Maktyb — Дом Жёлтого Сна

________________________________________

Дом жёлтого сна I

0

Утро было пасмурным, за окном шёл дождь, его большие капли падали на стекло, и тяжело скатывались вниз, по пути соединяясь друг с другом, превращаясь в целые струи, которые стремительно катились к жестяному подоконнику, ползали по нему, набирали мощь, и вдруг, водопадом, срывались вниз, падая в неизвестность.

Неизвестность, конечно, эта была для капель, но не для наблюдателя, коим был некий Бурин Николай Николаевич, бессменный обитатель палаты номер одиннадцать. Он-то видел, куда этот беспрерывный водяной поток падает. А падал он на серое полотно асфальта, мокрое и грязное, от недели, почти, беспрерывных дождей, вид которого ещё больше удручали редкие, грязно-жёлтые пятна листьев, опавших с неподалёку стоявшего дуба.

«И почему, это самое ужасное время года, ТАК воспето столькими поэтами?» — в который раз возмутился, в своих мыслях Бурин. Вообще, «многими поэтами», это значило, только одного поэта, которого знал Бурин — Пушкина.

— Эй, Бубен, — раздался хриплый басовый голос, где-то справа, — о чём задумался? Это был новый сосед по палате — Махо, ну вернее новым он был только для этой палаты, а в жёлтом доме он находился очень долго, гораздо дольше, чем сам Бурин, который, надо сказать, прибывал здесь не мало.

— Так, не о чём, — неопределённо ответил Бурин, и махнул рукой в сторону соседа.

— Да ладно, Бубен, колись, в чём дело? — сказал Махо, садясь напротив Бурина. Это погоняло — Бубен — возникло не вследствие извращений над его фамилией, как можно бы было подумать, а после одного примечательного случая случившегося с ним, сразу по заселению в жёлтый дом, и именно в палату номер одиннадцать. Какое-то это магическое число — одиннадцать — что-то в нём было притягательное.

А случилась эта история в один из таких же пасмурных осенних дней, как и сегодня. За окном шёл дождь, серая пелена застлала всё небо, солнца не было видно уже несколько месяцев, настроение было хуже некуда, и тогда Бурин вспомнил о своей поездке по Сибири, совершённой в прошлом году.

В этой поездке он повстречал старика-шамана, который добродушно угостил его сушёными мухоморами. После первых съеденных кусочков, почти сразу, Бурин вошёл в странное состояние сознания, мир вдруг перестал существовать, он слышал только звук бубна, который уносил его всё дальше и дальше в невиданные миры, где был свет, и было счастье, это длилось неопределённо долго, но постепенно звук бубна, который принёс его в этот мир, стал возвращать назад. Он не хотел возвращаться, но мерному звуку бубна сопротивляться было невозможно, и вскоре он поймал себя на мысли что выкрикивает слово бубен, он кричал, и кричал, пока ненавистный звук не прекратился.

Из-под копны грязных волос, острый взгляд старика-шамана смотрел прямо на Бурина. Казалось, он прожигал его на сквозь, смотрел прямо в душу выжигая всё изнутри. К счастью, вскоре взгляд стал обычным, насколько это возможно для говорящего с духами. Он спокойно осмотрел Бурина с ног до головы, покачал головой и спросил:

— Ну как? — шаман улыбнулся, и подмигнул ему, как будто они были давнишними приятелями. — Понравилось?

Бурин ничего не ответил, в тот момент он хотел поскорее убраться от туда, забыв всё, что произошло. Он быстро подобрал с земляного пола немногочисленные вещи, вышел из палатки шамана, и направился к машине. Машина завелась с первого раза, что в общем-то было необычно, мотор отечественного джипа марки «НИВА», взятого на прокат, свирепо зарычал и Бурин поехал в город.

Доехав до города он сдал машину обратно в прокат, и отправился в мотель, где заказал, по телефону, один билет до Москвы, на завтрашний вечер. Было уже поздно, и Бурин лёг спать.

