить, что ли, шефа отвести им отдельную комнату для поцелуев?.. Когда мне работать только.

Он взял какую-то папку, налил себе чашку чая и поплелся в комнату для допроса. Рекс заурчал и побежал к нему. Ему наверно стало скучно на нас смотреть — никакого разнообразия.

— Послушай, мы никому не даем работать, — заметила я наконец, когда поняла, что отрываться от Алекса мне хочется все меньше и это может плохо кончиться.

— Да, похоже на то, — нехотя ответил тот, даже не думая отпускать меня.

— Из-за нас все дела повиснут и все лишатся премии, в том числе ни в чем неповинный Крис, — уверяла я и для убедительности сделала попытку слезть со стола.

— Да, — вздохнул Алекс, не моргнув глазом. — Надо же.

— Алекс, достаточно уже, — жалобно сказала я. — Нам еще вечером в оперу.

— Угу, — подтвердил Алекс и снова поцеловал меня.

В общем, вырваться от него мне удалось только через пять минут, когда вдруг затрезвонил его телефон и он был просто вынужден отвлечься. Я наконец слезла со стола и ушла от греха подальше к Крису в соседнюю комнату, чтобы не было соблазна повеситься на Алекса после окончания телефонного разговора. Кристиан, как бедный родственник, сидел за столом напротив Рекса и сосредоточенно работал, иногда обращаясь к Рексу. Возле него стояла пустая чашка. Вид у него был серьезный и взъерошенный, галстук опять сбился на сторону. Он был настолько увлечен работой, что даже не заметил меня. Я подвинула Рекса и присела за стол, на место, где обычно сидят у нас на допросе преступники.

— Привет, — сказала я.

Крис оторвал голову от бумаг и взглянул на меня.

— А. Привет.

— Можешь возвращаться обратно, мы будем себя прилично вести, — предложила я, застенчиво перебирая бумажки на столе.

— Верится с трудом, — вздохнул Кристиан и стал сворачивать свое хозяйство. — Но если вам охота — пожалуйста, я могу посидеть здесь еще немного. До среды я совершенно свободен.

Я засмеялась.

— Ну, что тебе Фриц сказал?

— Пообещал понаблюдать за Цейтманом. Самого Карла я тоже видел. Ничего подозрительного не заметил — физиономия спокойная, я бы даже сказал довольная. Рот до ушей и веснушки как будто ярче стали. Рекс, хватит перебирать носом мои бумажки. Ты мне уже обслюнявил два экземпляра этогодела, может хватит? — раздраженно сказал Крис. Рекс сделал вид, что это вообще не к нему относится и зевнул, однако морду от папки оторвал.

— А мне завтра пилить на примерку подвенечного платья, — скучающим тоном сказала я. — Не люблю я примерки.

— Я тоже не люблю, — признался Кристиан с сочувствием. — Но надо. Потерпи.

— А тебе, кстати, тоже пора думать об одежде. Я не позволю моему шаферу и будущему крестному выглядеть как попало.

Кристиан поскучнел и направился к двери.

— Потом как-нибудь подумаем, — промямлил он.

— Так не пойдет, — строго сказала я, отрезая ему путь к отступлению. Бёк обреченно вздохнул.

— Ну и как вы решили меня нарядить, многоуважаемая госпожа Хайек? Бантики на уши? Костюм космонавта? Какие еще фантазии, идеи? Говори уж, я как-нибудь переживу.

— Не все так страшно, — успокоила его я, положив руку ему на плечо. — Мне кажется, костюм должен быть серый металлик. Можно в полосочку. А рубашка какая-нибудь яркая. Красная например. Что скажешь?

Кристиан посмотрел на меня долгим взглядом, после чего всплеснул руками и рассмеялся.

— Ничего себе! Я представляю, каких мук натерпелись твои несчастные куклы!

— Ты имеешь что-то против? — уязвлено спросила я.

— Да! Ты понимаешь, что я в таком виде буду выглядеть как идиот? Можно уж повесить мне на шею галстук с рыбками, чего уж там, издеваться, так по полной.

Продолжая спорить, мы вошли в контору, где Алекс как раз говорил в трубку: «Всего хорошего». Повесив трубку, он с интересом взглянул на нас. Кристиан громко возмущался моими бесценными идеями, и я решила призвать на помощь Алекса.

