Djena — "Под подозрением"

— Привет, Мон! А где Алекс? — поприветствовал ее Кристиан, откладывая в сторону папку с бумагами.

— Нет, ну что ж это такое-то, а? — улыбнулась Моника. — Как ни войду, у тебя только один-единственный вопрос: — Где Алекс?!! Моя персона вас уже не устраивает?

Она прошла к своему столу и присела на него, пристально глядя на слегка растерянного Бека.

— Да нет, просто вы всегда вместе приходите.

— Твой драгоценный Алекс пошел за булочками.

— С колбасой? — обрадовался Кристиан. — Давненько я не ел булочек с колбасой!

Рекс солидарно тявкнул.

— Да, Рекс, и ты тоже. Уже отвык, небось. Может, тебя лишить булочки? Ты, наверное, и забыл, как они выглядят,.. — притворно вздохнул Бек. В ответ Рекс возмущенно залаял и с грозной мордой направился в его сторону. Кристиан засмеялся, — Рекс, я пошутил! Э-эй, я пошутил! — Рекс поставил на него свои передние лапы, отчего Кристиан чуть не упал со стула.

— Ладно, Рекс, слезай с Беки! — позвала пса Моника. Она подошла к подоконнику и, выглянув в окошко, увидела Алекса, весело размахивающего пакетом. — А вот и булочки пришли! — Услышав это, Рекс отошел от Бека и кинулся навстречу любимому хозяину.

— Вроде недавно виделись,.. — задумчиво произнесла Хайек.

— А вот и я! — по-прежнему размахивая пакетом, в конторе появился Алекс. — Вы не знаете, что с Рексом? Он так бежал ко мне, как будто мы с ним месяц не виделись!

Он стал вытаскивать булочки и кидать их по столам друзей.

— Булочки! — блаженно жуя булочку, потянулся на стуле Кристиан. — Самое прекрасное, что может быть — это мои любимые, вкусные булочки с тоненькими кусочками колбаски.

— Что это с ним? — переглянулись Моника с Алексом. Пока Бек продолжал разглагольствовать о булочках, раздался телефонный звонок.

— Начинается рабочий день, — пробормотал Алекс. — Крис, дожевывай скорее.

Он схватил трубку и уже напустил на себя торжественно сердитый вид, но оказалось, что это всего лишь маляр, который должен был покрасить фасад дома Алекса. Кстати, ремонту Моника всячески сопротивлялась и грозилась сбежать из дома.

— Ничего, я тебя похищу на один вечер, погуляем в парке, пока краска не просохнет, — утешал ее Алекс утром, и Монике пришлось согласиться.

Пока Алекс говорил по телефону, Кристиан такими жалобными глазами следил за ним, что Монике стало смешно.

— Ты чего переживаешь, глупенький, это просто наш маляр, — улыбнулась она.

Кристиан испустил протяжный вздох.

— Господи!! Хоть бы раньше сказала, — проворчал он.

— Скажи спасибо, что вообще сказала, — вредным голосом ответила Моника.

Алекс положил трубку и добрыми глазами посмотрел на Монику.

— Сегодня мне придется похитить тебя с семи до двенадцати, — заявил он.

— Ну и где мы будем пропадать столько времени? — захныкала она. — Я хочу дома посидеть один вечер!!!

— Мы и так каждый вечер дома сидим. Тебе же надо гулять когда-нибудь! — урезонивал ее Алекс. — Что это с тобой, Мон? Ты ведь всегда сама рвалась гулять? Я тебя просто не узнаю. Моника нахмурилась и пожала плечами. Просто с некоторых пор ей стало тяжело ходить, у нее начала болеть спина, но она упрямо молчала и не рассказывала об этом Алексу, чтобы не разводить лишней суеты вокруг себя. Кроме того, Алекс, перестраховщик, тут же вызвал бы врача, а Моника недолюбливала свою докторшу еще с давних пор по известным причинам.

— Если вам не в лом, можете приходить ко мне, — предложил Кристиан, с беспокойством глядя на друзей — больше всего он не любил, когда они начинали спорить. — Как раз вчера я делал генеральную уборку, так что квартира у меня в приличном виде.

— Это можно, — смягчилась Моника. — Тебе-то захочется терпеть нас пять часов подряд?

— Потерплю как-нибудь, — пожал плечами Кристиан.

— Ну и слава Богу, — вздохнул Алекс. — Спасибо, Крис.

Моника стояла перед окном и задумчиво смотрела на улицу. Она чувствовала, что что-то стало меняться в ней. Она стала такой упрямой, просто невыносимой! Совсем как бабушка. Конечно, она по-прежнему любила Алекса, и даже еще чуточку сильнее, но она стала относиться к нему как-то снисходительно, как к какому-то самому собой разумеющемуся явлению. Она даже иногда удивлялась, как он терпел ее раздражительность и капризы. — В самом деле, я ведь иногда просто издеваюсь над ним! — с ужасом подумала Моника. — Ведь он же живой человек, у него есть свои мысли, свои желания, а я всегда навязываю ему свою волю. И вместо того, чтобы рассердиться, он просто устало улыбнется и ласково обнимет. Да он просто ангел — Моника обернулась в комнату и обнаружила, что Кристиан куда-то ушел, а Алекс с самым спокойным видом работает на компьютере. Его спокойное рабочее выражение лица вдруг показалось ей равнодушным, и Монике стало страшно. — А вдруг он меня разлюбит?! Нельзя же издеваться над человеком, я же его люблю! — Моника подошла к нему сзади, и некоторое время смотрела, как на мониторе возникают буковки с каждым нажатием клавиши. Потом она наклонилась и ласково обняла его, прижавшись щекой к его виску и положив руки крест-накрест на его груди. Алекс улыбнулся и взял ее руку в свою.

— Что ты, Мон? — немного удивленно спросил он.

— Я такая противная иногда бываю, — прошептала она. — Прости меня, ладно? Я тебя люблю.

Алекс осторожно встал и развернулся к ней лицом.

— С чего ты взяла, что я сержусь на тебя? — он с улыбкой посмотрел в ее виноватые бархатистые глаза.

— Не знаю. Мне просто стало страшно, что будет без тебя.

— Без меня ничего не будет, потому что так просто ты от меня не отделаешься, — заявил Алекс, обнимая ее. Рекс со своего места заурчал в тон ему, и получилось смешно. Алекс и Моника посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Ну что, теперь тебе не страшно? — спросил Алекс, взяв ее под подбородок.

— Не-а. Я даже готова шататься в парке до двенадцати.

В контору вошел Кристиан, мрачно уставившись в какую-то бумаженцию и закусив губу. Подняв голову, он увидел, что его голубки опять вцепились друг в друга и говорят друг другу свою обыкновенную милую чушь. Кристиан на полном ходу развернулся и молча пошел обратно в коридор, но Алекс заметил его и сказал:

— Эй, куда ты? Отдел убийств здесь, ты по адресу.

— На отдел убийств это мало похоже, — усмехнулся Бёк. — Вот я и засомневался.

— Ладно уже ехидничать, — отмахнулся Алекс, однако не выпуская Монику из объятий. — Что ты так гипнотизируешь взглядом эту бумажку? Что случилось?

— Да ничего особенного. Убийство случилось. Это заключение криминалистов. Надо съездить на место преступления в течение ближайшего получаса, а то криминалисты грозятся растащить все улики на экспертизу. Труп уже увезли, но Монику туда все равно брать не стоит.