Сон не шёл, Бурин долго ворочался в кровати, вместо сна он провалился в бездну бреда. В голове мелькал образ старика, и образ шамана. Как странно один человек, превратился в его сне, в двух совершенно разных: первым был обычный старик, добрый и обычный, со старческой мудростью и абсолютным безразличием в глазах; вторым был человек, в точности похожий на первого внешне, но глаза выдавали его, они стали стеклянными, смотрящими одновременно в никуда, и на всё сразу, давая понять, что теперь это говорящий с духами.

Утро наступило как-то неожиданно, и сопровождалось мучительной головной болью. Сперва Бурин хотел поехать к шаману и узнать, что же вчера произошло, но делать этого не пришлось. Когда, умывшись, он вышел из ванной, то увидел в углу своего номера, радом с небольшим журнальным столиком, на кресле: сидел старик-шаман. Бурин настолько этого не ожидал, что, не только не испугался, но и даже нисколько не удивился.

Старик сидел напротив, и хитровато улыбаясь, смотрел на Бурина. «Вот те раз» — подумал Бурин и сел на кровать, стоявшую напротив кресла.

-Нехорошо уходить не попрощавшись, — с нескрываемым весельем в голосе, сказал старик, — а то друзья могут обидится. Тут старик вовсе перестал скрывать свой смех, и во всё горло захохотал.

— Не вижу ничего смешного, — как-то совершенно спокойно произнёс Бурин, — сегодня вечером я уезжаю, надеюсь, вы не очень будете скучать, — с издёвкой в голосе продолжил он. Вообще он не чувствовал к старику-шаману ровным счётом ничего: ни злости, ни обиды, ни благодарности, НИЧЕГО.

— Значит ничего не чувствуешь? — прищурившись произнёс шаман, и глаза его как-то странно заблестели. Потом он достал свой бубен, лежавший где-то позади него, и небольшой самодельный молот, который был сделан из длинной палки с привязанной к ней небольшой костью, предназначен он был для того, что бы стучать в этот самый бубен. Шаман обхватил бубен левой рукой, а в правую взял свой молоточек. С первых же ударов бубна Бурин стал проваливаться во вчерашнее состояние, но в этот раз его никто не остановил, и скоро он ушёл очень далеко туда, откуда не возвращаются.

Через забытье к нему прорывался голос шамана:

— Ты получишь что хочешь, что хотел, к чему так долго стремился, чего не осознавал… ты будешь спать, пока не проснёшься, и другие, и будешь думать что нашёл, и всё вы будете в доме, которого нет и не было и не будет, ты ведь хотел найти этот дом, дом жёлтого сна? — Бурин всем существом ощущал как чёртов шаман улыбается, — твоя мечта исполнена! Звук бубна прекратился, и это было самое ужасное, что только могло с ним произойти, что-то закончилось вместе со звуком бубна, и Бурин кричал изо всех сил:

— Бубен, бубен, стучи, пожалусто, я тебя прошу…. Да будь ты проклят, чёртов шаман. Бубен, бубен, бубен….. так он кричал, пока не провалился в очередное забытьё.

— Проснулся? ну доброе утро… Бубен. Перед ним склонился толстоватый, маленький, человек, с трёхдневной щетиной на лице, и доброй улыбкой, — добро пожаловать в дом жёлтого сна, меня зовут Махо.

— А меня Коля, Коля Бурин, — сказал он, приподнимаясь на локтях. Он лежал на кровати, что, кстати, только что заметил.

— Да нет, браток, — всё так же улыбаясь, сказал Махо, — теперь ты Бубен, — Бурин вспомнил недавние, как ему казалось, события, и спорить не стал.

Вот так Бурин, а вернее сказать Бубен, попал в дом жёлтого сна, куда так стремился попасть, и откуда, теперь, так же стремится выбраться.

Однажды Бубен спросил Махо, как он попал в дом жёлтого сна, на что тот уклончиво ответил: как все!? и, почему-то разозлившись, ушёл. Бурина это очень интересовало, и сейчас, когда Махо переселили в одиннадцатую палату — палату Бубна — он намеривался продолжить разговор. Скоро должны были принести еду, Махо находился в палате, и это был идеальный момент, что бы завести разговор.

— Махо, — позвал Бурин.

— Чего тебе?

