ТигрИКа — Воздух под названием любовь

— Опять пошла проверять Кирю? — охранник улыбнулся ей, что никогда не делал до этого. За месяц весь персонал ночного куба «Explorer» стал узнавать Даню в лицо — она была девушкой одного из лучших барменов этого клуба Кирилла.

— Нет! Это он сам меня таким образом проверяет. Уехал на пару дней, а я ему должна звонить через каждый час и отчитываться, и в особенности, когда я в клубе. — Даниила улыбнулась.

— Да! Он всегда был очень ревнивым. — Охранник открыл перед ней дверь, и она выплыла в холодный октябрь.

«Интересно, а откуда он знает, что Кирилл всегда был ревнивым? А в прочем какая разница — это все знают!.. Ой! Как голова болит! Домой пойду. Девчонки обидятся…» — мысли летели в голове с устрашающей скоростью.

Она распахнула свою раскладушку и уже озябшими к тому времени пальцами начала искать в телефонной книжки запись «Мой Киска». Девушка на другой стороне провода сообщила, что абонент где-то там, за линией действия сети.

— Черт! — выругалась Даня, — А потом будет меня обвинять, что я ему не звоню!

— И тебя еще кто-то в чем-то может обвинять? — раздался голос за спиной.

«О! Опять кто-то из новеньких пытается установить контакт (постоянные посетители знали, что она — девушка Кири и к ней лучше не лезть — он был довольно уважаем среди посетителей этого клуба, да и вообще в городе)! Да и что за нахал! Раньше, конечно, знакомились, но сразу переходить на ты!...» — Даня повернулась, чтобы сказать, что действительно, есть такие люди, которые могут ее в чем-либо обвинять, и поэтому к ней лучше не лезть, но тут же опешила, а потом и улыбнулась своей далеко не «дежурной», как она ее сама называла, улыбкой. Потому что это был Эдик… Тот Эдик, с которым она познакомилась в бору на турбазе около семи месяцев назад; тот Эдик, мысли по которому на протяжении пяти месяцев лезли в ее блондинистую головку, и эта головка тогда толком и не поняла, чувствовала ли Даня к нему что-то серьезное или это была просто страсть; и не надо уж говорить, что это был тот Эдик, при взгляде на которого у нее в животе порхали бабочки, стаи бабочек, десятки стай бабочек… и этот Эдик сейчас смотрит на нее и улыбается и, похоже, тоже не самой своей «дежурной» улыбкой, за которую она бы еще месяца два назад душу продала.

— Да это Кирилл — уехал, а ему звони и звони!

— Значит, Киря уехал? А я уж было собирался сказать ему, что ты названиваешь кому-то другому.

Даня рассмеялась, но тут же больная голова, о которой она уже забыла, дала о себе знать, и смех сам собой оборвался.

— Что-то не так? — Эдик посмотрел на нее такими глазами, как будто все ее белые, кудрявые волосы выпали, а взамен выросли черные и прямые, хотя Даня примерно так себя и чувствовала.

— Голова болит, — как-то не хотя сказала она — а ты уже уезжаешь?

— Нет! Мы только приехали.

И только сейчас Даня заметила несколько машин, которых, когда она выходила, уж точно не было.

— А я вот, наверно, сейчас домой поеду — жалобно сказала она — в виски ударяло каждую минуту и не по разу, а ей совсем не хотелось сидеть завтра, а точнее уже сегодня на парах с больной головой — вот, девчонок предупрежу, такси вызову и поеду.

И, похоже, она выдавила это из себя с таким лицом, что он тут же сказал:

— А может, я тебя лучше сам отвезу, а то мало ли что…

— Ну, я не знаю, ты же только приехал.

— Если Киря узнает, что я бросил тебя в таком состоянии, то я здесь вообще больше никогда не смогу появиться.

«Ну-ну! Скорее наоборот — если Кирилл узнает, что ты меня не бросил в таком состоянии… Да и я то знаю, что если ты захочешь, то Кирилл сам потом не сможет даже на улицах города спокойно появиться! Но вы уж точно друг друга стоите!.. И вообще, что ты имел в виду под выражением «такое состояние»? Я что, так плохо выгляжу?» — подумала Даня.

— Ну, знаешь я была бы не против — вместо этого сказала она и посмотрела на него таким просящим взгляд. А просить и ни о чем уже не надо было — на его лице играла улыбка победителя. «В честь чего это?» — только и смогла подумать Даня.

— Иди — предупреждай своих девчонок. Я жду в машине.

Минут пятнадцать ей потребовалось, чтобы найти Аню и сказать, что она едет домой. Подруга спросила, вызвать ли ей такси, но Даня сказала, что ее отвезут, а на озадаченный взгляд подруги ответила: «Потом!».

— Уже уходишь? — тот же самый охранник смотрел на нее вопросительным взглядом.

— Да. Голова болит! — Даня побыстрее вышла на улицу — ведь сейчас он начнет предлагать ей такси за счет заведения, как и всегда за последний месяц, и что она ему скажет? Что ее подвезет старый знакомый? Ага! Если Кирилл потом узнает, что это был за «знакомый», надо будет писать новый «Дозор» — сошлись силы Тьмы и силы Света, и никто не ушел с этого поля живым…. Только вот никто из них не будет драться за нее — оба они будут отстаивать свою уязвленную мужскую натуру. И Даня понимала это внутри души, но думать об этом сейчас было выше ее сил. «Только вот кто из них Свет, а кто Тьма? Вопрос!!!» — вместо этого усмехнулась про себя девушка.    

А ведь это именно Киря «спас» Даню от Эдика тогда. Они познакомились на очередной грандиозной вечеринки в их клубе, когда она подошла в три часа ночи к барной стойке и попросила чашку чая без сахара. Киря посмотрел на нее и улыбнулся: «Вы первая, кто заказывает у меня чай в такое время в этом клубе, да еще и без сахара! А работаю я здесь не первую неделю». Даня улыбнулась в ответ, а на следующее утро Кирилл принес ей домой упаковку самого лучшего и дорогого (как с удовольствием заметила Даня) чая. Как он узнал ее адрес, да и вообще кто она такая, история умалчивает. Но зато он знал тогда про Эдика, а точнее про Данины чувства к нему и сделал все, чтобы она его забыла. «Наверно, не все раз не забыла — пронеслось у девушки в голове, — Да и какие чувства? Я просто страшно хотела этого молодого человека, а Кирилл сделал так, чтобы я хотела его! Но… »

Но, выйдя на улицу, она поняла, что соврала охраннику — голова не болела! Совсем не болела!! Вообще не болела!!! Она прошла, как только Эдик предложил ее довезти до дома!!!! Даня не стала анализировать этот факт, отбросив его на дальнюю полочку в своей уже не больной голове, и направилась к серебристой машине, в которой сидел тот, с кем (она уже это точно для себя решила) проведет остаток сегодняшней ночи. «Пора осуществить старую мечту!». Пытаясь унять дрожь во всех, без исключения, частях тела, она дернула ручку и села в машину, даря Эдику ну уж совсем не дежурную улыбку, которая у нее получилась, как она сама заметила ну просто на все двести процентов.

— Как там Лера? — спросила Даня, когда они выехали на главную улицу города.

Валерия была подругой детства Эдика, практически сестрой. Их семьи дружили, а они вместе лет с пяти ходили в одну студию танцев. Да и Дани повезло: она попала в класс, где училась Лера, да и еще стала с ней чуть ли не лучшими подругами — такой доброй, бескорыстной девушки в подругах у Даниилы еще никогда не было. Можно сказать, что благодаря ней Даня и познакомилась с Эдиком. Но Лера сыграла с Даней, так сказать, и роковую шутку — Эдик всегда будет в ней видеть только подругу своей «почти сестры». Не веря в дружбу между мужчиной и женщиной, Даня иногда грешила мыслью, что между этими дорогими ей людьми что-то есть, кроме дружбы, ну, или хотя бы какая-либо сторона к другой что-то уж ну точно чувствует. А потом Даня просто решала, что ее испорченной натуре не понять таких светлых отношений, да и не хотелось ей тогда, чтобы у них было что-то помимо дружбы — она ведь сама имела на него виды. «Да какие уж там виды! — подумала Даня — Я была бы последней наивной дурочкой, если бы надеялась на что-то большее, чем просто ночь с ним!» А потом Лера уехала учиться в другой город. Какое-то время Даня не видела Эдика, а сейчас… «Нет! Об этом завтра! Ну, или сегодня позднее! Но не сейчас, не сейчас!»

— Тебе, наверно, лучше знать? Вы названиваете друг другу каждый день и не по разу. Я прав?

— Прав. Просто мы действительно все очень скучаем, — под «все » Даня подразумевала себя и еще двух своих хороших подруг, а по совместительству и бывших одноклассниц Аню и Иру, и Эдик об этом прекрасно знал.

— Так куда тебя отвезти? — после короткой паузы он посмотрел на нее.

«Он ведь знает, где я живу. Ну да ладно… Прости, Кирилл!»

— Туда, где я смогу с тобой спокойно поговорить… и не только поговорить, — Даня смотрела на него, как на жертву, и не какие богатства мира не могли заставить ее сейчас отвести взгляд. «Что за игру я веду! Он сейчас просто выбросит меня из машины».

Выражение его глаз менялось медленно, но верно — от вопросительного к такому же, как у Дани. И только теперь она позволила себе улыбнуться, а он свернул на одну из многочисленных маленьких улочек, идущих от центра города, но совсем не на ту, которая вела к дому Дани.

— Я не хочу, чтобы об этом кто-то знал.

— Я тоже.

— Я серьезно, Эдик!

— И я не шучу, Даня!

— Просто я… ну…

— Уже договорились! С моей стороны об этом никто не узнает! А ты уж говори кому хочешь — мне вообще плевать!

— Пойми я не хочу, чтобы ты обо мне плохо думал… хотя… думай как хочешь, я просто осуществила давнее желание.

— О чем это ты?

— Да ладно, пока.

— Даня, подожди…

Через пол часа Даня, сидя в своей комнате, пыталась найти на своей коже, пропитанной пивно-прокуренным духом ночного клуба, островки неповторимого запаха мужчины, который сегодня был с ней. Они попадались очень редко, но метко. А еще она решала для себя вопрос: ложиться спать или не ложиться? Со всеми грубыми подсчетами ей остается спать максимум час. Какой в этом смысл? Никакого! И поэтому надо идти мыться… Она последний раз уткнулась носом в свою ладошку с его запахом и направилась в ванную, приказывая себе не плакать, ну по крайне мере не в ближайшие несколько часов.

2

— Ну, ты, куда вчера сбежала? — Аня позвонила, как только прозвенел звонок на большую перемену (подруги учились в разных корпусах одного вуза).

— Да, Нютик, и тебе здравствуй! — Даня еле отсидела две пары — общее состояние оставляло желать лучшего, но голова была ясной, как стеклышко (только где-то там на самой дальней полочке все еще лежал тот факт, что это самая голова предательски перестала болеть сегодня ночью именно после предложения Эдика, и Даня прекрасно об этом помнила).

— Ага! Привет. Ну, что там?

— Ты идешь на третью пару?

— А ты вообще меня слышишь? — Аня, похоже, начала нервничать.

— Аня, всего я не могу рассказать вообще, а тем более по телефону. Ты лучше ответь на мой вопрос.

— Ну, вообще-то собиралась…

— Может не пойдешь?... А точнее может не пойдем вместе?

— Одно условие.

— Давай…

— Ты расскажешь мне абсолютно все, что с тобой случилось сегодня ночью, начиная с того момента, как ты ушла звонить Кири!

— Но я…

— Ладно, тогда пока.

— Подожди! (Подруга имела на нее огромное влияние, а еще плюс бессонная ночь… ) Я согласна!

— Вот и прекрасно! На остановке через десять минут.

Идя на место встречи, Даня решила, что не будет рассказывать подруге «абсолютно все». Но если Аня поймает ее на лжи (а Даниила никогда не умела врать), то будет еще хуже.

«Ладно, разберемся на месте».

— Не ври мне!

Они сидели на Аниной кухни, и ели то, что она умела готовить лучше всего — омлет.

— Я не могу рассказать. Мы договорились, что об этом никто не узнает.

«Ага! Только ему на это абсолютно наплевать!» — Даня тщетно пыталась заставить сердце молчать.

— А я, между прочим, ушла со своей любимой практики по языку, — это имело огромный довод — Даня знала, что подруга обожает русский. — Так кто тебя подвез сегодня до дома?

— Подвез то меня таксист… Ну, тот помнишь? Леша.

— Только не говори, что это ты с ним провела ночь?

— А почему ты вообще решила, что я сегодня с кем-то спала?

— Ой! Я не вчера родилась! А по глазам твоим всегда можно все прочесть, как по открытой книги! Ну?

«Ему плевать! Ему плевать! Плевать!», — Сердце билось уже где-то в районе горла. На омлет закапали слезы, а на Аню полилось, то «абсолютно все», о чем Даня поклялась сегодня утром, стоя под душем, никому не рассказывать.

— Ну и натворила же ты делов! — Аня только что закончила мыть посуду и села рядом с Даней на кухонный диван, на котором та вот уже около получаса роняла слезы в чашку со своим любимым чаем с корицей. — Что делать-то будем?

— Все останется по-прежнему. Кирилл ничего не узнает — даю слово!

— А ты не думаешь, что Эдик все-таки…

— Он ничего не расскажет! Я же сказала, ему плевать на все — на меня, на эту ночь, а на Кирилла тем более!!!

— Да, ладно не нервничай так! — Аня посмотрела на подругу как-то странно — Дело хозяйское — не расскажет, так не расскажет!... Но ведь так нельзя все оставлять! Ты сойдешь с ума по-тихому, и это в лучшем случае.

— Нет! Завтра приезжает Кирилл, и он вылечит меня от болезни под названием «Эдик» в очередной раз. Все будет нормально.

— Ну, зная тебя…

— Аня, не надо! — перебила подругу Даниила — Самой с трудом в это верится!

— Я знаю, что надо делать! — Даня только, что села в маршрутку, а подруга, обещавшая подумать над ее проблемой, уже звонила с каким-то предложением — Ты завтра едешь к Лере!

Даня так и застыла с деньгами в руке и огромными глазами.

— Плохая шутка! Очень плохая!

— Это не шутка. Ты поедешь и все ей расскажешь! Это — лучший вариант! — Аня говорила быстро и громко, но обстоятельно.

— Ага! Это ты как себе представляешь? Приезжаю я к ней и говорю: «Лера, я переспала с твоим другом детства и тем самым изменила своему молодому человеку, которого до вчерашней ночи думала, что люблю!», — водитель, сидевший рядом, посмотрел на Даню не двусмысленным взглядом.