— Эй! Что за дискриминация? —возмутилась та. — Раз нет трупа, я поеду. Правильно, Алекс?

— Не совсем, солнышко — замялся он. — Посиди немного в конторе, ладно? Мы быстро приедем.

— Да разве же ты справишься без меня? — покачала головой Моника.

— Постараюсь, — улыбнулся Алекс. — Все равно в твоем присутствии у меня голова не варит и мне совсем не хочется распутывать преступления.

Монике понравились такие слова, и она согласилась сидеть в конторе в гордом одиночестве.

— Убили мужчину семидесяти лет, его звали Эдуард Клеменс. Он был математиком. Жена умерла много лет назад, о детях ничего не известно. — поведал Алексу Кристиан, глядя в свой потрепанный блокнот.

— Убит ударом ножа в спину в собственной квартире.

— Это все?

— Ага.

— Гм.

— У вас такой содержательный диалог, — заметил один и криминалистов. — А между прочим, у нас есть свидетель, который видел какую-то девушку, выходившую из квартиры убитого уже после того как произошло убийство.

— Что же ты молчал, бессовестная твоя физиономия?! рассердился Кристиан. — Я тут за ним бегаю, убиваюсь, материалам собираю по крупицам, а этот жмот молчит, молчит и вдруг выдает. Криминалист рассмеялся и махнул на сердитого Кристиана рукой.

— А где этот ваш свидетель? — спросил Алекс.

— Сейчас достанем. Он тут околачивался.

— Это он сообщил в полицию?

— Нет, сообщила соседка, которой не понравилась открытая дверь квартиру покойного.

Кристиан слушал его тираду насупившись. Как видно, он ревновал, данные обычно собирал он, так какой же из него помощник комиссара если кто-то там будет все говорить за него? Привели свидетеля. Это оказался низенький забитый молодой человек с прыщавым лицом и большими глазами, похожими на блюдечки для варенья. Рекс недовольно ощетинился при виде этого существа, но постарался вести себя прилично.

— Как вас зовут? — строго спросил его Алекс.

— Ганс Штайн, — захлопал глазами молодой человек.

— Так. Господин Штайн, вам известно об ответственности за дачу заведомо ложных показаний?

Штайн закивал.

— Прекрасно. Что вы видели?

— Девушку, которая выходила из этой квартиры. Я не уверен, но кажется, она прятала что-то в сумочку. Возможно, нож. Ее описание уже оставил у господина следователя.

— Хорошо, мы с ним ознакомимся. А вы сами кто будете? Вы живете в этом доме?

— Нет, я пришел к своему другу, он живет этажом выше. Я как раз выходил от него, когда заметил эту девушку. — Алекс понимающе кивнул и отпустил Штайна с его тихим тараканьим голоском на все четыре стороны.

— Крис, возьми у ребят описание, которое оставил этот молодчик, и поехали обратно в контору, — сказал Алекс. — Здесь нам больше нечего делать, да, Рекс?

Рекс злобно заворчал вслед Гансу, но на вопрос хозяина с готовностью завилял хвостом.

Моника сидела перед включенным компьютером и деловито снимала с ногтей лак, вытянув ноги на столе. Она пользовалась тем, что в конторе никого не было, и вела себя совершенно свободно и работать не собиралась.

Отложив в сторону пилку, Моника со вздохом посмотрела через окно на небо, затянутое густой серой пеленой облаков.

— Все-таки без Алекса мне грустно, — сказала она себе. — И где он пропадает? Он же обещал быстро приехать.

И тут в коридоре раздались шаги и сопение Рекса. Моника так обрадовалась, что забыла даже снять ноги со стола.

— Все-таки что-то вроде телепатии существует на свете, — заключила она и обратилась к вошедшим Алексу и Кристиану: — Где вас носило? В следующий раз за вами увяжусь.

— Обязательно, — подтвердил Кристиан и покрутил рукой в воздухе. — Как нибудь в следующий раз.

— Да, всенепременно, — поддержал его Алекс. Моника уловила иронию в его голосе и нахмурилась.

— Ах так? Я тут сижу скучаю, а ты?

— Пошутил я, пошутил, — засмеялся Алекс и чмокнул Монику. — Не обижайся, дорогая.

— Ну ладно, — смилостивилась она. — Тут кстати Лео звонил, заявил, что по трупу ничего оригинального сказать не может. Все чинно-благородно — обыкновенный удар ножом, причем не очень сильный. Но убитый был пожилым человеком, и он скончался от потери крови.

— Обыкновенные убийства расследовать сложнее, — проворчал Кристиан.

— Фантазия у преступников тоже не безграничная, знаешь ли. Мон! Пожалуйста, подшей эту бумажку в дело Клеменса, — Алекс положил перед ней лист бумаги.

— А что это такое?

— Описание убийцы со слов свидетелей. Я еще не читал, потом просмотрю. Мне тут надо на компьютере кое-что в порядок привести. Алекс подмигнул ей и пошел к своему столу. А Моника пробежала глазами текст: “Рост: ~ 1,60. Цвет волос: русый. Цвет глаз: темно-зеленый. Одежда: серые джинсовые брюки с расклешенным низом и бисерной вышивкой на одном боку, джинсовый серый пиджак и черная водолазка. На шее цепочка с кулоном в форме сердца. Волосы собраны в хвост черной пластмассовой заколкой». Моника запнулась на середине описания и начала читать сначала. Что за черт — подумала она. Да ведь это…это я

Она пробежала текст глазами снова. Но от этого его содержание не изменилось. Моника захлопала глазами. — Допустим, в Вене не одна я такого роста с таким цветом глаз и волос. Но чтобы и одежда совпала?! И сердечко?! — Моника непроизвольно потянула кулон и стала водить его по цепочке взад и вперед, натягивая цепочку на подбородок. — Странно.

— Мон, все в порядке? — раздался над ней добрый голос Кристиана.

— А? Что? Да, конечно, — пролепетала она.

— У тебя какое-то удивленное выражение лица, — заметил Алекс, нахмурившись. — Я просто задумалась, — уверила его Моника и невинно поморгала темно-зелеными, как было сказано в протоколе, глазами.

— Ну-ну, — кивнул Кристиан.

Моника растерянно улыбнулась и пошла к двери.

— Я на минутку, — бросила она.

Алекс и Бёк переглянулись. Рекс удивленно склонил голову набок.

— Что это с ней? — пробормотал Алекс.

— Понятия не имею. Она сегодня с той ноги встала?

— Не знаю, не заметил, — усмехнулся Алекс. — А вообще у нее, конечно, немного странные перепады настроения пошли. Я иногда не знаю, что и думать.

— Что думать, сам виноват, — с иронией сказал Кристиан.

— То есть как? — испугался Алекс.

— Ну, это же у нее в связи с известным положением — пожал плечами Бёк. — А это, естественно, произошло при твоем непосредственном участии.

— Ах ты, — засмеялся Алекс и сделал вид, что запускает в него папкой. — Доберусь, убью.

— Не догонишь, — отозвался Бёк, притворившись, что если что — спрячется под стол. —А если серьезно, то хочу вам заметить, господин Брандтнер, что вам не мешает относиться к ней более бережно.

— А разве — начал было Алекс, немного опешив.

