Ольга Платонова — Аляска-2 Глава 7

В 90-х годах Министерство путей сообщения превратилось в истинно бюрократическую структуру. Руководство гигантским железнодорожным хозяйством страны велось весьма формально. Чиновников перестали интересовать вопросы строительства новых дорог, ремонта подвижного состава, обустройства вокзалов и станций. Зато их сильно занимала погоня за наживой. Тотальная экономическая неразбериха предоставила управленцам широкие возможности для злоупотреблений на железных дорогах. Организованные ими частные транспортные компании получали прибыль чуть ли не из воздуха. Например, выгодно использовали порожние рейсы поездов для перевозки коммерческих грузов. Не остались в стороне и чиновники Федерального управления почтовой связи. Они входили в игры МПС, жонглируя свободными площадями специализированных почтовых вагонов.

Ряполов участвовал в этих делах очень активно. Знал все ходы и выходы, встраивал свой «Гарантпост» в любые доходные предпринимательские схемы, придумывал новые. Он и способствовал тому, что на стыке спекулятивных возможностей двух ведомств была создана компания «Железнодорожный почтамт». Она стала осуществлять почтовые перевозки по тарифам, которые были в два раза ниже тарифов Главпочтамта.

Технический директор «Хоумшоппинга» ел свой хлеб не зря. Он выполнил данное Гасту обещание: создал условия для снижения расходов на почтовую доставку. И швейцарец немедленно воспользовался этим. Он расторг договор с Главпочтамтом и стал сотрудничать с новоиспеченной компанией.

Ряполов начал кардинальную реструктуризацию «Хоумшоппинга». В этой ситуации я оказалась не у дел.

Однажды Гаст вошел ко мне в кабинет и сухо сказал:

— Мы с вами вынуждены расстаться, Ольга. Спасибо за работу.

Что-то вроде этого я и предполагала услышать. И все-таки надеялась: швейцарец предложит мне занять в обновляемом предприятии какую-либо руководящую должность. Ведь именно я поставила «Хоумшоппинг» на ноги и два года успешно вела дело!

— Мне кажется, мистер Гаст, мой опыт мог бы вам пригодиться, — попыталась я спасти положение.

— Нет, Ольга, — отрезал он.

Было ясно: решение окончательное и обсуждению не подлежит. «Это все Ряполов! — подумала я. — Он хочет быть единовластным хозяином в «Хоумшоппинге». А Гаст теперь от него зависит».

Я не стала выяснять отношения. Конечно, швейцарец поступал, как свинья. Но бросаться на него с обвинениями было неразумно. Такой человек всегда найдет оправдание своей подлости.

В подтверждение моих мыслей Гаст сказал:

— Не обижайтесь, Ольга, здесь нет ничего личного. Это всего лишь бизнес.

«Проклятый ты капиталист, — думала я, глядя на бывшего босса. — Недаром еще Маркс говорил: за прибыль 100% капитал готов попрать все человеческие законы. Ряполов тебе эти 100% обеспечил, так ты теперь и пляшешь под его дудку!»

Но вот так, более или менее спокойно, я размышляла совсем недолго. Гаст вышел из моего кабинета, и меня охватило ощущение свершившейся катастрофы.

Я лишилась работы. Я лишилась высокой зарплаты. Я лишилась дохода от магазина на Новом Арбате…

Последнее соображение было спорным. «Конечно, можно продолжать брать товар «Хоумшоппинга» на реализацию, — размышляла я. — И налаженное дело останется в моих руках. Попросить Гаста, и все. В этом-то он не откажет…»

Но я не желала его ни о чем просить. Не хотела иметь никаких дел с этим человеком. Он предал меня. Променял на Ряполова. «Боливар не выдержит двоих», да?.. Подлый счетовод! И после этого идти к нему на поклон?!

«Ты, в отличие от него, прежде всего человек, а уж потом — капиталист, — сказала я себе. — И ради прибыли унижаться не будешь!»

Так что магазин нужно было закрывать.

В довершение всех потерь стало понятно, что и на зарплату Руслана теперь рассчитывать не приходится. Я знала: после моего увольнения муж не станет работать в «Хоумшоппинге». Хоть и не желает видеть во мне business woman, но оскорбления жены не потерпит.

Я схватилась за голову. То, чего мы с Русланом боялись, произошло. Твердая скала нашего благополучия уходила из-под ног!

Меня охватило отчаяние. Неожиданно для себя я заплакала. Раздался стук в дверь, и тут же на пороге возникла низенькая плотная фигура Лидии Ивановны, главного бухгалтера. Увидев мои слезы, она взволнованно заколыхала полной грудью и поспешила ко мне.

— Ой, Ольга Николаевна, милая!.. — Она присела рядом, погладила меня по плечу. — Знаю, знаю!.. Гаст к кадровикам заходил! О вашем увольнении все говорят…

Неожиданное сочувствие этой доброй женщины расположило меня к откровенности.

— Не знаю теперь, что делать!.. — всхлипнула я. — Всего лишилась…

Лидия Ивановна ободряюще сжала мою руку:

— Ну, не всего, Ольга Николаевна! Как мой муж говорит: «Талант не пропьешь, опыт в окно не выкинешь»! Вы только не бросайте это дело, и все будет нормально!

Я непонимающе посмотрела на нее:

— Как же не бросать, когда Гаст меня уволил?

— Так ведь на нем свет клином не сошелся! — воскликнула она. — Найдите других иностранцев-коммерсантов. И организуйте реализацию их товаров через Главпочтамт! По тому же алгоритму, что и в «Хоумшоппинге»! У вас для этого все есть! На почте вас знают, организатор вы отличный, опыт наработали! За чем дело стало?!

«А ведь действительно! — подумала я. — Найти Гаста-2 и организовать свой «Хоумшоппинг-2»! Только уж теперь хозяином почтового предприятия буду я, а иностранец — поставщиком товара!»

Лидия Ивановна подала здравую мысль! Я вытерла слезы.

— А как мне искать этих иностранцев?

— Да очень просто! — не замедлила с ответом главный бухгалтер. — Берете справочник «Желтые страницы» — раз! Находите в нем адреса и телефоны иностранных фирм. Ну, тех, которые предлагают доставку товаров из-за рубежа по почте. Это два! И рассылаете им свое коммерческое предложение — три!

Она говорила настолько уверенно, будто не раз прокручивала в голове этот вполне реальный план действий. Скорее всего, так оно и было. В Лидии Ивановне, «домашней» с виду женщине, скрывался находчивый предприниматель! Я воспрянула духом и быстро спросила:

— Предложение о чем?

— Как о чем? Эксклюзивный дилер Главпочтамта, индивидуальное частное предприятие… ну, скажем…

— «Платон»! — мгновенно придумала я название своей будущей фирмы.

— …ИЧП «Платон» предлагает реализацию вашей продукции по всей России почтовой доставкой… Ну, дальше вы знаете!

— Эксклюзивный дилер — это здорово! — воскликнула я. — Настоящая рекламная находка! — Но тут же засомневалась: — Правда, здесь неувязка. Дилеры закупают товар у поставщика оптом, а потом продают в розницу. А я собираюсь только организовать сбыт…

— Неважно! — отмахнулась Лидия Ивановна. — Главное, звучит! Вам нужно заявить о себе погромче, а потом уж будете разбираться!

— Лишь бы почтовики согласились! — вырвалось у меня. Я уже прокручивала в голове сценарий переговоров с руководством Главпочтамта.

— А как им не согласиться? — к великому моему удовольствию продолжала рассуждать Лидия Ивановна. — Их только что покинул выгодный коммерческий партнер. «Хоумшоппинг» уходит с Московского почтамта! А это — плата за аренду цехов, доход от массовых почтовых рассылок, взятки, в конце концов! Они сейчас всего этого лишатся, а тут вы со своим «Платоном»! Да они вас не только эксклюзивным — золотым дилером назовут!

«Гениально!» — восхитилась я. И вскинулась:

— К ним прямо сейчас ехать надо!

— Точно, не откладывайте! — поддержала меня Лидия Ивановна. — Куй железо, пока горячо! Вам кучу вопросов решить надо!

