Анэля Королева — Третья часть про курьера.

Блондинка, внимательно изучающая какой-то документ, медленно подняла взгляд на Афанасия и неприязненно поправила очки, точно математичка, которой на вопрос, сколько будет два плюс два, ответили пять.

— Для начала, молодой человек, выйдите за дверь и войдите, как полагается.

Оторопевший от такого приема Афанасий вышел из кабинета, повинуясь наказу белобрысой «училки», и постучал.

— Можно войти?

— Проходите.

Афанасий робко протиснулся в кабинет и застыл возле двери, переминаясь с ноги на ногу. Блондинка все еще изучала какой-то документ и даже не взглянула на вошедшего. Простояв на пороге пару минут, Афоня уже почти было набрался смелости обратить на себя внимание худощявой стервы, но тут она подала голос.

— Ну и что вы там застряли? Сказано вам было проходите — Блондинка нервно повела плечами. — Вы кто будете? Зачем явились? Только учтите, у меня крайне мало времени, так что советую вам перестать пялиться на меня, как серафим на Адские врата, и переходить прямо к делу.

Афанасия, человека по природе своей весьма скромного и неконфликтного, было непросто вывести из себя, но эта мерзкая тетка его уже порядком доконала. Он приосанился и самым уверенным тоном, на который только был способен, молвил:

— Вообще-то я курьер — Но, вопреки его ожиданиям, эти слова не произвели должного эффекта. Математичка подняла на него усталый взгляд.

— Так что вы мне голову морочите? Отдавайте, что принесли и идите с Богом — Она осеклась, такие выражения в Адской канцелярии не приветствовались, так можно и ежевековой премии лишиться, если кто донесет. Она с подозрением взглянула на Афанасия, от уверенности которого не осталось и следа — Нет, этот не из доносчиков.

Афанасий тем временем решил сменить тактику, и насколько возможно уважительно обратился к худощавой мегере:

— Мадмуазель, позвольте представиться. Меня зовут Афанасий, я курьер, доставляющий упокоившихся в вашу вотчину для вечных страданий. К сожалению, не знаю вашего имени-отчества, но, счастлив буду узнать! Прошу меня простить, что я так бесцеремонно к вам ворвался и отвлек от чрезвычайно важных дел, смею заверить, не имел намерения вас разгневать. Дело в том, что я надеялся застать здесь свою добрую знакомую, Софью Михайловну. Может вы будете так любезны и скажете мне, где я могу ее найти?

«Мадмуазель», к слову, выглядела совсем не как мадмуазель, а скорее как «мадам» преклонного возраста, правда неплохо сохранившаяся. Тем не менее эта маленькая лесть возымела эффект. Блондинка кокетливо улыбнулась.

— Ну полно вам юноша, не так уж вы меня и отвлекли. — Она наконец-то отложила чертов документ и посмотрела на Афанасия сквозь короткие белесые ресницы. — Меня зовут Лариса Павловна. Вообще-то я работаю в архивном отделе. Там работа куда серьезнее и сложнее. Думаю, вряд ли хоть одна из этих прелестных дам в приемной сможет на память назвать имена всех грешников, которые когда-либо проходили по нашему ведомству, а также каким мукам подвергались и под чьей юрисдикцией находятся. — Лариса Павловна сделала многозначительную паузу, видимо, чтобы ее гость успел осознать весь грандиозный смысл сказанного. — Здесь то только, знай, имена со списками сверяй. Если бы Сонечка не попросила, ни за что бы сама сюда не сунулась.

— Счастлив с вами познакомиться! — Афанасий привстал на стуле и поцеловал руку Ларисы Павловны, от чего ее щеки по-девичьи раскраснелись. — Если я правильно понял, вы временно заменяете Софью Михайловну. А где же все-таки она сама? Только не сочтите, что я не доверяю вам такое несложное занятие, как приемку душ. По правде сказать, я и душ то сегодня с собой не захватил. А сюда явился, потому что Софья Михайловна нужна мне совсем по другому делу, скажем так по личному.

Лариса Павловна смерила его строгим взглядом. — По личному говоришь? Вообще-то Софья просила ее не беспокоить. Первый раз за тысячу лет человек в отпуск выбрался. Но раз вопрос у тебя не рабочий, так уж и быть скажу, куда она направилась. Но только смотри не разболтай никому. Сонечка только мне сказала, где ее искать, и то на случай форсмажора.

