Zarin — Трагическая случайность

1

-Добрый день, Сергей Петрович! — этот возглас прервал спокойно-хаотический ход мыслей стройного, но довольно потрёпанного жизнью мужчины, которому на вид было лет сорок.

-А? — его взор пару мгновений смотрел в никуда, но потом сфокусировался, будто человек вынырнул из глубокой впадины, выловив знакомый образ. — Добрый день, Леночка. Тебя и не узнать прям — так эффектно смотришься. — улыбнулся он. Перед ним стояла девушка — почти скоро невеста — его сына, Лёшки, в лёгкой курточке и классического цвета джинсах. В ответ на его комплимент Лена зарделась румянцем, от которого стала ещё краше.

-Спасибо! Всего вам хорошего!

-И тебе того же… — ответил Сергей Петрович, после чего снова погрузился в раздумья. Лена же поплыла к подъезду, почти не касаясь ногами асфальта. Легко, словно жила в этом доме уже сто лет, она набрала код и, громыхнув дверьми, скрылась в черноте дома. Казалось, что дом её проглотил, нисколько при этом не поперхнувшись.

Лифт двигался на удивление тихо, не скрежетал, как остальные его товарищи. Это было непривычно. Но вот двери открылись, и Лена вышла на девятом этаже. Повернув уже скорее по инерции направо и налево, она поднесла свой ухоженный и покрытый лаком пальчик с длинным ноготком к звонку и позвонила. Мелодия, раздавшаяся после этого нажатия, была очень сильно похожа на песенку Крошки Енота с теми же самыми словами — "От улыбки станет всем светлей". Лене всегда нравилась необычность Лёшкиного звонка. Ждать пришлось совсем недолго — ровно столько, сколько Леше надо было для того, дабы надеть тапочки и открыть двери. Вот по полу общего коридора послышались шаркающие шаги — казалось, что там, за дверью передвигается столетний дед, еле-еле переставляющий ноги — и вот щёлкнул замок, и дверь отворилась. Вслед за ней появилась Лешкина фигура с лучезарной улыбкой, которая безо всяких разговоров схватила Лену на руки и прилично так подбросила. С губ Лены сорвался только лишь пронзительный вопль. Только после него из её прекрасного ротика полились слова.

-Лёшка! Пусти меня! Верни меня на землю, пожалуйста! Поставь меня, я боюсь! — она повторяла эти слова до тех пор, пока он её не поставил. Тяжело вздохнув и сильно прижавшись к нему, Лена шумно выдохнула и только спустя секунд сорок легонько отстранилась, чтобы посмотреть Лёше в глаза.

-Дурак ты, я же конкретно испугалась. — более-менее спокойно проговорила она.

-Ну, я же, надеюсь, доставил тебе хоть немного хороших эмоций?

-Да, доставил, но большая часть из них была ужасными! Больше так не делай.

-Посмотрим… Пошли. — ответил он, после чего обнял её за талию и повлёк к двери квартиры.

Он провёл Лену к себе в комнату и, усадив к себе на колени, заглянул в глаза.

-И что же мы сегодня принесли?

-То, что просил — пару книг Фромма, немного Вебера и бо-о-ольшой документ всякой фэнтези, как ты это называешь. И всё это вот здесь. — ответила Лена, похлопав по сумочке, которую держала в руке.

-Да-а-а?! — удивлённо переспросил Лёха.

-Да. Вот. — ответила она, достав из сумочки мини-диск на 200 мегабайт, который был записан только на одну треть ёмкости.

-Ух ты, прикольно.

-В смысле?

-Мне всегда нравились маленькие диски. — в ответ ей улыбнулся Алексей.

-Хм, диски, как диски. — пожала плечиками Лена.

-Лен, а ты как, домой идти будешь? — вдруг спросил он. Видимо в голове созрел план, так как уголки рта были немного приподняты в лёгкой улыбке — а сие значило только одно: Лёша что-то задумал.

-Ну, да, а что такое?

-Может, ты останешься?

-Да? Интересно, из-за чего такая просьба?

-Ну… мы могли бы обговорить точное время нашей свадьбы…

-Ммм… а это серьёзная причина.

-А то! Ну что?

-Ладно, так и быть — уговорил! — улыбнулась Лена.

-Так ты, это, позвони домой, что ли? Предупреди, чтобы не ждали тебя.

-Не, я им лучше отправлю сообщение. — предложила свой вариант Лена и, достав свой телефон фирмы "Самсунг", быстро что-то наклацала. Он всегда поражался тому, как быстро Лена строчит эсэмэски.

-Ну вот и всё. — улыбнулась она, и поставив сумочку возле стола, на котором был полный хаос, села рядом с Лёшей. А на столе действительно был хаос — кроме монитора, возле которого стоял принтер, находились ещё такие ненужные вещи, как кружка с наполовину допитым кофе, пять ручек, все чёрного цвета (зачем целых пять, Лена никак не могла понять), телефонная карточка с оставшимися пятью минутами, тетрадка с какими-то записями, настольная лампа (вещь иногда очень полезная), а также степлер и скотч. Зачем здесь последние две вещи, в голове не укладывалось.

