Елена Вахненко — Счастье в Апреле

Сгущалась ночь, промозглая и снежная, почти осязаемая... Тем теплее было дома, в жарко натопленной столовой…

Милада вздохнула, отставляя чашку. Она очень старалась не падать духом, но на сердце все равно было пусто и холодно… примерно как и за окном.

Пытаясь отвлечься, девушка глянула на часы-кукушку под потолком и удивленно свела брови в золотисто-коричневую полосу. Полночь не за горами, а Софии и братца с сестрой до сих пор нет… Куда они запропастились? Не то чтобы Милада сильно тревожилась за них, но и оставаться полностью равнодушной казалось неправильным.

Раздался оглушительный стук, выводя падчерицу Софии из состояния сонного оцепенения. Она испуганно вздрогнула и выпрямилась на стуле, не понимая, что за поздний гость решил посетить их… или это милые родственники забыли ключи? С них станется!

Нехотя соскользнув с табурета, девушка уныло поплелась в прихожую, заранее готовясь к насмешкам Эстер и нагловатым комплиментам Карла.

-Кто там? — прижавшись ухом к двери и чуть помедлив, громко спросила она:

“Открывай уже!” — ожидала услышать Милада в ответ, однако прозвучало совсем другое.

-Это Оливер, красавица! — весело сказали из-за двери. — Не бойся, я один, и я знаю, ты тоже одна! Я с добром!

Она и не думала бояться, наоборот, ужасно обрадовалась и без лишних сомнений распахнула дверь, сквозь которую в прихожую тотчас ворвался ледяной снежный вихрь.

Да, это действительно был Оливер. Широко улыбаясь, он стянул меховую шапку и неловко поинтересовался:

-Пустишь погреться, подруга?

Милада послушно отступила в сторону, пропуская его, и Оливер проскользнул в дом. Стряхнув с пальто подтаявшие снежные хлопья, он с кривой ухмылкой заметил:

-Погодка-то… не слишком дружелюбная!..

-Пошлите чай пить, — предложила Милада и направилась в столовую, кивком приглашая следовать за нею.

Вскоре Оливер, уже без шапки и пальто, сидел за столом, а Милада суетилась рядом: расставляла чашки, выкладывала на блюдо печенье, заново заваривала чай… О цели визита она спросила только когда устроилась напротив гостя.

-Я смог улизнуть из дворца, когда понял, что ты тут одна в праздничный вечер, — пояснил Оливер, делая глоток горячего и очень сладкого чая.

-А как вы поняли? — удивилась девушка, ее рука замерла на полпути к блюду с печеньем.

Оливер пожал плечами и тоже потянулся за мучным угощением.

-Ну, я видел твоих родственников… не сразу, но догадался, кто они…

-Они в порядке? — мрачно поинтересовалась Милада, нахохлившись, как воробей, и сама не зная, какой ответ порадует ее больше.

-А что им сделается? — поморщился Оливер. — Пляшут сейчас на балу…

Милада обиженно поджала губы. Вот, значит, как… пляшут на балу, небось, и золотом их наградили… за ЕЕ подснежники!

-Я понимаю, тебе обидно, — мягко произнес Оливер, кидая на девушку внимательные взгляды поверх кромки чашки. — Я так понял, цветы ты нашла… уж не знаю где, да и неважно… и награда тебе полагается, по сути-то.

-Дело не в золоте, — нехотя призналась покрасневшая Милада, опустив глаза и опасаясь встречаться с пронзительным взглядом собеседника. — Просто… сестрица плохо поступила со мной. Она украла мое кольцо…

-Кольцо? — задумчиво повторил Оливер, потирая хорошо выбритый подбородок. Бороду мужчина не носил, ограничиваясь красивыми ухоженными усами. — И дорогое кольцо?

Девушка пожала плечами, упрямо не поднимая глаз. Пальцы ее задумчиво выписывали на поверхности стола незримые узоры.