   — Нет! Ты приедешь, как будто отдохнуть и поведать ее, в принципе это так и будет, а потом просто выберешь подходящий момент и спокойно, обстоятельно все ей расскажешь, как рассказала мне. Она же была с тобой почти всегда, во всех твоих ситуёвинах, а их, ты сама знаешь, у тебя было не мало. Она не осудит тебя и в этот раз.

— Ладно! Это еще, куда не шло! А Кирилл? Он же приезжает завтра. А я сразу уеду? Вот, что действительно подозрительно.

— Подозрительно? А ты сможешь спокойно смотреть ему в глаза?

Об этом Даня не подумала. «А надо было первым делом!»

— Ну, мы же решили, что он меня вылечит, как всегда, — голос Дани был настолько жалобным, что ей самой стало не по себе.

— Это ты решила, — Анин же был как никогда тверд. — Да и кто сказал, что он поможет тебе и в этот раз?

— Ты же знаешь Кирилла. Он с ума сойдет от подозрений.

— Сделаем так, ты встречаешь завтра Кирилла и пытаешься вылечиться быстро и обстоятельно, уж не знаю каким способом, но пытаешься. Если это не помогает, а я уверена, что не поможет, ты звонишь мне, и я беру тебе билет на ближайшую электричку. — Аня составила этот план буквально за пятнадцать секунд, которые собственно и молчала.

— Ну, я не знаю…

— И знать тут нечего… Делаем, так как я сказала.

Даня согласилась — она слишком устала за последние сутки, и ум подруги пригодился как нельзя кстати. Сама она думать рационально просто не могла, особенно сидя в трясущейся маршрутке на первом сидении с водителем, который на нее по-прежнему косился как-то не хорошо.

3

«Скорый поезд семьдесят девять пребывает к первой платформе. Повторяю…», — девушка с далеко не приятным голосом сообщила новость, которую Даня еще не успела отнести ни к плохим, ни к хорошим. Она стояла на том месте, где всегда ждала Кирилла после поездок, и не могла с собой справиться — тело пронизывала мелкая дрожь, лицо, накрашенное ярче, чем обычно, чтобы скрыть бледность и бессонницу последних ночей, не выражало абсолютно ничего, а руки теребили кожаные перчатки с таким рвением как будто собирались разорвать их на тысячи мелких кусочков.

Даня увидела его, как только он вышел из вагона. Это был ее Кирилл, только вот уже не такой родной, не такой любимый, не такой вообще… Ком подступил к горлу. «Ну, почему я всегда все понимаю слишком поздно!», — Даня собрала всю волю в кулак, чтобы не расплакаться, а пойти к нему и улыбнуться как всегда. «Только вот ничего уже не будет как всегда!»…

«Стоп! Хватит! Что развесила нюни! Быстро пошла и улыбнулась». И она пошла ему навстречу и улыбнулась. Сегодня ей надо быть такой соблазнительной кошечкой, но надо все вымерить так, чтобы он ничего не заподозрил — не надо сразу кидаться на него, но и не надо неуверенно улыбаться и бубнить что-то под нос. Надо вести себя как всегда. «Опять это как всегда! Плохое выражение».

— Привет, моя маленькая, — Кирилл обнял ее и посмотрел в глаза.

— Привет, Киска! Как…

— Что-то не так? — он перебил ее на полуслове. «Наверное, по мне действительно можно все читать, как по открытой книги!» — она закусила нижнюю губу

— Конечно, не так! Ты меня даже не поцеловал! — Даня улыбнулась своей самой обиженной улыбкой и попыталась изменить выражение глаз, предательски выдававшее ее.

Кирилл расхохотался и прижал ее к себе:

— Нет! Все по старому. И передо мною все та же моя Даня.

«Твои бы слова да Богу в уши», — подумала девушка.

— Да все та же твоя Даня, — от этих слов ей стало не по себе — и она страшно голодная!

— Ты хочешь есть? — Кирилл уверенно повел ее через толпу, даже не смотря на нее.

— Да! Я хочу съесть тебя!

Кирилл резко встал, и Даня чуть не врезалась в его спину. Он обернулся и посмотрел ей в лицо — она улыбалась уверенно и соблазнительно, по крайней мере, так ей казалось. Он смотрел на нее секунд пять, секунд пять улыбался, а потом за пять секунд выпалил, то, что она и ожидала услышать:

— Я сейчас съезжу домой, приму душ, переоденусь и приеду к тебе. Готовь сливки, родная, меня просто так не съесть!

«Хорошая же я актриса!» — подумала Даня, вот только эта мысль не принесла ей сейчас никакого удовлетворения.

Она закрыла глаза и опять открыла, закрыла, открыла… Вот уже около получаса Даня разглядывала потолок своей квартиры с интервалами в пять секунд темноты каждый. Не спалось… Не помогло! А точнее не помогли… не помог Кирилл, не помогли его объятия, ведь стоило ей только закрыть глаза, как сразу возникал Эдик со своей улыбкой победителя и со своими объятьями. Она прекрасно понимала, что думать сейчас об этом после ночи со своим молодым человеком, уже предательство, а представлять, что этот человек не тот, с кем бы ты хотела сейчас лежать рядом тем более, но ничего не могла с собой поделать. Воспоминания были слишком ярки, да и вряд ли они когда-нибудь потускнеют вообще…

Через три часа у нее поезд к Лере. Аня взяла билет, даже не дождавшись Даниного звонка — подруга слишком хорошо знала ее.

Она посмотрела на лежащего рядом молодого человека. Кирилл был двадцатилетним мелированным блондином с правильными чертами лица и красивым телом. В кармане у него всегда была не хилая пачка денег и это не, только из-за хорошо оплачиваемой работы, сколько из-за далеко не бедных северных родителей. Он приехал в родной Данин город, чтобы получить независимость (туда все за этим ездят), но родители не оставили его в покое и ежемесячно посылали деньги, хотя Кирилл никогда не просил. Просто он был их единственным ребенком… Для Дани он сделал многое (что уж говорить, если он снимал для нее отдельную квартиру, хотя она могла бы жить и с родителями, но он так хотел, да и она была не против), но так и не открыл своего сердца до конца — он не разу не сказал ей «Я тебя люблю!»… А для нее это было не главное. В свои неполные девятнадцать лет, она прекрасно жила по материальным законам жизни…

«Но ведь иногда так хочется, чтобы кто-нибудь сказал эти главные для любой девушки слова, — подумала Даня — и так трудно их добиться. Хотя зачем терзать человека и выпытывать признание, если он не любит? Глупо!». Даня почему-то улыбнулась своим далеко не радостным мыслям, ведь знала, что Кирилл и правда ее не любит. Он ей холил, лелеял, защищал,…но не любил.

— Кирилл, — позвала она — Кири-и-и-илл…

Он открыл один глаз, словно вспоминая, кто лежит рядом с ним, потянулся и перевернулся на спину.

— Ты что? Опять голодная?

— Нет, Кирилл. Мне надо собираться — у меня поезд через несколько часов к Лере, — она говорила все мягко и рассудительно, как маленькому ребенку, от которого уезжает мама. Почему? Она и сама не знала. — Мне надо ехать.

Он посмотрел на нее не столько удивленным, сколько озадаченным взглядом:

— Зачем?

— У нее проблемы… личного характера… Ну, ты понимаешь… она там с ума в одиночестве сойдет, если я не приеду…

— Ладно, не оправдывайся. Девчонки едут с тобой? — он по-прежнему смотрел на Даню как-то не так.

— Нет. Они не могут. Ну, ты же знаешь, как у них на факультете сильно грузят. Одни практики сейчас — Даня затороторила быстро-быстро, как всегда, когда хотела что-то кому-то объяснить.

— Ну, ты прямо у меня скорая помощь,— Кирилл усмехнулся и погладил ее по щеке. — Одевайся, я тебя отвезу на вокзал.

4

Лера встретила ее и сразу кинулась обнимать.

«Значит, она еще ничего не знает. Это хорошо! Смогу ей все спокойно рассказать!»

Позже, когда подруги шли по площади в сторону автобусной остановки, Лера завела странный разговор:

— Я тебе кое-что скажу, только ты не кидайся сразу покупать билет на ближайший поезд обратно! Хорошо?

— А что случилось? Твой девятый этаж снесло ветром, и теперь ты живешь в подвале вместе с крысами? — Даня впервые за несколько дней могла расслабиться, а рядом с Лерой это получалось очень хорошо.

— Нет! Не так страшно, но обещай, что не сделаешь то, о чем я тебя попросила!

— Хорошо. Обещаю! Ну, дак, что там?

— Вообщем… Я не знаю как сказать помягче… Так получилось… — Лера почему-то опустила глазки.

— Говори как есть. Что ходить вокруг да около.

Лера остановилась и посмотрела Дани в глаза:

— Не подумай ничего плохого, я тут ни причем абсолютно. Просто, Эдик приехал на эти выходные и живет у меня.

Пакет тихо упал из Даниных рук на грязную улицу:

— Я что-то не очень расслышала, наверно. Кто приехал на эти выходные и живет у тебя?

— Ты прекрасно слышала кто! И не надо говорить, что ты к нему что-то по-прежнему чувствуешь! — Лера очень хорошо знала о Данином чувстве к Эдику и о том, что испытала Даня за то время, и сейчас пыталась сделать так, чтобы Даня не раскисала — Пойдем! Наша маршрутка идет.

Они сели на самые задние сидения, чтобы спокойно поговорить — ехать было не так уж мало.

— Почему ты меня не предупредила? — Даня до сих пор не могла понять всей реальности происходящего. — Я бы хоть не приезжала

— Ты же знаешь Эдика? Он никогда не предупреждает. Звонит у меня вчера домофон в 8 вечера, подхожу, а там Эдик… Я же не могла сказать «Уезжай! Ко мне завтра Даня приедет». — Лера помолчала — Да и, если бы я сообщила, ты бы не приехала. Я же тебя знаю! А я так по тебе соскучилась.

Даня нахмурилась:

— А он то хоть как отреагировал на то, что я приезжаю?

— А он еще не знает. — Лера виновато улыбнулась.

— Что?!

— Я не успела вчера сказать, а сегодня он спал, когда я уходила. Да и вообще тут нет ничего страшного. Ты ведь к нему ничего больше не чувствуешь, так? — Лера испытывающе посмотрела на Даню.

«Вот он решающий момент! Говорить или нет?» Все шло совершенно не так, как предполагала Даня. Как теперь она все расскажет Лере? Как теперь она на это отреагирует? А главное как теперь она посмотрит на Эдика и как теперь с ним себя вести? Лера, наверно, выгонит их обоих из своей квартиры, как только все узнает. «А она и не узнает!» — уже решила про себя девушка. Ведь Эдик думает, что Даня никому ничего не рассказывает об их ночи. «Если вообще он об этом думает!»

— Ты что это молчишь? Даня, не пугай меня! — Лерин взгляд был уже не испытывающим, а вправду напуганным.

— Нет! Все нормально! — Даня поспешила успокоить подругу.

— Что нормально? Я, кажется, задала тебе вопрос? Ты ведь к нему ничего не чувствуешь, правда?

— Конечно, правда! — в этот момент Даня не понимала, врет она или говорит правду. — Ведь у меня есть Кирилл, и я его люблю.

Имя Кирилл из Даниных уст всегда действовала на людей успокаивающе. Даже мама без проблем могла отпустить Даню хоть на край света, зная, что она с Кириллом. Так и сейчас, Лера в последний раз одарила Даню своим везде проникающим взглядом и вроде как успокоилась:

— Ну ладно! Смотри мне, Данька.

Лифт довез их до девятого этажа без каких-либо проблем, хотя Даня предпочла бы идти пешком по лестнице, так как совершенно не понимала как ей сейчас себя вести. «Все слишком ужасно, чтобы быть правдой. Я просто сплю. Или это Лера так надо мной не удачно шутит!», — повторяла про себя Даня.

Но эти мысли мгновенно рассеялись, как только подруга бесшумно открыла дверь своей квартиры. Дальше Даня помнит все как в тумане. Знакомый коридор… Лера пальцем показывает, чтобы Даня не говорила громко… проходит в кухню, а Даня в комнату… Большие…, огромные глаза Эдика и слабое Данино привет… Лерина улыбка и объяснение, «что так получилось»… Эдик что-то спрашивает у Дани про дорогу… все даже слишком хорошо… «Странно, — думала Даня — а я полагала он убьет меня, а потом и Леру!»    

— Что намериваетесь сегодня делать? — все они втроем сидели за Лериным кухонным столом и пили каждый свой напиток: Лера — зеленый чай, Эдик — черный, А Даня — кофе.

— Ну, как обычно по магазинам — Лера ответила на вопрос Эдика непринужденно и с игривой улыбкой на губах.

«Неужели она не видит напряженности между Эдиком и мной? Или она ее записывает на счет нашего долгого не-общения. Или моего внезапного приезда? Или я совсем дура? — Даня не осмеливалась поднять глаза от чашки с кофе — Да и я ведь веду себя абсолютно не так! Она должна была, что-то заметить… А я должна вести себя как-то поестественнее» — девушка посмотрела на сидящих рядом с ней.

— А ты куда? — тем временем продолжался диалог между старыми друзьями

— У меня встреча с парой людей, а там посмотрим… Надеюсь сегодня вечером мы все пойдем в ночной клуб, а то Лера вчера почему-то со мной идти не захотела?

Даня не сразу поняла, что Эдик разговаривает с ней…

— Ты прекрасно понимаешь почему! — вовремя вклинилась Лера — Мне надо было встречать Даню рано утром. Ну а сегодня, конечно, пойдем. Да, Даня?

— Конечно! — сказала девушка как можно более естественнее и вздрогнула: ее мобильник «запел» рядом с рукой Эдика. Он поднял его, посмотрел на дисплей и с нахальной улыбочкой отдал Дани. Кирилл… Даня открыла раскладушку, сказала «Привет» и посмотрела на Эдика в упор. Он по-прежнему улыбался этой своей неповторимой, но уже такой родной улыбкой, и тоже не спускал с нее глаз.

— Да, родной! Это я! — Даня решила поговорить с Кириллом здесь — ей страшно хотелось посмотреть, как будет меняться лицо Эдика. Только вот пока на нем все еще играла улыбочка.

— Привет! — голос Кирилла разносился по всей кухне — говорил он очень громко. — Как Лера?

— Хорошо! Скучает только много по всем нам, — каждое слово она проговаривала четко и с маленькой паузой между ними. В этот момент ее переполняла злость — ей хотелось стереть с лица брюнета, сидящего напротив ее, эту наглую улыбочку — она сдерживалась, как могла, но голос не слушался.

— А ты как? — Кирилл, похоже, ничего не замечал, а может просто плохая связь, так хорошо скрывала напряженность ее голоса.

— А я очень соскучилась по тебе, котенок. — Даня пыталась уловить хоть какое-то изменение в Эдике, но ничего не получалось, и это злило ее еще больше.