-Скажи, а почему ты сегодня так поздновато пришла? — спросил Алексей.

-Я же, в отличие от некоторых, в квартире генеральную уборку делала, между прочим, сразу после того, как переступила порог этой самой квартиры.

-Это ты намекаешь, что я никогда не убираю, что ли?

-Почему намекаю? Я говорю прямо.

-Ах, вот ты какая! Ну всё, развод и девичья фамилия!

-Перестань. Лучше сделай что-то хорошее. — он не заставил ждать долго — ему и самому давно хотелось её обнять и целовать до тех пор, пока они вместе не сдохнут к такой-то матери от сжигающего их желания!

2

Когда они лежали и смотрели в потолок (вернее, в потолок смотрел только Лёша, голова Лены покоилась на его груди, с левой стороны), молчали и думали о том, как же хорошо, что они в своё время нашли друг друга.

-Лёша. — выдохнула она.

-Что? — отозвался Алексей и нежно поцеловал её в ушко.

-Я люблю тебя.

-Я тоже. — эхом отозвался он.

-Знаешь, давай свадьбу сыграем летом?

-Летом? А в котором месяце?

-Ну, давай в июне. — предложила она.

-А почему именно в июне?

-Потому что в первом месяце лета не так жарко. — ответила девушка.

-Ну, ладно, давай в июне. — пожал плечами Алексей.

-Ты не против? — удивилась Лена.

-Нет. А почему я должен быть против? — в свою очередь удивился он.

-Ну… не знаю.

-Я ведь люблю тебя, почему я должен быть против нашей с тобой свадьбы именно в июне?

-Ну…

-Котёнок, раз ты хочешь в июне, значит будет в июне. — этой фразой Лёха поставил точку в этом разговоре, поцеловав Лену в щёку.

-Что будем делать? — спросила она.

-Не знаю. Можем попить чаю, иль кофе. — предложил Лёша.

-Не знаю. Можно.

-Тогда я пойду, поставлю чайник? — и он начал вылезать с дивана.

-Куда?! Подожди, полежи со мной ещё немного. — Лена буквально вцепилась в него, не выпуская. А когда она чего-то хотела, то вырваться из её объятий было довольно непросто — откуда только сила бралась?

-Ле-ена… — растянуто проговорил Лёша, легко улыбаясь.

-Милый… — проговорила, вернее, выдохнула, Лена.

-Что? — тут же отозвался он.

-Ничего, просто милый. Какой ты у меня милый.

3

После того, как чай был выпит, а рулеты слопаны, Лена с Лёшей снова уединились в комнате, наслаждаясь друг другом. Им никогда не надоедало говорить об одном и том же, просто потому, что они любили друг друга. Любили так, как любят только на экранах мыльных сериалов, да на страницах бульварных романов. Однако они любили именно так — с жаром, с адским зноем, любовь наполняла их радостью и нежностью, которую они старались отдать своей любимой половинке.

-Ты завтра дома? — спросила Лена, нежно поглаживая его по груди, не поленившись перед этим расстегнуть рубашку.

-Не, мне надо смотаться в другой конец города, забрать у одного человека телевизор — получается взять его за полцены. Грех не воспользоваться.

-А потом как-нибудь нельзя за ним съездить? — жалобно протянула Лена, ей никак не улыбалось, что завтра она его не увидит: путь к человеку и обратно, плюс время для того, чтобы забрать телевизор, в итоге получалось прилично — около пяти часов.

-А на сколько тебе к нему?

-Где-то на 12.30, а что?

-Плохо… — протянула Лена.

-Ну, ничего не поделаешь. — Лёша пожал плечами.

-Поцелуй меня. — выдохнула она.

-С удовольствием! — отозвался он.

4

Следующий день не предвещал ничего необычного — солнце всё так же светило, люди и предметы отбрасывали тени и всё было нормально. Но не везде, как немного позже оказалось.

В кабачке "Стопка" сидел мужчина в помятом пиджаке, один рукав был порван, под правым глазом красовался здоровенный синяк, а от самого мужчины разило таким перегаром, что поднеси ты к нему спичку — взорвётся. Если присмотреться, то в пьянице можно было узнать не кого иного, как Сергея Петровича Сорокина, того самого, с кем здоровалась Лена. Почему же он сегодня сидел не на роботе, а в "Стопке" и пил, как заправский алкоголик? Да потому, что теперь Сергей Петрович уже нигде не работал — его уволили. И из-за чего? Просто потому, что он попал под сокращение. Банально до простоты. И до банальности грустно. Приговорив пятьсот грамм водки, Сергей Петрович купил-таки у "тупого" бармена (потому что тот долго не хотел продавать Сергею Петровичу очередную бутылку водки) ещё одну бутылку и, расплатившись, ушел домой. От "Стопки" до дома было ровно десять минут ходьбы. Сергей Петрович же потратил на это расстояние ровно полтора часа. При этом он ходил такими зигзагами, что только диву можно было даться: как это он ни разу не прошел одним путём дважды.

