Arcantos — Спасибо, Джош!

в итоге, все равно не понять самого главного. Мне удалось это сделать — понять свое

главное. И понял я это благодаря не совсем ординарному случаю — благодаря встрече

с Джошем. Встреча эта случилась перед самой его смертью, и он совершенно не

успел ничего рассказать, но в глазах я смог прочесть всю его жизнь. И нашел в

ней свой ответ. Многие скептики сразу же повыскакивают из-за столов, предчувствуя

свежую кровь, накинутся, как стая голодных гиен и начнут по косточкам

обгладывать мою никчемную историю. О да, пусть займутся этим. А я пока расскажу

вам увиденное мной.

Джош родился счастливчиком. Ему везло всегда и везде. Самая

теплая страна. Самая вкусная еда. Самая беззаботная жизнь. Все самое. Действительно,

почему бы Джошу не играть в лотереи и не выигрывать деньги? Он просто не знал

ничего про них. Не интересовался. Ему и так было очень хорошо. Все было. Среди

большого количества складок его лица несложно было отыскать улыбку, не

пропадавшую большую часть дня, недели, месяца, года. О да, он ЖИЛ. И был

доволен тем, что живет именно так: спокойно, размеренно, достойно. Ему не

снились холодные фьорды и грациозные замки с чудесными принцессами и

непобедимыми драконами. Он не хотел взять отпуск, полететь на море и загореть

до цвета шоколадного масла, которое так обожал. Трудно поверить, но ему даже не

нужно было по воскресениям проведывать свою любимую бабулю, и нельзя

определенно сказать, был ли он аморальной ячейкой или у него напрочь

отсутствовала любимая бабуля. Зато он страстно любил смотреть на закаты. Там,

где он жил, они были необыкновенны. Каждый день горизонт зажигался очередным

непредсказуемым цветом, полным разнообразных оттенков. Бывало, за один закат

солнце превращалось из оранжевого в розовое, из розового в ярко-красное, а

потом, не спеша, словно уходящий в пока ещё неизведанный путь странник,

исчезало, оставляя за собой бордовые следы из нелепо наложенных друг на друга

слоев облаков. Жаль, что Джош не понимал, насколько это было прекрасно. Ведь он

и не мог. Он видел их с самого рождения, и не знал, что в других странах солнце

заходит по-другому: быстро и скучно. Он просто смотрел, генетика заставляла его

тратить драгоценные минуты его славной жизни на созерцание этого чуда. Просто

так делал его отец, брат его отца, кузен матери брата отца и многие другие

родственники. Так и жил Джош: просто.

Как и во всех типичных повествованиях, было бы некрасиво по

отношению к слушателю, да и к самому герою, сказать, что все жили долго и

счастливо, и тем самым не позволить истории выбраться из утробы вступления в

полную неожиданных и интересных событий жизнь развития сюжета и кульминации. Так

вот, как вы могли догадаться, Джошу не суждено было закончить свою жизнь на

первородном легком дыхании. В тихий уголок Земли с райскими садами и

изумительными серенадами ранних птах ворвалась война. Кровавая и беспощадная.

Всех, кого Джош любил, с кем делил радость и счастье, убивали или забирали с

собой. Нежная природа наполнилась криком отчаяния и беспомощности. Он длился

недолго и вскоре умер. Но пока он был в самом рассвете своей неприлично

короткой, но очень запоминающейся жизни, цветы, всегда радовавшие своих

соседей, свернулись в тоненькие стебли, птицы судорожно стали взмывать в небо,

где их не сможет достать неизвестно откуда взявшийся нарушитель покоя и

равновесия, а солнце, не желая показывать свету свои слезы, мгновенно залезло

за тучу, из которой секундой позже полился сначала слабый дождик, а за ним,

словно подчиняясь законам арифметической прогрессии, пошел дождь, в потом и

ливень. Когда капли долетели до земли, крик уже стих, и не осталось никого, кроме

свалившихся от многочисленных ударов или затоптанных в панике тел. Наверное,

кто-то ещё был жив, но в воздухе ясно ощущалось, что война скоро вернется, и

заберет уже всех. Вода постепенно смыла следы недавней бури, а на следующий

день жизнь практически вернулась в свое прежнее русло. Только Джош об этом

знать уже не мог.

Нет, не подумайте, Джош не умер. Ведь он был счастливчиком.

Его и назвать следовало Везучий, а не Джош. Он очнулся от сильной тряски. Он

ещё не осознал, что с ним произошло, поэтому страх не успел забраться в самые

недра его души, а пока только находился на самой начальной стадии своего

развития: недоумении. Тяжело сказать, сколько времени Джоша везли, не помог ему

даже счет овец — единственное из умений Джоша, хоть как-то связанное со

временем. Потом его выпустили. Здесь страх достиг своего апогея, и Джош

обнаружил, что не может пошевелить ни одной частью своего тела. Его дотащили до

нового места обитания и бросили небрежно и жестко, как бросают мешки с солью,

грузя на огромную баржу. Джош был опустошен, но ему нужно было смириться с

новой жизнью. Но был один странный факт — здесь все было вроде и не так, как в

его прошлой жизни, но, с другой стороны, до неприличия похоже. Постепенно он

привык. Ему даже началось здесь нравиться. Правда, все вокруг были больше и

важнее его, но это только добавляло ему радости — он представлял, как станет

таким же значительным. Его отменно кормили, ухаживали, проявляли внимание и

иногда даже почет. Он не заметил, что закатов здесь почти нет, а солнце не

играет с ним в салки своими лучами, да и голос у местных птичек явно отдает

грязными пабами и большим количеством выпитых пинт пива. Здесь тоже все было

просто.

А спустя несколько лет Джош почувствовал, что скоро придет

его смерть. Он стал большим и важным, но так как становился им долго, то не заметил

того самого момента, когда произошло это волшебное превращение из Джоша в

ДЖОША. А потом его принесли мне. Я замахнулся рукой, в которой отчетливо

блеснул тяжелый острый предмет, и резко опустил ее на пока ещё живое тело. Но в

промежутке этого «резко» я успел заглянуть в глаза лежащей на разделочной доске

свинье и увидеть то, что вы только что услышали. Да, Джош был свиньей и, к тому

же, очень приличного веса. Он стал украшением сразу нескольких ресторанов, а посетители

похвалили поваров за отменный вкус блюд, приготовленных из свежей свинины. Его

выращивали на обычной свиноферме, потом перебили почти весь скот, но он ещё не

успел набрать вес, поэтому его перевезли в более оборудованную ферму, где дали

разжиреть до кондиции. А затем принесли мне. Вот так просто. И вряд ли

кто-нибудь задумался так, как задумался я, о жизни этого существа. Через

несколько дней я собрал небольшой чемодан и отправился на ту самую ферму, где

пасся Джош. Конечно, я не увидел там фантастических закатов, хотя и терпеливо

сидел на берегу очень красивой, должен заметить, реки. Но это меня не огорчило,

нет. Напротив, я понял, что было со мной не так. И именно так я стал умнее.

Спасибо, Джош!