— Поверьте, мой случай как раз такой. Я — могила. — Афанасий закрыл рот воображаемым замком и выбросил воображаемый ключ.

— Ладно уж. Значит так, есть у нашей Софьи некоторое знакомство в конкурирующей организации — Лариса Михайловна хитро прищурилась — Весьма влиятельный индивид. Так вот он организовал для нее небольшой отдых в Раю, естественно анонимно.

Курьер резко вскочил со стула. — Спасибо вам большое!

— Стой, ты куда? Как ты собираешься туда попасть? Это у нас здесь проходной двор, шастай не хочу, а там все строго. У тебя то, небось, таких знакомств не водится? — Воскликнула Лариса Павловна. Но Афанасий ее уже не слышал, он несся через огромный опен-спейс Отдела искушений к кабинету психотерапевта.

***

— Афоня, мать твою перемать, ты меня где угодно достанешь! — Тетя Соня возлежала в гамаке, потягивая из стакана что-то розовое. — Ладно меня, Зигмунда напряг, Санька с собрания дернул. Выкладывай, что случилось! Но смотри, если ты всю эту кашу заварил по пустяку какому, голову тебе откушу и не поморщусь.

Афанасий первый раз видел Тетю Соню в праведном гневе, и выглядела она очень грозно, так что он понял, действительно откусит, и поспешил объясниться.

— Софья Михайловна, простите, но я правда не знаю, как мне быть. А кроме вас обратиться мне не к кому. — Выглядел он до того растерянным, что Тетя Соня решила сменить гнев на милость.

— Ладно уж, горе мое, рассказывай, что с тобой приключилось.

— Сегодня, как и обычно, я получил заказ от Райской канцелярии всего на 30 душ. 29, как миленькие, у меня в мешке пристроены, а одну не нашел.

— То есть как это не нашел?

— Да вот так, я же всегда точное местоположение души знаю, вплоть до сантиметра. А с этой вот вроде только что чувствовал, знал, что дожидается меня душенька, а тут раз и как отрезало, не чувствую и все. Я даже вокруг нужного места все несколько раз исходил, но все без толку, как сквозь землю провалилась.

— Ну сквозь землю это вряд ли, в противном случае у нас бы уже знали. Но вообще какую-то странную историю ты мне рассказываешь. Так, чтобы по факту душа присутствовала, а в списках не числилась это пожалуйста, сколько угодно, но чтобы наоборот…сдается мне что-то тут нечисто. — Тетя Соня посерьезнела и резко поднялась с гамака.

— Давай ка, голубчик, веди меня на место, где душу потерял, попробуем выяснить, куда это она запропастилась.

Не успев оглянуться, они оказались на проселочной дороге. Рядом стоял покосившийся давно заброшенный дом. Краска, когда-то покрывавшая деревянный фасад облупилась, окна были забиты досками. В общем дом являл собой зрелище весьма унылое.

— А как же мы будем ее искать? — Афанасий с надеждой посмотрел на Тетю Соню.

— Первое правило хорошего сыщика — ищи свидетелей. Как эта твоя грешная душа выглядела хоть?

— Почему же грешная? Она между прочим Райской канцелярией была выписана, непорочная дева все-таки, сейчас большая редкость. — При словах о непорочной деве Тетя Соня скептически хмыкнула.

— Не цепляйся к словам, Афанасий. Лучше опиши мне эту свою хваленую непорочную деву. Какова она из себя?

— У нее глаза такие выразительные, губы пухлые, как у младенца, волосы длинные, блестящие, как шелк, фигурка точеная, красивая…— Афоня мечтательно закатил глаза.

— Пойдем, Казанова недоделанный. — Тетя Соня отвесила Курьеру подзатыльник. — Тоже мне, губу раскатал. В Раю эти непорочные девы на вес золота, так что если ты эту барышню им на блюдечке не поднесешь, по головке тебя не погладят, помяни мое слово.

Афанасий обиженно посмотрел на Тетю Соню, не то расстроился из-за подзатыльника, не то обиделся на «недоделанного», но вслух сказал:

— Где же нам теперь ее искать?

— Домик вон тот видишь? — Тетя Соня кивнула в сторону покосившейся развалины. — Готова спорить, что там живет кто-нибудь из этих несчастных, которые «до востребования». Любят они такие местечки. За жизнь привыкают, что у каждого человека кров должен быть, вот и после смерти ищут себе какую-никакую крышу над головой — привычка, что поделать.