Когда же он попал домой, первое что он сделал, это открыл бутылку и высосал около ста пятидесяти граммов одним залпом, прямо из горла. Раздевшись и кое-как добравшись до дивана, Сергей Петрович решил, что нужно что-то делать. И от этой мысли он решил кому-то позвонить. Но кому? И тут в голову ему полезли неправильные мысли.

Почему этому сопляку всегда достаётся лучшее? И мать его любит больше, чем меня, и девушка у него красивее, чем Светка в молодости! Ишь, какой ублюдок! Везде пристроится мастер! Ну ничего, я ему покажу, что ещё не выдохся, что я ещё могу ему сделать не только братика, но и сестричку в придачу! А для этого можно использовать его Ленку — всё равно он её уже откупорил.

Откуда ты знаешь?! — пронеслось в мозгу, словно некий чужой голос говорил с ним через его пьяные мысли.

-Оттуда! Я находил, и не раз, в их комнате использованные резинки! И только не говори, что ты не знаешь, что это такое! Презервативы это, вот что это такое! Мне всегда было интересно, каково это — иметь её? Теперь я получу удовольствие. Ленка, это интересней, чем Светка. Да она и помоложе будет.

Размышляя, причём вслух, таким образом, пьяный родитель направился к телефону. Отыскав в записной книжке номер Лены, Сергей Петрович удивительно точно набрал номер. Это после того, как в неё сидело немного большим литра водки! После третьего гудка трубку сняли, и голос Лены проговорил стандартную фразу:

-Алло?

-Лена? — самое интересное было то, что у Сергея Петровича голос не заплетался, когда он выпивал, только качало немного и в голове мутилось.

-Сергей Петрович? — удивлённо переспросила она. Иногда она его называла и "папой". Правда очень редко.

-Узнала. Да, он самый.

-Что случилось?

-Да ничего, просто. Скажи, ты можешь приехать?

-Зачем? — задала вполне логичный вопрос девушка.

-Лёша просил. — не моргнув ухом соврал Сергей Петрович.

-Да? Ну, хорошо. Я приеду.

-Хорошо, Леночка, буду ждать. До свидания.

-А, ага. До свиданья. — и в трубке на том конце провода понеслись гудки.

-Сучка. — от бессильной злобы выдохнул Сергей Петрович в бибикающую трубку.

    Покажи ей, что значит легкомысленное верчение задом! — снова отозвался этот голос.

-О. да! Я ей покажу! Я так покажу, что у неё глаза повылазят… — тут же отозвался Сергей Петрович.

5

Прошло минут тридцать, прежде чем раздался звонок в дверь. Сергей Петрович открыл её, немного пошатываясь — хмель ещё не вышел, но сие не мешало ему трезво (так он думал) мыслить.

-Добрый день. — поздоровалась Лена, так как она была культурной девочкой (или не совсем?..) и привыкла здороваться с людьми, а не вести себя словно, как выражался Лёша, "чувиха с улицы".

-Привет, дорогая моя. — мягко проговорил Сергей Петрович. Лене бы прислушаться, как он её назвал, да выводы по сему поводу сделать правильные, но она пропустила эту, по крайней мере странную, фразу мимо ушей.

-А Лёша дома? — сразу спросила она. Ей очень хотелось увидеть его, обнять, почувствовать обжигающую страсть его губ, а не стоять на пороге, разговаривая с его отцом.

-А, он звонил, аккурат после нашего с тобой разговора, сказал, что немного задержится. Просил подождать, если ты можешь, конечно.

-Конечно, могу, ради него…

-А когда у вас свадьба, решили уже? — спросил-улыбнулся Сергей Петрович.

-Да вроде решили. В июне, а что?

-Нет ничего, просто спросил. — ответил собеседник, направляясь в комнату. В его мозгу уже созрел план.

-Может, чайку выпьешь? — спросил из комнаты Сергей Петрович.

-Можно бы. — отозвалась Лена.

-Скажи, а как ты думаешь. — начал Сергей Петрович, появляясь в дверях с дубинкой в руках, той самой, которую используют милиционеры.

-Что именно? — переспросила Лена. Ничего дурного она и в мыслях не могла предположить.

-Можно ли этой вещицей с одного удара отключить человека? Так, как показывают в их дешевых американских фильмах? — спросил он, покручивая дубинку в руке.

-Не знаю, а что? — ответила Лена. При этих словах Сергей Петрович подошел уже почти совсем вплотную, продолжая крутить в руке дубинку.