— Ты представляешь, он против красной рубашки и серого металлика, — пожаловалась я. Алекс тоже посмотрел долгим взглядом сперва на меня, потом — оценивающе — на Криса, и заявил:

— Так он совершенно правильно возражает. Не мучай ты его.

— Слава Богу, — вздохнул Бёк. — Есть на свете правда.

— Между прочим, окончательно решать будет моя бабуля, — зловеще предсказала я. По правде, она же будет утверждать мое платье и костюм Алекса, что нагоняет на меня тоску, но об этом я умолчала.

— Так что.

Алекс вздохнул, а Кристиан оживился.

— Ура! Она меня спасет. Уж она точно не позволит никаких авангардных штучек. Белый верх — черный низ. Вот это правильно. Ура.

Про себя я твердо решила уломать бабулю, в конце концов мы с Алексом наконец поженимся, поэтому она будет мне помогать во всем. Посмотрим еще, господин Бёк.

Рабочий день подходил к концу. Мы провели еще три допроса по разным другим преступлениям и арестовали одного мерзкого типа. Собственно, на арест я не ездила, Алекс и Кристиан общими усилиями упросили меня посидеть в конторе. Я и сама была рада остаться в тепле, чем ездить куда-то под дождь и бегать с пистолетом наготове. Вообще я стала замечать, что теряю форму. Мне неохота куда-то выходить лишний раз, спина начала болеть и почему-то в глазах иногда двоится. И плюс ко всему мерзкое головокружение. И по дому передвигаюсь преимущественно на руках у Алекса. Совсем у меня сил нет. Плохо.

Стрелки часов подходили к семи, и мы с Алексом стали собираться домой. Нам надо было еще привести себя в приличный вид, а потом ехать в оперу. Кристиан заявил, что домой пока не едет и вообще посидит в конторе с Рексом еще немного. И тогда у них с Алексом возник план. Весь день Алекс маялся и подозревал Карла во всех смертных грехах, в том числе и в вредительстве на наших компьютерах. И было решено устроить ловушку.

— Крис, раз уж ты будешь в конторе, последи, что будет вытворять Карл, — сказал Алекс. — У меня большое подозрение, что он приходит на мягких тапочках после того, как все идут по домам, и ворошит наши файлы. За это, наверно, и деньги получает.

— Ты прямо какую-то легенду рассказал, — улыбнулся Крис.

— Душа Карла, не нашедшая покоя, выползает из отдела хищений и со стонами летит в отдел убийств с тем, чтобы отомстить всем смертным в команде Брандтнера и заодно получить за это денег на старость.

Приятное с полезным совмещает.

— Вот, вот, — засмеялся Алекс. — Так ты не проворонь его, ладно?

— Ладно. Я как раз сказал Фрицу, что мы в семь часов все разъедемся по домам. И Цейтман это слышал. Поэтому когда он явится сюда в полной уверенности что никого уже нет, я его накрою и вытрясу его душу, не нашедшую покоя. Я ему, заразе, отомщу за покалеченный компьютер.

— Только как ты его накроешь? Если он увидит тебя в конторе, он же сделает вид, что просто так пришел, — нахмурился Алекс.

— Это не твоя печаль. Я что-нибудь придумаю, — пообещал на свой риск и подмигнул мне. — Смотрите свою оперу на здоровье. Я вам позвоню.

— Спасибо, Крис, — улыбнулся Алекс, похлопав его по плечу. — Пока. Пока, Рекс. Удачной охоты.

— Приятного вечера, семейство Брандтнеров, — отозвался Кристиан.

Мы с Алексом гордо переглянулись и торжественно вышли под ручку.

Вечер

Заскочив домой, мы начали в спешном порядке одеваться. У нас в запасе был еще час, но если учитывать пробки, поторопиться не мешало.

Я одеваюсь долго и обстоятельно, не то что Алекс, и умудряюсь поставить весь дом на уши. Как-то так получается, что одеваюсь я по частям и в разных комнатах. В общем, я пошла в гостиную за сережками, которые там бросила на журнальном столике, а когда вернулась в спальню, увидела, как Алекс, без рубашки, в парадных брюках не застегнутым ремнем, закатал штанину и нахмурившись осматривает собственную ногу. Меня он не заметил и продолжал изучение ноги, зато и я увидела, что вчерашний синяк превратился в отек, и совсем не удивительно, что он так хромает. Удивительно, как он терпит. Я рассердилась на него за такое халатное отношение к себе.