— Я тоже соскучился, маленькая моя, — голос Кирилла приобрел мягкий оттенок. — Все еще не могу отойти от нашей сегодняшней ночи.

Вот тут-то лицо Эдика и поменялось, но не в ту сторону, какую хотела Даня: улыбка стала более открытой, но в ней прибавилось нахальства, а глаза заблестели коварным огнем. Разговор входил в очень не выгодную для Дани колею. Она собрала всю волю в кулак, встала и направилась к выходу из кухни, при этом бросая через плечо:

— Я тоже не могу, родной.

Разговор, который длился еще минут десять, кончился тем, что Кирилл пообещал встретить Даню завтра с поезда и отвезти к родителям. Даня закрыла раскладушку и выдохнула.

— Что это ты так вздыхаешь? Плохой разговор?

Даня обернулась и замерла. Явное ощущение двойственности ситуации, как ток пронзило ее мозг: он стоял на таком же расстоянии от нее, с такой же улыбкой на губах, абсолютно такой же, как в ту ночь около клуба. Казалось вот сейчас он предложит довезти ее до дома, а она согласится и… Но он стал каким-то более далеким и чужим, да он и никогда не был с ней близким. Именно это останавливало сейчас Даню, чтобы не кинутся к нему на шею и не зарыдать. Она четко это осознала. «Что это со мной происходит? Я и, правда, не могу себя контролировать, когда вижу его…»

— Хороший разговор. А что? — Даня начала наезжать первая, пользуясь в данном случае принципом «Лучшая защита — это нападение».

— Да нет ничего! — Эдик резко изменился в лице, подошел к дивану и сел, разглядывая ее с ног до головы. — У меня к тебе вопрос. Я задам его. — Он не спрашивал, а утверждал. «Мое слово — закон» — был его подход к ситуации. — Ты тогда сказала, что…

— А вот и я! — Лера зашла в комнату, тем самым, спасая Даню второй раз за день. — Что это вы тут обсуждаете?

— Погоду, — прорычал Эдик, в полном смысле этого слова. — Мы решили, что нынче слишком холодный октябрь.

Подруга озадаченно посмотрела на Даню, но та быстро и энергично закивала головой, в знак согласия с Эдиком.

— Ах, октябрь! — Лера сказала это с крайне обиженным видом. — Считайте, что я вам поверила.

Даня улыбнулась уголками губ — не будь в этой ситуации столько трагизма, она спокойно могла бы сойти за комедию.

— О чем это вы говорили, когда я вам помешала сегодня утром? — Эдик только успел попрощаться с девушками и направиться в совершенно другое направление по своим делам, как Лера уже начала задавать вопросы, на которые ей явно хотелось услышать правду.

Девушки шли по площади в сторону красивого высокого здания — торгового центра.

— Эдик же сказал, что об октябре. Он и, правда, нынче очень холодный. — В подтверждение своих слов Даня попыталась, как можно глубже засунуть нос в воротник своего пальто, которое и пальто то можно было с трудом назвать, так френчик.

— Кто холодный? Эдик или октябрь? — подруга улыбнулась Дани ехидной улыбочкой, на которую та ответила совершенно аналогичной:

— Октябрь, конечно же.

— А ну да, «конечно же». Эдик-то у нас горячий парень.

— На что это ты намекаешь?

— Я ни на что абсолютно. А что есть основания что-то подозревать? — Лера посмотрела на Даню с наигранным беспокойством.

— Коза ты, Лера просто несусветная. — Даня остановилась посреди площади с обиженным лицом. — Говоришь просто ненормальные вещи! Вот возьму и обижусь!

— Ладно, пошли. — Лера дернула подругу за руку. — Я ведь знаю, что, если ты что-то скрываешь, то рано или поздно ты это все равно расскажешь… а тем более мне…

Да и Даня тоже это прекрасно знала.

Даня прошлась от витрины с сумками к витрине с сапогами, ломая голову над тем, что же все-таки хотел выяснить Эдик. Не единая мысль по этому поводу не хотела идти в ее голову, точнее мыслей было много, но нормальных, стоящих не одной. Лера куда-то подевалась: на четырех этажах этого центра можно было легко потеряться. В принципе, она не беспокоилась, потому что они должны были встретиться с Эдиком в кафе на последнем этаже через минут пятнадцать. Так что Даня спокойно заходила в каждый отдел и чем-нибудь интересовалась — это было ее страстью: покупать не собиралась, но обязательно надо было сделать вид, что ей это понравилось, и она с удовольствием бы это купила. «Это у меня такие своеобразные понты», — говорила Даня подругам.

Она почему-то не о чем не волновалась. Ее расслабил шопинг, общение с Лерой и блеск золота и серебра в каждой витрине, а разговор с Эдиком казался таким далеким…

Девушка посмотрела на часы и зашагала к лифту — до встречи оставались считанные минуты:

— Привет! — он появился как всегда неожиданно, тогда, когда она меньше всего этого ожидала. — А где Лера?

— Где-то здесь… — Даня не знала, как объяснить лучше, тем более она была малость ошарашена внезапной встречей. — В пять часов мы все должны встретиться в кафе наверху.

Он достал сотовый и посмотрел на него:

— Осталось три минуты. Самое время для того, что бы я задал тебе пару вопросов.

Они вместе зашли в лифт, а за ними еще несколько человек.

— Ты тогда сказала, что-то про желание…

— Когда? — Даня решила сыграть в дурочку, хотя сразу все поняла, стоило Эдику произнести слово «желание» — Я не помню.

— Тогда… после нашей ночи — Эдик сказал это так, что у Дани мурашки по кожи побежали, а бабуля, которая стояла вместе с ними в лифте обернулась на него. — Ты сказала, что осуществляла свое давнее желание и…

Данин мобильник резко зазвонил у нее в руке. Надпись «Мой киска» отразилась на дисплее вместе с фотографией Кирилла. Даня, испытывая все хорошие чувства на свете одновременно, открыла раскладушку, и… Эдик сразу ее закрыл, выхватывая телефон из рук Дани.

— Что ты делаешь? Это Кирилл…

— Сначала ты поговоришь со мной, а потом с ним!

— Отдай мне мой телефон! Это же Кирилл! — Даня готова была прыгнуть на Эдика и вцепиться в его красивые черные волосы.

— Кирилл, да? Что-то я не помню, чтобы ты вспоминала его, когда спала со мной!

Теперь на них смотрела не только эта бабуля, но и все без исключения, находившиеся в этом лифте. Даня замерла, а вместе с ней замер и лифт, наконец-то, доехавший до четвертого этажа. Выскочив из лифта, девушка сразу наткнулась на Леру:

— О! Наконец-то! А я повсюду тебя ищу. — Лера посмотрела на Даню вполне обычным взглядом. А вот Даня наоборот смотрела на подругу так, как будто приведение увидела. — И Эдик с тобой… А что ты на меня так смотришь? Что-то не так?

— Да не так! — В этот момент Дани страшно захотелось закричать, что она спала с человеком, который стоит рядом с ней, но именно то, что он сейчас стоит рядом, ее и удержало. — Я померила такие клёвые сапожки, но размер не подошел. Представляешь, ужас какой? — она направилась в сторону кафе.

Эдик с трудом подавил улыбку.

— Что это с ней? — спросила у него Лера.

— Ну, ты же слышала. Размер не подошел.

5

Ночь определенно не удалась. В ночном клубе Даня просидела все время у барной стойки в надежде, что Эдик ее нигде не выловит. Кирилл больше не перезванивал и трубку не брал. К ней клеились какие-то мужики, но она как можно аккуратнее им отказывала, и они (что самое интересное), тут же куда-то испарялись.

«Итак, что мы имеем», — девушка решила использовать свободное время для того, чтобы подвести итоги. Даня взяла салфетку и начертила на ней своеобразный план-схему:

1. Кирилл:

• с которым я встречаюсь около двух месяцев;

• который меня не любит, но считает своей;

• который последнее время странно стал себя вести;

Последний пункт Даня написала, как бы не хотя, ведь Кирилл действительно странно стал себя вести, в особенности после поездок домой. Даня бы это вообще не заметила, но просто последнее время эти поездки стали уж ну слишком частыми. Он как бы прятал глазки, за исключением, конечно, последнего раза — тогда глазки прятала она.

На второй салфетке было написано:

2. Эдик:

• с которым я провела всего одну ночь;

• которого теперь не могу забыть;

• которому я совсем не нужна.

Даня окинула обе салфетки придирчивым взглядом («Не слишком уж оптимистичная картина») и засунула их в сумку.

Он наблюдал за ней… Она что-то писала на салфетках («Наверно, все свои желания»), оглядывалась по сторонам, и изредка попивала какой-то коктейль, стоящий рядом с ней.

Несколько вопросов клубились у него в голове, замещая друг друга. Что это было за желание? Исполнилось ли оно? Как это связано с ним?...

Отвечая самому себе на эти вопросы, Эдик решил, что Данино желание было просто с кем-нибудь в ту ночь переспать. А он попался как нельзя кстати. «Вот, сучка! А я то уж было поверил ее басням о больной голове тогда, около клуба. Да и в машине она слишком соблазнительно улыбалась... Дурак! Не знал, что тебя так легко может облапошить какая-то девчонка». Действительно это было сложно! Эдик был красивым молодым брюнетом с оливковой кожей, хорошо одевался, тратил на девушек уйму денег и совсем мало времени — девушки сами липли к нему в таких количествах, каких ему было нужно, а иногда даже и больше. Он мог пару раз покатать девушку на своей машине, пару раз переспать с ней, а потом он просто исчезал из ее жизни, в прямом смысле этого слова: он обрывал абсолютно все контакты, не отвечал на звонки, проходил мимо на улице, лишь слегка покачнув головой, в знак приветствия. Если девушка успевала влюбиться в него за это время, это были ее проблемы, но никак ни его. Он сам это часто повторял. А тут какая-то… и так легко…

Эдик залпом допил то, что было у него в стакане, злясь и на себя, и на эту «девчонку». Совершенно ни о чем в тот момент не думая, он встал и направился к ней.

— Я все понял (Данины испуганные глаза). Тебе надо было тогда просто с кем-то провести ночь, да?... Отвечай!

Даня с одной стороны обрадовалась, что он далеко не «все понял», а с другой…

— Я сказал, отвечай!

— Что отвечать? — Даня понимала, что ничего глупее в этой ситуации сказать невозможно, но она не очень соображала сейчас, когда на нее орал тот человек, который очень ей дорог, да еще такие вещи.

— Как что отвечать? — Эдик, похоже, заводился все больше. — Я спросил, тебе просто тогда надо было с кем-нибудь переспать? Тебе просто не терпелось, а Кирилла в городе не было, так?

— Нет! — до Дани наконец-то дошло то, что он хотел до нее донести, и ей совсем это не понравилось. — Нет! Мне не просто надо было с кем-нибудь переспать… Мне надо было переспать с тобой (Даня не видела сейчас другого выхода, как сказать правду, ведь иначе он будет считать ее не совсем приличной девушкой, а так может…)! Это была моя потребность тогда и мое желание! Я уже давно хотела тебя! И только тебя… Не так трудно было это понять, правда? — последние слова она уже шептала.

В такси стояло полное молчание, даже водитель ничего не говорил. Даня не обмолвилась с Эдиком не словом с того момента, как он развернулся и ушел после их не вполне нормального разговора в клубе. Он ничего не ответил на ее откровения, он просто растворился в толпе. А сейчас она не могла на него посмотреть, даже из подо лба. Вдруг она прочитает в его глазах насмешку? или безразличие? или, что хуже всего, жалость? Что она тогда будет делать? Пойдет домой пешком?... Даня встряхнула головой — слишком много вопросов после такого дня. Лера, сидевшая рядом, почему-то ничего не спрашивала и даже не смотрела на Даню. «Может, он ей уже все рассказал? А может, она сама обо всем догадалась?»…    

6

— Данечка! — Лера нежно гладила ее по плечу. — Даня, прости, что бужу, но мне нужен твой паспорт — Эдик собирается за билетами.

— Возьми в сумке, — Даня повернулась на другой бок — спать хотелось несусветно…

— Даня! — Лера уже не гладила ее по плечу, а трясла его.

Даня не знала, сколько прошло времени с первой Лериной попытки разбудить ее, но она знала точно, что у подруги должна быть веская причина сделать это во второй раз.

— Даня! Вставай! Мне надо с тобой поговорить!

«Должно быть, причина и, правда, очень веская!» — Даня открыла правый глаз.

— Что это? — Лера трясла перед ее одним открытым глазом какими-то салатовыми бумажками.

— Ну, наверно, салфетки… — Даня по-прежнему не очень хорошо соображала.

— Я вижу, что это салфетки!!! Это что? — Лера развернула перед Даней одну, а потом и вторую салфетку и у Дани весь сон как рукой сняло — выведенные ее почерком имена Кирилл и Эдик четко встали перед ее уже двумя открытыми глазами.

Даня посмотрела на подругу, как вор, которого поймали на месте преступления:

— Я все объясню…

— Я даже в этом не сомневаюсь!

— Скажи хоть что-нибудь. — Даня закончила свой рассказ уже минут пять назад, а Лера еще не вымолвила ни слова.

— Значит, ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь сказала? — Лера посмотрела на нее таким взглядом, что Даня почувствовала дырку у себя во лбу. — Ну что сказать… — Лера помолчала еще минуты две. — Звонил Кирилл, я взяла трубку, надеюсь, ты не против, он сообщил, что не сможет тебя встретить — уезжает к родителям. — Все это Лера говорил таким тоном, как будто случилось что-то ужасное и невероятное.

— Спасибо, конечно, за информацию, но сейчас не об этом.

— А о чем? О том, что ты переспала с Эдиком и это от меня скрыла? Или о том, что он тоже мне ничего об этом не сказал? — При этих словах, Даня испытала радость, хотя радоваться было мало чему — она, похоже, не понимала, что разбудила спящий вулкан в лице Леры. — Ты вообще, о чем думала? О чем ты думала, когда садилась к нему в машину? Это же Эдик! Если бы ты сама ему не предложила «поговорить», он бы сам… Да, и ладно об этом. Ты, почему мне сразу ничего не рассказала?

— Ну, просто подходящего момента не представилось. — Даня попыталась хоть как-то успокоить Леру, но…

— Подходящего момента ей не представилось! А спорим, ты бы мне ничего и не рассказала, не обнаружь я у тебя в сумке эти бумажки, когда искала паспорт, а?

— Я ехала сюда, чтобы все тебе рассказать, но, когда узнала, что Эдик здесь, решила ничего не рассказывать… пока не рассказывать. Ты бы убила и меня и его. Я, что не права?

— Не права! Если бы ты объяснила мне все сразу и спокойно, я бы против слова не сказала. Я бы наоборот тебя поддержала. А вот теперь я уж точно убью и его, и тебя!