-Кому как… для меня — дорогое. Сколько за него дали бы, право, не знаю.

-Сердечный друг подарил? — понимающе усмехнулся Оливер и взял очередное печенье.

Милада вспыхнула и наконец-то подняла голову, в упор посмотрев на гостя.

-Это личное! — запальчиво сказала она, к щекам прилила кровь. — Ничего дурного в этом нет…

-Конечно, нет, — мягко согласился Оливер и успокаивающе сжал ладонь девушки. — То, что мы сидим с тобой вдвоем в пустом доме, тоже может кому-то показаться плохим, но мы-то понимаем, что это не так!

Милада как будто удивилась.

-Я не подумала об этом, — призналась она и поспешно выдернула руку. — Соседи, конечно, могут начать сплетничать, если прознают…

Оливер одним мощным глотком допил чай и, отодвинув чашку, споро поднялся.

-Меня вряд ли заметили, — успокоил он, глядя на девушку сверху вниз. — И я уйду потихоньку, чтобы не давать повода для глупых слухов… мне просто хотелось повеселить тебя в этот праздничный вечер…

-Я так рада, что вы пришли! — искренне воскликнула она, улыбнувшись ему. — Мне было очень одиноко…

Он с ответной улыбкой потрепал ее по волосам и направился в прихожую. Провожая его, Милада настойчиво повторила:

-Спасибо вам, Оливер… спасибо за участие…

Она поцеловала его на прощание в колючую щеку и торопливо закрыла дверь, не успев заметить вспыхнувшей во взгляде Оливера грусти. А сам полночный гость еще какое-то время стоял под навесом, рассеянно смотрел на кружащиеся в воздухе крупные хлопья снега и печально думал о чем-то...

* * *

-Говорю же, у меня просто нет настроения, — лениво протянула Мариза, капризно кривя тонкие губы. Она лежала в расслабленной позе на роскошной двуспальной кровати, опираясь спиной о гору взбитых подушек, и равнодушно смотрела на мявшегося у дверей Пьера.

-Впервые на моей памяти у тебя нет настроения, — мрачно заметил парень, исподлобья глядя на, видимо, уже бывшую покровительницу. — Иногда тебя подводило состояние здоровья… но сейчас дело не в этом, верно? — и он издал недобрый сухой смешок.

Мариза не смутилась столь прозрачному намеку на ее возможные “женские неприятности”. Впрочем, умела ли она смущаться?

-Я просто устала, — безразлично обронила женщина, пожимая круглыми полными плечами, чьи очертания не скрывались, а, скорее, подчеркивались откровенным пенно-белым, практически прозрачным неглиже. Она казалась невероятно чувственной и желанной — желанной даже для Пьера. И это неутоленное желание злило его еще больше… оставалось в красках представлять, ЧТО и КАК он бы сделал с нею, будь у него по-прежнему доступ к ее шикарному телу… но доступа не было. Не было...

-Отлично, — буркнул Пьер и, развернувшись на каблуках, покинул спальню.

Мариза пару мгновений мрачно изучала захлопнувшуюся дверь, потом потянулась к шнуру звонка, вызывая Арабеллу.

Та не замедлила появиться, удивленная столь поздним приглашением.

-Да, миледи? — недоуменно произнесла она, окидывая будуар любопытным взглядом. Обычно в столь поздний час ее госпожа находила более интересные занятия…

-Отыщи Карла, — отрывисто приказала Мариза. — Приведи его ко мне...

Глаза Арабеллы радостно вспыхнули. Значит, Пьеру нашли замену… давно пора!

-Слушаюсь, миледи, — кратко ответила она и спешно покинула хозяйскую спальню.

А Мариза, снова оставшись одна, подсела к туалетному столику и принялась ловко и быстро “наводить марафет”. Причем главной задачей было придать себе не изысканный, а, напротив, порочный вид… хотя едва ли в этом была необходимость!