— Алекс! Значит, все в порядке, да?

Он вздрогнул и опустил штанину.

— О чем ты, милая? — ангельским голоском спросил он захлопал глазами.

— Хватит дурака валять. Завтра как миленький пойдешь к врачу — строго ответила я. Алекс открыл было рот, чтобы попытаться возразить, но я опередила его.

— Никаких но, учти. Ты меня нервируешь, а мне нельзя нервничать!

Это напугало его, и он покорно сказал:

— Нет, только не переживай из-за меня. Завтра поеду к врачу. Обещаю.

— То-то же, — кивнула я и невольно окинула взглядом его фигуру. — Ты бы одевался уже и не смущал меня своим видом.

Вместо того, чтобы дать ему одеться, я сразу же после этих слов повесилась ему на шею. Алекс улыбнулся и обнял меня, прижимаясь щекой к моей по-вечернему причесанной голове. Мне вдруг стало его жалко. На его плечах, руках и даже на груди было столько шрамов от давних ранений. Конечно, ведь быть полицейским не сахар. И вот мало ему производственных травм, так он еще спотыкается о столики и последние ноги калечит. Вдруг я подумала, какое же это чудо, что все те пули только задели Алекса. Страшно представить, что каждая из этих пуль несет смерть, и сколько отметин на Алексе от них, столько смертей прошло мимо него. Какое счастье, что мимо него. Я вздохнула с облегчением, что это всего лишь мои мрачные мысли, которые уже улетучиваются, уходя в мое подсознание.

— Что ты, Мон? — удивленно спросил Алекс, отрывая мое лицо от своего плеча и заглядывая мне в глаза. — С тобой все в порядке, малышка?

— Со мной? Да, — рассеянно сказала я, понимая, что в данный миг в мире не существует ничего, кроме его глаз. Он снова улыбнулся и приблизился ко мне вплотную.

— А мы не опоздаем? Хотя, если хочешь, останемся дома.

— Нет, давай все-таки поедем — неуверенно ответила я и вдруг ощутила теплый поцелуй на своей шее. Меня как будто дернуло током. — Честное слово, поехали — из последних сил сказала я, с усилием открыв глаза. — Тем более и Рекса услали из дома. Нехорошо таким предательством заниматься.

— Интересно, Кристиану удастся застукать Цейтмана, или может он ни в чем не виноват, или может Крис не сможет придумать как его поймать, — пробормотала я заплетающимся языком, стараясь поменьше смотреть на Алекса с его гипнотизирующим мягким взглядом, к тому же он все еще был без рубашки.

— Гм, ну в последнем я сомневаюсь как раз меньше всего, — пожал плечами Лекс, с интересом наблюдая, как я одеваюсь. — У Криса с фантазией все в порядке. Он обязательно что-нибудь придумает, уж за это я спокоен. А то что Цейтман прогрыз мышиную нору в нашей базе данных, это как пить дать.

— Он наверно работает на убийц Мейера, — может даже на того самого Крейда, — раз исчезают только материалы из его дела, — заявила я, хотя это и так было очевидно — просто мне же надо было что-нибудь говорить.

— Скорее всего, — согласился Алекс, копаясь в ящиках.

— Послушай, куда я запихнул запонки? Просто безобразие.

Я отодвинула его в сторонку и по-хозяйски выудила из среднего правого ящика комода коробочку.

-Ты никогда не следишь за своими вещами, — строго сказала я.

— У меня же есть ты, — улыбнулся Лекс.

— Раз такое дело, застегни мне платье, — попросила я, разворачиваясь к нему спиной и немного наклоняя голову вперед.

— Спасибо. Ты готов? Опоздаем, честное слово, — вздохнула я и осторожно поцеловала его, чтобы не помять ему на совесть выглаженную мною рубашку.

Несмотря на все задержки, мы добрались до театра вовремя, оказалось, еще даже второго звонка не было. И мы преспокойно пошли с свой бельэтаж. Я люблю в бельэтаже сидеть. Почему-то некоторым кажется, что оттуда сцену плохо видно и вообще не престижно сбоку сидеть, и поэтому бельэтажи обычно полупустые. Там всегда сидят всякие романтики с большой дороги вроде меня и Алекса или те, кто попросту не поместился в партере или ложе. А то еще Алексу амфитеатр нравится, на верхотуре сидеть. Честно говоря, я этой любви не разделяю. Там всегда сквозняки, и голова в потолок упирается.