— Ты не скажешь ему не слова!

— А кто меня удержит? Ты?

— Да я! И твой здравый смысл, если он у тебя еще остался! Ты, что не понимаешь, как он будет на меня смотреть, если ты все ему выскажешь?...

Все оборвалось так же резко, как и началось. В кухне повисла гробовая тишина. Девушки сидели каждая в своем углу и не осмеливались нарушить ее.

— Я очень-очень зла на тебя…и я очень-очень обиженна, — первой заговорила Лера. — Ты права, я ничего ему не скажу, и я постараюсь, вести себя как обычно… Мне надо подумать. — Лера встала и направилась к выходу из кухни. — Кстати, Эдик возьмет вам совместные билеты на сегодняшний вечер, так что постарайся не переспать с ним еще и в электричке

Когда Лера обняла Даню на прощание около вагона, она шепнула ей на ушко, что уже не злиться и, что Аня была права — она поддержит ее в любой ситуации, просто надо вовремя все рассказывать.

Для Даня это было как мед в уши.

Всю дорогу они молчали, только вторую половину пути Даня тщетно пыталась выяснить у Кирилла по телефону, почему он опять уезжает, ведь он же только приехал — связь то пропадала, то появлялась, но плохая, а то наоборот Кирилл орал ей в уши. Эдик при этом не говорил ни слова, и не смотрел на девушку, сидящую рядом с ним. А когда они оба выпали (в полном смысле этого слова) из вагона на родной вокзал, Эдик, даже не попрощавшись, пошел совершенно в другом направлении от того места стоянки такси.

«Может, он оставлял свою машину где-то поблизости? — подумала Даня. — А почему же, он тогда не предложил меня подвести? Наверно, боится теперь садить меня в свое авто…» Девушка горько усмехнулась и направилась к машинам с желтыми шашками на крыше.

7

Даня резко села в своей постели. Не соображая секунд пять ничего, она терла глаза. На шестую секунду до нее дошло, что ее сотовый разрывается на тумбочке возле ее кровати. Она взяла трубку, даже не смотря на дисплей:

— Открывай! — было единственной слово, которое она услышала, а больше и не надо было — на всю ее квартиру раздался стук, который, наверно, слышали даже ее соседи.

Даня посмотрела на часы — было без трех минут три. «О! А я так надеялась, что высплюсь, хоть одну ночь за последнюю неделю», — подумала Даня как бы не хотя. Но через пару мгновений она осознала всю серьезность ситуации, так как стук повторился.

— Зачем пришел? — Даня за несколько секунд оказалась у двери.

— Открой мне! — раздался знакомый голос за дверью.

— Зачем ты пришел?

— Ты хочешь, чтобы я перебудил всех твоих соседей?

— Я не пущу тебя!

— А может тебе больше по душе, чтобы я выбил тебе дверь?

— Эдик, я…

— Нет! Конечно, лучше, чтобы я выбил дверь твоих соседей, да?... Открой мне, быстро!

Даня поняла, что этот спор просто бесполезно продолжать и щелкнула ключом.

— Так, вот как ты выглядишь без косметики. — Он заплыл в ее прихожую со своей фирменной улыбкой победителя.

И только сейчас Даня поняла, что стоит перед ним в не совсем своем лучшем виде — без косметики, со спутанными волосами и в пеньюаре, который скрывал ну максимум сантиметров пятьдесят ее тела.

— Ты пришел посмотреть на меня без косметики?

— Нет! Я пришел посмотреть на тебя в этом розовеньком пеньюаре!

— Посмотрел?

— Смотрю…

— Смотри и уходи!

— Плохая ты хозяйка! Даже чаем не напоишь гостя… — Эдик закрыл дверь, которую до сих пор подпирала Даня. — Где тут у тебя кухня?

Через пять минут Эдик спокойно командовал на Даниной кухни.

— Ты всегда ходишь на чай в три часа утра? — Даня смотрела на Эдика с нескрываемой улыбкой.

— К тебе я буду приходить и в два, и в три, и в семь.

— В семь я собираюсь в институт.

— Я тоже. Но по воскресениям института нет!

— Придешь ко мне хоть раз в воскресение утром — убью! — Даня поверить не могла, что сидит с ним на своей кухне в три часа утра и беседует о том, когда же лучше ходить в гости.

— Значит, в другие дни недели, я могу прийти, да? — Эдик все-таки нашел, как ее подколоть.

— Если я скажу «Нет!», тебя это остановит? — Даня наклонилась над столом, чтобы видеть его реакцию на ее вопросы.

— Нет, конечно! — Эдик же наоборот подался всем телом назад, как будто знал, что задумала Даня.

Даня улыбнулась и выпрямилась:

— Другого ответа от тебя я и не ждала.

Они молчали минут пять. Эдик внимательно разглядывал Даню и улыбался.

— Что-то не так? — в конце концов, не выдержала девушка.

— А с чего ты взяла, что что-то не так? — Пришло время Эдику наклоняться над столом, что он собственно и сделал.

— Чему ты улыбаешься?

— Да так ничему.

— Нечему улыбаться нельзя. Что тебя так насмешило?

— Я скажу, но только обещай, что не выгонишь меня из дома с криками «Подлец!» и «Негодяй!». Обещаешь?

Кажется, Даня потихоньку начинала краснеть.

— Обещаю... Говори! — В этот момент девушка не совсем осознавала, действительно она этого хочет или же говорит это, чтобы не уступать ему.

— Я буду твоим ночным Дедом Морозом…

— Не поняла. — Даня улыбнулась — ее насмешил тот факт, что Эдик вообще может быть Дедом Морозом.

— Ну, что тут не понятного. — Эдик улыбался своей наглой улыбкой, а это не предвещало ничего хорошего. — Дед Мороз ведь исполняет желания, так? Вот и я буду исполнять твои желания, только ночью.

До Дани потихоньку начинало доходить то, что он хотел ей объяснить, но она молчала, так как пообещала не кричать на него, а говорить спокойным голосом в данный момент она не могла по вполне объяснимым причинам.

— Ты ведь хочешь меня? — Эдик тем временем встал, подошел и силой поднял Даниилу со стула. — Ты ведь меня хочешь (шептал он ей уже на ушко)? Хочешь?… Можешь не отвечать, я знаю, что хочешь! Я являюсь твоим тайным желанием. Вот я и буду исполнять это желание, даря тебе себя. А это поверь мне очень щедрый подарок. Ты это понимаешь? — Он посмотрел ей в глаза.

Но Даня, похоже, ничего не понимала, ей хотелось, чтобы Эдик ее целовал, целовал, целовал… что, собственно говоря, он и сделал.

8

Даня даже представить не могла, как приятно просыпаться в кровати с любимым человеком… Он спал, а она нежно теребила кончики его волос и думала только об одном, о том, как же она его любит… Понимание этого пришло к ней только сейчас, когда первое, что она увидела, открыв глаза, были его губы. Она бы поцеловала их, но ей так не хотелось его будить… Она не хотела сейчас думать о плохом, хотя четко осознавала, что плохого в этой ситуации гораздо больше, чем хорошего.

Но самое плохое, пожалуй, было то, что ей сейчас надо вставать и собираться в институт. Даня рассчитывала успеть хотя бы на вторую пару — она и так последнее время много пропускала. Умываясь, завтракая, одеваясь, она решала для себя один главный вопрос — будить или не будить? Но стоило ей зайти обратно в спальню и взглянуть на него, как она тут же решила, что нет! «Оставлю ему запасную пару ключей и напишу записку. Если захочет — дождется, если нет… Тогда у него будут ключи от моей квартиры... Ну и ладно! Чего уж мне теперь-то бояться?». Даня закрыла дверь и пошла вниз по лестницы, набирая номер такси — ждать маршрутку, не было ни времени, ни терпения.

— Что ж так даже лучше! — сказал вслух Эдик, когда обнаружил ее записку и связку ключей на кухонном столе. Он никогда не любил оставаться с девушкой на всю ночь, а просыпаться вместе в одной постели с той, которую даже иногда не помнишь, как зовут, было для него высшим наказанием. Хоть он и помнил имя той, с кем провел сегодняшнюю ночь, но это не спасало его от утренней пытки (так он сам называл совместное утро после совместно проведенной ночи), ведь он абсолютно не знает как вести себя в подобных ситуациях, хоть их и было у него не мало. Обычно он просто быстро собирался, одевался, даже отказываясь от завтрака, и ехал к какому-нибудь другу, живущему ближе всех. «А зачем эти разговоры? Я быть может, ее больше в своей жизни и не увижу, зачем же мне распивать с ней чаи по утрам» — такая была его позиция, а на позицию девушки ему, мягко говоря, было наплевать.

Эдик посмотрел на часы, висящие в коридоре («Успеваю даже на третью пару!») и стал искать ключи от машины по всей квартиры. После десяти минут бесполезного труда, он решил вызвать такси, а за ключами вернуться позже.

«Пусть понервничает!» — решил он и, заперев дверь, начал спускаться вниз по лестнице, набирая номер такси — «еще не хватало, чтобы я ездил на маршрутках»

Даня была мягко сказать озадаченна всей этой ситуацией — машина Эдика стояла под окном, а его самого не было.

«Может быть, у него бензин кончился или машина сломалась», — Даня почему-то не находила себе места, хотя ее, наверно, это не должно волновать — машина-то не ее.

Прошло часа два, прежде чем Даня все-таки решилась у него спросить, что произошло, да и то, не позвонив, а по средствам SMS-сообщений:

«Привет. Ты оставил машину у меня во дворе. Что-то не так?»

«Все так. Просто не мог долго найти ключи. Ты мне найди их — я сегодня за ними зайду. Будь дома!».

Даню, конечно же, вся ситуация не очень вдохновила. «Ни «здравствуйте», ни «до свидания», ни даже «пожалуйста» не сказал, а я ему тут ключи ищи, да еще и дома сиди — его жди! Ну, нет. Так не пойдет!» — Даня уже думала, что привыкла к общению с Эдиком, но это выходило даже за самые откровенные рамки.

Первым делом девушка перерыла всю квартиру — ключи все равно найти придется. Обнаружив их под холодильником, Даня долго пыталась понять, как они туда попали. Не найдя этому никакого логического объяснения, она позвонила Ани:

— Привет, Нютик!

— Ну, наконец-то, ты объявилась. Как съездила?

— Ну, в целом, хорошо… Подробности при встрече. Я у тебя хотела спросить — может, сходим сегодня в «Explorer»?

— Ну, сегодня понедельник… Как-то не очень хочется.

— Вот именно сегодня понедельник — девушкам вход бесплатный. Тем более мне очень надо!

— Если ты идешь туда, чтобы увидеть Эдика, то я не пойду, даже и не проси!

— Да нет! Наоборот, я иду туда, чтобы не увидеть Эдика!

— Не поняла! — по голосу подруги можно было понять, что она действительно озадачена. — Короче, я тут недалеко от тебя, сейчас приду, и ты мне расскажешь абсолютно все и про поездку, и про этого Эдика, и… и про что-нибудь еще! Хорошо?

— Просто прекрасно! — Даня закрыла раскладушку и пошла ставить чайник — намечался долгий разговор.

9

В «Explorerе» было как никогда скучно и как никогда мало народа. Девушки уселись за столик и заказали себе по бокалу сока. Знакомых было мало, и Аня все время твердила, что если Дани просто надо где-нибудь перекантоваться ночь, то можно было бы пойти к ней — там и то веселее было бы.

Где-то к двум часам ночи Даня в этом окончательно убедилась, но поехала она все-таки к себе домой, а не к Ане.

Она попросила таксиста не заезжать во двор, сказав ему, что соседи ругаются из-за того, «что фары светят в окна, что много шума, что они не могут спать и т. д. и т. п.». Все эту речь Даня произнесла с таким видом, что таксист поверил ей безоговорочно. На самом же деле бедные соседи были не причем — просто Даня знала, что этот водитель хорошо знает Эдика, а его машину, пожалуй, еще лучше. Что же он подумает, увидев эту самую машину у Дани во дворе? Явно ничего хорошего. «А потом еще не хватало, чтобы он рассказал об этом Кириллу!»

Кирилл… Даня вспомнила о нем впервые за сегодняшние сутки и сразу же пожалела об этом — на нее мгновенно накатила волна отчаяния, жалости ко всему на свете, а к нему в первую очередь, и какой-то безграничной, безмерной надежды, природу которой она не могла объяснить даже самой себе.

Она постояла минуты две около стены соседнего дома, и только потом зашла в свой двор. Машина стояла на том же месте. Она прошла мимо нее, зашла в подъезд, поднялась на свой этаж, открыла дверь, вошла в квартиру… и четко осознала, что он даже не приходил сегодня, да и вряд ли теперь придет. «Все бесполезно», — Даня медленно сползла по стене вниз, давясь волной слез, внезапно обрушившейся на нее.

10

Это было явно не ее утро: она встала на пятнадцать минут позже обычного, сожгла свою любимую водолазку, а когда посмотрела на себя в зеркало, поняла, что обычными двадцатью минутами на макияж, сегодня она явно не отделается — бессонница последней недели и сегодняшние ночные слезы вышли далеко не маленькими мешками под красными глазами на опухшем лице.

Звонок в дверь застал ее врасплох — она как раз заканчивала макияж. Уверенная на сто процентов в том, что знает кто стоит за дверью, она щелкнула ключом и распахнула дверь:

— Ты же говорил, что… — Даня осеклась на полуслове — на пороге стоял не тот, о ком она подумала, а женщина лет пятидесяти, в которой девушка узнала свою соседку из квартиры напротив.

— Здравствуй, Даня. — Соседка улыбнулась как-то не совсем естественно, а может, это Дани просто показалось. — Можно я войду?

— Да, конечно, проходите на кухню — девушка мгновенно поняла, что разговор не принесет ей ничего хорошего, но пыталась не выдать своего волнения.

Через минуту соседка уселась на стул в кухни, отказавшись при этом от чая, который ей предложила Даня.

— Прости, что так рано, но я не знаю, во сколько ты приходишь днем домой, а ночью я уже сплю, — соседка давала понять, что она знает о ночных Даниных гуляниях, а еще то, что ей не приятен этот разговор, да и сама Даня тоже. — Я являюсь ответственной за этот подъезд, поэтому я должна с тобой поговорить. Это на счет машины во дворе. — Она сделала паузу, означающую, что Даня должна что-то сказать, но девушка молчала. — Наверно, ты не знаешь, что за стоянку во дворе владельцы машин платят специальный налог («Первый раз слышу!»)… Ты же его не платишь, а если я правильно понимаю, то владелец этой серебристой машины твой знакомый и приезжает он именно к тебе. Я правильно понимаю?