«И не только в Главпочтамте», — пришла мысль. Мне предстояло снова, как и два года назад, создавать «с нуля» коммерческое предприятие. Регистрация ИЧП, аренда и техническое оснащение офиса, найм сотрудников, организация работы…

— Девочек-операционисток Гасту не отдавайте! — деловито наставляла меня главный бухгалтер. — Поговорите с ними. Пусть не бросают вас, дождутся, когда вы работать начнете.

Это был дельный совет. Самый многочисленный отдел «Хоумшоппинга» — 25 опытных операционисток — являлся, по существу, производственным ядром предприятия. Он занимал в огромном комплексе зданий Главпочтамта на Мясницкой улице целый цех. И должен был остаться на месте. Я его создавала, а, значит, в моей компании он и будет работать!

То, что предатель Гаст лишится при этом важнейшей рабочей составляющей «Хоумшоппинга», меня нисколько не волновало. «И все твои клиенты станут моими! — мстительно сказала я коварному швейцарцу. — Дискету с базой данных с собой унесу! Имею право: это результат моей работы, моя идея!»

— Девочки вас уважают, согласятся подождать, — уверенно говорила Лидия Ивановна. — Думаете, им хочется по указке Ряполова с Мясницкой неизвестно куда переезжать? Вы только слова правильные найдите.

— Найду, — уверенно сказала я. — О повышении зарплаты с ними поговорю.

И подумала, что во всех планируемых делах мне понадобятся не только правильные слова, но и деньги. Одна покупка компьютеров для операционного отдела влетала в такую сумму, что…

«Рано над этим голову ломать, — решила я. — Сначала — договор о намерениях с Главпочтамтом!»

Я горячо обняла умницу Лидию Ивановну и помчалась на Мясницкую.

***

Руководители Московского почтамта не обманули моих ожиданий. Они приняли проект сотрудничества с будущим ИЧП «Платон» на ура.

— Действуйте смело, Ольга Николаевна! Мы с вами! — было сказано мне. — Будете работать в режиме наибольшего благоприятствования! Предоставим цеха в аренду под склад, под офис, под магазин. С уходом «Хоумшоппинга» у нас много площадей освободилось. Создавайте свое предприятие и — к нам!

Хорошее начало — половина дела! Вечером я обо всем рассказала Руслану. Он долго чертыхался на Гаста, потом растерянно спросил:

— Как жить теперь будем, а?

Тогда я поведала о своих коммерческих планах. Муж внимательно слушал, молчал. Пытливо посмотрел на меня:

— Много денег понадобится?

— Много, Руслан… Но у нас есть. И на жизнь после всех трат останется. А потом прибыль пойдет.

— Рискуем, да?

— Да.

— Ладно! — хлопнул он ладонью по столу. — Найдешь поставщика — делай, как задумала! А я пока извозом займусь.

— У Гаста не будешь работать?

Вместо ответа он замысловато выругался.

Факсимильные сообщения с моим коммерческим предложением на русском и английском языках полетели в Германию, Францию, Польшу Чехию, Грецию, на Кипр. Меня наполняла вера в успех. Поэтому я, не дожидаясь ответов, одновременно занялась организацией ИЧП. Собирала документы для регистрации предприятия, вела переговоры о закупке оргтехники и офисной мебели, искала специалистов. Одним словом, делала все, чтобы встретить появление иностранного партнера в полной боевой готовности.

«Если мы договоримся о сотрудничестве, — рассчитывала я, — через неделю «Платон» должен начать работу на Главпочтамте!»

Но проходил день за днем, а факс в нашей гостиной молчал. Иногда, правда, в комнате раздавались характерные гудки вызова. У меня екало сердце, но в следующее мгновение я уже распознавала голос попугая-пересмешника. Кеша по обыкновению баловался звукоподражанием…

Я упрямо продолжала действовать по намеченному плану. Листала газеты и телефонные справочники, встречалась с людьми, проводила переговоры. Ездила на Главпочтамт. Мне выделили под магазин и офис один из цехов. Вход располагался в арке главного здания, напротив «Чайного дома Перлова». Так москвичи издавна называли старинный трехэтажный особняк, оформленный в китайском стиле. Когда-то, в конце XIX века, его построил на Мясницкой купец-чаеторговец Перлов. С тех пор первый этаж здания занимал знаменитый на всю Москву чайный магазин. Место здесь было многолюдное, живое. То, что надо для моей будущей торговли!

Почти все операционистки были готовы уволиться из «Хоумшоппинга» и ждали меня. Лидия Ивановна помогла мне найти опытных бухгалтеров, они собирались взяться за дело. Другие специалисты, которым я обещала работу, звонили и спрашивали: «Когда?..» Тот же вопрос задавали и руководители Главпочтамта.

А факс молчал.

Я бодро раздавала обещания, но с каждым днем все больше сомневалась в том, что смогу их выполнить. Треклятый аппарат не издавал ни звука.

Меня стали одолевать сомнения, росла тревога, беспокоили мрачные предчувствия.

Именно в те дни умерла тетя Наташа. Я проводила ее в последний путь и затосковала. На меня навалилась депрессия. Теперь я никуда не звонила и не ездила. Сидела в гостиной и тупо смотрела на беспощадно-безмолвный факс.

Руслан ходил мрачнее тучи. Зарабатывать извозом удавалось немного. Он понимал, что если у меня ничего не получится, ему и подавно не удастся спасти положение. Как никогда ясно муж осознавал свое бессилие, зависимость от моих возможностей. И поэтому бесился.

— Ну, где твои иностранцы? — зло спрашивал он. — Придумала черт знает что! Нужна ты им, как телеге пятое колесо!

Это было жестоко. Глупо. Бессмысленно. Порой я не выдерживала обиды и отвечала резко. Тогда он бил меня. Я запиралась в комнате, в которой раньше жила тетя Наташа, задыхаясь от отчаяния и безысходности.

Мне нужна была помощь. Мне нужна была защита. От неудач, от превратностей судьбы, от зверских ударов Руслана…

Но кто мне мог помочь?!

***

Через несколько дней после похорон тети Наташи я приехала в ее опустевшую квартиру. Долго бродила по комнате, бесцельно перебирала вещи. Смотрела на иконы. Их у тети было много. Они занимали почти полстены. Под ними на комоде стояла лампада, церковные свечи, возвышалась стопа толстых книг. Я взяла в руки верхнюю — в черном кожаном переплете, очень большого формата, необыкновенно тяжелую. Это была Библия.

Тетя Наташа никогда не говорила со мной о Боге. Моя мама — убежденная атеистка — запрещала ей делать это. Отец же относился к вере сестры сочувственно. Поэтому позволил ей крестить меня, годовалую, в её любимом храме Пророка Илии в Черкизове, рядом с Преображенской площадью. Но в дальнейшем постоянно напоминал:

— Сболтнет Оля что-нибудь дома о Боге — Валя такой скандал поднимет!.. Ты потом хлопот не оберешься!

Поэтому тетя сочла за лучшее просто молиться за меня. Приобщением к вере не донимала. Говорила: «Всему свое время». И все-таки любила повторять: «Если не знаешь, как быть, спроси у Библии».

Я никогда не обращала внимания на ее слова. Но сейчас почему-то вспомнила. Может, потому, что не знала, как быть?..

Всего 10 дней назад я отправила свое первое коммерческое предложение. Кажется, во Францию. Всего 10 дней назад жила надеждой. И как все изменилось с тех пор!

Надежда умерла. И мамани больше нет…

«Открой Писание!» — раздался над ухом тихий шепот тети Наташи. Я вздрогнула. Гулким колоколом в груди забилось сердце. Дыхание перехватило. Я в страхе оглянулась. В комнате было пусто. Да и не могло быть иначе. Показалось.

И все-таки…

Я открыла Библию. Наугад, где-то посередине. И прочла: «Ибо ты сказал: «Господь — упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим; не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему; ибо Ангелам Своим заповедует о тебе — охранять тебя на всех путях твоих».

Это был псалом 90, хвалебная песнь Давида из Псалтыри. Я не знала, что такое Псалтырь, кто такой Давид. Но всем сердцем почувствовала высокую энергетику лаконичных высказываний. Они имели мягкую, светлую силу, дарили уверенность и покой. Я вернулась к началу псалма и прочла его весь. «…Избавлю его, защищу его, потому что он познал имя Мое. Воззовет ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби…»

То, что я испытала потом, не имело никаких предпосылок или причин. Это произошло само собой. Внутри меня установилось абсолютное молчание. Не было ни мысли, ни чувства. В прозрачном, чистом безмолвии пришло ясное, как солнечное утро, осознание: «Это так!».