* * *

Карл еще не ложился, когда в предоставленные ему покои (весьма роскошные для гостевых, кстати говоря!) постучалась Арабелла.

-Вы не спите, — не спросила, а сказала она, пристально глядя на парня.

-Не сплю, — хрипло отозвался тот, нервно сглотнув. Ему вдруг стало трудно дышать.

Спит, ха! Как он мог спать, зная что Мариза сделает ему предложение интимного характера?!.. правда, рассчитывал услышать заветные слова от нее лично, но, видимо, особы королевских кровей все на свете доверяют слугам… пусть так!

-Вас ждет леди Мариза, — продолжила Арабелла совершенно спокойно, словно речь шла о погоде. — Надеюсь, вы не против присоединиться к ней в ее покоях?

Разумеется, Карл был не против, а всецело за. И если он правильно понимал происходящее, от сегодняшней ночи зависело его будущее. Важно, чтобы Маризе понравилось не только танцевать с ним, но и делить постель…. и тогда — кто знает? Возможно, вскоре он будет частным гостем в столице…

* * *

Мариза встретила его с рассыпанными по плечам светлыми кудрями и призывно горящими губами, подчеркнутыми вишневым блеском. Она сидела в глубоком кресле, когда он зашел, и не поднялась при его появлении, только закинула ногу на ногу и томно улыбнулась, подзывая.

-Ты пришел, — констатировала она. Глаза ее загадочно сияли в полумраке спальни, озаряемой лишь рассеянным светом расставленных по периметру комнаты свечей в тяжелых бронзовых подсвечниках. — Пришел…

Голос ее, низкий и звучный, обволакивал, соблазнял… укрощал.

-Да, я пришел, — хрипло ответил Карл, непривычно взволнованный. В его прошлом были женщины, конечно… не так уж и мало. Но такой — такой не было! Она явно знала, что и как нужно делать…

-Ну, так подойди ближе… — позвала она, улыбаясь. — Не бойся!

Карл хотел возразить, что не боится, но он действительно боялся… Мариза была подобна омуту, опасному и непредсказуемому, и в то же время — манящему… ее стоило бояться или хотя бы опасаться!

Но, конечно, страх не помешал ему послушно приблизиться к Маризе, которая лукаво глянула на него снизу вверх и протянула свои изящные ладони. Он мягко сжал эти красивые ухоженные руки и чуть потянул, помогая женщине подняться… а оказавшись на ногах, она тотчас оказалась и в его объятиях…

Потом всё смешалось, спуталось… их тела переплелись, руки и губы настойчиво ласкали, изучая каждую клеточку кожи друг друга… неистовая страсть, черная и бурлящая, ненасытной лавиной смела чувства и мысли, оставив место только наслаждению — томному, пьянящему, недоброму…

Мариза оказалась богиней, просто богиней. И какая разница, сколько ей лет, если она способна дарить такое наслаждение?! Да хоть бы и столетие! Она была хороша, да-да, ХОРОША… Все женщины, с которыми он когда-либо спал, меркли в сравнении с нею — столь страстной, опытной, чувственной…

Долгое, неизмеримо долгое время спустя, когда они, обессиленные, лежали в обнимку на широкой кровати Маризы, Карл сонно шепнул, не размеживая век:

-Ты лучшая, Мариза… лучшая…

Он почувствовал, как она улыбнулась. Потом раздался ее равнодушно-снисходительный ответ:

-Я знаю. Я всегда лучшая.

Карлу очень хотелось спросить, как он справился, оказался ли на должной высоте… доставил ли ей, Маризе, хотя бы толику того несказанного удовольствия, которое подарила ему она… однако парень не рискнул задать вопрос...

Вместо этого он молча коснулся губами ее обнаженного, сладко пахнущего плеча, словно ставя персональную печать на этом роскошном теле…

...А обладательница роскошного тела в этот момент как раз пыталась оценить своего молодого партнера. Как и опасался Карл, характеристика получилась далекая от идеальной…

Неопытен. Конечно, не девственник, но пока что мало чему научился… себе удовольствие доставлять умеет, партнерше — нет.