Даня почувствовала, как краска заливает ее лицо:

— Это мой брат. — Девушка не понимала, откуда взялись силы рационально мыслить в этой ситуации, да и вообще отвечать этой «ответственной за подъезд». — Он приехал на пару дней и…

— Мне абсолютно все равно кем является тебе этот молодой человек, — похоже, соседка не очень верила в Данины слова и показывала это всем своим видом. — Если бы это машина стояла тут пару часов, то я бы ничего тебе не сказала, но она стоит тут уже вторые сутки. За это уже полагается штраф, но я пришла сначала тебя предупредить.

— Ее заберут сегодня же. — Даня подняла глаза, которыми до сих пор рассматривала линолеум у себя в кухни: ей порядком надоело то, что ее обвиняют в совершенно непонятных вещах, да еще на ее же территории. — У вас все? А то я опаздываю в институт.

— Да-да! Конечно! — Соседка направилась к входной двери, но у самого порога обернулась — И еще предупреди своего «брата», что у нас в доме много ветеранов — пусть он сильно не шумит по ночам и не выбивает нам двери.

Даня начала набирать его номер сразу, как вышла из подъезда — пора было заканчивать весь этот театр с машиной, с ключами, а с этой соседкой в первую очередь. «Не хватало мне еще какие-нибудь налоги платить за его машину! Или еще лучше штрафы!» На третий раз он взял:

— Эдик! Ты должен сегодня же забрать свою машину из моего двора! — Даня решила сразу перейти к делу.

— Ну, давай договоримся сразу, что я тебе еще ничего не должен. Это, во-первых. Во-вторых, ночью надо сидеть дома, а не шататься по клубам. А, в-третьих, чтобы таких звонков больше не было по утра. Все понятно? — он говорил это своим обычным голосом, но с какой-то оскорбительной для Дани интонацией. Она это четко проощущала.

— А что, ты вчера все-таки приходил? — Даня вся замерла от любопытства

— Какая же ты наивная! Зачем мне приходить, если я знаю, что ты не дома… Ты не ответила на мой вопрос. Ты все поняла? — оскорбительные нотки поутихли, но это совсем не успокоило Даню.

— Да! Я поняла то, что по утрам ты очень злой. Ну, так, что там, на счет машины?

— Нет, это я должен спрашивать, что там, на счет машины. Она еще хоть стоит?

— Стоит, но в ближайшем будущем, я надеюсь, ты ее заберешь.

— Да нет проблем! Мне и самому она нужна! Сколько у тебя сегодня пар? — он снова стал говорить, как ни в чем не бывало.

— Две.

— Отлично! Я зайду после часу. — Эдик повесил трубку.

«Вот только после часу дня или после часу ночи», — усмехнулась Даня.

Как не странно, но пришел он днем. Она открыла ему дверь с открытой приветливой улыбкой, но он зашел в прихожую, даже не посмотрев на нее. Без лишних слов, а точнее вообще без слов он протянул ей ее ключи, одновременно забрав у нее свои, и только тогда удостоил ее взглядом. Лицо его сразу изменилось, нахмурилось. Даня уже приготовилась задать свой коронный вопрос «Что-то не так?», но не успела — Эдик резко развернул ее лицо к свету, схватив двумя пальцами за подбородок.

Он изучал ее глаза минуты две…

Она молчала, хоть и не совсем понимала, что происходит…

— Не смей меня любить, поняла? — Эдик по-прежнему очень больно держал ее за подбородок, но она не чувствовала боли — на первый план вышел шок. — Ты меня поняла?

Даня находилась в совершенно ошарашенном состоянии, но нашла в себе силы медленно опустить и поднять голову, при этом, совсем не понимая, как он смог определить то, что она его любит. Хотя ей, в принципе, было наплевать каким образом он это сделал («Надо меньше с ним общаться — уже научилась плевать на то, что действительно для меня важно!»), ведь он теперь знает всю правду… Абсолютно всю правду!

Эдик смотрел на нее еще несколько секунд… потом развернулся… медленно подошел к двери… сказал «Пока»… и ушел…

«Он попрощался… Значит теперь не скоро увидимся», — Даня еще долго простояла в прихожей с ощущением того, что он ушел именно от нее… ушел и не вернется... ушел навсегда…

11

Ближе к концу этой недели приехал Кирилл, а к середине следующей наступил ноябрь. Эти два события ознаменовались в природе снегопадами, а в душе Дани — легкой грустью. Она не понимала, почему ставит эти два абсолютно разные по своей сути события в один ряд, ведь сама никогда особо не любила снег, а Кирилл… Эти поездки потихоньку начали отнимать его и у Дани, и у друзей, и у работы. Что-то там было не так. Девушка это понимала, а спрашивать не хотела, ведь она знает, что он не скажет ей правду, а точнее вообще толком ничего не скажет, как всегда просто отшутиться, погладит по щечки и скажет, что нет ничего страшного. А еще он обязательно назовет ее маленькой. Это всегда нравилось Дани, ведь тем самым Кирилл показывал то, что оберегает ее от всех проблем. Но сейчас, когда он так делал, Дани казалось, что он ее старший брат, а вовсе не молодой человек, которого она любит, а точнее любила... а может, и не любила вовсе…

В клубе Даня больше не появлялась, хотя Кирилл работал сейчас почти каждую ночь. И что самое интересное он не задавал ей никаких вопросов, хотя раньше она всегда ходила туда в его смену — это было такое неписанное правило, а сейчас оно нарушалось, а Кирилл, похоже, воспринимал это как должное. После работы он теперь часто ночевал у нее — приходил уже под утро, открывая дверь той самой запасной парой ключей, ложился рядом и засыпал, обнимая ее. Они больше не были близки с той ночи перед отъездом Дани к Лере. Кирилл не настаивал, а Дани и не хотелось — слишком глубоко вошло в ее голову сравнение со старшим братом.    

Теперь Даниила стала чаще бывать у родителей. Мама Дани, чувствующая изменения в своей дочери, задавала много вопросов на счет ее личной жизни. Сама же Даня или просто отшучивалась или списывала все на загрузку в институте, но в это верилось мало и самой Дани, и ее маме, и Кириллу, которому она на его замечание «Ты как-то изменилась в последнее время» отвечала тоже же самое.

Так прошло две недели. И все пошло бы так и дальше, но ситуация к тому моменту дошла до того, что Кирилл устроил Дани разбор полетов по поводу того, что «его девушка уделяет ему мало внимания» и все такое. И Дани пришлось с этими безоговорочно согласиться, ведь она знала, что это правда. С того дня она стала пытаться вести абсолютно такую же жизнь как до ночи с Эдиком. И надо сказать, что это у нее не плохо получалось, в основном, конечно, благодаря опять же Кириллу. Только вот одинокими ночами (в клуб она по-прежнему не ходила) на нее накатывали волны воспоминаний, от которых убежать было совершенно невозможно. На кухни, в коридоре, в спальне — везде ее поджидал Эдик, его улыбка, его руки, его поцелуи… Она сначала с этим боролась, а потом смирилась — он все равно к ней приходил, не наяву, так во сне.

12

Даня проснулась в хорошем настроении. Это было не такое частое явление в ее жизни, а особенно в последнее время. Но причина ее хорошего настроения имелась точная — сегодня была суббота, а еще прошлой ночью должна была на выходные приехать Лера. Даня понежилась в постельке лишние несколько минут, выпила чашку чая вместо привычного утреннего кофе, убралась в квартире и… ощутила резкую потребность с кем-нибудь поговорить. Но и у Ани, и у Леры сотовые были отключены, а на домашних никто не брал трубку. Не став долго расстраиваться по этому поводу, она набрала номер своего молодого человека.

«Он жалуется, что я ему мало уделяю внимания, вот я и уделю».

Кирилл ответил сразу, но стоило Дани услышать его голос, как она мгновенно поняла, что разбудила его.

— Привет, Кирилл. Ты, что все еще спишь? — Даня растерялась всего лишь на секунду.

— Да! Я еще сплю.

— Так уже время к обеду подходит — пора вставать.

— Знаешь, Данечка, я лег только тогда, когда время к завтраку подходило, так что я могу еще поспать.

— Нет! Не можешь. — Даня окончательно укоренилась в своем желании поднять сегодня на уши весь мир, а начать она хотела именно с Кирилла. — И вообще, где это ты был, а?

— Ты задаешь глупые вопросы. — Кирилл почему-то никак не хотел «вставать на уши» и по-прежнему говорил сонным голосом. — Я в клубе был… работал.

— Но вчера же была не твоя смена.

— Да, смена была не моя, но сегодня я не смогу выйти и отработал вчера.

Даня замерла:

— Ты опять уезжаешь? — У нее резко защипало в груди: ведь если он уедет, она точно сойдет с ума.

— Нет. Сегодня день рождение у одного пацана. Он устраивает мальчишник за городом. Я приглашен. — Все это Кирилл говорил как нечто само собой разумеющееся, хотя уже и не сонным голосом.

— Мальчишник? То есть будут только одни мальчики? — Настроение у Дани потихоньку начало падать, как и всегда, когда она что-то не понимала.

— Ну… Девушек не будет... — Голос Кирилла абсолютно не изменился.

— Ага! Девушек не будет… значит будут девочки… Я правильно понимаю?

— Я не знаю, маленькая! Это не моя вечеринка. Мне сказали, что это мальчишник и своих девушек не берем.

— Ага, понятно. — Даня решила не наезжать на него, хотя знала, что поняла все правильно. — А кто этот молодой человек, который все это устраивает? — Девушка попыталась из глубины души достать остатки хорошего настроения.

— Я не знаю, знаешь ли ты его. Он постоянно в клубе ошивается с этим как его… забыл… — Кирилл по утрам всегда не очень хорошо соображал, а сейчас даже не мог вспомнить имя того, кто пригласил его на день рождение, и того, с кем он «ошивается». — Ты этого точно знаешь… он хороший друг твоей Лерки…

На мгновение наступила резкая оглушающая тишина. Даня провалилась в глубокую яму, и только сверху лился голос Кирилла:

— Совсем забыл, как его зовут… Ты не помнишь?

— Эдик?

— Ага точно Эдик. Ну, вот…

Даня еще несколько секунд прислушивалась к голосу сверху, который говорил, что «друг этого самого Эдика и устраивает вечеринку, а зовут его Женя…»

— Женя? — Даня встряхнула головой и вновь оказалась у себя в квартире. — Я его знаю, а ты, что ли не знаешь? — Она говорила так, как будто ее стукнули по голове, и не один раз.

— Женьку то хорошо знаю, стал бы он тогда приглашать меня на свой день рождения? А с этим Эдиком пару раз пресекались.

Даня вдруг резко почувствовала свою вину и также резко осознала всю не-нормальность этой ситуации. Кирилл знал о том, что Даня была не равнодушна к Эдику, и все-таки предложил быть им тогда вместе, а сейчас она изменяет Кириллу с этим же самым Эдиком, а Кирилл так просто идет на день рождение его лучшего друга. Или не так просто?

«Мне надо подумать».

Даня положила трубку, сказав Кириллу, что перезвонит.

«Кирилл поедет на это день рождение хоть как. Я не смогу его переубедить в любом случае. Да и странно это будет — я начну его переубеждать ехать на день рождение друга, хоть даже это и мальчишник. А еще и Эдик будет там… А вдруг он что-нибудь сболтнет Кириллу?… Хотя не должен… А вдруг все таки по пьяни?… — Даня раз двадцатый пересекла комнату и села в кресло, чтобы попытаться успокоиться. — А вдруг Женька?… Он, конечно же, знает о том, что Эдик спал со мной… Хотя они не такие дураки… Но через какой-нибудь прикол все может выйти… А может они специально пригласили Кирилла, чтобы все ему рассказать?… Нет! Это глупо… Не должны… Я между трех мужчин, как между трех сосен... Кирилл… Эдик… а теперь еще Женя… От них зависит все в данной ситуации, а мне ее не разрулить… никак. Надо успокоиться и…».

Звонок в дверь резко оборвал ее мысли. Она подошла к двери, открыла ее и окончательно укоренилась в мысли, что Бог есть и он любит ее, не смотря ни на что: на пороге стояли ее девчонки — Аня, Ира и Лера.

Они уселись все вчетвером за Данин кухонный стол, как всегда, когда собирались вместе. Как всегда был любимый черный чай с корицей и зеленый с мелиссой и лотосом, как всегда было любимое вишневое варение, которое так вкусно варила Данина мама, как всегда были последние сплетни, шутки и смех… Но…

Подруги видели, что с Даней что-то не то, а Даня видела, что подруги это видят, но каждый из них реагировал на это по-разному: Лера задавала вопросы типа «Что случилось, Даня?», а когда та отрицательно кивала головой, иронически с ней соглашалась («Ну-ну!») и отворачивалась; Ира начинала заводиться после того, как Даня отрицательно отвечала на Лерин вопрос — «Даня, мы же видим, что что-то не так! Говори быстро!»; а Аня просто молчала и изредка поглядывала на нее, как будто все знала. Даниила же на все это просто грустно улыбалась, чем подогревала интерес подруг еще больше. В какой-то момент она просто не выдержала — встала и ушла в ванную, чем окончательно всех смутила, а когда вернулась, Лера и Аня смотрели на нее понимающе («Наверно, что-то поняли!»), а Ира же наоборот. Она и задала Дани вопрос, который добил ее окончательно:

— Проблемы с Кириллом?

— Да, Ира. У меня проблемы с Кириллом… но я не хочу это обсуждать. — Даня опустила глазки, зная, что этого ответа хватит, чтобы все понять. «Но каждая из них, как всегда, поймет все по-разному».

Девушки ушли ближе к пяти часам вечера, предварительно договорившись о ночном походе в их родной клуб. Конечно же, не одна из них не была полностью удовлетворена Даниным ответом на Ирин вопрос, но не одна из них снова не подняла эту тему, за что Даня была им безумно благодарна.

Как только она закрыла дверь за подругами, так сразу побежала к телефону — надо поговорить с Кириллом, перед тем как он уедет. Что бы не случилось там, потом, на этом мальчишники, сейчас надо сделать так, чтобы Кирилл уехал в хорошем настроении и с чувством доверия к ней.

— Привет! Как хорошо, что ты еще не уехал. — Даня говорила голосом соскучившейся маленькой девочки и знала, что именно это сейчас и хочет услышать Кирилл.

— А! Вот кто обо мне вспомнил. А я уж и не надеялся… — Кирилл же говорил так, что Даня поняла — что ей придется потрудиться, чтобы осуществить свой план на счет его хорошего настроения.    

— Ну, я же обещала перезвонить вот и звоню.

— Вот и я про то же — ты звонишь… Ты бы еще завтра обо мне вспомнила!

— Ну, ко мне девчонки приходили! Лера ведь приехала.

— Все понятно.

— Ты обиделся?

— Нет! Все нормально.

— Честное слово?

— Маленькая моя, — Кирилл усмехнулся —    только ради тебя… Честное слово.

