Елена Вахненко — Счастье в Апреле

-Я сегодня ужасно бледная, — капризно протянула девушка, хмуря тонкие бронзовые брови.

-Ничего подобного, Ваше Величество, — возразила маячившая за ее спиной молодая светловолосая женщина в длинном темно-зеленом платье. — Ваш цвет лица хорош и свеж, как и всегда!

-О, Марта, перестань! — пренебрежительно отозвалась Изабелла. — Я и правда очень бледная. Наверняка заболеваю! Думаю, мне сегодня лучше пропустить занятия у профессора Дилана…

«Ах, вот она к чему…» — устало подумала Марта, сохраняя на лице маску вежливого сочувствия. Впрочем, скрывать свои истинные эмоции ей было не привыкать… с такой воспитанницей, как Изабелла, иначе просто нельзя!

-Это ваше право, миледи, но профессор Дилан будет крайне недоволен… вы же знаете его нрав!

Юная королева нахмурилась.

-Это неправильно, Марта! Он должен меня слушаться!

-Он талантлив, а все талантливые люди… они такие, — осторожно подбирая слова, пояснила Марта. — Нужно это учитывать, Ваше Величество…

Изабелла состроила обиженную гримаску:

-Что за скука! Да, знаю, он талантливый ученый, но… я все-таки королева!

«Господи, до чего же инфантильна!» — раздраженно подумала Марта, а вслух произнесла:

-Именно поэтому вы заслуживаете лучшего из лучших! А лучший — это профессор Дилан. И он согласился обучать вас только потому, что вы — королева.

-Ну и пусть слушается меня! — надула губы девушка.

-Увы, господин Дилан… он своеобразен, как и все гении. Он может отказать даже вам… если подумает, что вы им пренебрегаете.

-А если я его велю казнить? — с угрозой спросила королева, развернувшись всем корпусом к женщине. До этого мгновения Изабелла беседовала не с самой Мартой, а, скорее, с ее отражением в зеркале.

«Господи боже!» — ужаснулась Марта. Сдерживать свои чувства стало особенно трудно — и вместе с тем особенно важно. Один неверный шаг — и эта взбалмошная девчонка с королевским титулом придет в ярость… а в состоянии аффекта легко совершить любой непоправимый поступок. С нее ведь действительно станется казнить беднягу Дилана!

-Профессор Дилан очень известен и популярен среди простого народа, — обдумывая каждую фразу, заговорила Марта после продолжительной паузы, на протяжении которой Изабелла сверлила свою помощницу пронзительным взглядом. — Люди любят его… и весть о казни может привести к самому непредсказуемому результату.

-Это какому же? — насторожилась девушка.

-Например, беспорядкам. Народным волнениям, — охотно пояснила Марта. Дав королеве возможность обдумать ее слова, женщина уже другим, более мягким, тоном добавила: — И потом, миледи… неужели вы обречете на смерть человека, который вас искренне уважает?

Капризное выражение на лице юной королевы сменилось польщенным, девушка даже заулыбалась — впервые за утро.

-Уважает? — довольно спросила она, с гордостью выпрямляясь. — Ты так думаешь? Профессор на самом деле меня уважает?

-Разумеется! — с преувеличенным воодушевлением подтвердила Марта. — Он слишком ценит свое время, чтобы тратить его на человека, которого не уважает… даже на королеву.

-Как-то он плохо демонстрирует свое уважение, — заметила Изабелла, снова развернувшись к зеркалу. На туалетном столике перед ней были расставлены всевозможные косметические принадлежности и шкатулки с драгоценностями, и девушка, явно повеселев, принялась с удовольствием копаться в украшениях, подыскивая что-нибудь подходящее случаю.

-Вы ведь его знаете, — пожала плечами ее собеседница. — Он строг со всеми. Это его манера общения.

Королева склонила голову, размышляя и рассеянно играя жемчужной нитью. По губам девушки блуждала задумчивая улыбка.

-А знаешь, Марта? Ты права! Он меня уважает, как же иначе? — в голосе Изабеллы звучала непотопляемая уверенность. — И я пойду на урок. Зачем обижать старика? Он, по сути, добряк, хотя и скрывает свой хороший характер!