Слишком уж быстрый. Хотя, возможно, просто переволновался? Немудрено, если так!

Но!

Горячий и пылкий. С темпераментом, в силу возраста, у него все в порядке, и это радует!

Явно есть потенциал. Из этого мальчишки вполне можно сделать неплохого любовника...

Она его влечет, это факт. Да, пареньку, похоже, нравится не только ее титул, но и она сама как женщина… Маризу, впрочем, это не слишком удивило. Она знала себе цену...

Мариза поморщилась, взвешивая все за и против. Готова ли она “поработать” над ним? Возможно, ответ был бы иным, но в этот миг Карл поцеловал ее в плечо и сильнее обнял… и в очерствевшей душе многоопытной регентши шевельнулось что-то, отдаленно похожее на нежность — чувство, которое казалось давно умершим. И Мариза сдалась. Закрыв глаза, она прильнула к обнаженному телу молодого любовника и поудобнее устроила голову у него на груди. Так и уснула...

* * *

Злой как черт, Пьер ворвался в собственную комнату и с яростью захлопнул дверь. Его душила бессильная ярость, хотелось что-нибудь разбить, желательно — о белокурую голову непостоянной Маризы.

-Вот же ***! — выдохнул он, плюхнувшись в кресло и сердито уставившись в потолок. — Просто ***!

Хотелось курить. А еще лучше — взять из тайничка последнюю порцию запретной дурман-травы… но именно эта привычка привела к столь значительным лишениям, а потому потеряла для Пьера половину своей прелести. Кто знает, что он вытворит, если снова затуманит рассудок и погрузится в сладкую дрему наяву? Так и голову недолго потерять… в буквальном смысле этой фразы!

Надо спустить пар как-то иначе… каким-то более безопасным способом…

В памяти мелькнуло точеное лицо черноокой брюнетки, сестры наглеца Карла. Как бишь ее, Эстер? Красивое имя. И его обладательница тоже ничего себе… миленькая. Может, попытать счастья?

“Шансы есть!” — вспоминая минувший вечер, решил Пьер.

Может, удастся отомстить этому паршивцу...

* * *

Эстер уже лежала в постели, когда в дверь постучали. Вернее сказать, — неуверенно поскреблись.

Нахмурившись, девушка накинула на плечи шаль, выскользнула из-под одеяла и босиком прошлепала к двери.

-Кто там? — настороженно спросила она, не торопясь открывать и гадая, кому могло прийти в голову наносить ей столь поздние визиты. Может, у матери бессонница? Или братец потерпел бесстыдное фиаско в постели с Маризой и пришел жаловаться? С них станется!

Никто не отвечал, и девушка тревожно повторила вопрос. На этот раз ее любопытство удовлетворили.

-Это я… Пьер.

Несказанно удивленная, Эстер приоткрыла дверь и увидела высокую стройную фигуру, чьи очертания скрывала темнота.

-Что тебе? — недовольно поинтересовалась девушка, с опаской поглядывая на припозднившегося гостя.

Она не видела выражения лица Пьера, но все равно почувствовала его взгляд — пронзительный, острый, требовательный… по ее телу прошел озноб, и это был не страх, нет. Это было желание…

-Мне плохо, — признался Пьер после паузы. Голос его звучал глухо. Помедлив, парень как будто против желания добавил: — Она прогнала меня.

Кто такая “она”, Эстер спрашивать не стала. Мысленно поздравив с победой везучего брата, девушка посторонилась, пропуская ночного визитера, хотя и сама толком не понимала, зачем это делает. Возможно, она от природы безрассудна?

-У меня нет напитков, так что выпить предложить не могу, — сказала Эстер, зажигая свечу на прикроватном столике, дрожащий свет которой чуть разбавил темноту комнаты.

