arizona — Вера II

Недобрую.

Ты, я точно знаю, сейчас стоишь на платформе автовокзала и грызешь шоколад. Мерзнешь в тонком пальто и демисезонных сапогах. Кутаешься в зеленый шарф. Щуришься, устало всматриваясь в серое небо.

Без двадцати шести — мне бы тоже пора домой. Пить молоко с медом и сортировать снимки, а не набирать озябшими пальцами очередную смс-ку, промахиваясь мимо клавиш.

"Привет. Как поездка? Не устала?"

Вчера ты хной рисовала узоры на моих ладонях. Я до сих пор чувствую легкий запах масла. Осень выкладывает поверх оранжевых линий капли росы, кутает пальцы в туман.

Низколежащие облака не помогают при расстояниях в сотню километров. Прости, но я безнадежно опоздала в нашу осень.

Пять пятьдесят пять. Сейчас ты должна выезжать на трассу. Телефон вибрирует: принято сообщение.

"Все хорошо, правда, автобус попался идиотский. Если доеду — не кантовать..."

Я иду домой, старательно перешагивая белых туманных змей, смаргиваю с ресниц капли дождя.

Я верю, что ты привезешь мне нашу — нашу, а не мою — осень...

Шагаю осторожно, придерживая кофр с фотоаппаратом у бедра, а ручку зонта — на плече. Начинается дождь, ветер вынуждает почти бежать. До дома — две остановки. Можно сесть в троллейбус и сэкономить время. Или не трогать расшатанные нервы, рассматривая надпись "Оленька" на спинке последнего сиденья. На всех троллейбусах — мы часто ездим этим маршрутом.

Оленька, милая, успешной тебе поездки. Хорошей осени, чистого неба расправленным крыльям, яркого смеха. Я желаю тебе веры. Не в меня — в свои силы, в туман, спутанный с белыми косами, в эту осень.

В свою осень — не вплетай в нее меня.

Дорога свернула на мост. Дождь азартно стучит по перилам, капли разбиваются в фонтанчики над металлом и оставляют круги на воде. Облака задевают крыши девятиэтажек, протягивают ниточки между чьими-то мирами, привязывают потерявшиеся души к земле. Исторгают из себя дождь.

Поднеся руку к губам, пробую его на вкус — пресный. Не соленый, не похожий на наш осенний ветер, приносящий брызги морской воды.

Ладони изрисованы хной. Подношу руки к лицу, закрываю глаза, не прикрыв век. Темно и хочется плакать.

Оленька, это дождливое хмурое небо, запах прелой листвы и холодные ночи — не твоя осень. Не твое дело, не твое счастье.

Двадцать минут опоздания отобрали у меня право быть правой, и теперь мне остается только исправить все ошибки, разом и без последующих правок.

Зонт падает за спину. Делаю один снимок реки — последний, на память — и оставляю фотоаппарат здесь же, на мосту.

Перешагиваю перила.

Телефон вибрирует: принято сообщение.

"Я дома. Уф, ненавижу наш автопарк! Перезвони"