laskoten — День Рождения 10 июня

Дождливый тревожный день в Петербурге и я прилипшая к стеклу… Настолько тревожный, насколько в первый раз ясно и радостно на душе. На душе капает дождь и холодно — и счастье в этом холоде. Как только и может быть счастлив человек ,своею человеческою теплотою…

Юность — расцвет и дисгармония, вечные искания — вечная война с этим миром, поэтому настолько подробное, настолько ясное ощущение конца…Предчувствие смерти в юности…предчувствие самовосгорания в страстях, в молитвах на коленях за старую юность… ветрено и вольно в этот день — дерзко и весело от покушения , искушения своей болью!

В первый раз за все двадцать лет, принимаю полностью и без отлагательств свое одиночество, пустынные, мрачные вечера, любовь и надежды, затаившиеся где-то на глубине отражающихся в глазах звезд.

Принимаю себя… такой какая я есть…в первый раз в жизни…

Со своим убожеством и раскаяньем, со своим божеством бесконечного гнетущего чувства тоски обозначенного на моем челе именем — Любовь!

Безнадежное утро — вырываюсь из твоих цепей, из спасающего сна — наружу, на волю дышать…душить воздух вокруг себя неотлагательным решением все-таки остаться в этом мире!

Иду на работу и думаю, как это все-таки приятно, когда тебе говорят теплые, добрые слова и ты — потупив глаза, краснеешь как помидор! Нет не потому, что ты их не ждал, а потому что привык не принимать их как должное, а ценить каждую букву, произнесенную теплым дыханием в твою сторону… не потому, что редко…,а потому что ценно и могущественно… Всегда учиться принимать каждую букву, каждое слово прямым потоком, по — настоящему прямо в душу…потому что если получиться, тогда эта и будет какая-то другая, чудная жизнь и где-то на другом конце огромного земного шара твоим страстным теплом отзовется и согреется чье-то одинокое, тоскующее сердце. Принимать так, чтобы НАВЗРЫД,ПЛАМЕННО, ГОРЕСТНО и ЯРОСТНО!

Как это потрясающе, когда тебе звонят люди, которые давно стерлись и растаяли в твоих воспоминаниях : и в эти незабываемые минуты разговора ты понимаешь, что в свои двадцать лет, ты отложил в чьем-то сердце горсточку тепла и она осталась в этом другом сердце. И твое забывшее сердце вновь начинает жить и воспламеняться, вбирая в себя тепло этих людей. И чем больше различной тепловой массы ты получаешь, тем ярче оно начинает гореть и греть: среди этого серого, потухающего дня, безразлично — унылого неба и грустной земли. Спасибо люди за это жгучее пламя, которым вы меня наградили в этот важный для меня день и теперь я могу сотворить нечто нежное и светлое в своих смелых вопросах и ответах. Ведь как важно, чтобы люди у людей пробуждали эту томительную нежность! Ведь как важно, чтобы человек к человеку был — рядом как солнце к небу! Ведь как важно, чтобы деревцо листики любовало даже в самые погибельные, страшные часы! Чтобы человек к человеку всем миром, всем хлебом, словно росточек тянелся и ввысь, ввысь отрывался от суетности и старости!

И вот приходишь Ты! В котором все звучит, все песня, все тайна! И мучительно быстро бегут минуты, ненадолго оставаясь со мной. И это мое разожженное сердце — как хочется поскорее отдать его только Тебе — будто все вокруг а разжигали его исключительно для тебя!

Но тебе надо уходить… Я понимаю… Я всегда понимаю, когда не надо понимать… Когда надо просто брать и не отпускать и целовать первой и вставать на колени первой и просит первой о пощаде! Ведь как бы я тебя любила, с таким огнем, который сейчас внутри меня! Для одной меня он немыслим и тяжек. Ведь как бы любила, в пропасть губ вплетала все свое сегодняшнее восхищение и отчаянье… Как бы я тебя крестила руками да ласками впуская свой хлебный поцелуй в твои глаза… — ноги целовала…каждую бусинку твоего пальчика, все торжество твоего запаха! Пусть смешно — я совсем захлебнулась, согнулась в тебе маленьким росточком — голосом рассвета! Соблазнительно, тонко в угрюмые глаза прорваться — рваться, рваться, биться кулачками до смерти

— Не надо, не надо — тверже себе, все равно глазные слезы не выносят его присутствия. Все равно прольются, прорвутся, просто будут, когда он уйдет…

— Но всегда за все привыкла говорить спасибо, даже если после — Тишина…

— Тишина — это тот же огонь, только тихий!

10 июня. Вечер. Двадцать лет. Двадцать церквей внутри. Двадцать ударов колокола. Немного, нимало — именно так, как бывает только раз в жизни… Раз в жизни — каждый раз, каждый день, час, секунду — навзрыд, пламенно, горестно и яростно

Богданова Яна