— А еще пообещай мне, что ты там, на этом мальчишнике, ничего плохого делать не будешь. — Дани, по сути дела, было на это плевать, но показать то, что она ревнует, надо было.

— А что ты понимаешь под словом «плохое»? — Кирилла, похоже, все это очень насмешило, что Даня заметила не без удовольствия.

— Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду, Кирилл!

— Ну, хорошо — я обещаю, Данечка! — Кирилл сказал это с умилением в голосе, но Даня ему совсем не поверила.

13

Только в такси Даня поняла, что не хочет этого делать. Но было уже поздно что-то менять — девчонки были уже в клубе и звонили несколько раз с просьбами, чтобы она поторапливалась. Конечно, можно сейчас сказать таксисту «Отвезите меня обратно!», но это будет не честно и по отношению к себе, но в первую очередь по отношению к девчонкам.

«Я обещала — я сделаю!»

Даня расплатилась с таксистом, который без умолку тараторил всю дорогу о том, что он «так рад видеть снова Данечку», «что она так давно не ходила, наверно, болела», «что все они так по ней скучали» и все в том же русле. Даня же, как не вглядывалась в него, так и не вспомнила ни лица, ни имени, и, в конце концов, решила, что этот таксист просто знает Кирилла, а раз знает Кирилла, значит, знает и ее.

Она вышла из такси с предчувствием того, что ей сегодня придется на славу потрудиться, изображая из себя «Даню, которую все знают в этом клубе» и не только перед таксистами, охранниками, барменами и простыми посетителями, но и перед своими девчонками. Даня не хотела портить им вечер — давно они все не собирались. Да и ее проблемы — не их проблемы, тем более Ирка об этом вообще ничего не знает.

Даня постояла еще с минуту, настраиваясь на ход сегодняшней ночи, спокойно вышла из-за угла и направилась к входу.

Стоило Дани зайти в клуб, как ее желание убежать увеличилось в несколько раз. Толпа людей, пытающаяся попасть дальше, чем холл клуба, встала на Данином пути. Она знала, что решит эту проблему очень легко, одним звонком, но сама эта толпа ввела Даню в ступор, хотя раньше она любила большие скопления людей.

«Раз раньше любила, значит и сейчас надо любить»

Она достала сотовый и набрала номер охранника, который дал ей Кирилл именно для таких случаев.

— Коля, привет. Это Даня, подруга Кирилла.

— О! Привет! Давно тебя не было ни видно, ни слышно.

— Да уж! — Даня сглотнула. — А вот сейчас я пришла и не могу пройти сквозь толпу. Ты меня не проведешь?

— Нет проблем! — Он повесил трубку, и уже через несколько секунд стоял рядом с ней и улыбался. Он сказал ей примерно то же самое, что и таксист минут десять назад. Даня улыбнулась, а, когда путь сквозь толпу был закончен, обняла его и сказала, что тоже рада его видеть. Он просиял и сообщил, что ее подруги сидят в VIP-зоне № 3 и давно ее ждут. Даня улыбнулась еще раз, но на этот раз уже своим мыслям: она-то знала, что это молоденький охранник давно не равнодушен к Ире, и именно по этому знает, где сидят ее подруги.

«Тебе давно уже пора ее куда-нибудь пригласить», — подумала Даня, а вслух сказала только «Спасибо, Коля!».

Вечер оказался не таким плохим, как предполагала Даня. Сама не зная, как у нее это получилось, она полностью расслабилась. Она с удовольствием окунулась в эту ночную жизнь и уже через несколько часов поняла, что этого ей очень не хватало. Но с этой потребностью к ней одновременно пришло осознание того, что будь сейчас в клубе Эдик или Кирилл, или (Не дай Бог!) они вместе, она бы места себе не находила, а точнее ее вообще здесь уже не было бы. Но стоило только Дани об этом подумать, как она откидывала эти мысли вон из своей головы и тащила девчонок танцевать. Ни Эдика, ни Кирилла здесь не было, так почему бы сейчас этим не воспользоваться?

14

Кирилл открыл глаза… Люстра на потолке покрутилась секунд пять и замерла… Он сел… Из не четкой, размытой картинки потихоньку вырисовывалась его спальня…

Дальнейшее возвращение к жизни проходило постепенно: кухня, холодильник, минералка, ванная, душ, минералка, спальня, постель, минералка, минералка, минералка…

Через полчаса он снова лежал в своей постели, но уже с более здоровой головой и с более приемлемым видом. Перед глазами у него проплывали сцены ночного гуляния: громкая музыка, знакомые, незнакомые лица, девушки, разговоры… Да уж перетер он много за прошедшею ночь… Кирилл закрыл глаза, открыл…

«А этот Эдик? Или он действительно ничего пацан, или ему просто надо было что-то у меня выяснить — Кирилл вспомнил, что все их редкие разговоры сводились к Дани, и всегда Эдик подчеркивал ее превосходство над другими девушками. Он даже сделал предположение, что в постели она тоже ничего. — Или это было не предположение, а утверждение? — Кирилл опять закрыл и открыл глаза — Должно быть ему и вправду, что-нибудь надо было от меня, и он решил подойти издалека, от Дани, знает ведь что любому молодому человеку нравиться, когда хвалят его девушку. Надо будет у Дани поинтересоваться, не выяснял ли он чего у нее». — На этом Кирилл и закончил свои рассуждения, поднимаясь и идя в кухню за новой бутылкой минералки.

Даня снизошла до истерики, как только Кирилл повесил трубку.

«Эдик ему что-то рассказал! Это точно! Стал бы Кирилл просто так спрашивать у меня, в каких я сейчас отношениях с Эдиком? Да еще и не впрямую, а через вопрос, когда я с ним последний раз разговаривала?! Лучше бы напрямую спросил, спала я с ним или нет! Ведь я не знаю, что конкретно он знает… Но с другой стороны он не знает, что я знаю, что он что-то знает? Или знает? А может просто догадывается?» — Даня окончательно запуталась не только во всей этой ситуации, но и в своих мыслях.

Походив из угла в угол, Даня поймала себя на старой детской привычки грызть ногти («Еще не хватало, чтобы я неврастеничкой стала… ») и решила, что так продолжаться больше не может, и ей надо отвлечься. Она быстро оделась, накрасилась и вышла из квартиры, решив, что лучше ей сейчас никого с собой не звать, а погулять одной.

Первый два квартала ей было жарко, следующие три она вообще не замечала какая на улице погода, а к седьмому — замерзла окончательно. Ничего она так толком и не надумала. Точнее одно решение крутилось в ее голове, но она сначала вообще никак не хотела с ним мириться, а потом решила, отложить его на крайний случай.

Когда она поняла, что не чувствует ног она решила зайти погреться в первый попавшийся ей магазинчик. Как ни странно, но в этом магазине оказалось кафе. Даня с удовольствием заказала себе чашечку кофе и села за столик у окна. Она сидела и рассматривала вывески, и до нее не сразу дошло, что кто-то смотрит на нее в упор. Даня обернулась и замерла: в очереди в отделе самообслуживания стоял тот самый Женя, на дне рождения которого сегодня ночью гуляли Кирилл с Эдиком. Он улыбался такой хитренькой улыбочкой, как бы говорящей «Я все о тебе знаю, родная!» и не сводил с Дани глаз. Ей мгновенно стало жарко. Она отвернулась и с трудом подавила в себе порыв встать и убежать из этого магазина куда подальше. Следующие тридцать секунд показались ей тридцатью долгими годами пытки. Казалось, он расплачивался целую вечность, такую же вечность он проходил мимо нее, и так же долго он улыбался, глядя ей в лицо, и говорил «Привет!». Даня не зная как на это все реагировать, просто ответила ему тем же. Он вышел, а Даня, наблюдавшая за ним из окна, дождалась, пока он сядет в свою машину и скроется за горизонтом, сразу же встала и вышла.

Всю обратную дорогу холода девушка не чувствовала совсем — она была в шоке. Он никогда, никогда с ней не здоровался… а тут… да еще и с такой улыбочкой.

«Или он или Эдик точно что-то рассказали Кириллу. Стал бы он тогда так улыбаться, да еще и здороваться со мной?»

Уже потом, открывая дверь в свою квартиру, она поняла, что наступил тот самый крайний случай и пора браться за дело.

Дело же было само по себе простое, но требующие больших усилий, прежде всего от Дани — ей надо было лично у Эдика спросить, что произошло на этом дне рождения, как произошло, и произошло ли вообще. Другого выхода она не видела — только он сможет внести ясность в эту ситуацию и все рассказать, как было.

Весь вечер она названивала ему на сотовый телефон, и весь вечер этот телефон упорно был вне зоны действия сети. Даня продолжила звонить и утром, когда собиралась в институт, хотя знала, что, если дозвонится сейчас, утром, он просто не захочет с ней говорить и пошлет куда подальше. Но он не отвечал, а точнее отвечала все та же девушка, что и предыдущим вечером, говорящая все те же вещи о недоступности абонента.

Даня уже начала сомневаться в правильности всего этого «дела», но в маршрутке ей позвонил Кирилл и сообщил, что уезжает сегодня вечером домой, а еще он спросил, не звонил ли ей Эдик. Даня попыталась выяснить, почему он должен ей звонить, но в ответ получила лишь «Это наши мужские дела» и окончательно укоренилась в мысли, что ей надо поговорить с Эдиком любым способом, но как можно быстрее.

15

— Аня, мне срочно нужна твоя помощь! — Даня налетела на подругу, когда та спокойно стояла в очереди в буфете.

— Ой, ё-моё! Неужели это так срочно, что даже шоколадка не подождет?

— Подождет, подождет! Вот! — Даня протянула ее деньги — возьми и мне!

Позже, когда с обеими шоколадками было покончено, а до звонка на пару оставалось минут десять, Даня и завела тот разговор, ради которого так спешила к подруге:

— Я тебя о кое-чем попрошу, только не отказывайся сразу.

— Ой! Уже страшно! Надеюсь, ничего криминального? — У Ани явно было хорошее настроение, и как бы Дани не хотелось ей сейчас его портить, надо было продолжать.

— Анюта! Я хочу, чтобы ты для меня кое-что узнала… всего лишь несколько буковок и циферок. Узнаешь?

— Ну, смотря, что это за буковки и, что это за циферки! — Подруга шутливо копировала Данин тон.

— Аня, я серьезно сейчас!

— Раз серьезно, то и говори прямо, а то буковки, циферки…

Даня помолчала несколько секунд.

— Мне нужен адрес Эдика!

Настало время молчать для Ани.

— Адрес, в смысле домашний?

— Ну, не институтский же, Анют! — Даня смотрела на подругу, как на свою последнюю зацепку, что в принципе, так и было.

— А каким образом ты хочешь, чтобы я его тебе достала? — Похоже, Аню этот вопрос волновал сейчас больше всего.

— Ну, как… через Максима. Он же с Эдиком хорошо общается, вот я и подумала, что…

— Ты еще и подумала! Браво, Данечка! Тебе нет равных в деле думанья…

— Аня, я сейчас абсолютно серьезно! Ты сможешь это для меня сделать или нет? — Даня потихоньку начала переходить на повышенные тона. — Если нет, то…

— Ты, что хочешь, — Аня в очередной раз перебила подругу, хотя продолжала говорить спокойным голосом — чтобы я подошла к своему молодому человеку и сказала «Дай мне адрес главного бабника города!»? Ты так себе это представляешь?

— Ты же берешь этот адрес для меня, а не для себя. Ты что не сможешь это ему объяснить?

— Я-то смогу! И вообще не заводись, я сейчас с тобой нормально разговариваю, хорошо? — Аня помолчала. — Я добуду для тебя адрес, если ты мне ответишь на один вопрос: зачем ты собралась к нему ехать?

Даня вздохнула и выпалила подруги все, что произошла на этих выходных, буквально за несколько минут.

— И ты думаешь, что единственный шанс сейчас это пойти к нему домой и прижать его к стенке, чтобы он тебе хоть что-то толком рассказал. — Аня сказала это не столько вопросительно, сколько утвердительно.

— Я достану тебе его адрес! — закончила она после Даниного утвердительного кивка головой.

16

Его дом находился почти в самом центре города. Как только девушка увидела те несколько циферок и буковок, ради которых Ани пришлось терроризировать Максима в течение целого вечера, то сразу поняла, куда ей надо ехать. Даня часто там бывала — в этом доме находился ее любимый магазинчик под названием «Красотка», в котором можно было купить абсолютно все: от разноцветных бус до хороших кожаных перчаток. Ни один ее поход за покупками не обходился без этого магазина. Она так часто там бывала и не знала, что он живет в этом доме, что ей аж обидно стало теперь, когда все встало на свои места.

В этот вечер Даня была настроена очень решительно. Она вышла из маршрутки и направилась к этому самому дому. Третий подъезд она легко нашла по неприятному писку    домофона. То ли он был сломан, то ли кто-то просто забыл закрыть дверь, но эта самая дверь была распахнута настежь.

«Вот как хорошо всё получается — подумала Даня. — Может, он не захотел бы меня пускать, если бы узнал, что я внизу».

Даня поднялась на третий этаж и встала перед тридцать третьей квартирой как вкопанная. Вся ее решительность куда-то пропала: колени сами по себе задрожали, как и всегда, когда она чувствовала, что он где-то рядом, ладони вспотели, на лицо хлынула краска. Она приказала себе успокоиться и поискала глазами звонок. Его не было, и Даня постучала в железную дверь. Раздался глухой стук… щелчок ключа и…

Казалось, он нисколько не удивился ее приходу — он спокойно смотрел на нее, так же спокойно с ней поздоровался и пригласил войти.

Даня проследовала за ним в одну из двух комнат его квартиры, думая, что это, выглядит, как будто она пришла к нему на ночь за очередной порцией секса.

«Он, наверно, знает, что Кирилл уехал и все решит для себя все не правильно. Или правильно?»

Она присела на самый краешек дивана…

Он же наоборот сел вальяжно, по-хозяйски напротив нее…

— Я хочу знать, что произошло на дне рождении Жени. — Даня долго думала над тем как начать и решила не ходить вокруг да около.

— Ты хочешь знать абсолютно все? — Глаза его тихо начали ползти на лоб, но голос оставался спокойным.

— Я хочу знать, рассказал ли ты Кириллу о том, что спал со мной. — Даня пыталась сохранить самообладание, но это у нее мало получалось.

— Я что, по-твоему, совсем дурак? — Взгляд его стал совершенно другим. — Во-первых, это был день рождения моего лучшего друга, и портить его разборками и драками я не собирался. А, во-вторых, мне не надо с твоим Кириллом никаких проблем, тем более сейчас, когда и у него, и у меня своих забот полон рот. Понятно?