Они поднялись по шатким ступенькам. Дверь оказалась не заперта, и они свободно прошли внутрь. Их встречала достаточно просторная комната, обставленная в соответствии с Советской модой: громоздкое трюмо, на котором покоились помутневшие от старости флакончики духов, сервант, одна дверца которого треснула, а внутри пылились остатки когда-то шикарного хрустального сервиза, и неизменный ковер на стене, уже изрядно погрызенный молью. Рядом с окном, в уютном кресле-качалке сидел невысокий дедок в круглых очках. Афанасий сразу понял, что дедок отдал Господу душу дцать лет назад, так вот только Господь ее не принял, вероятно из-за оплошности какой-то молоденькой регистраторши, посеявшей по невнимательности его дело. С тех пор он в этой развалюхе и кукует, бедняга. Дед не проявлял никакого интересна к новоприбывшим и смотрел в окно, медленно покачиваясь в кресле. Со стороны, наверное, это выглядело так, будто кресло раскачивается по своей собственной воле. Тетя Соня подошла к старику.

— Эй, уважаемый, здасте! — Дедок не пошевелился. — Але, дедуля, ты меня слышишь? Есть кто дома то? — И снова никакой реакции. — Да, Афоня, не повезло нам с тобой, одурел видать дед от бесплодных скитаний, хрен чего теперь от него добьешься.

— Позвольте я попробую? — Афанасий подошел к старику и уселся напротив него. — Вы нас простите, дедушка, что так к вам ворвались, но нам необходима ваша помощь. Вы же здесь все время находитесь, в окно выглядываете, может видели молодую девушку? — Старик резко повернулся.

— А ежели и видал, так шо? — Зубы у дедка отсутствовали напрочь, и Афанасий еле разбирал отдельные слова среди шамкающих звуков.

— А не видели ли вы куда эта девушка направилась?

— Може и видал. — Старик искривил рот в лукавой ухмылке.

— Может вы нам расскажете, что видели? Нам очень нужно ее найти. Она может попасть в очень большую беду. — Дед задумался. Он явно пытался что-то решить, но из-за длительного существования в одиночестве, мыслительный процесс ему явно давался с трудом. Наконец он исторг из себя фразу.

— Дык а мине шо за ентоть буде? — он в упор уставился на Афоню. Афоня же в свою очередь уставился на Тетю Соню, явно не зная, что ответить меркантильному старику. Тетя Соня секунду медлила, обдумывая возможные варианты.

— Значит так, дед, давай сделку: ты нам говоришь, куда девица делась, а я тебя в Рай проведу. Только предупреждаю сразу, я помогу тебе туда попасть, а уж устраивайся там сам как хочешь.

Дед забегал глазами по полу, видимо пытаясь собрать мысли в кучу.

— Уговорились! — Старик протянул руку, дабы закрепить сделку рукопожатием.

— Ну давай, выкладывай, что видел.

— Ну так это, сижу я как обычно в оконце гляжу, гля, девка по дороге идеть. Красивишная такая, грудастая. Присмотрелся, ан не одна она идеть, пес за ней какой-то крадется, али волк, а бабенка та и не слыхивает, шо он за ей то. Так вот как поближе он к ей подошел, хвать ее — Старик сделал движение, как будто что-то хватает — Споймал и утащил кудай-то. Больше ничего не видал.

— Вот же ж падла блохастая! — Тетя Соня сплюнула на пол.

— Кто это? Вы знаете?

— Конечно, знаю, как не знать-то. Кобель мохнатый. Пойдем, по дороге все объясню. — Тетя Соня направилась к выходу.

— Э, кудась собралась? — Старик вскочил с кресла и замахал руками — Мы с тобой уговорились, веди в Рай.

Тетя Соня закатила глаза и глубоко вздохнула. — Я мигом.

***

— Так что это за пес такой? — Афанасий и Тетя Соня шли по оживленной улице жилого квартала мегаполиса.

— Не пес, Койот. — Афоня смотрел на Тетю Соню, ожидая когда она соберется с мыслями и продолжит. — Дело в том, что на свете существует несколько больше существ, чем ты, мальчик мой, предполагаешь. Хотя, даже не знаю, можно ли этого назвать в полной мере живым существом. Таких как он называют духами, просто потому что нет слова, описывающего их истинную природу. Они возникают в местах, где людьми были пережиты какие-то очень сильные эмоции. Как правило, это достаточно большая группа людей, которые одновременно испытывают радость, страх, гнев или, уж прости, сексуальное возбуждение. Это эмоциональное напряжение может быть настолько мощным, что порождает существо, обладающее собственным сознанием. Вот наш Койот как раз из таких. Обычно такие как он в наши дела не лезут и особенных неприятностей не приносят, проказничают себе на Земле, людям головы дурят. Но тут, как видишь, он решился на похищение души, шаг вполне себе отчаянный, и надо бы понять, что заставило его на этот шаг пойти.