В общем, увлеченно о чем-то болтая, мы добрались до своего левого бельэтажа и стали там усаживаться. К этому моменту как раз дали второй звонок, и свет наполовину притушили. Со сцены доносился сладковатый запах грима, из оркестровой ямы слышались отрывки увертюры и мягкие шаги дирижера, лысина которого мелькала в панике среди блестящих медным блеском труб и смычков. Бедняжка наверно потерял ноты. И вот мы с Лексом сидели и гадали, чего он носится и вносит суету среди музыкантов. И вдруг дверь в соседнюю секцию бельэтажа открылась, и под вежливый щебет билетерши туда вошла семейная пара. Мы с Алексом на них не обратили бы внимания, но они так громко разговаривали друг с другом, передвигая стулья и сотрясая бельэтаж своими тяжелыми шагами туда-сюда, что мы невольно взглянули на них. Правда, разглядеть их мы так и не смогли как следует, потому что свет уже пригасили.

— Ужасно неудобно в бельэтаже, — низким голосом сообщил мужчина, наконец усаживая свою даму.

— Не надо ворчать, бублик мой, — нежно ответила ему дама исключительно прокуренным голосом.

— Как скажешь, курочка, — покорился дядька и уселся возле нее, взяв ее под ручку.

Голос «курочки» мне показался до боли знакомым, и я потеребила Алекса за руку.

— Послушай, она мне кого-то напоминает. Только не могу вспомнить, где я ее видела, — сказала я, с трудом различая в полутьме черты Алекса.

— Неужели? Что интересно, мне тоже она кажется знакомой — задумчиво отозвался он. — Странно.

Тут раздался третий звонок, и гул голосов, шаги и суета достигли кульминации, а потом резко смолкли. Свет погасили, и лысый дирижер резко взмахнул палочкой. Мы с Алексом невольно взглянули на сцену, позабыв о странных соседях. Полилась музыка, которая погрузила нас в свой волшебный мир. Не знаю, как Алекс, а я и правда забыла обо всем и как зачарованная уставилась в оркестровую яму. Когда увертюра закончилась, я с восторгом взглянула на Алекса. Вид у него был какой-то задумчивый, видно, он все еще мучился, вспоминая таинственную даму слева от нас.

— Здорово? — тихо спросила я, сжав его руку. Алекс рассеянно кивнул и улыбнулся.

В течение всего действия я поглядывала на странную парочку. Они сидели слева от нас, ближе к сцене, можно сказать спиной к нам, и нас не видели. Зато мы отчетливо видели дядьку, развалившегося на бархатном бортике, и его жену, томно подперевшую голову рукой. Так мы промучались до самого антракта. Когда наконец зажгли свет, мы как по команде уставились на них.

— Мне так понравился дирижер, — ворковала дамочка. — Не правда ли, он великолепен, пряничек?

— Да, конечно, моя мышка, — соглашался дядька. Он развернулся к нам боком, и вдруг меня осенило.

— Да ведь это тот самый мужик, который Цейтману передал конверт! — выпалила я, круглыми глазами глядя на Алекса. У того глаза были не менее круглыми.

— А это разве не Гретхен Фурман? — пролепетал он.

— Точно, — упавшим голосом вымолвила я. — Что у нее общего с этим типом?

Алекс не ответил. Он нахмурившись изучал мужчину, словно собирался протереть на нем дыру.

— Что такое? — удивилась я, потянув его за руку.

— Ты не поверишь но впрочем это бред, — помотал головой Лекс.

— Да что? — меня взяло любопытство, что такое увидел он, чего не заметила я.

— Знаешь, а ведь это Альберт Мейер, — сообщил Алекс.

— Или во всяком случае его двойник. Или его привидение. Но похож поразительно.

Я поперхнулась. Ничего себе! Я же говорю, странное это убийство, в высшей степени! И посмотрела на спутника Гретхен. Точно, это было то же лицо, что я видела на фотографии в нашем следственном материале. И тот же тип, что разговаривал на улице перед комиссариатом с Цейтманом!

— Версию о привидении я отвергаю, — продолжал Алекс, хлопая глазами на внезапно ожившего трупа — 453, как выразился бы Лео. — Тогда что это за чертовщина все-таки? Позвонить, что ли, Графу и узнать, на месте ли покойник.