Марта с облегчением перевела дыхание. Кажется, обошлось!

* * *

Профессор Дилан был высоким сухопарым мужчиной весьма преклонного возраста, с неухоженной седовласой гривой и вытянутым скуластым лицом. Вечно мрачный, немногословный, он, казалось, был стар изначально, с первых лет жизни. Представить этого человека молодым не представлялось возможным — во всяком случае, тем, кто знал его уже состоявшейся личностью. Перед Изабеллой он неизменно появлялся в черном просторном одеянии и четырехугольной профессорской шляпе. Не изменил своим привычкам и на сей раз…

-Милый профессор, в этом наряде вы похожи на огромного ворона! — весело заявила королева, переступая порог классной комнаты. — Вам нужно одеваться поинтереснее!

-Доброе утро, Ваше Величество, — сухо произнес Дилан, глянув на девушку поверх прямоугольных очков в узкой стальной оправе. Слова своей коронованной ученицы он явно пропустил мимо ушей. — Я жду вас уже полчаса…

-Не вредничайте, господин Дилан, — фыркнула Изабелла, занимая место за ученическим столом. Поправив складки темно-фиолетового платья, она с удобством откинулась на спинку стула и широко улыбнулась профессору. — Давайте начнем урок!

-Да, хватит тратить время попусту, — холодно согласился профессор и зашелестел какими-то свитками. — Время — самое драгоценное, что есть в нашем мире…

-Можно, я не буду записывать эту гениальную фразу? — ядовито поинтересовалась королева.

Дилан даже не улыбнулся.

-Это и не требуется, — сказал он, не поднимая глаз от своих бумаг. — Итак, начнем!

Классная комната, в которой традиционно проводились занятия, была просторной и светлой. Одну ее стену занимало огромное окно, соседнюю, — грифельная доска не менее внушительных размеров. Из мебели в помещении находились два стола, преподавательский и ученический, профессорская трибуна и несколько шкафов со всевозможными экспонатами, которые могли теоретически пригодиться для урока.

В течение следующих сорока минут Изабелла изо всех сил старалась сосредоточиться на лекции, которую довольно-таки монотонно читал профессор Дилан. Это было непросто, и внимание девушки постоянно рассеивалось, отвлекаясь на посторонние предметы. В конце концов, терпение юной королевы истощилось окончательно.

-Профессор, миленький, давайте сделаем перерыв! — взмолилась она. — Такой чудесный день!

Дилан равнодушно глянул в окно, за которым неторопливо кружились крупные хлопья снега.

-Вам не хватает усердия, миледи, — сварливо заметил он, снова переводя взгляд на свою нерадивую ученицу.

Та нисколько не смутилась и только пожала плечами:

-Я не согласна, профессор! Просто день и правда чудесный… и потом, скоро ведь Рождество! Настроение праздничное… рассказали бы лучше что-нибудь интересное.

Учитель удивленно воззрился на нее:

-Я вам рассказывал историю античной Греции! Неужели это неинтересно?!

-Ну… по-моему, есть темы гораздо более увлекательные, — желчно усмехнулась Изабелла. Профессор недовольно поджал губы, и она поспешно добавила: — Может, не более увлекательные, а более праздничные, веселые… ведь Рождество — мое любимое торжество! Поэтому я так люблю зиму…

-Ну, все времена года по-своему хороши… — возразил Дилан, со вздохом откладывая в сторону стопку исписанных листков и тем самым словно признавая сегодняшний урок завершенным. Изабелла сразу расслабилась и заулыбалась, восприняв это как свою маленькую победу над профессором.

-Ну, лето — пора действительно хорошая, — весело признала девушка. — А чем хорош, например, апрель?

-Хотя бы тем, что в месяце апреле расцветают подснежники, — пожал плечами Дилан. Знай он, к каким последствиям приведет этот его ответ, наверняка бы промолчал… однако предвидение не входило в число его многочисленных талантов!

Изабелла задумчиво улыбнулась, склонив голову набок и отбросив в сторону уже ненужное перо, которым записывала комментарии своего строгого лектора.