— Понятно. — Даня вздохнула. — Тогда я тебя попрошу и впредь об этом не заикаться рядом с ним, даже в шутку. Он все-таки мой молодой человек и …

В следующий момент на лице Эдика появилась его фирменная улыбка, которую заметить было не возможно, только вот издевки в ней было больше, чем обычно.

— Что смешного?

— Ты так это сказала… мой молодой человек…

— Но ведь он и правда мой молодой человек. — Даня поняла, что ничем хорошим весь этот разговор не кончится, но готова была отстаивать свою правоту до конца.

— Вот и я про то же. Он твой молодой человек, а спишь ты со мной. — Он, как ни в чем не бывало, смотрел на Даню. — Интересная ситуация, правда? Можно сказать, при живом то муже…

Даню как молнией поразило… Чувствуя, что задыхается, и, что ей нужен воздух, она встала и направилась к двери. На половине пути, она почувствовала, что он разворачивает ее за локоть обратно, и при том не особо нежно. Она обернулась…

Расстояние… сантиметры… миллиметры… все меньше, меньше… клуб… машина… разговор… его запах на ее ладонях... ночной Дед Мороз… ключи… «Не смей меня любить, поняла?»… нервы… голые нервы… слезы… давящие волны слез… улыбка победителя… и… тот глоток воздуха, которого ей так не хватало раньше… воздуха, ради которого, она сейчас это поняла, стоит жить… воздуха под названием любовь…

Она прижалась к нему, и он нежно погладил ее по волосам… Они лежали в его огромной кровати и не говорили друг другу ни слова.

— Я думал, что ты уже спишь, — Эдик первым нарушил молчание.

— Я думала, что ты спишь. — Даня не смела пошевельнуться, ведь тогда он прекратит гладить ее волосы, а она этого просто не выдержит.

Они помолчали несколько минут…

— А правда то, что ты не можешь спать одна? — Эдик убрал руку с ее волос, и Даня подняла на него взгляд одновременно удивленных, но в большей степени напуганных глаз.

— В смысле?

— В прямом. — Он улыбался. — Мне сказали, что ты не можешь спать в кровати одна — хотя бы игрушка рядом быть должна. Это правда?

— Кирилл, да? — Даня была в шоке. — Это он тебе это сказал? — Эдик ничего не говорил, только улыбался. — Вот, а? Такие подробности моей личной жизни теперь знает полгорода.

— Успокойся! С чего ты взяла, что полгорода? Полгорода ничего не знает. Знаю только я! Лежи!

Она положила свою голову туда, где она находилась до этого — на его плечо, а он в ответ прижал ее еще больше.

Они помолчали еще пару минут…

— Эдик… — Даня поцеловала его в шею. — Эдик, я тебя…

— Не надо! — Он резко оборвал ее. — Не надо, Даня! Не говори этого! Лучше спи… Ты устала… Спи, Данечка, спи!

И она послушалась, понимая, что судьба может больше и не предоставить такой шанс — засыпать в кровати любимого человека, прижимаясь к нему всем телом.

17

Первый раз Даня проснулась оттого, что почувствовала, как любимое плечо ускользает от нее. Она открыла глаза:

— Ты куда?

— Никуда. Спи, Данечка!

Второй раз она проснулась уже сама. Эдика рядом не было. Она подошла к окну, открыла шторки и поняла, что не успевает сегодня ни на одну пару. Жизнь за окном шла полным ходом: машины, люди, похоже, уже не первый час спешили по своим делам. Ее подозрения подтвердили часы, висящие на стене: было пятнадцать минут первого.

Хотя который сейчас час волновало ее, пожалуй, меньше всего. «Где Эдик?» — был единственный вопрос, крутящийся в ее голове.

Его не было. Не зная относить эту новость к плохим или к хорошим, она прошлась по квартире, без стеснения рассматривая интерьер. Еще вчера Даня поняла, что ничего просто так в этом жилище не сделано. Все имело за собой какое-то продолжение: обои, шторы, обивка мебели были выдержаны в одном стиле и удивительно сочетались друг с другом в обеих комнатах, только вот в спальне все это было в тигровой, пятнистой гамме, а в другой комнате — в зеленоватых оттенках.

Данино занятие прервал звонок ее же телефона. Звук шел откуда-то из района дивана, на котором она вчера сидела. Моля Бога о том, что бы это был кто угодно только не Кирилл, она перерыла его весь, пока, в конце концов, не обнаружила свою раскладушку. На дисплее красовалась фотография Леры. Она откашлялась и раскрыла трубку:

— Привет, Лерчик! Ты наконец-то обо мне вспомнила?

— Кто бы говорил, Даня! — Похоже, Лера куда-то шла, потому что на заднем фоне отчетливо были слышны гудки машин и человеческие голоса. — Тем более это у вас там дела творятся, а я тут живу спокойно.

— Да какие дела, Лерочка? — Даня пыталась поставить все диванные подушки, которые она скинула с дивана несколько минут назад в поисках телефона, на свои места. — Все по старому. Кирилл уехал, а Эдика я уже сто лет не видела.

— Сто лет не видела? А сообщаешь мне об этом с такой радостью в голосе.

Даня не понимала, что Лера, очень хорошо знавшая подругу, начала что-то подозревать и продолжала свое занятие, запихивая очередную подушку в диван, но та почему-то никак не хотела вставать на свое место:

— Просто у меня сегодня настроение хорошее. Это ведь не плохо, правда?

— Это прекрасно, Данечка! А чем ты там занимаешься? Так тяжело дышишь мне в трубку…

— Да, ничем особенным, Лерчик. Просто пытаюсь подушки на место составить, а одной рукой, ты понимаешь, это делать не особенно удобно.

— Какие подушки? — Лера насторожилась.

Но Даня по-прежнему не замечала то, что выдает себя с потрохами:

— Как какие? Диванные… разобрала тут, а собрать не могу.

— Но у тебя диван без подушек… — Лера окончательно убедилась в мысли, что ее водят за нос, и решила поймать подругу тут же, на месте преступления. — Или ты купила себе новый?

— Нет. — Даня так и замерла с подушкой в руке, тщетно пытаясь придумать сейчас хоть что-то похожее на правду. — Просто я…

— Просто ты что?

— Просто я… я у Эдика, а у него диван с подушками.    

Попрощавшись с подругой, которая на удивление спокойно отреагировала на место нахождения Дани сейчас, только сказала, что вставит подруги мозги, как приедет, девушка обошла еще раз всю квартиру и зашла на кухню. Вот тут-то она и получила ответы на все вопросы, мучащие ее… На столе лежала записка и связка ключей. На листке было написано: «Доброе утро! Это ключи от квартиры. Захочешь — дождись. Если нет, то нет». Даня улыбнулась: записка полностью повторяла ту, которую она оставила ему месяц назад на своей кухни, со своими ключами. Девушка нашла ручку у себя в сумке, перевернула лист бумаги и написала:

«Я бы даже ключи от машины оставила у тебя под холодильником, а машину под окном, но машины не имею… Целую. Пока!».

18

На первый день он не позвонил…

На второй — тоже…

На третий — Даня о нем даже и не вспомнила…

А на четвертый — начала кусать ногти… За эти дни ее не позвонил ни только Эдик, но и Кирилл. Он не сделал даже одного вызова. Даня начала серьезно волноваться: а вдруг с ним что-нибудь случилось? Девушка решительно гнала плохие мысли из своей головы четыре дня, а на пятый позвонил Эдик…

Они встретились в этот же день, а точнее вечер на центральной площади города. Она узнала его сразу, хоть он и стоял в шапочке (а она до этого его не разу в шапочке не видела), а на улице было уже довольно темно.

— Привет. — Даня улыбнулась и настроила себя на мысль, что при любой ситуации, она не будет нервничать, а будет держать себя в руках. А еще она дала слово Лере, с которой разговаривала пол часа назад, что будет ночевать сегодня только у себя дома… и только одна.

— Привет. — Он тоже улыбнулся.

— Я думала, ты позвонишь раньше.

— А я думал, ты позвонишь раньше.

— Но решил все-таки позвонить первым, да? — Даня сдерживалась, чтобы не показать свой откуда-то возникший эгоизм и чувство превосходства в этой ситуации.

— Ну, ключи-то мои, так что не надо ставить мне это в упрек и так довольно улыбаться. Хорошо?

Дани призвала абсолютно все силы, чтобы не изменится в лице.

Он, похоже, это понимал, но вел себя спокойно.

— Прогуляемся? — Он спросил и, не дождавшись ответа, пошел по тротуару. Даня последовала за ним.

Сначала они шли в гордом молчании. Даня изредка поглядывала на него.

— Ты хочешь что-то спросить? — Он остановился и посмотрел на Даню после нескольких минут такого гуляния.

— С чего ты взял?

— С того, что ты так на меня поглядываешь, как будто решаешь спрашивать или нет.

Даня закусила нижнюю губу, она действительно это решала. Мысли о Кирилле не давали ей покоя, и она думала спрашивать о нем Эдика или нет. А вдруг он что-нибудь знает? Но последний раз, когда она задавала ему вопрос, это не кончилось ничем хорошим.

— Даня, спрашивай… если, конечно же, хочешь. — Он смотрел на нее в упор, и девушка поймала себя на мысли, что с удовольствием спряталась бы сейчас куда-нибудь от взгляда его черных глаз.

— Я хочу… но я боюсь…

— Чего тебе бояться? Меня что ли? Говори, Даня.

Она молчала…

— Не скажешь по-хорошему, буду применять меры. — Эдик не скрывал, что его все это веселит. — Говори, Даня!

— Это на счет Кирилла. — Смех резко прекратился. Даня приготовилась выслушивать поток слов, связанных с ней, с ним, и с ее мамой, но Эдик молчал. Она посмотрела на него из под ресниц. Он стоял с абсолютно не проницаемым лицом и смотрел на нее таким взглядом, от которого у нее затряслись не только колени.

— Спрашивай.

— Эдик, если тебе это не приятно…

— Я что сказал?

— «Спрашивай».

— Вот и спрашивай.

Даня посомневалась еще секунд пять…

— Он тебе не звонил?

— В честь чего, он мне начнет звонить?

— Просто он уехал и не объявлялся уже пятый день. Может, с ним что-то случилось? — Даня по-прежнему смотрела на него из-под ресниц и ждала самой плохой реакции на каждое свое слово. И это он тоже это понимал

— С ним ничего не случилось, Даня. — Голос его вдруг стал нежным. — У него там просто возникло несколько проблем.

— Проблем? А почему, он об этом мне ничего не сказал?

— Не может, Даня. Пойдем, — он вновь пошел вперед. — Мы же все-таки с тобой гуляем.

— А ты откуда знаешь про его проблемы? — Даня буквально побежала вслед за ним.

— Когда человек в не особом трезвом состоянии, у него удивительным образом развязывается язык. — Он хитро улыбался и продолжал идти.

Даня резко остановилась по середине тротуара. Он обернулся:

— Ты чего?

— Я не пойду дальше, пока ты не скажешь, какие у него проблемы. — Даня впервые посмотрела ему прямо в глаза.

— Ты пойдешь дальше, уже только потому, что пойду дальше я.

— Я дальше не пойду. — Даню ни сколько не смутил пронзительный взгляд его глаз и спокойный, ласковый голос.

— Тебе повторить еще раз? — Его тоже не смущал Данин решительный настрой все узнать.

Она молчала.

Он, уверенный в себе не все двести процентов, развернулся и пошел дальше.

Она стояла, смотря ему вслед, и понимала, что он прав: она пойдет, уже только потому, что пойдет он.

И она пошла…

В эту ночь Даня действительно ночевала у себя дома, только вот не одна… а со своим розовым зайцем, ведь она действительно не могла спать в одиночестве.

19

Со встречи с Эдиком прошло три дня. Они попрощались тогда как хорошие друзья. Даню это даже поначалу удивило, а потом она просто решила, что так и надо. Она последнее время и живет по этому принципу. Сказала «Так и надо!» и пошла дальше по жизни.

Кирилл же так и не звонил, только прислал SMS: «У меня все хорошо! Позвонить сейчас не могу. Не волнуйся!». Даню, конечно же, это не устроило, но опять же спасло «Так и надо!».

Даня проснулась среди ночи и прислушалась. Сотовый молчал, да и в дверь никто не звонил.

«Странно», — подумала девушка.

Это действительно было странно для Дани — проснуться среди ночи без причины и абсолютно не хотеть спать! Такого раньше с ней никогда не было.

3:30 показывали электронные часы на тумбочке. Даня закрыла глаза и попыталась уснуть. Спать не хотелось абсолютно и уже в 3:43 она встала с кровати, а в 3:47 пила чай (последнее время она предпочитала чай даже своему любимому кофе) на своей кухни.

После второй чашки Даня перебралась в свое любимое кресло и решила использовать бессонную ночь, чтобы расставить все по своим местам в голове, а, если получится, и в жизни:

«Что же происходит такое? Надо все это прекращать, но как? Всё и все запутались в один клубок. Эдик знает о проблемах Кирилла. Кирилл же ничего не знает и, похоже, даже не догадывается. Да и зачем это ему сейчас? Как сказал Эдик: «Своих проблем полон рот!». А проблемы эти у него, похоже, действительно серьезные, раз он даже мне этого не сказал. Может деньги? Нет! Это глупо. Родители бы помогли в любом случае. Может, кто-нибудь подставил? Но как? А может, девушка? — Даня отхлебнула из кружки. — Может, и девушка. А может, и не одна. Но тогда ему надо все мне рассказать. Но ведь он не знает, что я ему изменяю. Ой! Как все запутано! А, Эдик? Он-то, почему себя так странно ведет?»

Даня последнее время действительно стала его плохо понимать, хотя она никогда его особо хорошо и не понимала. Когда они близки, он такой спокойный, ласковый. А когда они где-то на людях, так и ищет любой повод подколоть или оскорбить девушку. Любой в этом случае сказал бы, что Эдик просто влюбился в нее. Но это было не так. Он всегда так себя вел, просто последнее время Даня стала отчетливее это понимать.

«Не мог же он всегда меня любить, правда? Голая правда! — Даня отхлебнула из кружки еще раз. — Тем более я не верю в то, что такой человек как Эдик может поменять свои взгляды на жизнь в течение одного месяца. Так что, как бы я этого не хотела, он меня не любит! Не любит и все!».

Последние слова Даня сказала вслух, как будто пыталась кому-то что-то доказать. Но в комнате кроме нее, конечно же, никого не было.

Даня вздохнула:

«Ну вот! Я опять в такой ситуации, когда от меня ничего не зависит. Когда же это уже кончиться? А вот кончится, и скучно жить станет».

Даня улыбнулась, допила содержимое кружки и незаметно для себя уснула прямо в кресле.

Ее разбудил звонок телефона. Даня долго соображала, почему она спит в кресле, а потом также долго соображала в какую сторону ей бежать за сотовым.