В следующий миг меня заполнила тихая радость. Я ощутила необыкновенную душевную легкость. Тревога, подавленность, страх исчезли. Им не было места там, где звучал Его голос: «Воззовет ко Мне, и услышу его…»

Я медленно положила раскрытую Библию на комод. Глубоко вздохнула и подняла глаза к иконам: «Если это так, Господи, то…»

«Это так!»

Моего лба коснулось нечто невесомое, будто пронесся легкий теплый ветерок.

Я больше не могла сомневаться, сопротивляться напору благоговейных чувств. Душа покорилась им. С внутренним трепетом я перекрестилась и склонилась перед иконами.

«Спроси у Библии», — говорила тетя Наташа. Я получила ответ…

Потом это прошло. Я вернулась в свое обычное состояние. Но была настолько поражена происшедшим, что еще долго сидела на кровати тети Наташи в рассеянности, смотрела на темные иконы…

Возвращалась домой я в глубокой задумчивости. Мне нужно было во всем разобраться. Поэтому я уносила с собой из тетиной квартиры Священное Писание и еще одну толстую книгу — «Большой путеводитель по Библии». Во мне звучали Его слова: «На руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею…»

На следующий день я получила предложение о сотрудничестве из Франции.

***

Из деловито урчащего факса медленно выползала факсимильная копия какого-то документа. Я уже могла видеть: он был составлен на английском языке и распечатан на фирменном бланке парижской торговой компании «Santé et beauté» («Здоровье и красота» — фр.). «Была в «Желтых страницах» такая фирма! Я заносила ее в список рассылки! — вспомнила я. — Значит, это ответ!»

Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, я вырвала из факса лист с полученным сообщением и впилась взглядом в документ.

Это было письмо от владельца компании, некоего Джозефа Стамбули. Он начал его с рассказа о своем бизнесе.

«Мы предлагаем клиентам продукцию, аналогичную товарам лучших косметических фирм, но по более низким ценам, — писал он. — Тем самым мы делаем товары категории «люкс» доступными более широкому кругу клиентов».

«То, что нужно! — подумала я. — Французская косметика по доступным ценам будет иметь спрос!»

«Но наша позиция на рынке косметики очень оригинальна, — без ложной скромности продолжал излагать Стамбули. — Прежде всего мы уделяем внимание оздоровлению женщин. Поэтому значительную часть наших товаров составляют различные коррекционные кремы и гели для сжигания жира на талии и бедрах. Также мы предлагаем косметические препараты для ухода за кожей с признаками варикоза, дряблости и увядания. В нашем ассортименте представлены утягивающее белье для похудения, различные массажные приспособления, а также спортивные тренажеры. Одним словом, товары для здоровья».

«Корректирующее белье, омолаживающая косметика! — восхищалась я. — Такого наши женщины еще не видели!»

«Мы создали сеть магазинов во Франции, Великобритании, Германии, Бельгии и в ряде стран Восточной Европы. Но также вкладываем немалые средства в развитие системы продаж товаров по почтовым каталогам».

«Вот это масштаб! Да он миллионер, этот Джозеф!» — оценила я.

«Как видно из Вашего делового письма, Вы имеете большой опыт в организации почтовой доставки — кропотливой и тяжелой работы, — с почтением переводил внимание на мою персону Стамбули. — А кроме того, отлично разбираетесь в особенностях российского потребительского рынка. Нам нужен именно такой партнер».

Я мысленно послала ему воздушный поцелуй: «Вы все правильно поняли, месье!»

«Все это вместе взятое и привело нас к решению встретиться с Вами и обсудить возможное сотрудничество с фирмой «Платон», — изящно закруглился парижанин.

Далее шла просьба позвонить по указанному телефону или послать сообщение по факсу.

Я запрыгала от радости. Мне предлагала партнерство солидная компания европейского уровня! Что стоил против нее Гаст со своими тремя китайскими подделками!

«Конечно, не следует полагаться на достоверность письма, — немного успокоившись, умерила я свои восторги. — Эта фирма «Santé et beauté» может оказаться не такой крутой, как ее представляет владелец. Но… Видно птицу по полету. Каково письмо, а? Грамотное, корректное. Ответ дан не на французском, а на английском — важнейшем международном языке. Ясно, что его писал не Стамбули, а кто-то из сотрудников. Но если в компании работают такие исполнители, то с ней все в порядке!»

Я не мешкая подсела к факсу и набрала телефонный номер «Santé et beauté». В трубке раздался мелодичный женский голос:

— Bonjour! Comment puis-je vous aider? (Добрый день! Чем я могу вам помочь? — фр.)

И только после этого я опомнилась: мне предстояло двигаться в неизвестном языковом пространстве. Французский тогда был для меня terra incognita. Я вспомнила свои соображения о компании. Если они верны, девушка на другом конце провода должна была знать английский.

— I am from Russia. Olga Platonova, the company «Platon». I would like to talk to Monsieur Stambouli. (Я из России. Ольга Платонова, компания «Платон». Я бы хотела поговорить с месье Стамбули.) — бегло произнесла я. Это была своего рода проверка статусности «Santé et beauté».

— I will check if he is in. Please, hold on! (Я узнаю, на месте ли он. Пожалуйста, подождите у телефона!) — был немедленный и столь же беглый ответ. Я облегченно вздохнула: «Santé et beauté» оправдывала мои ожидания. И тут же поспешно спросила: — Does Мr.Stambouli speak English? (Мистер Стамбули говорит по-английски?)

— Yes, of course! (Да, конечно!) — спокойно сказала девушка. Другого ответа я и не ждала.

Месье Стамбули имел приятный, с легкой хрипотцой, баритон. Говорил он доброжелательно, был изысканно вежлив. Я много раз слышала, что по голосу и манере речи можно с большой достоверностью описать облик человека. Мне представился невысокий, черноволосый и улыбчивый господин средних лет. У него были мягкие черты лица, покатые плечи и небольшой симпатичный животик. Этакий жизнелюб, гурман и ценитель женщин. Судя по характерной хрипотце в голосе, заядлый курильщик.

Таким он и оказался…

— Я прилечу в Москву на переговоры с вами, Ольга, через три дня!

«К тому времени документы о регистрации ИЧП «Платон» будут у меня на руках, — прикинула я. — Вот только принимать мне его негде…» Переоборудование цеха, что мне выделили под магазин и офис, я еще не начинала. Поэтому предложила:

— Тогда давайте заодно проведем и встречу с руководством Московского почтамта! У них в офисе! Нам же, если мы с вами договоримся, трехстороннее соглашение нужно будет заключать!

Стамбули с радостью согласился. Я продиктовала ему адрес Главпочтамта. Обещала встретить на Мясницкой в заранее назначенный им час.

Все складывалось как нельзя лучше.

В тот вечер я долго читала Священное Писание. Когда что-то было в нем непонятно, открывала «Большой путеводитель по Библии». Я не молилась, не благодарила Бога за удачу. Появление на горизонте «Santé et beauté» и Стамбули было Его даром, в этом я не сомневалась… Но благодарит тот, кто знает Дарителя. Я Его не знала — хоть и получила в квартире тети Наташи переживание Великого Присутствия. А теперь хотела знать…

Современный человек часто не удовлетворяется слепой верой. Ему необходимо знание, Учение. И долгое размышление над ним. Эта работа становится первым шагом на Пути к осознанию божественной природы мира.

Так началось мое приобщение к православию.

***

Джозеф Стамбули был пунктуален. Он подъехал ко входу в Главпочтамт на такси ровно в полдень, как договаривались. Я с удивлением обнаружила, что у француза арабская внешность. Видно, при знакомстве это удивление отразилось на моем лице, потому что он засмеялся и сказал:

— Вы имели иное представление о французах? Не смущайтесь, Ольга, по происхождению я ливанец! Но живу в Париже!

Он оказался чрезвычайно открытым и словоохотливым человеком. Пока мы шли по лестницам и коридорам почтамта, я успела многое о нем узнать. Парижанин был родом из знатной и богатой ливанской фамилии эмиров Шехаб. Династия Шехабов правила Ливаном в течение 150 лет до середины XIX века и всегда тяготела к европейской культуре. Поэтому Стамбули получил английское имя Джозеф и жил в Париже.