— И как же нам найти этого духа, как его, Койота. Почему кстати именно Койот?

— Потому что это его излюбленная форма. Так-то он перевоплощаться может, как душенька его пожелает. А почему любит Койотом появляться, так черт его знает, поди залезь ему в голову. А насчет «как найти», мы с тобой как раз направляем к одной милой даме, которая, надеюсь, подсобит нам с поиском.

Они подошли к подъезду невзрачной девятиэтажки. Тетя Соня набрала код и они оказались в совершенно обычном подъезде с запахом кошачьей мочи и стенами, выкрашенными в зеленый цвет. Поднявшись на восьмой этаж, Тетя Соня позвонила в обшарпанную дверь.

— Софья Михайловна, это же желая квартира, там живые люди живут, они же нас не увидят! — В квартире раздались шаркающие шаги, и дверь открылась

— Сонька, старая ты прошмандовка, какими судьбами? — полноватая блондинка в розовом махровом халате приветливо улыбнулась. — Проходите!

— Привет, Маруся! Матерь божья, ну и жопу ты отрастила!

— Моя жопа не больше твоей. Только у меня еще есть шанс ее уменьшить, в отличие от тебя, старая ты грымза. — Блондинка заливисто расхохоталась. — А это что за милый мальчик с тобой? — Маруся наклонилась к Афанасию, как взрослые наклоняются к детям, когда хотят им что-то сказать. Афанасий густо покраснел. — Спасибо хоть за щеку не потрепала.

— И как же тебя зовут, скромняжка?

— Маруська, а ну не пугай мне мальчика. Глянь, он совсем растерялся. Расслабься, Афанасий, Маруся нас видит, потому что она медиум.

— Не просто медиум, а один из лучших медиумов в мире. — Блондинка гордо задрала подбородок.

— Приятно познакомиться. — Выдавил из Себя Афанасий.

— У Маруськи хоть самомнение и зашкаливает, но, надо признать, дело свое она и вправду знает.

— Ой, прекрати подмазываться, старая ведьма, рассказывай, с чем пришла, уж наверняка не просто проведать. — Маруся плюхнулась в кресло, все еще лучезарно улыбаясь.

— Духа мне надо призвать и допросить. Справишься?

— А почему нет? — Пожала плечами Маруся. — Что за дух? И зачем он тебе понадобился?

— Койот. — ответила Тетя Соня и вкратце пересказала, что произошло.

— Так ты новый курьер? — Маруся с интересом посмотрела на Афанасия. — Прости, если напугала, я иногда бываю, как бы лучше сказать, немного экспрессивной.

— Что вы, не стоит извиняться. — Афанасий наконец-то улыбнулся. — Но буду вам, дамы, очень признателен, если вы все-таки смилуетесь и объясните мне, дураку, о чем вы толкуете?

— Пораскинь мозгами, Афоня. — Начала Тетя Соня. — Все духи очень падки на человеческие страсти, желательно какие-нибудь низменные: разбогатеть там или девку в койку завалить. Если сильно чего-то хотеть и при этом нужный заговор знать, то дух к тебе явится, как миленький, да еще доволен будет, что подвернулась возможность обдурить очередного простофилю. Они ж просто так ничего не делают, везде подвоха жди. Ну так вот, чтобы нам Койота призвать, потребуется человек, живехонький и с простыми человеческими желаниями, мы то с тобой покойнички, начерта нам богатства и любовные утехи? Другое дело Маруся, она тебе и заговор нужный знает, и желаньице у нее есть заветное, большое такое, бородатое, в соседней квартире живет. — Тетя Соня посмотрела на Марусю и лукаво улыбнулась. — Да и вполне себе жива, даже можно сказать здорова, если не считать застарелого радикулита.

— Софья Михайловна, но ведь даже если все у нас получится, и Койот этот явится, как же мы заставим его, рассказать, куда он душу дел? Не таскает же он ее с собой, в самом деле?