-Подснежники простонародные цветы… но я люблю их! Я хотела бы видеть их на праздничном вечере.

Уголки тонких и узких губ профессора дернулись, обозначая символическую улыбку — по-другому улыбаться он просто не умел!

-Увы, ваше желание невыполнимо, миледи. Лучше дождитесь апреля…

-Но я не хочу ждать! — капризно протянула Изабелла. На лице ее появилось выражение обиженного ребенка. — Я хочу, чтобы подснежники принесли сейчас, сегодня!

-Это невозможно, Ваше Величество.

-Разве мое слово — не закон?

-Не для Природы. Ее законы выше ваших…

Королева сузила глаза.

-Вот как? — прохладным тоном, с затаенной угрозой процедила она. — Вы понимаете, что говорите?

-Простите, но не я придумал законы природы, — ничуть не испугался Дилан, спокойно глядя на ученицу. — Они созданы самим Богом.

Упоминание Творца и не в меньшей мере — ледяной взгляд профессора, смутили Изабеллу.

-Я вас ни в чем не обвиняю, — уже мягче проговорила она. — Но хотела бы поспорить с вами… если я велю доставить во дворец корзину подснежников и пообещаю достойную награду — уверена, мое приказание будет исполнено!

Глаза профессора насмешливо блеснули, казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не высказаться напрямик. И все-таки осторожность победила…

-Хорошо, Ваше Величество, — кивнул он. — Давайте проверим на практике, кто из нас прав… Истина рождается в споре, как говорил Сократ!

-Договорились! — самодовольно улыбнулась королева. — Последуем совету этого вашего Сократа…

* * *

Мариза закончила наносить на свое уже не очень молодое, но по-прежнему красивое лицо пудру и отложила в сторону кисть. Процедуру утреннего макияжа женщина не могла доверить никому — только она одна знала, вернее, — чувствовала, как следует наложить грим, чтобы выглядеть по возможности молодо.

Склонив голову набок, Мариза изучала в зеркале полученный результат и чуть хмурилась — так, самую малость, чтобы, не приведи Господь, не спровоцировать появление новых морщинок! Дама в зеркале была далеко не девочкой, увы... Возраст выдавало даже не состояние кожи (тут-то всё было в относительном порядке), а сам взгляд — острый, цепкий, напористый. Взгляд хорошо пожившей женщины, слишком много видевшей на своем веку… И этого не мог скрыть никакой грим!

Если не считать макияжа, Мариза пока не была готова к приему гостей. Ее роскошное тело мягко обволакивал атласный пеньюар цвета слоновой кости, волосы, пышная светлая копна туго вьющихся кудрей, находились в обворожительном беспорядке… давно пора было позвать личную камеристку, но женщине так редко удавалось провести утро в свое удовольствие… не воспользоваться редчайшим случаем было бы грешно!

А “удовольствие” в своем человеческом обличье сейчас возлежало на шикарной двуспальной постели, взирая на высокопоставленную любовницу шальными черными глазами. Молодой смуглый парень, юноша, по сути, был черноволос, поджар и дивно хорош собой… олицетворяя собой всё то, что Мариза любила больше всего на свете, а именно — страсть. После власти, конечно…

-Возвращайся сюда, — хриплым “непроснувшимся” голосом позвал женщину парень, поймав ее взгляд в зеркале. На самом деле он уже вполне удовлетворил свою утреннюю любовную жажду, но по опыту знал, что Мариза предпочитает ненасытных… наверное, потому что и сама была жадной до ласк!

-Нет, Пьер, нет… — с тенью сожаления покачала головой Мариза, подавляя вздох. — Пора приниматься за дела...

“Старуха ведь, а еще смотрится...” — рассеянно подумал Пьер, разглядывая свою моложавую покровительницу. Среднего роста, с аппетитными формами и тонко прорисованным сероглазым лицом, она действительно еще вполне “смотрелась”. Да и выглядела на 35 максимум… хотя была куда старше!