— У меня есть два брата, — зачем-то рассказывал мне ливанец. — Старший в Израиле обосновался, мы мало общаемся. А младший, Роберт, на Кипре живет. Он — локомотив моего бизнеса, основной поставщик!

Шехабы сумели сохранить родовое богатство и в современном Ливане составляли наиболее влиятельный семейный клан. Вот почему Джозеф Стамбули и его братья имели средства на развитие бизнеса и жили там, где им хотелось.

— У Роберта крупные склады на Кипре, на них хранится большая часть моих товаров. А у меня магазины в Европе. Так что мы с братом работаем в тесном контакте! Вы обязательно с ним познакомитесь!

На переговорах с руководством Главпочтамта Стамбули выступил как толковый и опытный бизнесмен. Въедливо, со знанием дела выяснил все тонкости предстоящего сотрудничества и взаиморасчетов, прошелся по цехам. Четко изложил свои условия. Моему предприятию он был готов отчислять 10% прибыли от реализации товара. На такое участие в его деле я и рассчитывала! Тем более что к открытию магазина на Мясницкой Стамбули отнесся с восторгом:

— Это здорово, Ольга! Вы хотите 25%? Договорились!

Все три стороны переговоров пришли к взаимному согласию.

— Дело за регистрацией моей фирмы «Пост-Шоп», — в заключение встречи сказал парижанин. — Подписываем договор, я поставляю товар, и начинаем работать!

После этого Стамбули снял шикарный офис на Берсеневской набережной, в доме, где располагался Театр эстрады. Нанял переводчицу-референта и усадил ее за переводы описаний товаров ««Santé et beauté». Они легли в основу рекламного каталога фирмы «Пост-Шоп». Сам он занялся организацией доставки грузов компании «Santé et beauté» в Россию.

Мы дали рекламу в газеты и на все сто использовали базу данных клиентов «Хоумшоппинга»: сделали рассылку каталогов по десяткам тысяч адресов. Это должно было обеспечить «Пост-Шопу» мощный старт. Потом в ускоренном темпе занялась подготовкой «Платона» к работе. Завершала формирование коллектива, обустраивала офис и магазин.

Через две недели на абонентский ящик фирмы «Пост-Шоп» посыпались тысячи почтовых заказов. Мой «Платон» на Главпочтамте с первого дня заработал в полную силу. Я с удовольствием наблюдала, как ладно функционирует созданный мною механизм. Два года руководства «Хоумшоппингом» даром не прошли!

Джозеф Стамбули сиял:

— Я в вас не ошибся, Ольга! Спасибо!

Как только на счет «Пост-Шопа» поступили первые денежные перечисления, он озаботился:

— Я слышал, что в России защитой бизнеса занимается не государство, а… — Он запнулся и с грассирующим французским выговором произнес по-русски: — …братки! Мафия! Верно?

Парижанин был неплохо осведомлен о положении предпринимателей в моей стране! Даже знал бандитский сленг!

— Верно! — спокойно ответила я. — У нас бандиты защищают бизнес от других бандитов. Также решают любые споры между коммерсантами. Никуда обращаться не надо. Все просто!

— Понятно… — сморщился парижанин. — Значит, нам нужна… э-э… — и снова сказал по-русски: — …крыша?

Он определенно брал консультацию у кого-то из моих соотечественников!

— Очень нужна! — категорично ответила я. — Без этого никак. Все равно бандиты рано или поздно у вас появятся. — И вспомнила почти одновременный приход в «Хоумшоппинг» грузинской мафии и «таганских». — Но тогда могут быть сложности. Вопрос с «крышей» лучше сразу решать.

— А вы знаете, к кому можно обратиться?

«Вот и подвернулась возможность отплатить грузинским друзьям услугой за услугу», — подумалось мне. И позвонила Малхазу.

Так Джозеф Стамбули познакомился с «Ассоциацией «XXI век» и обрел могущественное покровительство. «Пост-Шоп» благополучно встроился в российскую действительность.

***

Как я и ожидала, широкий ассортимент французской омолаживающей и корректирующей косметики привлек огромное количество клиентов по всей России. На счет ИЧП «Платон» потекли деньги. Я быстро докупила недостающее торговое оборудование и открыла магазин. Назвала его «Элита». Он притягивал взгляды прохожих ярким лайтбоксом с надписью «Товары для здоровья» и стильно оформленными витринами.

В «Элите» с утра до вечера толпились покупатели. В те годы возможность коррекции фигуры для многих россиянок оставалась тайной за семью печатями. В моем магазине они делали ошеломительные открытия.

— Неужели этот крем лицо подтягивает, как вот здесь написано? — недоверчиво спрашивала какая-нибудь не очень молодая и просто одетая женщина.

— Эффект получите сразу после применения, — отвечали мои продавцы-консультанты. — Крем разглаживает морщины, укрепляет каркас лица, устраняет двойной подбородок, повышает тургор кожи.

— Тургор?.. Понятно… — бормотала женщина и неуверенно покупала крем. А на следующий день уже снова стояла у прилавка и указывала продавцу:

— Девушка, мне вот этот гель, для сжигания жира! И вон тот, который от целлюлита! И массажер давайте, чего уж там!..

Однажды я выставила на продажу абсолютно новый товар — клипсы для похудения. Их зажимы имели на внутренних сторонах заостренные выступы с маленькими магнитами. Они воздействовали на акупунктурные точки мочек ушей и тем самым способствовали нормализации жирового обмена. Во всяком случае, так утверждали французские производители. Так вот, эти клипсы сметались с прилавка мгновенно, продавцы еле успевали заказывать их на складе! Российские женщины хотели быть молодыми и стройными!

Я очень быстро поняла: магазину нужен директор. Одной мне при великом разнообразии ассортимента и в «Платоне», и в «Элите» было не справиться. Подумала и решила: пусть магазином заведует Руслан. Он по-прежнему маялся «на извозе». И, хотя угроза финансовой семейной катастрофы миновала, продолжал психовать.

«Ему нужна либо доходная, либо статусная работа, — думала я, — чтобы успокоиться и перестать на меня кидаться. А на посту директора он получит и то, и другое!»

Опыт с устройством мужа в «Хоумшоппинг» ничему меня не научил. Тогда его высокий курьерский заработок никак не улучшил наши отношения…

Не изменились они и при вступлении Руслана в должность директора «Элиты».

С моей помощью муж довольно быстро разобрался в сути дела и стал уверенно распоряжаться в магазине. Это было нетрудно. Коллектив бухгалтеров и продавцов я собрала надежный. Магазин работал со стабильной прибылью. При этом все смотрели на нового директора снизу вверх. И с Русланом произошли удивительные перемены…

Очень скоро от ощущения собственной важности он раздулся, как индюк. Обрел барскую вальяжность, стал высокомерным. И ладно бы задирал голову и топорщил усы в магазине! Нет, он делал это и дома! Бог знает, что он о себе думал. Только общаться с ним стало совершенно невозможно. Теперь он не выносил никаких, самых пустяковых, возражений. В любом споре мгновенно срывался на крик.

Я снова ощутила себя так, будто имею дело с изъязвленным больным. «Лекарства» в виде больших денег и статусной должности мужу не помогали. «Ничего-ничего, — успокаивала я себя. — Главное, не трогать его. Все осталось по-прежнему? И ладно! Не было бы хуже...»

Вечерами я читала Священное Писание. Моисеево Пятикнижие, Соломоновы притчи, Книги пророков, Евангелия, Деяния апостолов, Апокалипсис… Подряд и вперемешку, перескакивая с ветхозаветных историй на Новый Завет. Путешествие по миру Моисея и Христа завораживало меня. Страстные речи пророков и Спасителя поражали своей истовой силой.

Священные тексты заставляли забывать о личных проблемах напрочь. Прикосновение к Неведомому, Великому, Бесконечному успокаивало меня. Из вечера в вечер во мне крепло желание посетить родину Иисуса, Святую землю, прикоснуться к христианским святыням.

«Приглашают же нас к себе в гости Володя с Людмилой, — размышляла я. — Теперь, когда бизнес налажен, можно поехать».

Но отлучаться из Москвы было еще рано. На дворе стоял апрель. Моему предприятию исполнилось всего два месяца. Младенческий возраст! А уверенный рост продаж требовал усиленного внимания и контроля.