— Помнишь, я тебя спрашивал, как ты сюда попал?

— Ну?

— Тогда, ты, мне так и не ответил.

— Как это не ответил, — искренни удивился Махо, — я тебе ответил в тот раз, и готов, сейчас, повторить свои слова.

— Почему ты не хочешь рассказывать, как попал сюда, — Бурин сел напротив Махо, — я же рассказал?

— Что ж, хорошо, — его лицо сразу стало серьёзным, — я расскажу. Я с самого детства люблю компьютеры, как –только родители подарили мне мой первый комп. Как сейчас помню — это был первый пень, двести мегагерц, винт на три гига, огромный, по тем временам, монитор “17” дюймов. — Да-а-а-а, — с ностальгической улыбкой на лице произнёс Махо, — да, с тех пор я развивался, рос в этом направлении. И когда пришло время поступать в институт, я, не задумываясь, поступил на кафедру информационных технологий в МГУ, без особых усилий, кстати, — Махо засмеялся.

Тут дверь открылась, и в палату вошла женщина лет тридцати, в белом халате, с подносом в руках, на котором стояли две тарелки супа, две ложки, и два ломтика белого хлеба. Она подошла к прикроватной тумбочке Махо, поставила на неё еду, затем так же поступила и с тумбочкой Бурина. После, не произнося не слова, она вышла, растворившись в темноте коридора, а Махо, закрыв дверь, продолжил свой рассказ.

— Ну, в общем, закончил я институт, и надо было искать работу. Я, короче, тогда был дилетантом в этом деле, и естественно искал работу в газете «Работа&зарплата», и как не странно нашёл, — Махо развёл руки в стороны, вытаращил глаза, и с усмешкой в глазах, уставился на Бурина.

— И что же это была за работа? — сказал Бурин, спародировав движение Махо, тот засмеялся и продолжил.

— А тут то, Бубен, и начинается самое интересное! Пришёл я, значит, по объявлению, молодой специалист, без опыта работы, думал, хотя бы на еду заработать, а мне: — Сколько хотите получать, а я им, короче, — Три штуки баксов в месяц, и свободный график, — а сам при этом ржу. А они мне на это, короче говорят: — Будем платить тебе в два раза больше, но приходить будешь каждый день, кроме, естественно, выходных, — и так вопросительно уставились на меня. Ну, а я перевариваю информацию, думаю, козлы, прикалываются надо мной. Я этим уродам фак показал, и пошёл домой. — На следующий день раздаётся звонок, я к телефону, и слышу в трубке: — Виктор Петрович, простите нас, пожалуйста, мы вас, вероятно, вчера оскорбили, мы будем платить вам десять тысяч, и… — ту собеседник немного помедлил — мы гарантируем вам свободный график, вы согласны? — Да, — спросонья ответил я, повесил трубку и лёг спать. Проснулся я от звонка в дверь, на пороге стоял представительный человек в дорогом костюме, протягивающий ему руку. «Как-то некрасиво получается» — подумал Махо, осмотрев себя с ног до головы. Желтоватая майка, когда-то бывшая белой, помятое лицо, небритый, непричесанный, и, что самое главное, в семейных трусах в клеточку. Он пожал протянутую руку.

Человек в костюме, пожав руку Махо, представился: — Дмитрий Деловой, представитель компании «ИнфоГрупПаскаль».

— Деловой? Странная фамилия, — изрёк Бурин.

Деловой продолжил говорить, как бы не заметив слов, произнесённых Буриным. — Машина ждёт вас у подъезда, через сколько вы будете готовы? — Деловой, мило улыбаясь, смотрел на Бурина.

— Через полчаса, — сказал он закрывая дверь, — да и ещё, сгоняй мне за пивом, — Бурин сунул в нагрудный карман костюма Делового, полтинник, и закрыл дверь. «Что ж, наглеть, так до конца» — подумал он идя в ванную.

Машина была дорогая: кожаный салон, GPS — навигатор, бортовой компьютер, полная автоматика, потрясающая акустическая система.