— Нет, я ничего не говорю, ты несомненно ее любишь и о ней заботишься, только ты как-то буднично это делаешь. В порядке приказов. А вокруг нее надо плясать и подпрыгивать, а то ей мир будет не мил.

— Почему ты так думаешь? — поинтересовался Алекс.

— Да что тут особенного — все девушки такие, будто не знаешь, — махнул рукой Кристиан.

-Гм. В этом что-то есть, — задумчиво сказал Алекс. Он понимал, что со стороны виднее, тем более такому сенсору, как Кристиан. И, поразмыслив немного, Алекс пришел к выводу, что и впрямь уделяет своей ненаглядной не так много внимания и решил исправить это обстоятельство.

Выскочив за дверь, Моника остановилась в коридоре. Собственно, для чего она вышла, она не знала, ей просто хотелось ходить и ломать пальцы, что само по себе вызвало бы подозрение Алекса и Кристиана. Она почему-то почувствовала вину и гадкое зыбкое ощущение в душе, словно она кому-то сказала чудовищную неправду.

— Но ведь я не убивала, — прошептала она. — Чего я с ума схожу?..

Она постояла некоторое время в коридоре, прислонившись к стене, и постепенно успокоилась.

— Это простое совпадение. Правда, немного странное, но тем не менее. Глупости и ерунда. Что на меня напало? Что же я, сама за себя не отвечаю? Если что у меня алиби. Я с утра у Лекса на виду.

Но, припомнив свое утро как следует, она с ужасом вспомнила, что приехали-то они как раз в разных машинах. Она с Рексом сразу поехала на работу, а Алекс был еще у Лео, а потом ездил за булочками. И несмотря на это, они с ним пришли почти одновременно. Повинуясь профессиональным навыкам, Моника стала сравнивать время. Да, получалось, что она вполне могла съездить на убийство, а иначе где ее носило столько времени? Но ведь она просто была на заправке! А потом проторчала в пробке пятнадцать минут! Но как доказать? Кроме Рекса у нее нет свидетелей.

— Но ведь я не убивала, — повторила она. — Честное слово.

Моника глубоко вздохнула. Ей хотелось сказать кому-нибудь, что она не виновата, что она знать не знает никакого Клеменса, но факты говорили против нее.

— Милая, ты что тут делаешь? — раздался возле нее мягкий голос Алекса.

Моника вздрогнула и повернула голову. Она увидела улыбающегося Алекса с любопытными глазами.

— Тут сквозняк, тебя продует. А ну-ка пошли обратно.

— Иду, — улыбнулась Моника ему в ответ. — Просто мне что-то стало душно в конторе.

— Сейчас окно откроем, — пообещал Алекс и взял ее за руку.

— Давай лапку. Пойдем.

Монике очень нравилось, когда он брал ее за руку, и ей стало как-то спокойнее. В конце концов, если она не убивала никого, ее не могут заподозрить. И уж кто-кто, а Алекс ей поверит.

— Давай все-таки сходим в парк? — сказала она. — Мы уже неделю не гуляем.

— Вот теперь я слышу мою Монику, — удовлетворенно заметил Алекс. — Если хочешь, я-то с удовольствием пойду.

Он обнял ее за плечи, и они вошли в контору. — Нет, я просто свихнулась. Я ничего плохого не делала, а думаю такие глупости. — решила Моника. Рядом с Алексом она не могла думать ни о чем тревожном и плохом, она была уверена, что он не позволит, чтобы с ней что-то случилось.

Город уже окутали бархатные синие сумерки, обволакивая дома и пытаясь проникнуть в окна, кое-где уже светившиеся мягким умиротворенным светом. Алекс и Моника ехали в теплой машине, в салоне которой пахло одеколоном Алекса и на заднем сиденье — шерстью Рекса. По радио играла порядком надоевшая популярная песня, которую кто-то попросил поставить на радио для дорогого человека, но Моника не слышала других звуков, кроме похрустывания редких камешков под мягким ходом машины и тихого гула мотора. Монику начало клонить ко сну. Нагулявшись в парке на свежем прохладном воздухе, он чувствовала, что уже ничто ее не касается, она ни в чем не виновата, Алекс рядом с ней, и этого ей достаточно для полного счастья. Дома у них хозяйничал ненавистный ей маляр, и сейчас они ехали к Кристиану, который милостиво позволил им переночевать у него, чтобы запах краски у них дома успел как следует выветриться. Послышались глухие раскаты грома, темно-синее мягкое небо прочертила светящаяся яркая голубовато-белая кривая линия, наполняя осенний воздух запахом озона. Моника нехотя открыла глаза и взглянула на небо, прижавшись щекой к холодному оконному стеклу. Алекс с улыбкой посмотрел на нее.

— Солнышко, какая-то ты задумчивая, — сказал он. — С тобой все в порядке?

— Да, конечно, — вздохнула она, оторвавшись от стекла, и посмотрела на Алекса. — Вот думаю, как вовремя мы ушли из парка. Сейчас дождь будет.

— Похоже на то, — отозвался он.

Моника с любовью разглядывала его профиль и думала, как хорошо, что он не удосужился за завалом дел прочесть то злосчастное описание.

— Знаешь, ты все-таки симпатяга, — заключила она.

Алекс засмеялся.

— Спасибо. Главное, тебе нравлюсь, и ладно.

— Не только мне, — ревниво заметила она.

— Неужели?

— Рексу!

— Дорогая, ну я не думаю, что ему нравлюсь за красивые глаза.

Рекс с заднего сидения тявкнул. Ему казалось, что его хозяева идеальны, конечно, им не хватает хвоста для абсолютной красоты, этого обстоятельства Рекс никак не мог постигнуть, но они нравились ему и без хвоста.

Когда Алекс, Моника и Рекс выходили из машины, начался ливень. Они еле успели забежать в подъезд дома Бёка, чтобы не намокнуть.

— Как здорово, — неожиданно сказала Моника, очутившись в подъезде.

Алекс услышал в этом голосе такой восторг, что ему самому стало казаться, что и правда здорово. Они встретились взглядом и рассмеялись. Алекс обнял ее и закрыл глаза. Вдруг он почувствовал себя бесконечно счастливым, что у него есть Моника, а скоро будет и еще кто-то маленький и пищащий, и понял, что такое счастье дано далеко не всем.

— Лекс, — протянула Моника откуда-то из-под воротника его пальто. — Не задуши меня, умоляю.

— Прости, — улыбнулся он, ослабив хватку. — А поцеловать вас можно, госпожа Хайек?

— Валяй, — согласилась она.

Рекс ошарашено смотрел на них. — Чего выдумали, а, — думал пес удивленно. — В подъезде, вечером, в дождь!.. Честное слово, противно смотреть. Я к Кристиану пошел — Рекс обиженно тявкнул, вильнул хвостом и убежал наверх.

— Он от нас сбежал, — улыбнулась Моника и положила голову Алексу на плечо.

— Ничего, он знает, где живет Крис и умеет звонить в дверь, — ответил тот, поглаживая ее по голове. — Знаешь, мне как-то не хочется никуда идти.

— Мне тоже. Постоим тут еще немного, ладно?

— Давай. Только смотри не простудись.

Он расстегнул свое пальто и закрыл его бортами Монику, которая поместилась почти полностью под ним. Моника обняла Алекса обеими руками за пояс и положила голову ему на плечо, с удовольствием пригревшись в его объятиях. И так они стояли и смотрели на дождь, хлеставший как из ведра, и они были абсолютно счастливы.