***

Покровительство «Ассоциации «XXI век» имело для Стамбули самые благоприятные последствия. Его отношения с верхушкой грузинской мафии перешли за рамки деловых и превратились в дружеские. Парижанин стал завсегдатаем офиса Ассоциации в гостинице «Интурист». А так как грузины «крышевали» весь московский шоу-бизнес, для него открылись двери на любые мероприятия с участием знаменитых артистов. Он обзавелся массой знакомств среди московской богемы и вел светский образ жизни. Ходил на концерты, посещал «звездные» тусовки, устраивал пышные приемы в разных ресторанах.

На людях Стамбули появлялся неизменно в сопровождении переводчицы-референта. По тому, как они друг с другом общались, было ясно: эта молодая и довольно привлекательная женщина стала его любовницей. Глядя на них, я удивлялась. Стамбули был женат и любил свою супругу. Частенько ее вспоминал.

— Моя жена, — говорил он мне, — сирийка! Вы знаете, как прелестны сирийские женщины? Вот, смотрите! — Он протягивал мне фотографию супруги. Она была уже не молода, но красива. Стройная фигура, тонкие правильные черты лица, большие и печальные карие глаза.

Я не осуждала Стамбули за связь с переводчицей. В конце концов, он был парижанин, а во Франции на супружескую верность всегда смотрели сквозь пальцы.

Он часто приглашал нас с Русланом на свои приемы. Там я познакомилась со многими медийными персонами. Одним из таких людей был очень известный в те годы экстрасенс-целитель Аллан Чумак. Я как-то спросила у него:

— А вы только лечите или еще и судьбу предсказать можете?

Он дружелюбно улыбнулся:

— Вы знаете, в чем суть моего лечения?

— Расскажите.

— Я действую по принципу промокашки. Во время сеанса мы с больным человеком становимся едины. Он — это я. А я — он. Образуется исцеляющее единство, понимаете? И тогда на мне как бы «промокается» все то, что пациенту мешает быть здоровым!..

Чумак говорил оживленно. Я чувствовала, что он не лукавит, не манипулирует мной. Просто объясняет очевидное для него явление. Он искренне верил в то, о чем рассказывал.

— Я беру его болезни на себя! — увлеченно продолжал экстрасенс. — А потом быстро-быстро от них избавляюсь! А поскольку мы с ним образуем единство, то выздоравливаю не только я, но и он!

Чумак был симпатичным мужчиной и обаятельным человеком. Красивая седая шевелюра, благожелательный взгляд из-под роговых очков, мягкая улыбка…

— Я доступно объяснил?

— Еще бы! Но при чем здесь предсказание судьбы?

— Как при чем? Исцеляющее единство дает всю информацию о человеке! И если я хочу, могу просмотреть его судьбу!

Феноменально, подумала я. Хочешь — верь, хочешь — смейся! Но испытать-то его ведь можно!

— Интересно! А что вы о моей судьбе скажете?

Чумак понимающе хмыкнул. Наверное, общение с каждым новым знакомым заканчивалось для него одинаково: либо приходилось лечебный сеанс проводить, либо судьбу предсказывать. Он поднял левую руку на уровень груди, наставил на меня раскрытую ладонь. Глядя в сторону, к чему-то чутко прислушался. И сказал:

— Вы с рождения жили в Москве. Родители ваши здоровы… У вас муж, двое детей. Сейчас вы занимаетесь бизнесом. На улице Кирова… Он связан с почтой.

Ничего себе! Главпочтамт стоял на Мясницкой, а она раньше называлась улицей Кирова! Да и об остальном из моей жизни он правильно рассказал! С другой стороны, Чумак был гостем Стамбули, и мой словоохотливый партнер мог поведать обо мне экстрасенсу. Но с какой стати?!

— Ваши дела будут идти успешно еще четыре года. А потом… — Чумак опустил руку, посмотрел на меня, очки его блеснули. — У вас будет насыщенная жизнь со множеством перемен! Но вы не должны их бояться. Вас ждут удачи.

Вот как! Я скептически относилась к целительским способностям Чумака. Но сейчас поверила словам экстрасенса. Слишком уж необычным получился разговор…

Почему-то меня оставило желание задавать вопросы. «Четыре года?.. — переваривала я услышанное. — Что там такое произойдет? Не буду спрашивать, нет! Хорошо, что последним его словом было «удачи»… Это и нужно запомнить!»

***

Насыщенная светская и личная жизнь не мешали Джозефу Стамбули уверенно держать руку на пульсе своего предприятия. В «Ассоциации «XXI век» ему подсказали способ сокращения затрат на выплаты налогов. Оказалось, что если компания выпускает какое-либо периодическое издание, то ей предоставляются налоговые льготы. Стамбули тут же ухватился за эту идею и учредил глянцевый журнал «Молодая и привлекательная».

— Красота, поклонники, карьера! Вот концепция нашего издания! — вдохновенно провозглашал он. — Философия успешной жизни! Гламур во всем своем великолепии! Будем писать о жизни прославленных российских женщин!

Он создал редакцию, нанял лучших столичных журналистов, собрал вокруг журнала всех знаменитостей, которых только знал. «Ассоциация «XXI век» ему в этом активно помогала. Лицом журнала стала молодая актриса Мария Шукшина, дочь Лидии Федосеевой и Василия Шукшина. Она в то время снималась сразу в двух нашумевших позже фильмах — «Какая чудная игра» Петра Тодоровского и «Американская дочь» Карена Шахназарова. Сегодня Маша — известная киноактриса и телеведущая, заслуженная артистка России.

Выход первого номера журнала «Молодая и привлекательная» Стамбули решил отметить в ресторане «Театро», что располагался в здании гостиницы «Метрополь». Он созвал всех знакомых звезд, друзей из Ассоциации и устроил банкет по типу «шведский стол».

Мы с Русланом были на этом вечере почетными гостями: сидели за одним столиком со Стамбули и его переводчицей. Я с интересом оглядывалась по сторонам. На эстраде выступала какая-то вокально-инструментальная группа. А в зале… Кого там только не было! Александр Буйнов, Аркадий Укупник, Алена Свиридова... Юрий Николаев с Наташей Королевой. Кабаре-дуэт «Академия»: Лолита Милявская и Саша Цекало. Бари Алибасов с Лидией Федосеевой-Шукшиной, они тогда состояли в гражданском браке. Заодно с ними — мальчики-красавчики из группы «На-на», они окружали Машу Шукшину…

— Ой, вижу Кристину Орбакайте! — воскликнула я. — А мама ее где? Здесь же почти все участники «Рождественских встреч»! А самой примадонны не видно!

— Говори тише! — дернул меня за руку Руслан. — Она у тебя за спиной! С Киркоровым сидит!

Я осторожно оглянулась. За соседним столиком, действительно, расположились Алла Пугачева и Филипп Киркоров. Вся Россия знала, что они месяц назад поженились, об этом трубили и газеты, и телевидение. Молодожены не отрывали друг от друга глаз. Сблизили головы и ворковали. Смотрелись они одновременно эффектно и трогательно. И у Аллы, и у Филиппа были шикарные пышные прически до плеч. Две копны вьющихся волос — рыжая и черная — соприкасались. Алла ласково улыбалась, Филипп нежно держал ее за руку.

До этого я видела Киркорова только на экране телевизора. И теперь удивлялась, какой он большой! Белый пиджак певца был, наверное, 60-го размера, не меньше. Рука Аллы тонула в огромной ладони мужа. У него было крупное красивое лицо, огромные глазищи, широкая ослепительная улыбка… Да, Киркорова было очень много!..

Я хотела бы познакомиться со звездными супругами, поболтать. Рассказать Алле Борисовне, как на выборах ее перепутали со мной, вместе посмеяться. Но понимала: им постоянно докучают комплиментами и разговорами поклонники. Вряд ли они обрадуются знакомству. В лучшем случае, молча выслушают.

Я встала и подошла к столам с закусками. Постояла, подумала и решила начать с выбора напитков. Энергично развернулась к соседнему столу, сделала шаг и… Врезалась в мягкую белую стену! «Что это?!» Стена тут же подалась назад, а над головой раздался ошеломленный возглас:

— О-ох!