-А вот мы сейчас и проверим! — когда словосочетание "сейчас и проверим" ещё не успело сорваться с его губ, а до Лены ещё не дошел истинный смысл сказанного, рука Лёшиного отца резко дёрнулась, и он со всего маху ударил бедную девушку дубинкой по лицу, наотмашь. Из появившейся ссадины струйкой потекла кровь, всё быстрее стремясь вырваться из тела девушки на пол. Глаз тут же заплыл, создавалось впечатление, что Лена получила со всего маху в глаз от… хотя бы от своего парня. При этом голова Лены дёрнулась, и тело потеряло равновесие. Упав на пол, она хотела закричать, но сознание её не вынесло такого неожиданного и сильного удара, и отключилось. На совсем короткий промежуток времени, но всё же…

Отключилось.

… этого хватило, чтобы Сергей Петрович успел всё подготовить. Вытащив из штанов свой ремень, он связал им руки своей "жертвы", после чего молниеносным (для пьяного человека) движением сдёрнул с бедной девушки джинсы, расстегнув перед этим ремень с большой и блестящей бляхой. От этого сильного движения пуговица от джинсов полетела на пол, оторванная с мясом. Содрав джинсы до щиколоток, во след которым последовали колготки и трусики, Сергей Петрович стал лихорадочно расстегивать свои потёртые штаны, которые он уже успел немного обмочить. Когда с этим очень серьёзным делом было покончено, он положил Лену на диван, подогнув ей ноги и занялся тем, чего так долго ждала пьяная половина его личности.

Когда бедная девушка пришла в себя и поняла, что с ней происходит, вопль (а точнее хриплый стон), сорвался с её губ. Почувствовав влажность на лице, Лена хотела притронуться рукой, попробовать что там такое, но руки были связаны за спиной. Лена попробовала закричать снова, но мощный удар в висок и фраза "Заткнись, сука!" заставили её замолчать и чувствовать, как её тело внизу живота разрывают на части. И понятие того, что это делал не какой-то там насильник, а отец Алексея, её возлюбленного, убивало почище депрессии.

Почему он это делает? — мигом пронеслось в голове, и тут же возник самый логичный ответ:

Потому что он пьян, а ты сразу этого не заметила. — после этого ответа Лена застонала от безысходности, Сергей Петрович же посчитал, что девушке нравится.

-Извини, дорогая, но я долго не могу. Уже не молод. — после этих слов с его губ сорвался хриплый стон, и Лена почувствовала как внутри неё появилось что-то лишнее, что-то жидкое…

-Ну вот и всё, а ты боялась, маленькая сучка. — как-то даже ласково проговорил Лёшкин папа и похлопал её по плечу. Обжигающий холод пронзил всё её тело — они с Алексеем всегда предохранялись, мало ли что?.. Плюс брали только качественные презервативы, иногда он даже выходил из неё перед этим… а теперь? Что теперь?! Теперь она залетит.

Теперь она точно залетит! Потому что… — злорадствующий голос ворвался в мозг, раскидывая мысли вправо и влево, словно слабых котят.

Потому что он отымел тебя как раз в самый разгар месячных, сама себе ответила Лена.

И что теперь? Аборт? Только аборт, я не хочу, чтобы мой ребёнок был похож на ЭТО! — из глаз девушки потекли слёзы.

Почему он это делает, что теперь? ЧТО ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ?! Как я теперь… Лёша… как теперь мы… и что же делать? Что делать?! Как я сразу не заметила этого? Господи, за что мне это, почему это случилось со мной, что теперь делать? Я ненавижу его, ненавижу за это! Я себя ненавижу, потому что сама виновата в этом! Лучше умереть, чем жить теперь дальше! Лучше умереть. — мысли вихрем завертелись в голове, набрасываясь друг на друга, натыкаясь на мозг, отскакивая обратно и снова сталкиваясь. Состояние было ужасным, но только мысль о том, что…

-Ну, что ты разлеглась, словно на пляже? Вали отсюда, можешь даже подмыться! Но только вали отсюда. Давай-давай, пошла! — выплюнул слова Сергей Петрович, и оттолкнул Лену ногой в голую задницу, отчего она уткнулась головой в диван.

Вытолкав всё же девушку из комнаты, отец Лёши, с чувством выполненного "отцовского" долга закурил. Когда же прошло довольно много времени, во всяком случае, так считал Сергей Петрович, он вышел в коридор, где сидела Лена и плакала, глотая слёзы. Одеться она уже успела, даже умыться, и место, куда он её ударил теперь было не особо и заметно. Пока не заметно. Теперь ей нужно было остановить потоп, который так и хлестал из глаз.

-Чего сидишь? — спросил Сергей Петрович и, не дождавшись ответа, вывернул девушке руку, да так что она почти что хрустнула. Лена заорала от дикой боли, но неумолимый голос продолжил.

-Я тебе сказал, чтобы валила отсюда. Или ты плохо соображаешь? Так я тебе помогу! — с этими последними словами он повёл Лену к входной двери, после чего открыл её и просто вышвырнул девушку в подъезд. Она по инерции влетела головой в перило, которое было, естественно, без железки. Ударилась она не сильно. Но приятного было мало, вернее, его вообще не было.

