Рифленый — 'Без названия'

Летом, когда у нее начались месячные, она повстречала свою мечту — салями. Тундра расцвела и оживилась, но огромный кусарь колбасы лежал на поляне и никто его не подбирал. Белая самка песца обнаружила, что месячные пошли как-то быстрее, даже стало щекотно. Она обнюхала салями кругом, облизнулась, повязала лопух вокруг шеи и уселась завтракать.

— Ой-ой, не ешь, не ешь! — запищало салями.

«Ёхарный бабай! — подумала белая самка песца. — Салями ещё живое!»

— Давно лежишь? — спросила она у салями.

— Ой-ой! Не ешь! — писклявила колбаса

— Лежишь, говорю, давно?

— Да, давно, только ты меня не ешь!

— А то что? — спросила самка.

— А то я умру, — заплакало салями.

— Не реви. Ты как сюда попала? Попало?

— Я такое бедное, такое несчастное, у меня плеврит, я уже и гормоны пила.… Ой-ой…

— Не реви, а то съем! — вскипела белая самка песца.

Тут оно заплакало пуще прежнего, слёзы брызнули из салями во все стороны, и одна капелька жирка приземлилась на белую самку песца.

— Какое… тупое салями! — отряхиваясь, ругалась белая самка песца. — Слушай! А может тебя утопить?

— Ой, ой, не надо! Ой, ой! — испугалось салями.

— Или закопать? А то у меня месячные!

— Ой, ой…

— Давай, закопаю! Прорастёшь!

— Ой, ой…

— Станешь деревом!

— Ой, ой… Дерево это колбаса?

— Понятно, — белая самка песца почесалась. — Оно мне тут всю тундру испортит.

Самка взяла салями в зубы, то заорало:

— Ой! Ой! Мамочки! Хрю-хрю! Помогите!

— Ни жижи! — прошипела самка.

— Помогите! Люди!

— Ни жижи, говожу! — сказала самка и побежала рысцой по тундре.

— Не ешь! Не ешь! Помогите! — орало салями во рту у белой самки песца.

Летом, когда у самок месячные, тундра вся просыпается и оживает, наполняется всяческой живностью, как неухоженный комок волос или проросший лесной мох. Белая самка песца бежала и думала о природе.

По дороге встретился белый медведь.

— Здорово, самка! У тебя месячные! И во рту что-то орёт.

— Мгм… — кивнула самка и улепетала по своим делам.

Медведь был любопытный, потому что был ленив и вообще был придурок. В тундре у него была кличка Сперматозоид, потому что он вечно лез, куда не надо. Естественно, он пошел за самкой по следу.

Белая самка песца остановилась возле глубокой канавы. Канавы в тундре не редкость. Иногда идёшь-идёшь, думаешь: «яма!» — ан нет, канава! Ведь это же тундра, а в экстремальных условиях любая безделица увеличивается в размерах. Самка мотанула головой, разжав челюсти, и салями шлёпнулось на дно, как блинчик на попу младенца.

— Тпу! Тпу! Точно, плеврит! — ворчала самка.

— А! А!.. Помогите! Люди! — визжало из канавы салями.

— Всё! Я пошла! — крикнула белая самка песца и вроде как убежала.

— Нет! Нет! А! А!

«Хер поможет! — думала самка, убегая. — Во как орет! Бешенное!» И самка решила повернуть обратно.

В этот момент белой точкой нарисовался Сперматозоид.

— Люди! Люди! — ревело бедное салями, когда самка вернулась к самому краю канавы. — Люди! Помогите! — звало оно со дна.

Подошел Сперматозоид:

— Прикольно! Живое, да?

— Помогите! — взмолилось салями.

— А ты кто? — крикнул Сперматозоид.

— Оно — салями, — сказала белая самка песца.

— Сожрём!

— Плеврит.

— А-а…

Так они постояли с минуту, слушая, как шумит тундра и плачет салями. Наконец, белой самке песца это надоело: сейчас лето, а у неё, совсем некстати, месячные.

— Ладно, я пошла. Пока! — сказала белая самка песца и пукнула.

Медведь тоже пукнул и повернулся к канаве.

Среди зверей в тундре заведено пукать на прощание; это так же, как у нас целоваться. Обычай этот родился потому, что целоваться в тундре холодно, а пукать тепло.

Белая самка убежала.

— Люди! Помогите! — продолжало голосить салями.

— Чего орёшь? Видишь, нет никого!

— А вы?

— А я — есть!

— Помогите!

— Чего орёшь опять? Говорю же, нет никого!

Белая самка песца бежала и вспоминала, как прошлым летом к ним в тундру упал вертолёт. Он так вонял людьми, что все морщились ещё с месяц. И Сперматозоид всё-таки придурок — заговорил с салями! А могли съесть.

— Люди! Кто-нибудь! Пропадаю!

Медведь молчал.

— Помогите! Помогите! А! А!

— Тюлень с тобой! — сказал Сперматозоид. — Пойду к девкам. Счастливо! — он пукнул и ушёл походкой беременного дивана.

Салями плакало ещё долго. Потом выдохлось. Еще полуживой её нашли рыбаки, откачали и подарили геологам в обмен на спички.

Спички очень нужны в тундре. Из них добывают огонь.