Я подняла глаза. На меня с высоты своего двухметрового роста возмущенно взирал Филипп Киркоров. Я, получается, уткнулась ему в живот, в его огромный белый пиджак! В руках у певца была тарелка с фруктовым салатом. Половина ее содержимого лежала на его блестящих остроносых туфлях.

— Осторожнее надо, девушка! Куда летите! — возмущенно засопел он. Крупные крылья носа выразительно раздулись. Все-таки какой красавец, подумала я.

— Извините!

А что я еще могла сказать?..

Чертыхаясь, он стал трясти ногами, сбрасывая с туфель дольки ананаса. К нам поспешили официанты. Приняли у Киркорова тарелку, снабдили звезду салфетками. Алла Пугачева встревоженно позвала из-за стола:

— Филипп!

Он, согнувшись в три погибели, старательно вытирал салфетками туфли.

— Что с тобой? — взывала Алла.

— Сейчас, дорогая!

Я еще раз извинилась и направилась за напитками. А когда возвращалась к своему столу, поймала настороженные взгляды Пугачевой и Киркорова. Я не удивилась! Их фанаты ради знакомства со своими кумирами придумывали самые изощренные трюки. Можно было догадаться, за кого меня приняли звезды и что подумали!..

«М-да, — подумала я. — Сводит меня судьба с Аллой Пугачевой, сводит, но как-то… косвенно. То живем по соседству. То поклонники нас путают. Теперь вот Филипп ее от меня пострадал… А так чтобы поговорить тет-а-тет — не получается…»

Я пожаловалась на это за столом под смех Руслана, Стамбули и его переводчицы.

— Не отчаивайтесь, Оля! — ободрил меня парижанин. — Vous avez tout devant vous!

— У вас все впереди! — весело перевела его спутница.

Вот таким мне и запомнился тот вечер в ресторане «Театро». Наше веселье, настороженные взгляды Пугачевой и Киркорова, мое сожаление о случившемся курьезе и… задорное «Vous avez tout devant vous!».

***

Летом я решила, что дела позволяют нам с Русланом взять небольшой отпуск. Мое желание посетить святые места в Израиле стало осуществимым. Муж был не против поездки.

— Там же, говорят, курорты отличные! Да и Володьку с Людой навестим заодно!

Я написала нашим друзьям. Спрашивала, как лучше спланировать свое пребывание в незнакомой стране. «Мне хотелось бы побывать в Иерусалиме, — делилась я планами. — А Руслан и дети мечтают искупаться во всех четырех морях Израиля! И в гости к вам мы собираемся заехать! Так что подскажите, как составить маршрут!»

«Ждем вас, соскучились! Приезжайте! — писал в ответ аккуратным почерком Володя. — А маршрут для вас мы с Людой составили такой. Прилетайте в аэропорт Бен-Гурион, берите напрокат машину и езжайте в Тель-Авив, он рядом. Там первоклассные гостиницы, пляжи, рестораны, развлечения — все, чего душа пожелает! Отдохнете денек и — на север, вдоль побережья Средиземного моря. Посетите Нетанию, это крупнейший в стране курорт. Дальше — Хайфа: большой город, порт, полюбуетесь видами с горы Кармелит, в Бахайских садах погуляете. А оттуда — на восток, к нам в гости!»

Наши друзья жили в окрестностях Назарета. Они получили в Израиле статус политических беженцев. Поэтому их семье предоставили квартиру, Володе предложили работу на химическом комбинате.

«Вместе съездим в Назарет, — продолжал выстраивать наш маршрут Володя. — На родину Христа, как ты, Оля, хотела. Оттуда прокатимся к озеру Кинерет. Раньше его называли Галилейским морем, там Иисус ходил по воде... Это будет второе море Израиля, в котором вы сможете искупаться! Оттуда поедете в Иерусалим, потом — к Мертвому морю. Полежите-посидите в нем, газеты почитаете, ха-ха!..»

О том, что в самом соленом водоеме на Земле невозможно утонуть, я слышала много раз. И о том, что купание в нем исцеляет от трудноизлечимых болезней — тоже. Все это было так интересно!

«Потом — на юг, в Эйлат, — писал Володя. — Великолепный курорт на Красном море. Оттуда вернетесь через Иерусалим в Тель-Авив, всего пять часов на машине…»

«Вот тебе и святые места, и четыре моря, и курорты, и крупнейшие города! — восхищалась я Володиным планом. — По такому маршруту и будем путешествовать по Израилю!»

За ужином я прочла письмо Руслану и детям. Муж одобрительно кивал, Ляля спрашивала:

— А море — оно красивое? А ты купишь мне купальник?

Сережа водил ладошкой над столом и гудел:

— В-вв-у-у!.. На самолете летим!

— Да, оформляем визы и летим! — подтвердила я.

Через десять дней нас принял на борт белоснежный «Боинг» — самолет авиакомпании «El Al Israel Airlines». Четыре часа полета — и мы приземлились в аэропорту имени Бен-Гуриона.

Меня поразило, с какой тщательностью сотрудники службы безопасности аэропорта проверяли документы и досматривали багаж каждого пассажира. Они задали мне и Руслану десятки вопросов. «С какой целью вы прибыли в нашу страну?» — был из них самым невинным и разумным. Потом начиналось абсурдное копание в мелочах и выяснение очевидных фактов. Оно казалось то оскорбительным, то издевательским. Один и тот же вопрос в течение беседы задавался несколько раз.

Девушка в форменном синем кителе спрашивала, глядя в мой паспорт:

— Вы знаете, как вас зовут? Назовите фамилию, имя, отчество.

— Так в паспорте же написано! — удивлялась я.

Она поднимала на меня внимательный взгляд:

— Почему вы нервничаете?

Я начинала понимать, с чем имею дело. Нестандартная, глубокая, неспешная проверка с психологическим тестированием. Если паспорт поддельный, его владелец может не знать записанного в документе имени. Если отказывается отвечать и нервничает — дело нечисто.

Здесь не следовало ничему удивляться и, тем более, выражать возмущение. Я знала: Израиль живет во враждебном окружении. Страна — объект постоянных террористических атак из соседних арабских государств. Поэтому здесь лучшая в мире система безопасности. Спецслужбы работают по особым технологиям противодействия террору.

— Это ваши дети? — спрашивала девушка, указывая на Лялю и Сережу.

— Мои.

— Как зовут сына? Как зовут вашу дочь? Сколько им лет?

Мой паспорт у нее в руках был открыт на страничке «Дети»…

Я терпеливо отвечала.

— У вас здесь есть друзья?

— Да, — честно говорила я. — Владимир и Людмила Чертник, беженцы из России…

— Кто такая Людмила? Кто такой Владимир? Почему эмигрировали?

Я долго рассказывала о друзьях.

Потом были еще вопросы: «С кем вы знакомы в Израиле из мусульман? А в Москве есть друзья-арабы? Вы знаете, что лежит у вас в сумке? Вы сами укладывали вещи или вам кто-то помогал?»

«Ну да, логично, — соображала я. — Возможно, пассажир по собственному злому умыслу везет бомбу арабским друзьям в Иерусалим. А может быть, взрывчатку незаметно подложил в багаж кто-то из них в Москве!»

После такой проверки я не удивилась, когда увидела в залах аэропорта и на площади возле него вооруженных патрульных. Они неторопливо вышагивали по двое-трое, внимательно наблюдая за окружающими людьми, держа пальцы на спусковых крючках автоматов. В последующие дни, какие бы города мы не посещали, везде встречали такие патрули. Особенно много их было в Иерусалиме…

Мы попытались арендовать в аэропорту комфортабельный микроавтобус «Фольксваген» с кондиционером. Оказалось, что расплатиться за услугу можно было лишь международной банковской картой. Муж растерялся: в те годы пластиковые карты в России были диковинкой. Естественно, у него в кармане лежали только наличные.

— Вот, возьми! — протянула я мужу карточку швейцарского банка. Перед самым нашим отъездом Стамбули помог мне открыть в нем счет. Руслану я об этом рассказать не успела. И теперь ругала себя.

— Почему я не знаю?! — тут же взвился он.

— Прошу тебя, бери машину, дети устали! — умоляющим тоном сказала я. — Потом объясню!