— А мы ему ловушку специальную установим. Так что он как явится, так сразу в нее и угодит. Коли молчать или отпираться будет, мы ему пригрозим, что останется он здесь куковать, пока не одумается, и тогда конец его проделкам. Не переживай, Афоня, и не таких раскалывали. — Тетя Соня добродушно улыбнулась и ласково потрепала Курьера по плечу.

Приготовления заняли совсем немного времени. Маруся развесила по кругу какие-то амулеты, а в центре начертила символ, наверняка очень зловещий и наполненный огромным смыслом, которого Афоня, к слову, так и не понял. Медиум вошла в круг и начала бормотать какие-то слова. И бормотала их до того момента, пока в центре круга не образовалась некая воронка наподобие смерча. Маруся, не смотря на свои выдающиеся формы, очень проворно выпрыгнула из так называемого «круга», в центре которого через мгновение стоял огромный Койот. Осмотревшись по сторонам и заметив приготовленную аккурат для него ловушку, он грязно выругался и закатил глаза, насколько это позволяла сделать звериная морда.

— Хм, интересная компания подобралась: два покойника и медиум. Чем обязан?

— Верни душу, мерзавец! — Афанасий сорвался с места и наверняка попытался бы ударить духа, если бы Тетя Соня уверенным движением не вернула его на место.

— Обязательно, сразу после того, как ты сменишь костюмчик на что-то поприличнее. Где ты его взял вообще? Обчистил какого-то клоуна? — Койот оскалился и уселся на пол, скрестив лапы. Теперь он больше походил на человека, с волчьей головой, чем на зверя.

— Кончай трындеть! — Тетя Соня сделала шаг вперед, заслонив собой Афанасия, которой все еще порывался набить духу морду. — Боюсь с нами, твои фокусы не пройдут. Говори, куда девчонку дел, если не хочешь провести здесь пару-тройку сотен лет.

Видимо Тетя Соня выглядела весьма убедительно, потому что после ее слов с морды Койота сползла злобная ухмылка, и он начал напоминать скорее побитую дворовую собаку, нежели могущественного духа.

— Что ты хочешь от меня, женщина? У меня не было другого выбора!

— Значит так, собери нюни и расскажи все по порядку. Будь хорошим мальчиком, и я, возможно, почешу тебя за ушком. — Койот бросил на Тетю Соню злобный взгляд, но тем не менее начал рассказ.

— Зашел я намедни в кабак пропустить стаканчик-другой чего-нибудь горячительного. Смотрю, в дальнем углу девчонка сидит молодая, плачет. Я сразу почувствовал, что сердце ее разбито, ну и поспешил к ней подсесть, думаю точно мой клиент. А надо сказать, что в тот день я, как знал, сделался молодым красавчиком: высокий рост, длинные вьющиеся волосы цвета морских глубин, в общем загляденье, а не мальчик. Так вот подсел я к ней, а у нее прям глаза загорелись, как только меня увидела. Ну, думаю, понравился ей мой юноша, знал бы я тогда, как ошибался. Начали мы с ней разговор. Она сказала, что звать ее Верой. Был у нее возлюбленный, в котором она души не чаяла, уж собирались свадьбу играть. А перед самой свадьбой он взял и бросил ее ради какой-то пышногрудой красотки. Сидит она, душу мне изливает, слезы ручьем, а я времени зря не теряю, все подливаю и подливаю ей в стакан. Смотрю, окосела уже барышня, ну я и решил брать быка за рога. Говорю, не тот я, за кого ты меня принимаешь, ну и рассказал ей о своей природе. Помочь тебе, говорю, могу вернуть возлюбленного, но за это придется цену заплатить. Проведешь, говорю, ночь со мной в обличии волка и верну тебе твоего суженого. Долго она сомневалась, я ее не торопил, но в итоге все-таки решилась. И вот возлежит она нагая на кровати, вся такая ладная, кожа прям светится изнутри. Я волком обратился и к ней. И тут она вскочила, забегала по комнате и бормотать что-то начала. Я попробовал к ней сунуться, смотрю не могу пошевелиться, эта чертовка в ловушку меня поймала, прям как вы сегодня, да главное спрятала все так, что я и не заметил. Я тогда сильно разозлился. А она так спокойно: «Я говорит забрала твою способность к перевоплощению и заключила ее в одну очень хорошо спрятанную вещь». И стоит такая уверенная, решительная, куда только делась та жалкая плачущая девчонка. Я попытался сменить обличие, но не тут-то было, не соврала, чертовка. Где только выучилась этому, ума не приложу, Чего, говорю, хочешь от меня? А она: «Того же, что и обещал, вернуть возлюбленного, только не от другой женщины, а с того света». Ну я и начал ей объяснять, что невозможно это, а она ни в какую, стоит на своем верни да верни, без этого так, говорит, койотом и останешься. Короче начал я думать, что делать. Перерыл кучу древних книг, искал способ, как покойничка воскресить, да не так, чтобы только тело, чтобы он как кукла безмозглая шатался, таких то способов навалом, а чтобы душу в это тело вернуть. И, представьте себе, нашел. Обычно же как бывает, сначала тело у человека появляется, а потом в нем уже душа зарождается. А тут требовалось, чтобы сначала появилась душа, а уж после обросла плотью. Вот если такого «обратного» человека укокошить, то взамен на его душу, которой не должно было существовать, можно вернуть душу другого, и тогда баланс будет сохранен. Начал я думать, как это все реализовать, и придумал. Нужно, чтобы ребенка родила покойница, иными словами душа, а уж я этому ребенку помогу обрасти костями и мышцами, есть у меня такой фокус в загашнике. Оставалась проблема — найти того, кто сможет покойнице ребенка заделать. И тут я вспомнил о старике Кокопелли. Ему только волю дай, он кого угодно, кхм, совокупит. Девочку эту вашу я увидал случайно, думаю, вполне сгодится для моего плана, ну и забрал ее, пока этот ваш Мрачный Жнец, или как там его, не явился. Чутка поколдовал, чтобы спрятать девчонку от посторонних глаз. Вот в общем-то и все. И сейчас, кстати, чудесная девушка Вера уже держит в одной руке новоиспеченного младенца, а в другой ритуальный кинжал. И, думаю, единственное, что ее останавливает от того, чтобы прирезать это прелестное дитя, это не знание нужного заговора. Так что забирайте свою душу, она мне уже без надобности, и выпустите из этого грешного круга, мне нужно закончить дело.

