arizona — Вера

Твоей в меня — сильную. Без блистера валерьянки в кармане и глупых следов на руках.

(Это я только сейчас так говорю — глупые. А тогда, в нервной дрожи истерики, я была самоуверенной дурой — я верила)

Давай, вылепи из меня мечту — красивую, гордую, сильную. Согласно образу в твоей памяти, впечатлению трехлетней давности.

Модные магазины, умные книги и спектакли авангардистов. Бутылка сухого красного на двоих и кино в пустой квартире. Сорок сантиметров между нами без шанса на сокращение дистанции.

Щелкаю зажигалкой, ты закуриваешь, я отворачиваюсь.

Я не курю тонкие с ментолом, впрочем, как и "Беломор" без фильтра. Я не переношу сигаретный дым. Я... А. Что. Осталось. От. Меня. Се-го-дня?

Зажигалка как символ веры. Осколок разрушенного мира и — будем категоричны — счастья.

Символ твоего упорства в достижении бессмысленной цели.

Три года назад я была студенткой последнего курса, с женихом и престижной работой, а ты — соплячкой-десятиклассницей. Из общего: необходимость закончить образование и бабушка Ольга со стороны матери. Тебя назвали в ее честь.

Оленька. Милая девочка-акселератка с закосом под Мэрилин Монро. Парни так и липли, подруг не хватало — неудивительно, что ты за меня ухватилась.

Помнишь, наверняка же помнишь, как мы шли по главной улице нашего курортного городка — на шпильках, в легких платьях, искренне улыбаясь (не скалясь). Беловолосая дива и леди в черном.

Жених в то лето уже почти не звонил, и я могла позволить себе некоторые вольности. Два-три коктейля в компании полузнакомых парней, несколько прогулок по ночному городу.

Впрочем, значительно интереснее было проводить вечера с тобой. Три месяца восхитительно жаркого лета, бесконечных звезд и разговоров. Ни о чем. Обо всем.

Зажигалка искрит. Газ закончился.

Осенью меня бросил жених, уволили с работы и отчислили из вуза. Денег на сигареты не хватало — я бросила курить. Правда, стала пить валерьянку. Иногда помогало, и в редкие визиты домой ты верила, что у меня все в порядке.

А не глубокая депрессия, работа за гроши и социопатия.

И неизменный пластик аптечной упаковки успокоительного.

Однажды ты мне позвонила. Жаловалась, что тебя не понимают родители, бросил очередной парень и вообще жизнь не удалась. Я в ответ кричала в трубку, что ты ничего не знаешь о настоящей жизни. Больше звонков не было.

Через месяц я пыталась покончить с собой. А после выписки из больницы приехала домой.

И теперь ты упорно веришь в меня, Олечка, в меня — сильную. Пытаешься заново научить курить и стыдливо прячешь глаза, если я одеваю футболку с коротким рукавом. Приглашаешь с собой на свидания. Изучаешь созвездия.

Бесполезно. Ломаю зажигалку. Я в себя — не верю.