И подумала: «С чего я взяла, что сумею с ним отдохнуть?» Мне захотелось как можно скорее добраться до Святой земли…

В Тель-Авиве мы поселились в пятизвездочном отеле на берегу Средиземного моря. Из номера на двадцатом этаже открывался вид на бесконечную водную гладь под ясным небом, белые песчаные пляжи, небоскребы гостиниц. Стояла жара, но морской бриз умерял ее.

В последующие два дня мы наслаждались прелестями курортного отдыха. Купались, ходили по ресторанам и магазинам, гуляли по городу. Тель-Авив представлял собой современный мегаполис, но повсюду здесь слышалось дыхание старины. На широких площадях среди фонтанов и пальм высились башни древних храмов. Между небоскребов стояли старинные здания, пронизанные длинными темными арками. Где-то вдруг можно было увидеть бережно сохраненный фрагмент каменной кладки или пологой лестницы со ступеньками из песчаника — след давно прошедших времен…

Я отметила, что жители Тель-Авива трепетно относятся к растениям. Улицы города украшали финиковые и кокосовые пальмы, кипарисы, декоративные кустарники, плотная зелень живых изгородей. Взгляд радовали алые бутоны гибискуса, пышные пурпурные, розовые и белые соцветия олеандра, малиновые метелки тамариска и бугенвиллеи, желтые гроздья акации.

Позже мне стало ясно: бережное, любовное, рачительное отношение к деревьям, кустарникам и цветам — общая черта всех израильтян. Ведь более половины территории страны — пустыня...

На третий день пребывания в Израиле мы проехали 30 километров вдоль моря и оказались в Нетании. Крупнейший средиземноморский курорт страны оказался спокойным и уютным городом. Прекрасно оборудованные пляжи с гостиницами, бесчисленные ресторанчики, кафе, сувенирные лавочки. Малоэтажные жилые дома с наглухо закрывающимися в жару окнами, оливковые и лимонные деревья… Повсюду звучала русская речь. Впрочем, ее мы слышали и в Тель-Авиве, а потом — везде, где бы ни были. Русских в Израиле — великое множество.

В Нетании мы не задержались. Проехали еще 50 километров и оказались в Хайфе. Город стоял у подножия святой горы Кармель. С ее склонов к Хайфскому заливу спускались живописным каскадом 19 зеленых террас Бахайских садов.

Глядя на гору, я вспомнила о пророке Илии. О нем рассказывала Третья книга Царств. Господь послал сюда пророка, чтобы он в споре со жрецами Ваала доказал народу Израилеву, что есть один лишь Бог. Илия собрал на восточном склоне горы Кармель множество людей и возжег силой молитвы жертвенный огонь. «И ниспал огонь Господень…»

Я с нетерпением ждала встречи с Назаретом. Там Дева Мария услышала Благую Весть, там прошли детство и юность Христа. И вот, наконец, мы приехали в этот город. Руслан повел детей в гостиницу, а я направилась в греческую православную церковь Благовещения. Она стоит над ручьем, возле которого Дева Мария услышала голос Архангела Гавриила: «Радуйся, благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами». Так утверждает неканоническое Евангелие от Иакова. Во второй раз Дева Мария услышала Благую Весть от Архангела уже в доме Иосифа: «…Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнёшь во чреве, и родишь Сына, и наречёшь Ему имя: Иисус». В честь этого события в Назарете построен еще один храм — католическая Базилика Благовещения. Я посетила и его. Зашла в подземный Грот, где бережно сохраняются остатки жилища Святого семейства…

Глоток воды из Святого источника, прикосновение к каменным стенам дома Иосифа оживили во мне впечатления от ежевечерних чтений Евангелия в Москве. Во мне крепла вера в реальность всего того, о чем писали апостолы.

Я не знала, что на следующий день мне предстоит испытать такое потрясение, которое опрокинет любые сомнения в достоверности их слов…

***

Из Назарета мы поехали в гости к Володе и Людмиле. То, что я увидела, не порадовало меня. Наши друзья жили в малоэтажном панельном «спальнике». Семья из четырех человек обитала в небольшой двухкомнатной квартирке. Катя и Саша теснились в маленькой детской: площадь комнаты была не более 10 квадратных метров.

— Саша уроки в кухне делает, — рассказывал Володя, — для двух столов у них места не хватает…

Выглядел он усталым. Работа на химическом комбинате ему не нравилась.

— Монотонная, грязная… — жаловался он. — Зарплата так себе. Но деваться некуда. Другой пока не нашел, а семью кормить надо.

Я заметила, что Людмила, став домохозяйкой, махнула рукой на свою внешность. Располнела, носила небрежную прическу, встретила нас в халате, да так и не переоделась. Володя, похоже, пристрастился к спиртному. Во время застолья в честь нашей встречи не стеснялся поднимать свой бокал чаще всех.

Людмила напрасно стремилась на Землю Обетованную. Лучше их жизнь не стала…

— А поехали в аквапарк! — вдруг предложил Володя. — К озеру Кинерет! Я же вам обещал Галилейское море показать! А детям в парке — раздолье! Бассейны, аттракционы! Ляля, Сережа, на водных горках когда-нибудь катались?

Предложение все встретили восторженно. Кроме меня. Я испугалась. Мужчины были изрядно во хмелю. Руслан не должен был вести «Фольксваген». Но я знала, что руль он мне не отдаст.

— В другой раз поедем! Завтра! — запротестовала я.

— Нет, сейчас! — в четыре голоса закричали дети.

— Сейчас! — ударил кулаком по столу Руслан.

Спорить было бесполезно. Мы всей компанией загрузились в микроавтобус и покатили к озеру Кинерет. Оно оказалось огромным, с чистой прозрачной водой, зелеными и каменистыми берегами. На них рассыпались пляжи, небольшие гостиницы, рестораны, кемпинги.

Я смотрела на Галилейское море и вспоминала Евангелие. Здесь 2000 лет назад Христос встретил и призвал к Служению двух братьев-рыбаков — будущих апостолов Андрея и Петра. Здесь исцелял больных, укрощал бурю, ходил по воде. Здесь, стоя в лодке, учил людей, собравшихся на берегу…

Аквапарк представлял собой обширную зону отдыха и развлечений. В нем были бассейны с водными горками, аттракционы, живописные фонтаны, спортивные площадки. Мы с детьми долго резвились в бассейне, десятки раз поднимались на горки и с визгом скатывались в воду, потом играли в мяч, обедали в кафе. Во время веселой трапезы мужчины вместе с Людмилой налегали на пиво. Я с тревогой наблюдала за Русланом и пила только воду. Кто-то должен был трезво оценивать обстановку и наблюдать за детьми!

Как оказалось, тревожилась я не напрасно.

Аквапарк мы покинули уже под вечер. К этому времени дети полностью выбились из сил. Поэтому устроились рядком на заднем сиденье микроавтобуса и разом уснули. Людмила, Володя и Руслан чувствовали себя неважно. Их разморило от жары и алкоголя.

— Давай я поведу, — предложила я мужу.

— Справлюсь! — упрямо вцепился он в руль и тронул машину с места. Выехав на автомагистраль, повернулся к Володе: — Куда ехать? Я что-то забыл: налево или направо?

Наш друг клевал носом и поэтому даже не взглянул на дорогу. Пробормотал:

— Первый и второй поворот налево, потом направо.

— Ясно…

Через полчаса мы оказались в совершенно незнакомом месте. Мимо проносились зеленые плантации сельскохозяйственных израильских общин — кибуцев. Я поняла: заблудились. Толкнула Руслана в плечо:

— Куда мы едем?

— Отстань!

Для него сейчас удерживать машину на полосе было важнее, чем знать, куда он нас везет.

Я обернулась к друзьям. Володя спал. Хмельная Людмила рассеянно таращилась на виды за окном.

— Люда, ты знаешь, где мы находимся?

— Понятия не имею! Мы же плохо Израиль знаем… Тиверию вроде проехали. А дальше… Поля какие-то… Их не должно быть. Володь! — растолкала она мужа. — Скажи Руслану, куда поворачивать!

Володя со сна ничего не соображал, но тем не менее стал указывать направление движения. Еще час мы крутились по самым разным дорогам, сворачивали, возвращались назад, устремлялись бог знает куда. Стемнело. Встречных машин становилось все меньше.

— Во, глянь, Руслан! — увидел Володя информационный знак на обочине дороги. — Мы по шоссе 90 едем! А куда, интересно, на север или на юг?