— Ну уж нет! — Афанасий вышел из-за могучей спины Тети Сони и вплотную подошел к кругу, в котором все еще сидел Койот. — Я не позволю ей убить ребенка, пусть и не совсем обычного! Только через мой труп! — Маруся хихикнула, но сразу осеклась и покраснела. — Показывай место, где вы весь этот обряд собрались проводить! А иначе, клянусь, я позабочусь о том, чтобы ты прожил в этих четырех стенах до конца своих дней!

Койот глубоко вздохнул. — Давайте карту.

***

Афанасий шел по широкой дороге, ведущей к вратам Райской канцелярии. В настроении он пребывал отличном. Все сложилось, как нельзя лучше. Пока они беседовали с Койотом, Вера все это время находилась с ребенком. И, к тому моменту, когда прибыли Тетя Соня, Афанасий и Маруся, выступавшая в роли переводчика между живыми и упокоившимися, Вера окончательно поняла, что не сможет хладнокровно прирезать младенца. Она сидела на земле с ребенком в руках и рыдала, вероятно, от того, что навсегда потеряла своего возлюбленного. Но тем не менее кое-что она все-таки приобрела. Ведь ребенку, даже если он был рожден вот таким вот странным образом, как ни крути нужна мать. А Вере теперь будет на кого излить неистраченную любовь, приносящую ей столько боли. — Афанасий блаженно улыбнулся своим мыслям. — Койот вернул себе способность перевоплощаться и отдал украденную душу. Так что теперь Афанасий наконец-то нес в Райскую канцелярию полностью укомплектованный заказ. Подойдя к Райским вратам, он заметил одиноко сидящего человека. Афанасий подошел ближе и чуть не ахнул от удивления. Это был тот самый старичок, рассказавший им про Койота.

— Вы что здесь делаете? Вы же должны быть в Раю.

— Я ентоть там заплутал малек, гля идеть крылата цаца. Я у ей дорогу спросил. А она мине хто ты, да откуда. А у мине ни докУментов ничего. Ну и пинка мне дала, выгнала, кукую тут теперь.

Афанасий с минуту стоял молча, потом дотронулся до деда и тот превратился в светящийся шарик. Афанасий убрал шарик в мешок. — Сиди тихо. — Он закинул мешок за спину и вошел в Райские врата. — Ну вот, первая контрабанда. — Подумал Курьер с улыбкой. — Кажется я вхожу во вкус.