-И больше не появляйся в этом районе, иначе поломаю руки и отрежу уши. — ласково проговорил Сергей Петрович, но от этого ласкового голоса у бедной девушки волосы встали дыбом. Дверь квартиры тут же закрылась, а защёлкнувшийся замок отрезал от Лены все пути возвращений.

6

Алексей в этот день домой не вернулся. Не потому, что с ним что-то случилось, а потому что его уговорил остаться его давний друг Валерий, к которому он заскочил в гости. Так что домой Лёха попал только на следующие утро. Отперев своим ключом дверь, он первым делом позвал:

-Па! Ты дома?

-Дома, а что такое? — тут же отозвался голос со стороны залы. Отец, видимо, смотрел телевизор, или читал газету… или делал и то и другое — ушами ловил звуки из телека, а глазами внимал буквам в газете.

-Скажи, а мне Лена не звонила?

-Нет, а что такое? Случилось чего? — удивился Сергей Петрович.

-Фиг его знает… она за вчера так и не позвонила.

-А ты чего не приехал? Обещал же.

-Па, да я к Валерке заезжал… ну, он и уговорил остаться. А что?

-Не, ничего. Просто. Я же переживаю…

-Да ладно тебе. Что со мной может произойти… — начал было Леша.

-А ты знаешь, сколько сейчас ненормальных по городу шатается? — спросил папаша.

-Ну… — замялся Алексей.

-То-то же!

-Так говоришь, Лена не звонила? — Лёха тут же перевёл тему разговора.

-Не, не звонила.

-А, ну ладно. — во время этого разговора Лёша успел раздеться, помыть руки и переодеться в домашнее. После этого он направился в свою комнату. Зашел, потом достал мобильник и присвистнул.

-Так вот почему она мне не звонила… — протянул он. Телефон был просто-напросто выключен, батарея села.

Блин, а я даже не заметил, как батарея села, молнией пронеслась в голове мысль.

Порыскав по комнате, он нашел всё-таки зарядное устройство и только собрался набрать номер Лены, как мобильник в его руках ожил и завибрировал. Лёша посмотрел на звонившего, хотя мог этого и не делать — эта мелодия стояла только на одном номере, на его Лене. Он тут же нажал кнопку вызова.

-Да, котёнок.

-Лёшка! — по голосу было слышно, что с ней что-то не так, слишком он был взволнованным.

-Солнышко, что случилось?

-Ты почему не брал трубку? Зачем отключил телефон?!

-Котёнок, я не специально, он сам выключился, а зарядное дома.

-А ты где тогда ночевал?

-У Валерки. А что случилось?

-Лёша, у меня будет ребёнок… — еле выдавила Лена.

-Что?! Что ты такое говоришь, маленькая? Мы же… — но она не дала ему договорить.

-Не от тебя. — прервала она его.

-Что?! Как это… подожди, ты что же…

-Нет, мой сладенький. Просто вчера меня… изнасиловали. — выдавила она.

-Боже! Кто? Кто этот ублюдок?! — Лешка уже просто орал в трубку, ярость полностью захлестнула его разум.

-Тебе не понравится то, что я сейчас скажу.

-Кто эта сволочь?!

-Это… это твой отец.

-Что?! — Алексей просто опешил от этих слов.

-Твой отец.

-Что ты такое несёшь? Как это…

-Ты что уже, мне не веришь?

-Но… — замялся Лёша. Слова "это твой отец" не укладывались в голове.

-Неужели я тебя хоть раз обманула? А?

-Ну… ни разу, такого не было ни разу.

-То-то же! Он позвонил, сказал что ты попросил, дабы я пришла…

-А ты? — перебил её Лёша.

-А что я? Я так хотела тебя увидеть, обнять и поцеловать, что ничего не заподозрила и пришла. А он меня ударил дубинкой, той самой, я на некоторое время отключилась, он связал мне руки за спиной и… отымел… — после последнего слова голос прервался. Было слышно, как Лена заплакала. Ей было очень нелегко вспоминать о таком, такое не каждый сможет вспомнить без слёз.

-Да я его за это! Сучара старый! — взорвался Алексей.

-Лёша, нет! — попыталась остановить его Лена, но телефон уже летел в стену, мгновение, и от мобильника осталась только микросхема, остальные детали разлетелись по комнате осколками.

Вот же кобель старый! Ишь, чего удумал, ублюдок грёбаный!

С этими словами Лёша решительно зашагал из комнаты, намереваясь… что-то он намеревался сделать. Что, он и сам не знал, но что-то, и это что-то будет ну уж точно не хорошим…

Отец сидел в кресле перед телевизором и смотрел какой-то очередной сериал. Он даже не услышал шум шагов Алексея и не особо удивился, когда заметил краем глаза его фигуру в зеркале, что стояло справа от телевизора. Его даже не удивило перекошенное от ярости лицо сына.

-Ты что наделал, ублюдок?! — буквально проорал Лёшка, как только подошел к креслу достаточно близко.