Утром бодрые Алекс и Моника, печальный невыспавшийся Кристиан и как всегда жизнерадостный лохматый Рекс прибыли на работу. У Кристиана зверски болела спина, после ночи проведенной на диване в гостиной чуть ли не в обнимку с Рексом, который норовил залезть к нему под одеяло. Но вежливый Бёк помалкивал о своем настроении и самочувствии, потому что вышло бы нехорошо по отношению к Брандтнеру и Монике, которые захватили его кровать. И Кристиан гордо молчал, только изредка крякая, если приходилось нагибаться за чем-нибудь на пол.

— Спасибо, хоть сегодня погода прояснилась, — вздыхал Кристиан, выглянув в окно. — Ненавижу дождь.

Алекс и Моника радостно переглянулись. Собственно, дождь им всегда нравился, хотя бы как законный повод посидеть в обнимку, а после вчерашнего вечера они полюбили непогоду еще больше.

— Ничего, сегодня обещали солнце, — утешил Бёка Алекс.

— Твое любимое солнце.

— Ура, — вяло сказал Кристиан и сел за стол. — Послушай, да ведь мы совсем забросили вчерашнее дело. Замотались с отчетами. Убийца нас ждать не станет.

— Да, правда, — оживился Алекс. — Ну-ка давай сюда папку с делом. Только не кидай: зашибешь.

— Да она пока тонкая, не зашибу, — отозвался Кристиан, но тем не менее кидать не стал. — Рекси, иди сюда. Отнеси это своему хозяину и забери у него между прочим мои нагло похищенные скрепки.

Рекс с готовностью схватил папку в зубы и понес Алексу.

— Это какое дело? — вдруг очнулась Моника, до того засмотревшаяся на пейзаж.

— Ну, этого старикана, — ответил Кристиан, вороша бумажки на столе.

— Э Алекс! Не открывай папку! — вырвалось у Моники.

Алекс застыл и удивленно поднял голову.

— Что, прости? — захлопал глазами он.

Кристиан и Рекс тоже с интересом смотрели на нее. Моника растерянно окинула взглядом окружающих, судорожно соображая, как исправить положение.

— Помоги мне вначале с компьютером, — сказала она, улыбнувшись. — Если ты засядешь за расследование, это надолго. А мне работать надо.

— Да, конечно, — удивленно улыбнулся Алекс и встал из-за стола. — А что у тебя с компьютером?

— А он это. Это самое. Ну не включается, словом, — заявила Моника с ужасом. Страшная правда заключалась в том, что с компьютером все было в полном порядке.

— Сейчас разберемся, — пообещал Алекс и направился к ее столу.

Моника незаметно выдернула кабель от монитора из системного блока и со вздохом стала наблюдать, как Алекс деловито включает компьютер.

-Какая я дура! — ругала себя Моника. — Он же не маленький! Он сразу разберется, в чем дело, и все равно прочтет эт чертово описание. Я только оттягиваю время. И навожу на себ подозрение такими выходками. О Боже!

— Да тут просто кабель выскочил из порта, — объявил Алек через нескольк секунд. Моника глупо заморгала.

— Ой, правда? Какая я недогадливая спасибо!

Алекс вставил кабель обратно и, улыбнувшись, сказал:

— Ну вот. Принимай работу.

Моника тоже жалобно улыбнулась и чмокнула Алекса в щеку Алекс довольн кивнул и вернулся обратно за свой стол. Моника сделал отчаянное лицо и закусила губу. Алекс уже открывал папку. И ту раздался телефонный звонок. Не отрываясь от бумаг, Алекс снял трубку, зажал ее плечом и сказал:

— Криминальная полиция, Брандтнер. А, да, здравствуйте. Угу. Конечно. Прекрасно. Спасибо. Всего хорошего. Мон, это маляр, — сказал Алекс, положив трубку. — Сегодня мы, к великому счастью диванного мученика Криса, будем ночевать дома.

— Ой, как хорошо, — несчастным голосом ответила Моника.

— Если еще что, моя квартира к вашим услугам, — гостеприимно улыбнулся Кристиан, ощущая боль в спине.

Моника зажмурилась. Алекс уже углубился в чтение дела. Секунды тянулись мучительно долго. Ей казалось, что сейчас произойдет что-то ужасное. Ей вспомнились почему-то умоляющие взгляды преступников, которых заковывали в наручники и уводили куда-то, за лязгающие железные двери. Моника не могла сообразить, что разница между ними и ею в том, что она ни в чем не виновата. Голова у нее закружилась, все поплыло перед глазами, и Моника поспешно откинулась на стуле, закрыв глаза, и положила обе ладони себе на живот, ощущая, что он уже порядком увеличился. Алекс, хотя и был погружен в чтение, как казалось, заметил состояние Моники и тут же встал из-за стола и подошел к ней.

— Что с тобой, Мон? — настороженно спросил он.

— Мне плохо, — пожаловалась она, открыв глаза и с тоской глядя на Алекса.

— Сейчас я позвоню врачу, — Алекс сделал было движение к телефону, но Моника живо схватила его за руку.

— Нет! Только не ей!

— Почему это?

— Нет, и не спорь, пожалуйста, — сказала Моника в стакан с водой, протянутый Кристианом.

— Но — начал было Алекс.

— Ну нет, так нет, — перебил Кристиан, вращая глазами. — Ради Бога.

Алекс удивленно пожал плечами.

Раздался телефонный звонок, и Алекс вяло снял трубку.

— Брандтнер, — промямлил он. Всякий раз, как Монике становилось плохо, у него начиналась паника и переставала работать голова.

— Какая-то ты странная последние два дня, — говорил в это время Кристиан Монике. — У тебя какие-то проблемы?

У нее на глазах выступили слезы. Под теплым и открытым взглядом Кристиана, проникавшим в душу, она не могла плести небылицы, и ей захотелось уже рассказать про мучивший ее страх, выговориться. И когда она уже собралась с духом, Алекс положил трубку и радостно объявил:

— Кажется, полдела сделано!

— Да ну, — обрадовался Кристиан.

— Ага. Нашли нож — орудие убийства, а на ноже есть отпечатки. Как говаривал старина Фриц, восемь шансов из десяти, что отпечатки этой девушки будут в нашей базе данных, — говорил Алекс, весело глядя то на Кристиана, то на Монику. Моника заулыбалась.

Словно камень свалился с души. Ведь отпечатки не совпадут с принадлежащими ей! И ее невиновность доказана!

— Прекрасная новость, — заявила она. — Хоть бы эта девушка оказалась в нашей картотеке!

— А ты себя как чувствуешь, кстати? — поинтересовался Алекс.

— Отлично, — заверила его Моника. — Даже голова перестала кружиться.

— Вот и умница, — улыбнулся Алекс. Он раскрыл наконец папку с материалом и стал читать, присев на край стола и покачивая ногой. Моника успела забыла все свои тревоги и мучения и уже оживленно спорила о чем-то с Кристианом. И на середине чтения нога Алекса вдруг застыла в пространстве, а глаза стали медленно округляться. Он поднял голову и растерянно взглянул на Монику, которая как раз пыталась отобрать у Рекса мячик и параллельно что-то доказывала Кристиану, весело смеясь. Алекс скользнул взглядом по ней и снова опустил глаза в текст. — Что за — подумал он. — Какого и одежда такая же? Что за абсурд?.. Он снова прочел описание. Сомнений быть не могло — это было полное подробное описание его возлюбленной. — Минутку Убийство произошло примерно между семью и девятью утра — судорожно соображал Алекс. — А где была Моника?.. Господи, да что я такое думаю?! Совсем с ума сошел. Я же ее не могу подозревать, естественно, что она ни при чем!.. Боже мой ну я-то понимаю, что она не могла но как доказать ее невиновность?.. У нее ведь нет алиби и она так странно себя вела. Впрочем, скоро он вспомнил про отпечатки пальцев на ноже, и успокоился. — Ну, они же не совпадут. Стало быть, все в порядке. Моника заметила его осовелый взгляд и нахмурилась.