— Алекс, ну ведь естественно, что это невозможно, — неуверенно сказала я. — Давай арестуем их?

— За что? Это противозаконно, придется их все равно отпустить. А Мейер со своей Гретхен встал и вышел из бельэтажа.

— А вдруг удерут — сказал в тихую Алекс — Но я этого не прощу. Я пойду за ними.

— Я тоже пойду, — заявила я.

Мы встали и тоже выскочили в коридор. Впереди нас, по мраморному, ярко освещенному коридору с красным бархатным ковром на полу, не спеша шли под ручку наши знакомые. Сомнений быть не могло, это были именно они, Гретхен и Альберт, и Мейер был совершенно осязаемый, непрозрачный и на привидение был мало похож. Кроме того, было совсем непохоже, чтобы между ним и его якобы бывшей женой были какие-то разногласия. Гретхен продолжала ласково называть его разными хлебобулочными изделиями и смотрела на него с нежностью. Мы с Алексом, переживая смешанные чувства, молча двигались за ними.

Таким образом мы спустились вслед за ними в вестибюль, где Гретхен первым делом бросилась к зеркалу, а ее муж мыкался рядом со скучающим видом. Гретхен смеялась и напрашивалась на комплименты своего «кренделька».

— Похоже, они пока не собираются уходить, — сказала я Алексу.

— Дай Бог, — вздохнул он. — Жалко, здесь Рекса нет.

Я в случае чего их вряд ли догоню.

— Ага, видишь, — победно сказала я. — Вот так. А я говорила, что тебе к врачу надо с твоей ногой. Вот позвоню Лео, пусть с тобой разберется.

— Э, не надо, — испугался Алекс. — Я хороший.

— Ну конечно. Только упрямый, — пожала плечами я. — Долго еще они тут будут торчать перед зеркалом? Мне уже холодно.

Алекс обнял меня за плечи.

— Хочешь мой пиджак?

— Нет, ничего. Уйдут когда-нибудь, не вечно же им тут крутиться.

А Мейер вытащил из кармана телефон и стал куда-то звонить. Гретхен смотрела на него с беспокойством. Уже раздавался первый звонок, была пора возвращаться в зал. И она стала дергать мужа за рукав пиджака и заглядывать ему в глаза, делая отчаянные знаки руками и головой. Тот только пожал плечами и взмахнул рукой, что могло значить только: — Уходим. Мы с Алексом тоскливо переглянулись. Только этого не хватало!

Но оказалось, что главная неудача впереди. В тот момент, когда Мейеры пошли к гардеробщице, откуда-то взялся один наш знакомый следователь, который налетел на Алекса и стал трясти ему руку. Алекс не слушал его и наблюдал за тем, как Мейер со своей женой медленно, но верно уплывают от нас. Алексу никак не удавалось отмазаться от назойливого следователя. Наконец, когда Мейер и Гретхен степенной походкой поплыли к выходу, он отчаялся.

— Мы при исполнении, — бросила я раздраженно. Мне хотелось помочь Лексу, который еле ходил, не то, чтобы бегать, но я чувствовала, что не могу совершать резких движений, иначе просто свалюсь. Хорошенькая компания, ничего не скажешь — хромающий комиссар и его беременная помощница. Да нас по большому счету пора увольнять за профнепригодность!

Естественно, Алекс не мог их догнать, и он это вскоре понял. На полпути он повернулся и кивнул мне. Видно, он решил, что лучше мы проследуем за ними в машине. Хотя бы выследим, куда они направляются. Так резко Алекс еще никогда не выводил машину с парковки. Меня бросало из стороны в сторону, как мешок с сеном, и если бы не пристегнутые ремни безопасности, я бы расквасила себе нос о бардачок. Черный Фольксваген Мейера уже выехал со стоянки и, потихоньку набирая ход, ехал напрямик по Карнтнер-штрассе в сторону Стефансплатц. Алекс был мрачнее тучи, мне на него и взглянуть-то было страшно. Кроме того, я чувствовала себя виноватой в нашем промахе. Не заставила его вовремя лечить ногу, да и сама помочь не смогла со своим проклятым головокружением!

Не буду мучить себя воспоминаниями обо всех негативных эмоциях, которые были в моей душе, скажу сразу — мы их упустили из виду в трафике перед Стефансплатц. Там всегда много машин и движение сумасшедшее, так что удивляться нечему.