-Что? — отец стразу не понял, что сказал его сын и кому.

-Не выделывайся! Тебе что, мамы мало?

-О чём ты? И как ты смеешь?!..

-Что?! Как я смею?! А как ты смеешь?! Зачем, зачем ты её… зачем ты её?! Зачем ты… — Алексей всё повторял и повторял, но никак не мог выговорить главное слово, слишком это было дико. Даже для него, человека Двадцать Первого Века.

-Да что ты себе возомнил?! Ты как с отцом разговариваешь?! — теперь уже Сергей Петрович стал сам заводиться. Он не мог спокойно сидеть, поэтому встал, резко отодвинув кресло, так, что оно скрипнуло ножками по полу, оставив на нём свежие царапины. Отшвырнув пульт, который держал в руке, на маленький столик, где лежали ножницы для ниток, Сергей Петрович повернулся к Лёшке и вперил в него свой яростный взор.

Пару мгновений они играли в гляделки, но потом сын со всего маху ударил отца по лицу с правой. От неожиданности

Ведь сын не может, просто не имеет права, поднимать руку на отца своего!

Сергей Петрович отшатнулся, взмахнул руками, потерял сознание и рухнул возле кресла, больно ударившись головой о пол. Это падение только подлило масло в огонь: Сергей Петрович довольно быстрым движение отполз назад, а Алексей подскочил к столику и схватил первое, он даже не видел что схватил, что нащупала рука — ножницы.

-Да как ты смеешь?! — прорычал отец, замахиваясь кулаком.

-Мразь! — выплюнул Лёшка и со всей силы ударил. Это был роковой удар — ножницы вошли в левый глаз, пронзив глазное яблоко, мягкую оболочку и мозг. Руки Сергея Петровича взмахнули последний раз, словно он пытался защититься от удара, и тело бывшего отца Лёши рухнуло на пол. Трупом.

Трупом.

-Козёл! — выдохнул Лёшка. Посмотрев на свою руку, он увидел в ней

Маленькую карамельку, круглую, словно шарик.

окровавленные ножницы. В глазах помутнело, ножницы выпали из руки, после чего ноги его подкосились, и он, вместе с его завтраком который пытался пробиться через закрытый рот, повалился на ковёр.

Когда же сознание снова заработало, Лёшка встал, на что ему потребовалось просто огромное количество и сил и времени, посмотрел на пол и его снова вырвало.

На полу лежал

Труп.

его отец, только мёртвый, с торчавшими из глазницы ножницами. Под головой Сергея Петровича расползлась зловещая лужа крови, от которой исходил тошнотворный запах. Спазм снова схватил горло и Лёшка начал задыхаться. Через несколько секунд, правда, это прошло: он вырвал всё, что только можно было вырвать. Поднялся и первое, что он сделал, он отошел. Отошел от тела. Немного посмотрев на

Труп.

Тело своего мёртвого отца, Лёшка потопал в свою комнату и, взяв пачку сигарет, пару секунд покрутил её в руках. Но только пару секунд. Достав одну сигарету, он подкурил её и с удовольствием затянулся. Немного помогло, хоть и не уняло нервную дрожь в руках. Руки Алексея ходили ходуном, он просто очень сильно нервничал. И ведь немудрено — убить собственного отца. Это всё-таки поступок.

Ты убил его! Ты убил! Убил его! — в голову ворвался странный голос, повторяющий эти фразы, словно зацикленный магнитофон.

-Замолчи! — выкрикнул Лёша, словно он разговаривал с неким кричащим собеседником, которого не хотел слушать.

Убил! Ты ведь хотел его убить! Не отпирайся, ведь хотел! — повторял голос, злорадно усмехаясь.

-Заглохни! — теперь голос Алексея раскатился громам по комнате, оглушив его самого.

А ведь хотел, хотел, хотел! Убил! Отца убил! Ха-ха-ха, хотел, убил, отца своего, убийца, убийца, убийца! Хотел убить и убил! — стал тараторить голос, сводя с ума своей монотонностью.

-Замолчи! Замолчи, тварь! — выкрикнул Лёшка и схватился за виски — резко разболелась голова, просто гудеть начала, словно там кто-то звонит в колокола.

-У-м-мм… как больно! Бедная моя голова, больно. — простонал Лёшка, шатаясь по комнате с зажатой между руками головой и с сигаретой в зубах. Не заметив руки Сергея Петровича, он перецепился через неё и грохнулся на пол. Звук был такой, словно на пол бросили мешок с мукой. Встав, потирая разбитый в кровь нос, Алексей немного пришел в себя: голова, правда, болела, но мозг стал более лучше соображать.

Убил, ты убил его! Убил собственного отца, убийца!

Лешка ничего умнее не придумал, как пойти поставить чайник для того, дабы попить крепкого кофе. Когда чайник стал греться на включенной конфорке, Алексей вышел на балкон проветриться. Поглядел по сторонам, потом вверх, кроме пролетавшей вороны ничего не увидел. Вздохнул, достал сигарету и снова закурил. Той сигареты было мало, просто недостаточно, после такого происшествия! Недостаточно.