— В общем, до офиса мы ехали минут тридцать, он находился где-то в спальном районе Москвы. Приезжаю я туда, мне ещё раз всё объясняют, я, естественно, соглашаюсь, и еду домой, на метро, по собственному желанию.

Первый месяц, я всё ещё думал, что это какая-то подстава, но как только получил первую зарплату, понял что всё серьёзно. То да сё, короче, проработал я там чуть больше года, жизнь превратилась в сказку. Новейшее оборудование, не работа, а удовольствие. И задача была интересна, они хотели сделать программу, которая бы вводила человека, ну как бы в гипноз, и он в своём сознании мог бы смотреть фильмы, играть в игры, и всё это, представь себе, в полном реале.

— Понимаешь? — он уставился на Бурина.

— Ну вообще не очень, — признался Бурин.

— Как бы тебе объяснить!? О! ты читал книгу одного русского фантаста, как же его… ну не важно, короче там про Дип таун, виртуальный мир, там было что то похожее.

— По моему, не читал, — сказал Бурин, и как-то виновато опустил глаза в пол.

— Ничего, я тебе дам почитать, у меня есть. Ну так вот, — продолжил Махо, — мы с коллегами создали такую программу!!! Представляешь? И угадай, кто вызвался добровольцем испытать эту машину? — он иронично улыбнулся, уставившись на Бурина.

— Ну наверное ты, — туповато сказал Бурин, и почему-то заржал.

— А вот и нет, до меня его испытало человек пять, не меньше, и представь себе, отзывы были восхитительные. Ну вот я сел за эту машину, одел шлем, нацепил все датчику, включил монитор, он замигал, разные цвета закручивались в воронку и уходили в глубь экрана. Я уже начал проваливаться в сон, и тут, — он выждал небольшую паузу, — не поверишь?

— Поверю, говори, — в нетерпении проговорил Бурин.

— За доли секунд, до того как я отключился, на экране появилась надпись, я её отчётливо увидел:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ДОМ ЖЁЛТОГО СНА

— Не фига себе, — проговорил Бурин, — но почему ты этого никому не рассказывал?

— Неужели ты не понял? — удивлённо, и одновременно растеряно проговорил Махо, смотря ему в глаза.

— Нет, — в абсолютном недоумении произнёс Бурин.

— Ну представь, — терпеливо начал объяснят Махо, — здесь много людей, так?

— Так, — согласился Бурин.

— У каждого есть своя история, как он попал сюда, правильно?

— Правильно.

— Но на самом деле все они, включая тебя, не настоящие, и это место ненастоящее.

— Почему? — всё более запутываясь спросил Бурин.

— Разве ты не понимаешь? Всех выдумал я, и это место выдумал я, всё что тебя окружает, да и ты то же, это всего лишь плод моего воображения. Наверное, в ходе эксперимента что-то пошло не так, и всё это всего лишь сон. Понимаешь?

Сейчас Бурин стал не в шутку побаиваться за психическое состояние Махо.

— А сколько ты здесь находишься? — спросил Бурин.

— Больше двадцати лет, — обречённо сказал Махо и лёг на кушетку.

— И ты думаешь, что спишь в реальном мире уже двадцать лет, например в коме?

— Нет, ты не понимаешь, время в таком состоянии течёт совершенно по-другому, в реальном мире сейчас могло пройти всего несколько дней.

— Значит ты, вот уже двадцать лет, изо дня в день, пытаешься проснуться? — ему по-настоящему стало жалко этого человека.

— Да, именно это я и делаю, на протяжении двадцати лет, изо дня в день, и всё ни как не могу проснуться. Коль, — Махо впервые назвал его по имени, — что мне делать.

— Я не знаю, — абсолютно честно сказал Бурин, — но мы обязательно что-нибудь придумаем.

— Знаешь, — после минутного молчания начал Бурин, — а видь всё, может быть наоборот, вдруг это я всех придумал, и все, включая тебя, моя фантазия, а не наоборот.