— Ыыыыы! — вырвалось у Алекса. Он притормозил на обочине и устало вздохнул.

— Ничего страшного, — попыталась я его успокоить. — Сегодня не наш день, видимо. Давай лучше поедем в контору. Посмотрим, что там Крис.

— Поехали, — пробормотал Алекс. — Только что мы ему скажем? Что я их упустил?

— Почему это ты упустил? — недовольно сказала я. — Я уже не в счет?

— Ты же не могла бегать! А я свалял дурака. Да еще этот следователь под ногами путался.

Алекс горестно покачал головой и завел машину.

Все еще вечер

В конторе горела настольная лампа Кристиана, но самого Бёка или Рекса видно не было. Впрочем, раздвижная дверь в соседнюю комнату была приоткрыта, и оттуда доносился раздраженный голос Кристиана.

— Похоже, ему повезло больше, — улыбнулся Алекс. — Кажется, он уже допрашивает Цейтмана.

Из комнаты, где шел допрос, выскочил Рекс с радостным тявканьем и принялся так усердно размахивать хвостом, что можно было опасаться, не оторвется ли он. Рекс как всегда поздоровался сначала с Алексом, а уж потом со мной. По старшинству. И было видно, как он счастлив, что мы вернулись раньше.

— Рекс, ты скучал без нас? — ласково сказал Алекс и погладил его. — Как жаль, что тебя с нами не было час назад.

Рекс тявкнул и лизнул ему руку. Конечно, он скучал. Я вообще не понимаю, как можно не скучать по Алексу. Вообще мне необязательно, чтобы разговаривать с ним или находиться в его объятиях. Достаточно, чтобы он просто был рядом, в одном помещении со мной. Мы например можем целый час просидеть рядышком и не говоря ни слова смотреть друг другу в глаза. И что самое интересное, мы таким образом общаемся. И знаем после такого разговора все мысли друг друга. Странно, но факт.

А я опять заболталась.

Алекс взял меня за руку и вошел в комнату, где под светом направленных на него ламп сидел Карл Цейтман, а Кристиан стоял напротив него, устало заложив руки в карманы и склонив голову набок. При нашем появлении Крис оживился.

— А, вот и вы! Только что-то вы рано, ну неважно. Познакомьтесь, это наш компьютерный вредитель. Захвачен с поличным.

— Все-таки вы? — обрадовался Алекс, потирая руки.

Почему-то со всеми преступниками он говорил на «вы», даже если это его знакомый. Таким образом он, видимо, определял четкую границу между собой и преступниками. Кроме того, он никогда не позволял фамильярного или грубого отношения с этими людьми, каким бы ужасным не был их проступок.

Алекс сел напротив понурого Цейтмана, а я пошла ставить чайник. Без кофе, конечно, Алексу и Крису тяжело работать по шестнадцать часов в сутки, но они у меня лучшие в мире и ради меня терпят, бедняжки. А вообще Фриц мне давал почитать какое-то научное исследование, где было сказано, что австрийцы, а особенно жители Вены, по количеству кофе на душу населения в Европе уступают только норвежцам и финнам. Что это я в статистику ударилась?..

В общем, пока я включала в сеть чайник, Кристиан мне поведал, как он изловил Карла.

— Когда вы ушли, я позвонил Фрицу и попросил его не уходить пока домой и помочь мне. Как только Цейтман сделает поползновение прийти к нам в контору, Фриц мне бросает вызов на мобильный. А я вместе с Рексом выключаю свет и в спешном порядке сматываюсь в комнату для допроса. Так и вышло. Не успели мы спрятаться, как вошел Цейтман и стал по-хозяйски включать твой компьютер. Я подождал, пока он откроет файл с материалом по Мейеру, и вышел из засады. И мы с Рексом повязали его.

— Вот какие молодцы, — одобрила я. — А мне и рассказать совестно, как мы с Алексом упустили наших голубчиков.

И я, набравшись храбрости, рассказала Крису про Гретхен и ее ожившего муженька. Кристиан сначала не верил и хлопал глазами, а потом стал смеяться.

— Однако он нахал, — весело заметил Крис. — Это же надо, сам по всем документам покойник, а еще в театр потащился. Оригинально.

— Но тогда кто же у Графа лежит? — озадаченно спросила я.