Пьер “удовлетворял” Маризу уже больше года и считал, что ему крупно повезло задержаться так надолго — некоторые ее любовники не выдерживали и месяца “испытательного срока”… правда, мадам регентша никогда не обижала своих бывших и щедро их одаривала, прощаясь… и все-таки находиться в ее непосредственной близости было намного выгоднее и приятнее. Дама в самом соку, темпераментная, щедрая, она давала фаворитам немалую свободу, сквозь пальцы глядя на невинные любовные шалости на стороне. Пьеру даже иногда казалось, что Мариза поощряет такие приключения, словно мысль о неверности любовника ее возбуждает.

-Как там твоя воспитанница? — после недолгой паузы спросил Пьер. Говорить ему не хотелось, но, опять-таки, он знал, что должен, если надеется сохранить статус главного любимчика Маризы, по возможности удовлетворять ВСЕ ее потребности — в том числе потребность поговорить.

-Ты о королеве? — пренебрежительно отозвалась женщина, поведя полным белым плечом, округлые очертания которого прекрасно просматривались под тонкой тканью пеньюара.

-Ну а о ком же еще? О ней! О ее вчерашней… м-м… идее!

-О совершенно идиотской идее, ты хотел сказать? — насмешливо уточнила Мариза и дернула за шнур звонка, приглашая камеристку, чтобы та помогла ей одеться. Облачиться во все многочисленные юбки самостоятельно женщина при всем желании не могла.

-Ну, я не смею называть идеи Ее Величества идиотскими, — усмехнулся Пьер. На вошедшую в покои Маризы молоденькую миловидную камеристку он глянул с рассеянным одобрением, подумав мимоходом, что не прочь провести вечер-другой с этой крошкой... но рисковать, пожалуй, не стоило. Девчонка была слишком близка к его покровительнице! Зачем искушать судьбу?

-Тем не менее, идея абсурдна, — с напором сказала Мариза, не обращая внимания на суетящуюся рядом камеристку. Впрочем, последняя знала, как опасно злить свою госпожу, ведь реальная власть по-прежнему принадлежала именно ей, мачехе королевы!..

-И что же, скоро по улицам будут ходить глашатаи и предлагать всем желающим принести во дворец подснежники? — недоверчиво осведомился Пьер. Приподнявшись на локте, он делал вид, будто всецело поглощен разговором, тогда как на самом деле искоса поглядывал на служанку Маризы. Своей наготы, слегка скрытой тонким покрывалом, парень не смущался… наоборот, ему нравилось сознавать, что миленькая камеристка нет-нет да бросит взгляд на его ладное, налитое мышцами тело.

-Да, глашатаи будут ходить, — равнодушно подтвердила Мариза. — Указ уже почти готов.

“Какой бред!” — почти сорвалось с губ Пьера, но в последний миг парень сдержался. Все-таки камеристка, как всякая женщина, болтлива… а юная королева может оказаться не так глупа, как кажется! Поэтому вслух он осторожно спросил:

-Как ты думаешь, каков будет результат?

-Не знаю, решат, что это рождественская шутка… в лучшем случае!

-Может, стоило отговорить Ее Величество?

-О нет… — по красиво очерченным, хотя и тонковатым, губам женщины скользнула слабая улыбка. — Пускай, пускай…

Больше она ничего не добавила, но Пьеру казалось, он знает, о чем думает Мариза. Возраст Изабеллы приближался к совершеннолетию, скоро ей захочется полностью отнять власть у своей мачехи… а промахи такого рода, как просьба принести подснежники зимой, показывают, как еще юна и неопытна королева… и как нуждается в помощи и наставлениях своей любящей приемной матери!

“Да, в уме тебе не откажешь!” — с невольным уважением подумал Пьер, наблюдая, как камеристка затягивает Маризе корсет, делая талию регентши почти “осиной”.

* * *

Вскоре повсюду стали ходить глашатаи, во всеуслышание объявляя, что королева Изабелла предлагает обменять корзину свежесобранных подснежников на такую же корзину золотых монет. Реакция публики была разной: кто-то, посмеиваясь, шел дальше, кто-то откровенно насмехался, другие сердились... Но резюме было одинаковым: “Наша королева еще слишком юна!”. А Мариза, до которой доходили подобные слухи, лучилась довольством.

Рождество приближалось, но подснежники не торопились нести во дворец. Изабелла же мрачнела с каждым днем...