Он даже не заметил, как скурил эту сигарету почти до самого фильтра. Только жгучая боль, от того что огонёк горящей сигареты обжег пальцы, вернули Алексея в реальность. Вздрогнув, он выкинул окурок, выругавшись сквозь зубы. Больно. Во всяком случае неприятно, когда огонь жжет тебе пальцы. Поглядев по сторонам (интересно, что он там хотел увидеть?), Лёша пошел на кухню. Он старался двигаться по комнате так, чтобы взгляд не наткнулся на тело.

Труп его отца.

Когда он пытался насыпать кофе, то много больше рассыпал на стол, прежде чем смог положить две ложки чёрного рассыпчатого порошка.

Чёрный порошок.

Трясущимися руками он залил кипяток и, забыв о том, что он горячий, отхлебнул приличный глоток. Слёзы выступили из глаз, язык стал ватным, перестав ощущать какие-либо вкусы. Подув на чашку, словно это могло вернуть восприятие его пострадавшему языку, Лёшка опустился на стул. Посидев за столом, пока кофе немного не остыло, настолько что его можно было пить, он поднялся. Нервы были не то что на пределе, они готовы были вот-вот лопнуть, порваться, словно туго натянутые струны.

Ты убил его! — снова возник голос, явно издеваясь над новым убийцей.

-Неправда! Это ты убил его! — воскликнул Лёша.

Нет, его убил именно ты! Это ты схватил ножницы, это ты ударил его ими прямиком в глаз, это ты отправил его на тот Свет! ТЫ, ТЫ, ТЫ! — голос сорвался на крик, вернее, вопль.

-ЗАМОЛЧИ, УБЛЮДОК! — в свою очередь выкрикнул Алексей, засветив чашкой в стену, словно возле неё кто-то стоял. И тут в его голове заговорил другой, ещё один голос.

И что же ты собираешься делать?

-Что?

Как жить собираешься? С несмываемым пятном греха? Ведь убийство — большой грех, а убийство своего собственного отца, кем бы он ни был, является в сотни раз большим грехом!

-Отцепись от меня! — Алексей не мог, или не хотел признавать того, что это заговорила совесть.

Теперь жить тебе незачем, просто нельзя жить. Как ты собираешься смотреть в глаза матери? А Лене, как она отреагирует на то, что её будущий жених — убийца?

-Нет! Я не могу так больше! Моя голова! — выкрикнул Лёха, схватившись за виски. Кровь, казалось, хотела пробить их, дабы выплеснуться наружу, утечь от своего плохого хозяина, ей было стыдно за то, что он — убийца.

Не понимая, что он делает, Алексей выскочил на балкон.

-ПРОСТИ МЕНЯ, ЛЕНОЧКА! — с этими словами он выбросился с балкона, полетев словно ракета, выпущенная в небо. Только летел он не вверх, а вниз. С такой же скоростью. Он не мог слышать, как захохотал голос, который, собственно, и довёл его до этого прыжка.

7

Лена долго думала над вчерашними событиями и пришла к выводу, что их можно пережить, но только если Лёшка будет с ней рядом. И теперь она тщательнейшим образом красилась, дабы спрятать хоть немного следы вчерашних побоев. Чтоб люди не подумали чего подозрительного.

Когда с глазами и тенями было покончено, Лена принялась лёгкими мазками красить губы. Вот и с ними тоже было покончено — не сильно яркого красного цвета две полоски, которые так любит целовать Алексей. Одевшись, на удивление быстро, Лена вышла, вернее выпорхнула, из квартиры. Мамы дома не было, она как всегда была в какой-то важной по работе командировке. Так что Лена жила в своё удовольствие. Только родители просили её, чтоб она звонила им и говорила, где она, с кем и где будет ночевать. Переживают, родители всё же.

Выйдя на улицу, она неторопливым шагом направилась в сторону Лёшиного дома.

Как же хорошо! Наконец-то у нас с ним будет самая настоящая свадьба! Он такой милый, самый лучший! Где только он пропадал до моих 20 лет? Это нечестно, мне пришлось стольких дебилов стерпеть, пока нашла его! Милый мой котёнок, как же я его люблю, мне никто кроме него не нужен! Я уверена, он меня поймёт и поддержит, по поводу вчерашнего. Он такой умный. Одно слово — лучший. Я люблю только его, больше никого, никого кроме него. Сейчас я его обниму, поцелую, прижму к себе… — Лена размышляла примерно в таком духе, когда в голову ворвался подобно урагану зловещий голос.

А вдруг он что-то сделал со своим отцом? А? Он что-то собирался с ним сделать, ты же слышала.

Нет, он ничего не мог с ним сделать. Отец всё-таки. — Лена гнала этот голос туда, откуда он выполз, но не особо получалось.

А ты не думаешь, что в приступе ярости он мог пренебречь этим нюансом?