— Ну не знаю, может, это совсем даже не похожий на Мейера труп. Ему подкинули документы Альберта, скажем, и дело с концом.

— Неправдоподобно. Потому что лицо у убитого было в нормальном виде, и он был точной копией фотографии Мейера. Кроме того, Гретхен признала татуировку с акулой.

— Ну, она могла давать ложные показания. Подставили кого-то похожего вместо ее мужа, убили, все состояние мужа записали на нее, развод с ней дальновидно был оформлен три года назад, и потому Альберт беден как церковная мышь, а спросить не с кого. И Мейер, считаясь мертвым по всем справкам и документам, прикарманивает все кредиты. Вот подлец! — завершил свою тираду Кристиан и сокрушенно покачал головой.

— Но откуда он нашел своего двойника? — удивлялась я.

— Это-то я и пытался выяснить у Карла. Он стоически молчал, к моменту вашего приезда я его мытарил уже десять минут. Отпирается, дурак. Ну, уж Алекс-то его живо расколет.

Мы вернулись к Алексу и Цейтману. Физиономия у Карла была самая что ни на есть печальная, а у Лекса наоборот — довольная.

— Сознался, — сообщил он весело.

— Невероятно, — удивился Крис. — У тебя все рано или поздно сознаются. Гипнотизируешь ты их, что ли.

Я с гордостью воззрилась на Алекса, который устало пил чай.

— Я верну вам материал, который стирал со всех компьютеров, — жалобно сказал Карл. — Умоляю, не увольняйте меня из полиции.

— Увы, мне искренне очень жаль, господин Цейтман, но увольнение — самое мягкое наказание, которое суд может определить. Вы совершили непростительный для полицейского проступок. Так что если вы отделаетесь увольнением, можете ставить свечки всем святым угодникам, — строго ответил Алекс. — А теперь рассказывайте, что за информацию вы так активно скрывали от нас.

— Не признаешься — угодники останутся без свечки, а в тюрьме прибавится еще один иждивенец, — пригрозил Крис.

— Мейер просил стирать все, что касалось его семьи. У него есть брат Герберт, он давно уже не живет в Вене, Альберт вызвал его сюда недавно.

— И что же в этом особенного? — поинтересовался Алекс.

— Он его близнец, — вздохнул Цейтман.

У меня отвисла челюсть. Мы с Кристианом переглянулись, Алекс же как всегда казался спокойным, только я заметила, что его глаза поменяли цвет.

— Герберт, значит? — холодно спросил Алекс. — Это его убили, стало быть. Теперь понятно, к чему эта таинственная буква «Х».

— Укокошить собственного брата, — покачал головой Крис, — это же надо. Безобразие какое. А еще говорят, у близнецов какая-то связь на подсознательном уровне.

И наконец ночь

В общем, так закончилась эта история. Мы арестовали Мейера вместе с его женушкой, они, оказывается, сидели у нее дома и даже не думали, что их могут увести под белы ручки. Удивительно, до чего самоуверенные люди.

А сейчас уже на часах полночь, а я сижу и пишу дневник. Алекс вот уже укладывает Рекса спать. Завтра мне надо в салон на примерку подвенечного платья. Неохота, а надо. А через неделю бабуля приедет. Вот когда веселье начнется. Впрочем, она уже тоже полюбила Алекса, так что надеюсь, она не будет тиранить нас как в прошлый раз.

Мне вспомнился первый вечер, после того как я переехала к Лексу. Тогда тоже шел дождь и было так же холодно. То есть, мне-то уж точно холодно не было, скорее наоборот. И как я тогда смущалась и не знала чего говорить. И еще мне казалось, что я как-то неправильно одета, и вообще у меня волосы никак не лежат сегодня, словом, чувствовала себя по-дурацки. Тем более целый день приводила в порядок свои шмотки и с трудом запихнула их в строгий шкаф Алекса. Смешно вспоминать. Оказывается, и говорить ничего не надо было, и одета я была нормально, и прическа в порядке была. Я просто боялась, что не буду соответствовать представлениям Алекса обо мне. Слишком сильно я его полюбила.

А вот и он. Сел возле меня на кровати и читает через плечо. И улыбается. Да, да, не удивляйтесь, господин Брандтнер, именно так я о вас и думаю. Смеется. А ты что обо мне думаешь? Мм?..