— После того как я увидел эти слова на экране и отключился, — говорил Махо, лёжа на кровати с закрытыми словами, — я проснулся здесь, вот так же, как сейчас, лёжа на кровати, и — он немного запнулся, — я был здесь совершенно один, понимаешь, СОВЕРШЕННО ОДИН. Так продолжалось три долгих года, я потихонечку начал сходить с ума. Тогда я мечтал только об одном: с кем-нибудь поговорить, увидеть живого человека. И спустя некоторое время, когда я вот так лежал на кровати, вошла вот эта самая женщина в белом, медицинском, халате, которая принесла нам еду. В тот раз она, точно так же, как и сегодня, зашла в палату поставила еду, и, не произнося не звука, вышла. С тех пор, так происходит каждый день.

— Что ты скажешь на это, — Махо даже не смотрел на Бурина, как будто вопрос был задан пустоте.

Бурин был в полнейшем недоумении. «А что, если он, Бурин, всего лишь, плод чьего-то воображения» — судорожно думал он. «Нет, этого не может быть, а как же вся жизнь: его мечты, стремления, всё то, что он делал. Разве, это, может быть плодом чьего-то воображения? Конечно нет! Всё это глупости. Нет, нет, и ещё раз нет». Но тут в голову Бурину пришла мысль: а что если всех здесь выдумал ОН, и это, всего лишь, галлюциногенный сон, вызванный грибами, которые ему дал шаман?

«Действительно, ведь, может быть, что всё это всего лишь ему снится, — думал Бурин, сидя на своей койке, в палате номер одиннадцать. Нет, нет, всё они, обитатели жёлтого дома, всего лишь жертвы своей мечты. Каждый из них мечтал о своём, но каждый оказался здесь, в доме жёлтого сна, в доме своей мечты».

— О чём задумался, Бубен? — Махо проснулся, и начал есть, уже остывший суп, закусывая, немного, чёрствым куском хлеба.

— А что, если мне всё это снится? — решил поделиться с соседом своими мыслями Бурин.

— Снится? — Махо отнял ложку ото рта, и удивлённо, по крайней мере, так казалось, посмотрел на Бурина, — снится, — повторил он, — а даже если так, то что? Почему ты решил, что это сон.

— Потому, что так не бывает. Мы все просто жили, обычной жизнью, и у каждого из нас была своя мечта, и когда мы её достигли, то оказались здесь. Это больше напоминает фантастический рассказ.

— Но это есть, — Махо от возбуждения даже встал со своей койки, — мы попали в свою мечту, радуйся, ты достиг своего дома жёлтого сна.

— Однажды я проснусь, и буду жить как раньше.

— С чего ты взял, что это сон, — произнёс Махо, с видом теряющего терпение учителя, который устал объяснять бестолковому ученику, очевидную вещь.

— Потому, что так не бывает в реальном мире, — ещё раз повторил Бурин.

— Если твой сон, ничем не отличается от реальности, то какая разница спишь ты, или нет? Даже если ты спишь, но не знаешь этого, то ты не проснёшься, пока, по настоящему, не поверишь в то, что тебе действительно есть, где просыпаться.

— А что если на самом деле, мы спали там, и как только достигли того, к чему стремились всю жизнь, проснулись?

— Да-а-а, — протянул Махо, — круто же на тебя повлиял фильм «Матрица», — он громко и от души рассмеялся.

— Значит, — Бурин продолжил говорить, не обращая внимания на реплику Махо, — что бы вернуться, надо всего-навсего, снова заснуть! — он лучезарно улыбался, смотря на Махо, и держал указательный палец правой руки, направленным вверх, как когда-то, наверное, делал Архимед, совершив очередное открытие, и крича при этом слово «эврика».

— Что ж, вполне может быть, — без особого энтузиазма отреагировал Махо, как обычно реагируют родители на глупые идеи детей, — удачи!

— Спасибо, — Бурин лёг на кровать и попытался заснуть. Сон долго не шёл, он лежал в полузабытье около часа, хотя наверняка сказать сложно, ощущение времени пропало. Он так лежал, в мучительных мыслях, пока ему, на грани сна и яви, не привиделся тот самый старик-шаман, последний человек, которого он видел там. Шаман, казалось, увидел Бурина, посмотрел ему в глаза, и лицо его изобразило неподдельное удивление.