После этой фразы настырного голоса Лена покрылась гусиной кожей: она на миг представила то, что мог сделать Лёша с Сергеем Петровичем, если первого полностью и бесповоротно вывести из себя.

Нет, этого не может быть, отговаривала себя Лена.

А я говорю — может! Ещё как может!

После этого ноги сами увеличили скорость, стараясь попасть в квартиру к Алексею быстрее, прежде, чем произойдёт нечто страшное. А уж она сумеет уговорить его ничего не делать ни с кем.

Если успеешь!

Вот она уже подходила к Лёшиному дому, как вдруг услышала какой-то окрик.

ЕНОЧКА!

Оглянувшись по сторонам, Лена в недоумении пожала плечами. Интересно, что это было, подумала она. Но додумать она не успела. Нечто грузное и большое шмякнулось на асфальт, с глухим звуком — с таким звуком падает мешок с мукой, или сахаром.

Или тело, мёртвое тело, подсказал голос.

Лена несколько мгновений смотрела на то, что упало. До мозга всё никак не могло дойти, что перед ней — прямо в двух метрах — лежит мёртвое тело её Алексея, того, с кем она собиралась сочетаться браком этим летом. Когда же шок немного прошел, она завопила. Не закричала, а именно завопила — настолько это было ужасно. И немудрено: расквашенная в лепёшку голова, из которой вылезли все мозги, разбрызгавшись по асфальту, именно разбрызгавшись, оставив зловещую кровавую картинку с такими же зловещим брызгами. Руки и ноги, неестественно вывернутые, были поломаны в нескольких местах, из одной даже была видна торчащая кость, которая прорвала кожу. Когда взгляд Лены окинул эту всю картину и передал все изображения в мозг, её тут же вывернуло.

После того, как приступы рвоты прошли и она смогла нормально дышать, Лена отошла от тела, немного посмотрела и вдруг…

Подошла к нему, опустилась на колени, обняла кровавое месиво, которое минутой раньше было головой и поцеловала в расквашенное лицо. Поцеловала по-настоящему, не просто чмокнула. Нормального человека тут же вывернуло бы.

Если бы сейчас Лену увидел какой-нибудь посторонний прохожий, который не видел всего произошедшего, он бы посидел от ужаса: превратившееся в лепёшку тело, рядом с которым на коленях стоит девушка, её лицо залито кровью, которая струится из её рта. Первая мысль, которая пришла б ему в голову, это то, что эта девка перегрызла парню горло.

8

Прошло минут сорок, прежде чем Лену и Лёшу, эту влюблённую парочку, заметил дедушка с собачкой, который от нечего делать вышел погулять. Он заметил, что на улице девочка сидит, а рядом с ней лежит тело парня, который вроде спит. Зрение у дедушки было плохое и он не сразу заметил, что от мальчика осталась только лепёшка. Когда же он немного подошел к ним, чтобы спросить что произошло, то волосы его побелели и встали дыбом. Хоть дед был и старым, но в душе оставался настоящим орлом: достав из кармана старенький телефон марки "Нокиа", он набрал номер скорой. Немного подумав, он набрал телефон милиции.

Когда же прибыла "скорая", Лена точно определилась со своей последующей ролью в этой жизни: она не просто тронулась, она полностью сошла с ума.

-Лёша, милый мой, хороший, отдохни немножечко и мы с тобой пойдём домой. Дома тепло, уютно.

Я люблю тебя, Лена, мне нужна только ты, кроме тебя не нужен мне никто. — отвечал ей Алексей. Отвечал в её мозгу, отвечал потому, что Лена хотела это слышать. Они разговаривали тогда, когда вдали раздались звуки мигалок "скорой".

-Хороший мой, Лёшенька. Поцелуй меня, котёнок. Что, не хочешь? Только после меня? Хорошо, любимый, пусть будет так. — и Лена со смачным чмоканьем поцеловала Алексея

труп Алексея.

в его разбитые в кровь губы, перепачкавшись ещё больше. Она плакала и гладила его лицо своими ручонками тогда, когда люди в белых халатах подошли к ней и пару мгновений поглядев на её состояние, стали упаковывать Лену в смирительную рубашку, связывая руки за спиной. Она не сопротивлялась, только просила, чтобы они не бросали Лёшу здесь, а то он проснётся и не поймёт, где он. А её, Леночки, рядом не будет.

-Заберите его со мной, пожалуйста. Заберите… заберите… его… со мной заберите… его со мной… заберите… со мной, пожалуйста, заберите… — лепетала Лена, оглядываясь невидящими глазами. Что она видела в эти мгновения, сказать сложно, но точно не санитаров в белых халатах.

После того, как машина "скорой" тронулась, унося с собой нового постояльца психушки, люди, столпившиеся вокруг трагедии, стали немного рассеиваться. Через десять-двадцать минут почти никого не осталось, а те кто остался до самого конца, потом пересказывали этот случай разными вариантами.

10 февраля — 3 марта 2007 года.