— Алекс, что такое? — с подозрением спросила она.

— А что? Ничего, — растерянно заулыбался тот. — Мне не разрешается смотреть на мою любимую Монику?

— Разрешается, вообще-то, — задумчиво сказала она. Она опустила глаза, и вдруг не выдержала. — Ты ведь прочел то глупое описание? Правда, смешно? — и она жалобно воззрилась на Алекса.

— Д-да, — протянул тот. — Такие совпадения случаются иногда — Алекс попытался изобразить улыбку, но получилось плохо.

Бёк с интересом и недоумением наблюдал их странный диалог, состоящий, как понял чуткий Кристиан, из сплошных недомолвок и намеков.

— Ты мне не веришь? — прямо спросила Моника и пристально взглянула на Алекса.

— Ну что ты, — ответил тот, подходя к ней и беря ее за плечи. — Как я могу тебе не верить, солнышко? Это совпадение, только и всего.

Его голос звучал искренне, и Моника вздохнула.

— Сказать по правде, я перетрухнула, когда прочла это, — устало сказала она, положив голову ему на плечо. — Я ведь не смогу доказать, что это не я. Хоть кто-то мне верит.

— Что за чепуха? — вдруг подал голос Кристиан, помахав папкой в воздухе. — Мне сразу не понравилась морда этого Ганса.

— Да откуда ему знать, как я выгляжу, — пожала плечами Моника.

— Черт его знает. Но Рекс со мной согласится — мерзкий это тип, — покачал головой Кристиан. Рекс с готовностью тявкнул.

— Вообще мы несем абсолютный бред. Доказываем то, что и так само собой разумеется, — заявил наконец Алекс. — Моника не виновата ни в чем. Мало ли совпадений в мире! Кроме того, ведь ты знать не знаешь никакого Клеменса?

— Нет конечно, — заверила его она. — В глаза не видела.

— Тем более. Я никогда не позволял сажать невиновных людей, а тем более Монику! Все, выбросите эту тему из головы. Все это глупости. Вот придут результаты экспертизы, тогда узнаем, что это чушь.

Монике стало легче, что теперь Алекс и Кристиан тоже знают о мучившем ее вопросе, и она решила, что они ее точно в обиду не дадут. Но все равно ей казалось, что они верят ей лишь потому, что она Моника Хайек.

Вечером пришли результаты экспертизы. Алекс чуть ли не бегом достиг факса, из которого лезла бумажка с текстом, и стал быстро читать. Кристиан и Моника читали у него через плечо. Раньше всех с чтением справилась Моника. Она побледнела, потом ее лицо покрылось пятнами, а потом она зашептала:

— Не может быть нет.

И из ее глаз брызнули слезы. Она привычно прислонилась к Кристиану, а тот привычным и машинальным движением обнял ее одной рукой. До них с Алексом медленно доходил смысл всего написанного. По результатам экспертизы выходило, что убийца Моника. Отпечатки пальцев на ноже с кровью Клеменса совпадали с ее отпечатками.

— Ва-ва, — сказал наконец Кристиан, хлопая квадратными глазами. — Ва-ва-ва. Ва-ваабще что это значит?

Алекс удивленно посмотрел на Монику, потом на бумажку, и переглянулся с Кристианом.

— Что за чушь, — сказал он наконец.

— Но ведь это невозможно, — возмутился Кристиан. — Не может быть.

— Тогда что?! — неожиданно возопила Моника, не отрываясь от его плеча. — Эксперты ошиблись?! Я убийца, непонятно разве?

— Не говори ерунды, — перебил Кристиан. — Давай рассказывай, где ты на самом деле была между семью и девятью?

— У Клеменса, с большим ножом в кармане, — упрямо ответила Моника сквозь слезы. Кристиан обреченно вздохнул. Алекс попробовал осторожно отодрать Монику от Кристиана.

— Моника, дорогая, мы же тебе ничего плохого не сделаем! Мы верим тебе, а не экспертам! Мы докажем, что ты невиновна. Только расскажи нам, что было на самом деле.

— И вовсе вы мне не верите, — отчаянно ответила Моника. — От души вы мне не верите. Будете меня спасать только потому, что я это я.

— Моника, у тебя не все дома, — объявил Кристиан. — Ты хоть думаешь, что говоришь?

— Вот именно, — подхватил Алекс. — И верим мы тебе как раз потому, что ты — это ты, а значит, не могла никого убить. Да ты даже на облавах и штурмах в преступников не стреляла.

Моника перестала рыдать. Она прислушивалась к друзьям и чувствовала, что постепенно успокаивается.

— Ведь явно видно, что это подстава, —воодушевленно продолжал Алекс. — Кто-то убил старика, а свалить почему-то решил на тебя. Ведь мотива у тебя в любом случае нет.

Моника с надеждой взглянула на него.

— Конечно, тебя просто подставили, — подтвердил Бёк.

— Да кому это было нужно, — пробормотала она, вытирая слезы.

— А вот мы разберемся. На то мы и полиция, — убеждал ее Алекс. — А ты нам немножко поможешь, рассказав, где на само деле была вчера утром.

— Я заехала на заправку, а потом поехала в комиссариат, но подороге попала в пробку. И у меня нет свидетелей, чтобы подтвердить. Только Рекс, — тихо поведала Моника, уставившись в пол, и не замечая, как впивается ногтями в плечо несчастного Кристиана. Рекс заскулил. Сейчас ему хотелось уметь разговаривать, как никогда.

— А чек с заправки? — вкрадчиво спросил Алекс.

— Я я его выкинула — с ужасом сказала Моника.

— Где и куда? — подал голос Кристиан. — Пойду покопаюсь в мусорке, авось найду.

Моника не выдержала и рассмеялась. У Алекса отлегло от сердца. Никогда еще допрос свидетелей не был для него таким мучительным.

— Далеко ходить не придется, — сказала Моника, отсмеявшись. — Я его

— И как раз со вчерашнего дня мы мусор не выбрасывали, — подхватил Алекс. — Ну-ка, Крис, вперед. На раскопки. Я проверю свою корзину и Моники, а ты поищи в своей.

Моника выпустила плечо Бёка и стала с надеждой наблюдать за ними. К ней подошел Рекс и заурчал. Моника вздохнула и погладила его. Некоторое время Алекс и Кристиан сосредоточенно шуршали порванными документами, черновиками отчетов, салфетками и прочей дребеденью в корзинах, и наконец Алекс объявил:

— Нашел!

Моника и Кристиан подошли к нему. Алекс жестом фокусника развернул скомканный клочок бумаги с бледными точечными цифрами на нем.

