Эдвард Тич Чёрная Борода (часть I)

Курс взял Тич на север, к второй Каролине,

О фортеле каверзном мысля одном –

Засела в нём жадность, уже не покинет

Нутра его тёмного. Всё в дело том,

Что очень делиться ему не хотелось

Добычей награбленной с шайкой своей,

Задумал забрать её полностью, целой

Себе Тич и горсточке верных людей...

В эскадре его к тому времени были:

«Месть Анны», шлюп «Месть», «Приключение» и

Был транспортный шлюп, где корсары хранили

На случай ремонта припасы свои.

Под видом, что флагману днище им нужно

Почистить, они в бухту Топсель вошли,

И там, по халатности, вроде, наружной,

«Месть Анны» застряла на вязкой мели.

Командует Тич, чтобы Ричардс на «Мести»

Их взял на буксир и попробовал снять,

Но шлюп, маневрируя, с флагманом вместе

Садится на мель! Ну и как то понять?

Решил капитан — теперь нечего думать

Суда снять с мели и пытаться спасти,

Поэтому их разгружать нужно трюмы,

Груз на «Приключение» перенести.

Что делать? Спускают все шлюпки и боты,

И будет тем лучше, чем выйдет скорей,

На час не один тут им хватит работы:

Снять нужно провизию, пушки — ей, ей!

И всё что быть может хоть как то пригодно:

До брашпильной вымбовки вплоть, до гвоздя.

Удался обманный манёвр превосходно, –

Пираты усердствуют, сил не щадя.

Отвлёк шайку Тич операцией этой,

Покуда шумел перегрузки аврал,

Добычу — часть, что была в звонкой монете,

Все пенки себе под шумок он собрал.

Затем в ящике из — под медикаментов

На транспортный шлюп их велел передать,

Ничьих подозрений не вызвав. Момента

Осталось теперь лишь удобного ждать...

Вот он! Тич, а с ним сорок верных матросов

На шлюп вспомогательный перебрались,

И ... якорные перерезали тросы,

Оставив дружков ... И бесись не бесись,

Во след посылая проклятья и ругань,

Когда спохватились был шлюп далеко,

Его паруса раздувались упруго

Под бризом попутным, и Тич был таков!...

Но, всё ж, до конца провернуть этот фортель

Без скрипа и качки им не удалось,

Я больше скажу — всё могло бы испортить

Волненье в команде, что вдруг началось.

Раскол наступил! Часть хотела вернуться,

Другая стояла часть за главаря,

Они, распалясь, в схватке вот — вот столкнуться, –

Исход мировой ожидать было б зря.

Был Тич негодяй, но, как воин, отважен,

Решителен, твёрд — этого не отнять,

Он понял, конфликт будет силой улажен —

Против — пятнадцать, а с ним — двадцать пять.

И, время не тратя на переговоры,

Он выхватил саблю и начал погром,

Короткая стычка, всё кончено скоро –

Зачинщики бунта взяты все живьём...

Для них Тич придумал особую кару —

Он высадил их на Сундук Мертвеца,

Тот остров за то так прозвали корсары,

Что, там оказавшись, ждать только конца.

Полу утёс, полу песчаная отмель,

Не то что воды, ни травинки там нет,

Ни птицы, ни зверя, безжалостным солнцем,

Как на сковородке, он днём разогрет.

С собой дали каждому рома бутылку,

Зачем? Чтобы сделать мучительней смерть –

Ром жажду усилит, и каждая жилка

Во рту у бедняг будет зверски гореть...

Да, оттуда пошла, с этого островца,

Песня, что всем, я уверен, знакома:

          Пятнадцать человек на Сундук Мертвеца

          Йо-хо-хо и бутылка рому!

          Пей, и дьявол тебя доведёт до конца,

          Йо-хо-хо и бутылка рому!..

Те страдальцы тогда не дождались конца,

И снял их в последствие Боннет.