— На юг! — раздраженно сказала я. — Солнце справа садилось!

— Тогда нам в другую сторону! — испугался Володя. И начал усиленно соображать: — Подожди! Если так… Слева озеро должно быть! А его нет! Значит, оно позади осталось! А мы к Мертвому морю едем! О, ч-черт! Поворачивай назад, Руслан!

Я уже не верила ему. И не знала, что делать. Еще через полчаса пути по пустынной ночной дороге муж пробурчал:

— Проветриться надо…

Я увидела впереди широкую асфальтированную площадку в окружении высоких пальм — автостоянку. За ней — еле различимую в темноте белую каменную ограду.

— Сверни туда. Если есть охрана, дорогу спросим.

Руслан остановил «Фольксваген» возле железных решетчатых ворот, ведущих на неизвестную нам территорию. Охранников нигде не было.

Мужчины устремились в ближайший кустарник «проветриться». Людмила тоже исчезла в темноте. Дети спали мертвым сном. Я подошла к воротам. На них висела декоративная металлическая доска с надписями на иврите и английском языке. Я прочла: «In this place John the Baptist baptized Jesus Christ» («В этом месте Иоанн Креститель крестил Иисуса Христа»).

Вот это да! Мы заблудились в трех соснах возле Галилейского моря, крутились возле него в течение двух часов… И все, оказывается, для того, чтобы оказаться на месте Крещения Спасителя! Чудеса!

Только сейчас я заметила: на стене ограждения виднелось множество больших мемориальных досок с цитатами из Евангелия. «И было в те дни, пришел Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане» (Мк. 1:9). «…Отверзлось небо, и Дух Святый нисшёл на Него в телесном виде, как голубь, и был глас с небес, глаголющий: Ты Сын Мой возлюбленный; в Тебе Моё благоволение!» (Лк. 3:21-22). Надписи были сделаны на самых разных языках.

Сзади раздался изумленный Володин голос:

— Это же Ярденит!.. Ух ты! Куда нас занесло!

Он стоял с Русланом сзади меня и внимательно изучал надпись на воротах. Указал на нее подошедшей жене:

— Люд, читай! Помнишь карту путеводителя? Мы сюда давно собирались! — И повернулся к нам с Русланом: — В месте Крещения Христа туристы и паломники всегда купаются! Говорят, вода здесь святая!

— Так давайте и мы окунемся! — вдруг предложила Людмила.

— А что, отличная идея! — обрадовался Володя. — Теперь волноваться нам нечего: ясно, куда ехать! До дома быстро доберемся! А здесь когда еще окажемся! — И попытался открыть ворота. Они оказались на замке.

Володя и Людмила не были верующими и никогда не интересовались христианскими святынями. Но хмель из них еще не выветрился. Их тянуло на приключения. Впрочем, Руслана тоже. Он оценивающе оглядел декоративную обрешетку ворот и веско произнес:

— В два счета перелезем!

Я не успела и слова сказать, а он уже вскарабкался по узорчатым изгибам металлических прутьев наверх и протянул мне руку:

— Цепляйся!

Володя с Людмилой стали штурмовать другой створ ворот.

— Подождите вы! — вскрикнула я. — Дети же в машине одни останутся!

— Да мы быстро! — успокоил Володя. — Иордан здесь рядом должен быть! Рекой пахнет!

Все происходило помимо моей воли. Я ухватила мужа за руку…

Мы прошли по аккуратной, усыпанной гравием дорожке и оказались на невысоком берегу узкой извилистой реки, над небольшой тихой заводью. К месту Крещения Христа спускалась широкая и пологая каменная лестница.

Вокруг не было ни души. Свет луны отражался в темных спокойных водах заводи.

— Иорда-а-н! — дурным голосом завопил Володя. Он быстро сорвал с себя одежду и застучал пятками по каменным ступеням. Люда и Руслан охотно последовали его примеру. Все трое с криками и хохотом бросились в воду.

— Оль, чего стоишь? Спускайся! — звал Руслан.

Я бы очень хотела войти в Иордан там, где входил в него Христос. Но не в компании хмельных друзей, не под бодрое фырканье мужа...

В стороне от лестницы над водой возвышался деревянный помост. Я сняла босоножки, взошла на него и села на край. Опустила ноги в воду.

В следующий момент и произошло то, ради чего, наверное, я сюда приехала…

В меня ударил сильнейший электрический разряд. Во всяком случае, мне так показалось. Он прошел от ступней до макушки, меня затрясло, в глазах вспыхнули искры. Я хотела выдернуть ноги из воды, но не могла пошевелиться, не могла издать ни звука. Тело охватило дикое напряжение. Волосы на голове зашевелились. Меня переполнял панический страх…

Не знаю, сколько это продолжалось. Через какое-то время напряжение разом спало, боль и судороги прошли. Тело стало легким. Я ощутила себя в могучем потоке живительной энергии и вздохнула свободно.

Река возле помоста заиграла бликами. Я подняла глаза…

Над тихими водами заводи в столпе ослепительного света стояла Богородица с Младенцем на руках. Полы ее белых свободных одежд колыхались от легкого ветерка. Она с кроткой улыбкой смотрела на Сына. Облаченный в светлый хитончик, он сидел у Матери на правой руке. Болтал пухлыми ножками и тянул ручки к ее лицу. Она касалась губами то одного его пальчика, то другого. Что-то ласково говорила на незнакомом мне языке. Младенец смеялся.

В воздухе разносился тонкий аромат благовоний…

Я смотрела на живых людей — Мать и Сына. Я Их видела, слышала. Ощущала атмосферу мира, в котором Они пребывали.

Это была реальность!

Мне захотелось, чтобы Они увидели меня, сказали хоть слово. Заговорить с Ними, дотронуться до Их одежд — вот что стало в тот миг для меня самым главным в жизни.

Я поспешно спрыгнула с помоста в воду. Ощутила под ногами твердое дно реки, инстинктивно опустила взгляд. И увидела: сверкающие блики на поверхности воды в один миг пропали. Вокруг стало темно. Речь Богоматери и смех Младенца смолкли.

Волшебная картина внезапно открывшегося мне мира исчезла. Над водами реки Иордан царствовала теплая, бархатная ночь.

В следующий момент сбоку от меня раздался громкий визг Людмилы и мужской хохот. Мои спутники продолжали резвиться в реке. Они ничего не заметили. А я — пока Богородица с Младенцем были рядом, — не видела и не слышала своих спутников…

Я ничего не сказала им. Да они бы и не поверили. Потрясенная, я снова вернулась на помост, села, глядя в звездное небо. Все, что питало мою душу в последние месяцы, сложилось в цельную, ясную, неоспоримо достоверную картину. Я вдруг поняла, что Десять заповедей Моисея и Заповеди блаженства Иисуса Христа — не просто поучения и правила. Это описание совершенного состояния души. В нем человек не может жить иначе — только в соответствии с тем, о чем говорили Великий пророк и Сын Божий. К этому совершенству — осознанно или нет — и стремятся люди. А религии им в этом помогают. Через них Господь указывает, куда и как идти. Дороги разные, но ведут они к одному. Вот почему на Святой земле сошлись вместе иудаизм, христианство, ислам.

Мой мир обрел Высшую реальность, которая определяла его пути.

А я обрела веру.

Во мне зазвучала Иисусова молитва: «Господи, Иисусе Христе, помилуй меня». Я с удивлением обнаружила, что шепчу эти слова.

Никогда со мной такого не было. А теперь вышло само собой!

Вместе с верой я обрела способность молиться. Получила возможность разговаривать с Всевышним…

И я стала обращаться к Нему. Везде, где чувствовала Его благодатное Присутствие, во все последующие дни пребывания в Израиле. Когда мы ехали к Мертвому морю через Иудейскую пустыню, в которую удалился Христос после Крещения. По дороге из курортного Эйлата к святыне трех религий — Иерусалиму. И когда стояла на Масличной горе, где Спаситель читал ученикам Елеонскую проповедь. Когда была в Гефсиманском саду, где Он молился в ночь своего ареста. Когда шла по Виа Долороза — крестному пути Иисуса на Голгофу. Когда в Храме Гроба Господня прикладывалась к Камню миропомазания, входила в Придел Ангела, зажигала свечу у Святого Гроба…

Я покидала Израиль обновленной.