— Венская заправочная станция, так, — вглядывался Алекс в бумажку. — Платеж по кредитке работник заправки номер такой-то черт, где же тут час. А! Вот. Нашлось. 08: 32. Прекрасно. А до того момента ты находилась со мной, это я засвидетельствую. Мон, твое алиби подтверждено. Прошу занести в протокол, господин Бёк.

— Есть, комиссар, — отчеканил Кристиан, бережно подшивая помятый чек в папку с делом.

— О Боже — вздохнула Моника и разразилась новой порцией рыданий, перевесившись на растерявшегося Алекса.

— Почему ты теперь-то плачешь, солнышко?

— Не знаю, — ответила она. — От пережитых волнений.

— Тебе нельзя плакать, — строго сказал Алекс. — Вот отшлепаю и в угол поставлю, будешь знать.

— Не надо, я хорошая. Я больше не буду.

— Теперь бы разобраться, кто возвел поклеп на Монику, — сказал Кристиан, потирая расцарапанное Моникой в порыве отчаяния плечо.

— Наверняка это кто-то, кто имел доступ к вещам Моники, чтобы снять отпечатки ее пальцев, — пробормотал Алекс.

— Стало быть, может, сообщник убийцы у нас в комиссариате работает?

— А может и нет. Я так этого не оставлю, — пообещал Алекс и подошел к окну, заложив руки в карманы.

— И как назло у этого старикана не было родственников и друзей, нам и подозревать некого, — уныло сказал Кристиан. — Может, еще раз этого Штайна допросить? Он же давал ложные показания! Описал нам Монику, хотя у нее алиби!

— Точно — Алекс щелкнул пальцами. — Крис, добудь мне этого Штайна, я из него душу вытрясу.

— Лекс, что ты, — испугалась Моника. Ей не понравился огонь в его глазах, таким она его еще не видела. — Без рукоприкладства, умоляю!

— Не волнуйся, — улыбнулся Алекс. — Ради тебя не буду его бить. Только потреплю его чуточку.

— Алекс!

— Ну пошутил я, ладно уж.

— Так я съезжу кое-куда, — задумчиво сказал Кристиан.

— Куда это, на ночь глядя? — удивился Алекс.

— Да так. Проверю кое-что. Всем спокойной ночи. Кристиан помахал рукой и быстро ушел, чтобы его больше не расспрашивали.

— Что за секреты? — пробормотал Алекс. — Разбойник.

— Поехали домой, а? — попросила Моника, потянув его за

руку. — Я устала, как будто камни таскала.

— Да, конечно, — спохватился Алекс. — Поехали. Я совсем зазевался с этим делом, прости.

Он помог ей одеться, оделся сам и позвал Рекса:

— Рекс, пошли домой. Со своей любимой косточкой разберешься завтра.

Рекс тявкнул, но косточку прихватил с собой.

— Подумать только, мы целые сутки дома не были, — вздохнула Моника, выходя на лестницу. — Интересно, что там маляр учинил с нашим фасадом. Хотя мне уже все равно. Я устала.

— Дом, милый дом, — улыбнулся Алекс, беря ее под руку.

— Ничего, сейчас мы примем ванну, ляжем спать и завтра будем как новенькие.

— Эй, что за намеки мы примем ванну? — засмеялась Моника.

— А что я такого сказал? Каждый думает в меру своей испорченности, — захлопал глазами Алекс.

— Как же, как же, — пробормотала она. Помолчав немного, она вдруг спросила: — А как ты думаешь, меня не арестуют?

Алекс поперхнулся.

— Нет, ну ты даешь, — вымолвил он. — Я что же, вместо мебели у тебя считаюсь? Ты думаешь, я позволю?

— Ну а если бы например я была бы в чем-то таком виновата, — настаивала Моника. — Что бы ты тогда сделал?

— Боже мой, ну и жуткие мысли у тебя, — покачал головой Алекс. — И откуда они только берутся в такой хорошенькой головке?

— Нет, правда?

— Я скажу только одно: что бы ты ни сделала, я всегда буду на твоей стороне и никогда тебя не оставлю, — серьезно ответил Алекс.

— Спасибо, — улыбнулась Моника, прижавшись к его руке.

Алекс давно валялся без сна, хотя была уже глубокая ночь. Он досадовал на себя, что ушел с работы так рано, надо было задержаться и не уходить, пока не докопается до сути дела, кто мог подставить Монику?! Кому это было нужно? Зачем? Ведь он всегда доводил все до конца, почему же оставил такое расследование на половине сегодня? Но он не мог отпустить Монику домой одну, на нее слишком сильно подействовала вся эта история, она так близко приняла все к сердцу, что уже чувствует вину за то, чего не совершала и никогда в жизни не могла бы совершить. Алекс вздохнул и посмотрел на Монику, посапывавшую у него на плече. Даже во сне она держалась за него так крепко, что Алекс понял что он ее основной защитник. И ему еще больше захотелось, чтобы поскорее пришло утро и поскорее он смог взяться за расследование, вдруг он услышал, как Моника шепчет во сне:

— Но это не я, я не могла убить это неправда почему вы мне не верите? Я не убивала!..

Постепенно ее голос перешел в плач, и Алекс понял, что ее снова мучают кошмары. Он разбудил ее. Моника резко села в постели, тяжело дыша.

— О Боже, — пробормотала она, вытирая слезы. — Что за ужас такой, почему я обязательно во что-то вляпываюсь?

— Успокойся, дорогая, — Алекс взял ее за плечи, мягко укладывая ее обратно. — Завтра мы посадим настоящего убийцу и все будет в прошлом. Тебя это вообще никак не касается. Ты ни в чем не виновата. Спи, все будет хорошо.

— Мне теперь постоянно снятся подобные гадости, — жалобно сказала Моника из-под одеяла. — Может, это связано с беременностью? Я боюсь за нашего малыша.

Алекс вздрогнул.

— Все будет хорошо, не переживай. Подумай о чем-нибудь приятном и спи, — со вздохом сказал Алекс, в душе ощущая мерзкий скребущий холодок беспокойства.

— О приятном?.. Булочка, хорошая погода, Алекс, поцелуй, — выдала Моника, с удовольствием закрыв глаза. Алекс рассмеялся.

— Какие у тебя интересные ассоциации…

— К чему эти насмешки, господин Брандтнер? У тебя-то какие представления о приятном?

— Ну, естественно, в порядке возрастания — булочка, прогулка с Рексом, выходной с Моникой, Моника, поцелуй. Пожалуй, я остановлюсь, тут есть лохматые Рексы, которые подглядывают из-за двери, — с улыбкой заметил Алекс. Из-за двери раздалось сопение и урчание. — Рекс!

Иди сюда, разбойник.

Но Рекс, как видно смутившись, тявкнул и удрал в свою комнату. Моника

засмеялась.

— Одна ассоциация у нас все-таки совпадает, — сказала она.

— Поцелуй? — с надеждой спросил Алекс.

— Булочка, — ответила Моника вредным голосом.

— Ах так, — надулся он.

Моника рассмеялась и поцеловала его.

— Так уж и быть. Я сегодня добрая.

Перестав дурачиться, они пожелали друг другу спокойной ночи и побольше булочек утром и заснули, совершенно довольные друг другом.

— Как всегда, эти голубки еще спят, — констатировал Кристиан, обводя взглядом пустую контору. — Эх, доля моя одинокая. Хоть бы уж Рекса сюда. Скучно.