Звонила Ира. Подруги договорились встретиться и пройтись по магазинам — на днях им выдали стипендию, и она до сих пор лежала у обеих в кошельках нетронутая.

— Ну, все, осталась только «Красотка»? Или ты хочешь еще куда-нибудь зайти? — подруги шли по улице довольные друг другом и окружающими. День был просто превосходный: солнце светило ярко-ярко. Казалось завтра первое марта, а не первое декабря. Подруги оббежали половину города. Для обеих это было в удовольствие. Даня отвлекалась от своих проблем рядом с Ирой, а та в свою очередь просто наслаждалась этой обстановкой, так знакомой всем девушкам: подруга, деньги, магазины…

— Если честно, то я в «Красотку» заходить не хочу. — Даня опустила глаза, как и всегда, когда пыталась что-то скрывала.

— О! Приехали! — Ира посмотрела на подругу. — Ты меня, кажется, не поняла. Я про магазин твой любимый. «Кра-сот-ка» — сказала Ира по слогам.

— Я поняла, Ирочка! — Даня виновато улыбалась. — Просто я туда действительно не хочу идти.

— Ты мне целый месяц твердишь, что насмотрела там себе серьги к свои черно-золотым бусам. А тут мы в двухстах метрах от этого магазина и ты не хочешь зайти. Что происходит, Даня?

— Ничего не происходит, просто я вообще в том районе не хочу появляться.

— А чем тебе этот район не нравиться? Прекрасный район!

— Район-то прекрасный, только вот люди в нем живут… — Даня не сразу поняла, что сболтнула лишнего, а когда поняла, то было уже поздно: Ира смотрела на нее в упор таким взглядом, что Дани стало понятно: еще один человек узнает то, что случилось в ночь с 23 на 24 октября.

— Пойдем где-нибудь посидим. Я тебе спокойно все расскажу.

Они зашли в первую пиццерию на их пути, заказали себе по чашке кофе и пирожному. Все это время Ира не спускала глаз с подруги, а когда был принесен заказ, сказала:

— Рассказывай!

— Я расскажу все, только обещай, что не будешь перебивать меня, пока я не закончу, хорошо?

— Ну, смотря, что ты скажешь.

Даня вздохнула:

— Хорошо, можешь перебивать. Только не кричи слишком громко — мы все-таки в общественном месте.

— А с чего ты взяла, что я вообще кричать буду?

Даня помолчала несколько минут, изучая черное содержимое своей чашки, а потом подняла глаза и выпалила:

— Я переспала с Эдиком.

— Знаешь, это плохая шутка! Я ведь могу и поверить. — Ира смотрела на подругу каким-то пренебрежительным взглядом.

— Чего, в принципе, я и добиваюсь. — Даня стала абсолютно серьезной. — Кроме шуток, я переспала с Эдиком.

До Иры медленно, но верно начал доходить смысл сказанных Даней слов, и то, что эти слова — правда. Даня ожидала любой реакции, но только не такой — глаза медленно начали ползти вверх, а нижняя челюсть — опускаться вниз, казалось еще чуть-чуть и Ирины рыжие волосы встанут дыбом.

— Ты дура, что ли? — далеко не тихим голосом сказала Ира через несколько секунд. — Ты совсем с ума сошла? Ты…

— Потише, Ира! — Даня по-прежнему сохраняла спокойствие. — Вот по этому я и хотела взять с тебя обещание не перебивать меня пока я все не расскажу.

— Тебе бы никакое обещание не помогла, Даня! Ты с катушек съехала! — Ира с каждой секундой заводилось все больше и больше, и на девушек уже начали поглядывать как-то не хорошо.

— Пойдем отсюда, а то нас за руки выведут. — Даня встала и пошла к выходу, на ходу надевая на себя верхнюю одежду.

— Я по-прежнему считаю, что ты дура. — Даня рассказала Ире всю историю, начиная концом октябрем, и, заканчивая сегодняшним днем, но та была непреклонна в своем приговоре — Конечно, твой рассказ многое объясняет — и то, что Кирилл тебя не любит, и то, что ты любишь Эдика, и еще много чего. Но, Даня, тебе нет оправдания — ты изменила своему молодому человеку по собственному желанию, да и не один раз. Ты понимаешь?

Даня молчала.

— Значит, не понимаешь…

Какое-то время они шли в тишине.

— Я не в коем случае не осуждаю тебя, Даня, просто, действительно не вижу тебе оправдания. Но это только мое мнение, родная! В любом случае, ты — моя подруга, и я тебя поддержу. Ты слышишь?

Даня молчала.

— Значит слышишь… Значит поймешь…

Они бы и остаток пути прошли в тишине, но увидели то, что заставило их обеих встать посередине тротуара с открытыми ртами — чуть ли не каждом столбе висели афиши их клуба. Они приглашали на открытие нового зимнего R’n’B-сезона в ночь с 9 на 10 декабря. Как их девушки не заметили до этого, было не ясно, да это, в принципе было и не важно. Такие вечеринке были не редкость в «Explorerе», но сейчас… сейчас, когда так много изменилось в жизни Дани, было абсолютно не понятно как она пойдет на это самое открытие. Но было понятно одно — там будут все… абсолютно все! Хотя, что ей этот абсолют… главное, там будут те двое… главное, там придется быть ей…

Ира посмотрела на Даню, а Даня — на Иру:

— Даже не спрашивай, что я собираюсь делать — сама не знаю.

20

Кирилл приехал на следующий день. Даня встречала его на вокзале. Мягко сказать, он был сам не свой: чмокнул Даню в щечку, и, пока они шли в сторону стоянки, не сказал не слова.

Уже в машине Даня не выдержала:

— Кирилл, что-то не так?

— Все так! С чего ты взяла? — Вот, что Кирилл умел, так это собираться в тот момент, когда его прижимают к стенке. Даня даже растерялась от такой резкой смены поведения Кирилла.

— Ну, как с чего взяла? Ты весь какой-то взъерошенный… был… на вокзале. — Даня замолчала на несколько секунд. Казалось, больше аргументов в пользу того, что «что-то случилось» не было. Решение взялось буквально из воздуха. — Почему ты ни разу не позвонил? Ты отсутствовал неделю и не одного звонка.

— Я написал тебе SMS. Этого мало?

Даня почувствовала, что начинает проигрывать в этой ситуации, ведь она никогда не умела закатывать сцен молодому человеку без видимых на то причин. А сказать то, что ей сказали, что у него проблемы, глупо, ведь тогда придется называть имена…

— Конечно, мало Кирилл! Несколько слов за неделю, и ты еще спрашиваешь «Этого мало?»…

— Даня, что ты сейчас от меня хочешь? — Кирилл резко крутанул руль, так, что Даня чуть не впечаталась в стекло.

— Я хочу, чтобы ты сказал что происходит! — Даня резко сорвалась на крик. — Я имею права знать! Я твоя девушка, в конце концов!

Кирилл крутанул руль еще раз. Даню резко затошнило… В голове зазвучали слова Эдика: «А спишь ты со мной… со мной… со мной…». В глазах потемнело… Девушки потребовалось огромное усилие, чтобы вернуться в реальный мир…

Кирилл что-то говорил…

— … права безусловно. Но говорить так со мной не надо. Это, во-первых. Во-вторых, Даня, это не твои дела и…

— Но ведь ты мой молодой человек!

«А спишь ты со мной… со мной… со мной…»

— Хорошо, сформулируем по-другому: это мужские дела, Даня!!! Придет время — все узнаешь! — Кирилл тоже начинал кричать.

— Когда же это время придет?

— Надеюсь скоро, Даня! — Он впервые за время их поездки посмотрел на нее. — Что с тобой? Тебе не хорошо?

— Все нормально, просто голова кружится.

На какое-то время в машине отягощающее обоих молчание.

Даня решилась первая:

— В следующие выходные намечается какое-то гуляние в клубе, да?

— Да, открытие очередного сезона. Старый не закрыли, а новый открывать уж собрались. Меня и вызвали из-за этого. Хотя у меня был двухнедельный отпуск.

— Двухнедельный? — Даня сохранила голос спокойным. — Многое же я узнаю в последний момент.

— Не начинай снова, Даня. Не до чего хорошего это сейчас не доведет.

— Да, я и не начинаю Кирилл! Я уже поняла. Придет время — узнаю!

— Молодец! — Он какое-то время помолчал. — Ты мне лучше скажи, как у тебя тут дела?

— А ты как думаешь? — Даню сегодня так и размывало раздуть скандал.

— Даня! — Голос Кирилл стал тверд и требователен. — Прекрати быстро!

— Да, ладно… Дела нормально. Вот думаю, идти на это открытие или нет. — Даня сказала это таким пренебрежительным тоном, что аж сама поежилась.

— Что значит «идти или нет»? — Кирилл посмотрел не Даню в упор. — Ты бы лучше ставила вопрос «Что одеть?».

— А ты бы лучше следил за дорогой. А пойти-то я пойду, — сказала вслух Даня, а про себя добавила: «Придется…»

21

Одеться оказалась не проблемой. Накраситься тоже большого труда не вызвало. Даже ее непослушная грива волос ложилась аккуратными колечками под рассечкой, хотя раньше ей приходилось простоять у зеркала не один час, чтобы добиться таких кудряшек. Самым трудным, как не странно, оказалось, закрыть дверь и спуститься вниз. Уже внизу, в такси ей заметно полегчало. Она как будто перешагнула какой-то невидимый для себя барьер. Закрывая дверь, она поняла, что назад дороги нет, и то, что сделано, то сделано — не вернешь, даже если сильно захочешь! А Даня и не хотела. Не зная сама почему, она чувствовала себя просто превосходно! А еще она на сто процентов была уверенна, что если не узнает сегодня всю правду, то свет на эту историю прольет в любом случае.    

Попасть в клуб не доставило лично ей никакого труда: Кирилл дал ей на этот вечер членскую карту клуба, хотя в этом не было никакой необходимости: охранники были старые и все знали Даню в лицо. Она была безумно рада видеть их, и не только их… Народу было не просто много, а очень-очень много. И Даня с удовольствием находила среди этой толпы своих знакомых, здоровалась, обнимала старых друзей, подставляла щечки под поцелуи и искала глазами его…

Девчонок найти тоже было не сложно («Надо же, как легко сегодня все идет!»). Они сидели в их любимой VIP-ке № 3, такие как всегда: веселые, красивые, юные. К ним буквально через каждую минуту кто-нибудь подходил: приветствовали то Аню, то Иру, а то и сразу всех четверых.

Первой ушла Аня — Максим без конца названивал ей из другого конца клуба, а потом просто пришел и увел подругу танцевать. Ира, наконец-то, сошедшаяся с тем самым охранником Колей, тоже убежала к нему, а Лера встретила своих хороших друзей и подсела к ним за столик.

Даня осталась одна… Странно, но в этом одиночестве ей было совсем не тяжело, ей было легко и свободно, а настроение не уменьшилось ни на йоту. Сначала она хотела пойти к Кириллу, но потом решила, что у него сейчас и так работы много, и ему лучше не мешать. Потом ее одолело желание пойти танцевать, но то, что включал DJ, Даню совершенно не устраивало. Третьим ее порывом было просто уйти из клуба вообще, но ради чего она тогда сюда приходила? В конце концов, она так и осталась сидеть на своем месте, вглядываясь в лица людей, находившихся рядом. Она искала его, но он нашел ее сам…

Она не сразу услышала, что сотовый звонит. Точнее она и не услышала вовсе, а заметила, как горит экранчик на телефоне. Номер оказался неизвестным, а вот голос — знакомым до боли:

— Я жду тебя внизу. — Эти четыре слова Даня поняла очень хорошо, хоть музыка и била в уши.

— В каком смысле, ты ждешь меня?

— В самом, что не на есть прямом! Спускайся!

— Я не могу сейчас уйти.

— А я думаю, можешь!

— Но…

— Хватит «но», Даня. Подумай хорошо, прежде чем что-то сделать… я жду тебя пятнадцать минут и уезжаю. Время пошло.

Эдик повесил трубку, так и не дождавшись Даниного ответа, а она и не знала, что сказать на все это. Зато она знала, что делать…

«Придется все-таки потревожить Кирилла».

Даня взяла сумочку и начала пробираться к барной стойки. Кирилл действительно был весь в работе.

— Мне надо поговорить! — Даня говорила спокойно и размеренно.

— Сейчас не могу… много работы….— Кирилл же наоборот был очень возбужден.

— Я думаю, время пришло, Кирилл.

— Какое время, Даня? Ты что не видишь, я занят!

— Я вижу, Кирилл. Но время действительно пришло.

— Ты опять взялась за старое, Даня. — Кирилл понял, что хотела знать его девушка. — Нет! Время не пришло!

— Тогда расскажи мне просто так. А то я не дождусь этого времени и просто от тебя уйду. — Даня не хотела пугать Кирилла, но тот, похоже, все-таки испугался: схватил Даню за локоть и куда-то потащил. Через несколько мгновений они стояли в какой-то комнате, единственным достоинством которой было то, что здесь было тихо.

— Если ты шутила, то это было не смешно.

Даня впервые видела Кирилла таким, и при других обстоятельствах, она все бы это сейчас же прекратила, но…

— Кирилл, давай на чистоту… Я не шучу: мы должны расстаться. У тебя проблемы, у меня… у меня…тоже их много…

— Да откуда ты вообще взяла, что у меня есть проблемы?

— Я вижу, Кирилл. Ты уезжаешь один — приезжаешь абсолютно другой. Я думала, это меняюсь я, но в какой-то момент… Ты ведь тоже не такой как раньше. — Даня помолчала. — Не хочешь — не говори… хотя бы отпусти… так будет лучше…

Кирилл, похоже, только сейчас понял, что хотела донести до него Даня:

— Ты уходишь?

Даня опустила глаза.

— Так даже лучше….

Даня резко подняла их обратно.

— … просто я люблю другую женщину… там… дома... на севере.

Оба помолчали.

— Ты прав так действительно лучше… я тоже люблю другого человека

Их глаза встретились, и оба всё поняли… минуты две стояли и молчали… а потом Кирилл подошел, обнял Даню и поцеловал в лоб:

— Без зла?

— Без зла…

Даня летела вниз по лестнице на крыльях своего чувства. Она знала, что ее сейчас еще ждут, только вот не знала, что ее ждет потом. Хотя, нет! Она знала — ее ждало будущее с любимым человеком. Только вот, сколько оно будет продолжаться? Неделю? Месяц? А может судьба подарит только сегодняшнюю ночь и после завтрашнего утра они больше никогда не увидится?.. Какая разница! Главное, что сейчас есть он, и у него сейчас есть она, а остальное совершенно не важно…

Она села к нему в машину и улыбнулась.

— Ты быстро! — сказал он.

— Я спешила к тебе! — ответила она.

Он усмехнулся и повернул ключ зажигания, и они, с его легкой руки, направились в свое совместное будущее.