— Неужели? кого я вижу! — радостно проговорил шаман. Вдруг, образ шамана, до этого нечёткий и расплывчатый, приобрёл грани, объём, форму, наполнился цветом, и стал абсолютно реальным человеком.

— Зачем ты это сделал? — голос Бурина не был злым, он не кричал, и никого не обвинял, он просто спрашивал, и голос его был обречённым.

— Сделал что? — казалось, он искренне не понимает, о чём его спрашивают. Завершённость, образу придавала его усмешка в глазах, которые говорили, что на самом деле он всё понимает, но лицо его при этом было абсолютно серьёзным, не выражавшим, даже малой доли иронии.

— Я уже третий год нахожусь не понятно где, и всё это по твоей воле! — Бурин, до этого совершенно спокойный, с удивлением заметил, что начинает, потихонечку заводиться. «Если так пойдёт и дальше, то скоро я перейду на крик», — подумал он.

— Ну почему же не понятно где? Ты в доме жёлтого сна! Я думал, ты это знаешь, — шаман говорил это так легко, как будто, так и должно быть, как будто всё понятно без слов.

— Но я хочу вернуться назад!?

— Позволь спросить, а где ты сейчас находишься?

Только теперь Бурин осмотрелся, и с удивлением обнаружил, что находится в том самом отеле, где последний раз видел шамана, откуда собирался ехать к себе домой, в Москву, но в место этого…

— Удивлен? — в глазах шамана появилась та самая усмешка, после чего мир вокруг растаял, и он обнаружил себя лежащим на койке, в палате номер одиннадцать, а над его лицом склонился Махо, и как-то настороженно смотрел на него.

— Шаман!? — Лицо Махо приобрело выражение смешанное, одновременно удивлённое, и вместе с тем возбуждённо-радостное.

— Да…шаман, — только и смог исступлённо промолвить Бурин, но секундой позже, немного опомнившись, добавил, — а ты откуда знаешь?

Махо осмотрелся по сторонам, казалось, он только сейчас заметил, что палата была набита битком, людьми ,многих из которых, Бурин видел в первый раз. Люди смотрели на него взглядом полным надежды, они как будто ждали от него чего-то, о чём он не имел ни малейшего представления, или знали что-то, чего не знал он.

— Все вон, пошли все вон, — резко встав, прокричал Махо, — вам здесь не цирк. Если вы все сейчас же не уйдёте, то уйдёт он. Махо указал пальцем на то место, где всего секунду назад находился Бурин, а теперь там был лишь его тусклый силуэт. Прошла ещё минута, и Бурин совсем исчез, растворился в воздухе, ничего не оставив после себя.

Махо ещё долго смотрел, на то место, где ещё совсем не давно лежал Бурин, взгляд его был крайне печальным, и в какой-то момент на лице его, даже, появилась слеза.

— Мы снова его упустили! — Сказал в пустоту Махо.

Слова Махо, обращённые к людям в палате, постепенно становились очень тихими, и вскоре Бурин не мог разобрать ни единого слова, произнесённого им. Всё помещение заполнилось дымкой, совсем как было во сне, где он разговаривал с шаманом. Сквозь дымку Бурин увидел как Махо повернулся и указал на него рукой, лицо его, в этот момент, выглядело крайне разочарованным он медленно опустил руку, сел на пол, и из уголка правого глаза его скатилась одинокая слеза, и, миновав губы, звонко упала на кафельный пол палаты. Сразу после этого Бурин с удивлением обнаружил, что слышит, постепенно нарастающий звук бубна. Вместе с нарастанием звука, мир в округ таял, терял очертания, пока не превратился в полную темноту, и тогда он открыл глаза, и обнаружил себя в том самом отеле, увидел перед собой шамана, который всё так же стучал в свой ритуальный бубен.

Старое, морщинистое лицо шамана смотрело на Бурина, и улыбалось. Он перестал стучать в свой, постаревший от времени бубен, отложив его в сторону. После этого, слегка приподнявшись, и, казалось, ещё больше развеселившись, наклонился к Бурину, и заговорщически прошептал в самое ухо:

— Ну как сон, понравился?

Конец.

27 сен. 07 г.

1:37

(C) Мактуб