Кристиан подошел к окну и стал задумчиво насвистывать что-то себе под нос. Обещанное вчера Алексом солнце выглянуло только сегодня, и то совсем чуть-чуть. Кристиан вздохнул.

Моника, Алекс, и Рекс с высунутым языком как раз шли по коридору.

— Посмотри только на него, — сказала Моника Алексу шепотом в дверях, кивая на окно. Алекс повернул голову и увидел одинокий и гордый силуэт Кристиана, который смотрел на небо, прижавшись лбом к оконному стеклу. Моника и Алекс пожалели его. Приехал раньше них, и навряд ли потому, что так особенно рвется работать. Скорее всего, ему просто не хочется оставаться наедине с самим собой.

— Давай разыграем его немножко, — подмигнул Алекс Монике.

Рекс сразу сделал таинственный вид и удовлетворенно заворчал.

— Такие дела, — пробормотал Кристиан через полминуты. Он обернулся в комнату и опешил. Алекс и Моника с деловыми физиономиями сидели за своими столами и преспокойно работали. Рекс тоже чинно лежал на своем месте и со скучающим видом косился по сторонам.

— А вы откуда взялись? — резонно спросил Кристиан.

— То есть как? Мы с утра тут сидим, — ответил Алекс, пряча улыбку.

— Ты же сам с нами здоровался утром, — добавила Моника.

Кристиан выглядел таким растерянным, что Моника не выдержала и засмеялась.

— Да мы пошутили!

— Шуточки у вас, однако, — весело проворчал Бёк. — Я уже думал, у меня крыша поехала.

— Но мы компенсируем твой стресс булочкой, — сказал Алекс, метнув ему сверток.

— Ба-альшое вам спасибо, — ответил Кристиан, поймав сверток на лету. — Раз вы такие щедрые, валяйте разыгрывайте меня еще раз. Только чур потом булочку дадите.

— Растолстеешь, — отрезал Алекс, уплетая булочку. — Одышка будет. За преступниками бегать не сможешь.

— Я тебе что, гончая? — рассердился Кристиан. — Вот как нынче комиссары относятся к подчиненным. Я в профсоюз пойду жаловаться. И вообще, у меня тут новости по делу Клеменса.

Алекс разом перестал смеяться и жевать.

— Что ты выяснил?

— Я говорил, что Штайн нехороший человек, и могу это тебе фактически доказать. Вчера я ездил в тот дом, где жил Клеменс и справился у верхних соседей, чей там друг Ганс Штайн.

— И что? — перебил Алекс нетерпеливо.

— А ничего. Никакого такого Ганса никто в глаза не видел. И никаких его друзей там нет, на верхнем этаже одни пенсионеры живут. Которые вряд ли могут иметь общие интересы с этим прыщеватым мальчишкой.

Моника глубоко вздохнула. Клубок начал постепенно разматываться, и ей казалось, что конец этого кошмара не за горами.

— Крис, молоток, — похвалил Алекс, снимая трубку телефона.

— Сейчас я вызову сюда этого нехорошего человека и мы все у него выясним, подлеца такого. Главное мне сдержаться и не заехать ему стулом по балде.

Бёк удивленно посмотрел на друга.

— Полегче на поворотах, Лекс! Ты что же, правда его бить собрался?

— Я ему не прощу слез моей Моники. Бить может и не буду, сдержусь, но за дачу ложных показаний я ему пришью порядочный срок, или я не комиссар Брандтнер.

Пока Алекс звонил куда-то с просьбой доставить ему как можно скорее Штайна в количестве одна штука в кондиционном виде для повторного допроса, Кристиан и Моника обсуждали, кому мог вообще понадобится весь этот театр и кто мог добыть отпечатки пальцев Моники. Их разговор плавно перешел на насущно-бытовые проблемы, и Моника пожаловалась, что фасад покрашен, конечно, отменно, постарались на совесть, но краской все равно воняет.

— Подлец ваш маляр, прошу прощения за материальное выражение, — покачал головой Кристиан. — Сам сказал — за сутки выветрится.

— Да, напрасно Алекс вообще затеял этот ремонт. Позавчера, когда маляр должен был прийти, я даже посуду вымыть не успела перед уходом. Так она и валялась в раковине целые сутки. Постепенно даже стала исчезать.

— Чего? — засмеялся Кристиан. — Выгодная у тебя какая посуда. Моя бы немытая так исчезала. Мне бы хлопот меньше было.

— Нет, я серьезно. Куда-то пропали два ножа, — заверила его Моника.

— Ножа? — переспросил Кристиан. — А Алекс знает?

— Да нет, — удивленно пожала плечами она. — Зачем ему такие мелочи рассказывать? Я все равно забыла.

— А надо было бы, — задумчиво сказал Кристиан. — А больше у тебя ничего не пропадало?

— Не знаю, пока больше я ничего не заметила, — с подозрением ответила она. — К чему ты клонишь?

— По-моему эти пропажи напрямую связаны с найденным “орудием убийства. — пояснил Бёк. — Алекс! Твой маляр — человек честный и проверенный? Или что-то с чем-то?

— Э скорее второе, — пожал плечами тот. — А к чему этот вопрос?

— А тебе не кажется, что это он влез к вам домой и стащил какие-нибудь вещи для снятия отпечатков? Больше ведь некому.

— Черт, да ведь я совсем забыл про этого окаянного маляра!

— Алекс хлопнул себя по колену. — Мон, а что-то пропадало разве?

— Два ножа. Но может, это Рекс куда-то затащил.

Рекс недовольно тявкнул и переложил голову с одной лапы на другую. Нашли на кого свалить, ничего не скажешь!

— Почему ты мне раньше не сказала? — строго спросил Алекс. — Ведь в этом и есть ключ к загадке.

— Да я просто забыла вчера, — оправдывалась Моника. — Мне не до того было.

— Держу пари, у тебя еще чего-нибудь сперли. А ты не заметила, — изрек Кристиан.

— Ох и устрою я этому маляру, — голос Алекса не предвещал ничего хорошего. Внешне он мог показаться спокойным, и голос его был ровным, как всегда, но Моника и Кристиан по его глазам сразу поняли, что он вне себя от злости.

— Ох и не завидую я ему, — в тон ему добавил Кристиан.

— Отвечайте уже на поставленный вопрос! — серчал Кристиан, всплеснув руками. Штайн посмотрел на него блюдечными глазами и пробормотал:

— Но я же сказал, что ничего не знаю.

— Вы не знаете, почему говорили неправду полиции? — поинтересовался Алекс.

Ганс вздохнул. Кристиан издал вопль.

— Опять молчит. Господи, за что? Может, вас встряхнуть немножко, чтобы вы заговорили?

Встряски Штайн, как видно, испугался, и сказал:

— Личность каждого неприкосновенна.

— Это мы еще посмотрим, касается ли это и вашей личности, — проворчал Бёк.

Все эти полчаса допроса Алекс, грозившийся набить морду и маляру и Гансу, вел себя невозмутимо, как индеец, в то время как урезонивавший его Кристиан злился и выходил из себя.

— Знакомы ли вы с господином Штиммом? — твердым ледяным голосом вопрошал Алекс, сверля допрашиваемого взглядом.

— С Томасом? Нет, — поспешно ответил Ганс и тут же понял, что проштрафился.

Кристиан злорадно заулыбался, а Алекс спокойно сказал:

— Именно, с Томасом. Не знакомы, значит?

— Нет, — помотал головой Штайн, тупо глядя на Брандтнера.