Девушка обернулась к Пьеру и на сей раз смогла разглядеть его. Он выглядел больным и обозленным одновременно. Что ж, Эстер его не судила…

-Напитки есть, — не согласился гость, как будто не замечая ее настойчивого взгляда, и направился куда-то вглубь спальни. — В каждой гостевой комнате имеется небольшой бар…

Четверть часа спустя они пили вино и разговаривали. Пьер расположился в кресле, а Эстер с комфортом устроилась на кровати. Завернувшись в покрывало и оперевшись спиной о подушку, девушка нисколько не смущалась ни своей полуобнаженности, ни двусмысленности ситуации в целом…

Они обсудили многое. Пьер рассказывал своей обворожительной собеседнице о жизни при дворе, а та жаловалась на скуку родного городка. Оба приоткрыли завесу собственного прошлого... Пьер вспоминал знакомство с Маризой и первые недели их головокружительного романа, а Эстер, не вдаваясь в подробности, осторожно призналась, что ее юность не совсем безупречна…

-Потому-то я так легко тебя впустила, — со злой усмешкой пояснила она. — Мне нечего терять… в самом прямом и пошлом значении этого слова.

Пьер ухмыльнулся в ответ, одобрительно разглядывая собеседницу, — насколько позволял полумрак. Красива, но мало ли красивых на свете? Гораздо больше ему нравилась ее откровенность и циничность. Даже некоторая порочность… и хотя он совсем не так планировал провести эти часы, разочарованным себя не чувствовал. Ночь, в общем-то, удалась… более или менее.

-Ты ничем не хуже наших леди при дворе, — поморщившись, сказал Пьер вслух и сделал очередной глоток вина. Он бы предпочел напиток покрепче, но кто знает, что будет, если хмель слишком ударит ему в голову? Надо быть осторожным… — Я ж тебе только что рассказывал! Мариза считается развратной, но по сути-то она честнее и преданнее многих дам из ее окружения. Да, она меняет своих фаворитов (меня вот вышвырнула), но им верна. В отличие от некоторых…

-Все так, — вздохнула Эстер, пожимая плечами. Свое вино она уже допила и не стала повторно наполнять бокал. — Но им как-то удается сохранять видимость благопристойности… а мне не удалось.

Девушка как будто забыла, что находится в компании мужчины, и, казалось, не старалась очаровать его или произвести сильное впечатление. Она сидела в расслабленной позе, укутавшись в плед и приобняв себя за колени… и выглядела, пожалуй, еще миловиднее и очаровательнее, чем всегда. Рассеянный свет свечи лишь подчеркивал ее изящество и придавал образу таинственность. Пьер невольно залюбовался своей собеседницей, хотя к восторженности отнюдь не был склонен.

-Просто тебе надо переселиться в столицу, — посоветовал он после паузы. — В твоем городишке закостенелые нравы и все обо всех всё знают! При дворе мораль посвободнее… на многое смотрят сквозь пальцы…

-Я бы переселилась, да как? — невесело усмехнулась Эстер. — Не так просто это сделать.

-Ну, твой братец сейчас как раз работает в этом направлении, — мрачно заметил Пьер и залпом допил вино. — Если он понравится Маризе, тебе тоже обеспечено место при дворе…

Эстер с искренним, хотя и немного снисходительным, сочувствием посмотрела на него:

-Прости, Пьер. Я не имею никакого отношения ко всему этому. И вмешиваться не стану…

-Да это понятно. Я и не прошу, просто констатирую, — вздохнул он, и тема была закрыта.

Они так и не стали любовниками в ту ночь, хотя Пьер пришел в спальню Эстер именно с этой целью. Он не захотел форсировать события, инстинктивно понимая, что физическая близость разрушит зародившееся между ними хрупкое взаимопонимание… надо подождать!

Пьер покинул покои девушки только под утро, когда начало светать. Их близость ограничилась лишь прощальным поцелуем — упоительно долгим и очень чувственным… многообещающим поцелуем.