— Прекрасно. Везет же нам сегодня. Крис, тащи сюда господина, с позволения сказать, Штимма.

Кристиан с рвением ушел за Штиммом — тем самым злосчастным маляром. Ганс тихо вздохнул и стал шарить глазами по сторонам, колупая край стола.

— Обещаю, вам придется несладко, — заметил Алекс вежливо. — Намеренное введение полиции в заблуждение — это очень и очень серьезно.

Ганс еще раз тихо вздохнул.

В дверях появился длинный худой молодой человек, который виновато озирался по сторонам и между прочим избегал смотреть в глаза Монике или Алексу.

— С какой целью вы помогали убийце сваливать вину на другого? — прямо спросил Алекс, чувствуя, что уж очень хочется привести свою угрозу в исполнение.

— Я ничего не знаю. Меня попросили только взять нож из вашего дома и какой-нибудь предмет, принадлежащий вашей супруге, — тихо сказал Штимм, покосившись на Монику. При этих словах Моника густо покраснела, а Алекс взглянул на нее с плохо скрываемой гордостью и нежностью.

— И кто же вас попросил? — продолжал Алекс смягчившимся голосом.

— Одна моя знакомая, — пробормотал Томас. — Я знаю, что воровать нехорошо.

— А, так вы знакомы с этим правилом морали? — не выдержал Кристиан. — Вас все-таки учили чему-то в детстве?

— Да, Я не хотел причинять зла фрау Брандтнер, честное слово, я не знал, для чего я должен взять эти злополучные ножи и флакон духов, — горячо подхватил Штимм. — Меня просто попросили.

— Какой же вы исполнительный, — с иронией сказал Бёк, пока Алекс залюбовался на свою фрау — Так хоть назовите нам имя той, ради которой вы теперь торчите в комиссариате по поводу расследования убийства?

— Катрин Дорф, — промямлил маляр.

Монику подбросило.

— Кто?!

Алекс и Кристиан удивленно воззрились на нее.

— Э Моника, ты ее знаешь? — с интересом спросил Бёк.

-Знаю, — усмехнулась она. — Еще как. Мы вместе учились в полицейской академии, если хочешь знать. Банальная неудачница. И она меня всю жизнь за что-то ненавидела. Длинная история, в общем.

— Вот так-так, — покачал головой Кристиан. — Господа, а вы не будете так любезны, раз уж вы такие высоко нравственные и знаете, что воровать нехорошо, и не подскажете ли, где нам найти эту самую знакомую?

— Она живет на окраине, — высказался наконец Штайн с его тихим голоском. — Она пьет и вообще ведет не самый моральный образ жизни. И отца своего она убила на почве давней обиды.

— Отца?! — глаза Моники округлились. — Ведь ее отец умер несколько лет назад.

— Это приемный, — пояснил маляр. — А родной — этот самый Клеменс ее бросил, когда она была маленькой. И ее удочерили эти несчастные Дорфы. Но она нашла своего отца и решила ему отомстить за то. что он от нее отказался.

— Скажите ее адрес, пожалуйста, — пробормотал Алекс, наблюдая за Моникой. Она как-то погрустнела, было видно, что ей жалко свою старую знакомую. Она сама знала, что значит расти без матери, и она уже забыла, что эта самая Катрин подставила ее самым бессовестным образом.

Катрин, привезенная в комиссариат, не отпиралась и только глубокомысленно курила. И хотя она была ровесницей Моники, разница во внешности была разительной. Из-за частого употребления алкоголя она выглядела старше Моники чуть не в два раза. Она с завистью и ненавистью смотрела на Монику и Алекса.

— Тебе-то всегда везло, — мрачно сказала она. — Вот и теперь везет. И всегда-то ты, отличница, умница-красавица, что в академии, что теперь. Со странностями, конечно, сказать по правде я тебя вообще всегда считала сумасшедшей, но почему-то тебя все равно все любили больше меня, взять тех же учителей примерная, тоже мне академия дом, и больше никуда ни шагу, и на мальчишек ей вроде как плевать. И устроилась вон на работу. А я. Но ведь я не виновата, что у тебя не сложилась жизнь, — тихо возразила Моника. — За что ты хотела подставить меня? Я ведь не сделала тебе ничего плохого.

— Да я все равно знала, что на меня выйдут. Так я и знала, что мне придется сидеть за убийство моего старика. Просто хотела тебе нервы потрепать. Не все же тебе быть счастливой.

— Неужели тебе от этого лучше стало? Какой смысл?

— Не знаю, — вдруг сказала Катрин. — Я запуталась в своих ощущениях. Я устала от жизни. Тебе меня не понять. Живи счастливо со своим комиссаром. Интересно, будет ли у тебя дальше все так же хорошо.

Катрин смяла окурок в пепельнице и протянула руки.

— Ну, давайте сюда мои наручники. Я знаю, как положено, — горько усмехнулась она. — Прощай, Моника. Если бы всем так везло, как тебе, мир был бы совсем другим.

Моника подавлено молчала. Еще долго после того, как ее увели, Моника сидела в той же позе и смотрела на тоненькую струйку дыма, струившуюся из пепельницы и, выделывая причудливые узоры, таявшую в воздухе.

— Моника, — услышала она голос Алекса над головой.

-Да ведь мне и правда повезло еще как. — подумала она. Моника встала и обняла его, и слезы жалости к этой несчастной девушке катились по ее щекам.

— Алекс, а я ведь и правда счастливая.

— Я тоже. И что бы я без тебя делал? — улыбнулся он, прижимая ее к себе.

Кристиан с теплой улыбкой смотрел на них. «Ценить, что имеешь — это тоже дар», —пришел он к философскому заключению.

— Рекс, — шепотом позвал он. — Пришла нам пора смываться за кулисы.

Рекс тихо заворчал, Кристиан погладил его, и они вдвоем тихо вышли.

— Здорово, этот маляр подумал, что я твоя жена, — засмеялась вдруг Моника, снова краснея. — Интересно, правда?

— Он почти прав. Ты почти моя жена. Не хватает только штампа в паспорте. Но в конце концов это можно исправить в ближайшее время, — самым спокойным тоном ответил ей Алекс. Он приподнял ее лицо за подбородок и спросил, заглянув в глаза: — Как ты смотришь на то, чтобы стать фрау Брандтнер, как выразился господин маляр?

Моника заморгала.

— Алекс.

— Ты против?

— Нет, но…

— Нам придется делить Криса надвое, чьим свидетелем он будет? — продолжал Алекс как ни в чем не бывало.

— Алекс, ты серьезно? — перебила Моника.

— Ты мне не веришь? Тогда скажу по-другому. Моника Хайек, согласна ли ты выйти за меня замуж, несмотря на то, что я имею кучу недостатков, как-то: надоедание воспитательными издевательствами, не позволение тебе выспаться по утрам и проч.? Не буду перечислять все, а то ты точно не захочешь за меня выходить.

Моника чувствовала, что голова кружится, а на глаза снова наворачиваются беспричинные слезы. Она взглянула в глаза Алекса, все еще не веря его словам, но прочла в них только любовь. Она засмеялась сквозь слезы и поцеловала его.

— И что это значило?

— Да! — вздохнула Моника.

— Ура! — прошептал Алекс, обнимая ее и в порыве радости приподнимая над полом. — Вот теперь я точно самый счастливый на свете.

01.11.2004 — 04.11.2004.