Ирина Хотина — Загадки евангелий. Глава 8.

Мы только что отметили, насколько Матфей хорошо разбирался в реальном историческом моменте своего времени, тонко выстраивая на известных ему нюансах иудейской действительности свой рассказ, что должно было способствовать большему доверию читателей к его сочинению. Всеми возможными способами он доказывал евреям мессианскую сущность Иисуса. А потому, для усиления эффекта, некоторые цитаты из Танаха вложил в уста главных носителей иудаизма —— первосвященника и фарисеев-масоретов, именуемых в новозаветной литературе книжниками.

В ответ на вопрос Ирода, «где должно родиться Христу?», те отвечали царю: «в Вифлееме Иудейском, ибо так написано через пророка: и ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ Мой, Израиля» (Матфей 2:5-6).

В чем суть этого предсказания, сделанного пророком Михеем в середине 8-го века до нашей эры? И почему так важно оно для признания Иисуса мессией, что потребовало выдумки сложного композиционного эпизода?

Но прежде, как всегда, уточним, что же на самом деле сказано у пророка. «И ты, Вифлеем —— Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет Мне тот, который должен быть владыкою в Израиле, и которого происхождение из начала, от дней вечных» (Михей 5:2).

Вне всяких сомнений, перед нами пророчество о появлении нового иудейского царя. И с этой точки зрения евангелист подобрал цитату безупречно, сделав основной упор на словах о месте его рождения — Вифлееме Иудейском, что является прямым указанием на его принадлежность к роду Давида.

И, правда, если вдуматься, какое другое место рождения мог назвать пророк, если со времен царя Давида все свои чаяния в борьбе с бесконечными захватчиками и агрессивными соседями и надежды на долгожданный мир иудеи связывали только с его потомками? Все без исключения библейские пророки повторяли как заклинание о завете Бога с домом Давидовым вечном и нерушимом, как «смена дня и ночи».

Но ведь пророк мог и не назвать место рождения Мессии, если бы не предвидел его рождение. И его предсказание, как считают многие исследователи еврейской истории, полностью осуществилось. Правда, Иисус из Галилеи не имеет к нему никакого отношения.

Прежде чем мы продолжим наше исследование, еще раз внимательно вчитаемся в слова пророка и вариант Матфея. Оказывается, при всей схожести между ними можно выявить некоторое различие в характеристике места рождения будущего Мессии. Михей говорит, что, не смотря на малость Вифлеема, из него произойдет будущий великий царь, а евангелист считает Вифлеем ничуть не меньше других городов Иудеи. И тут интересно было бы понять, что означает название города, и почему пророк уточняет, что город этот иудейский?

До греков-евангелистов, исказивших до неузнаваемости все иудейские географические названия, город этот со дня своего основания назывался, и называется по сей день, Бейт-Лехем, что означает «хлебный дом» или «дом хлеба», иными словами склад зерна и вообще провизии, к коим причислялись масло и вино. Оказывается, во многих уделах, принадлежащим разным коленам Израилевым, имелись такие склады, вокруг которых, как правило, образовывались небольшие поселения, о чем и говорит пророк, точно указывая, о каком Бейт-Лехеме идет речь.

Незнание исторических и географических названий в стране, где, по мнению христиан, родился сын божий, приводит их иногда к казусам. Так, немецкие паломники, прибывшие в Палестину в 19 веке, после посещения Назарета решили пойти в Вифлеем, спрашивая у местных жителей дорогу туда. Им показали. Придя в Вифлеем, а точнее в Бейт-Лехем, они отыскали пещеру, которая по их представлениям походила на хлев, где родился младенец, и построили над ней часовню. Все бы хорошо, но через какое-то время выяснилось, что это совсем не Иудейский Вифлеем, а Галилейский. Надо сказать, до сих пор там принимают паломников, настаивая на правильности своего варианта.

Но вернемся к пророку Михею. На иврите его имя звучит Миха, и он считается «малым» библейским пророком вследствие немногословности, особенно в сравнении со своим современником — великим пророком Исайей. Именно Миху считают основателем одной из величайших традиций — упрощения иудаизма до его этической сути. Как же выразил ее пророк? «Вершить правосудие и любить милосердие, и скромно ходить пред Богом твоим» (Михей 6:8).

Остается еще раз напомнить, что Миха жил за 8 веков до Иисуса. Посмотрите, насколько глубок фундамент заложенного иудейскими пророками понимания Бога, как справедливого и милосердного, выразителем чего для остального языческого мира через много-много лет станет проповедник из Галилеи.

Миха, как и все без исключения пророки, от имени Бога укорял евреев за идолопоклонство, за творимые грехи, обман, вымогательства, и требовал справедливости от «глав и князей дома Иакова, в чьих руках власть и сила».

Без всяких церемоний от имени Яхве пророк обличал правителей своей страны: "Вы... едите плоть народа моего и сдираете с него кожу, а кости ломаете и дробите как бы в горшок, и плоть — как бы в котел (Михей 3:3). Он открыто бросал обвинения тем, кто "желают полей и берут их силою, домов, — и отнимают их; обирают человека и его дом, мужа и его наследие" (Михей 2:2). Его возмущает, что "начальник требует подарков, и судья судит за взятки, а вельможи высказывают злые хотения души своей и извращают дело" (Михей 7:3). Достается от него и лжепророкам, которые «вводят в заблуждение народ», «предвещают за деньги, а между тем опираются на Господа, говоря: "не среди ли нас Господь? не постигнет нас беда!» (Михей 3:5,11). И, наконец, приговор всему обществу: «Не стало милосердых на земле, нет правдивых между людьми; все строят ковы, чтобы проливать кровь; каждый ставит брату своему сеть» (Михей 7:2).

Знакомая картина, не правда ли? Признаться, если бы я не знала, что все эти пылкие обличения произнесены в 8 веке до нашей эры, то подумала, что пророк имеет в виду сегодняшнюю Россию, где процветает произвол властей и чиновников, рейдерские захваты чужой собственности, коррупция, лживая пропаганда и черный пиар. При этом власти, продажная пресса и телевиденье повторяют, как заклинание «у нас все хорошо». Им вторят православные батюшки, озабоченные распространением своего влияния, и твердящие по всякому поводу: «С нами Господь». Народ же спивается и исходит ненавистью к тем, кто живет лучше. И не хватает только пророка, который бы сказал: «Нет, ребята, ошибаетесь. Нету с вами Бога. Там, где Бог, есть справедливость, милосердие и счастье».

А вот Михей в свое тоже очень беспокойное время не побоялся передать слова Бога власть имущим, делающим беззаконие и поклоняющимся идолам, что ждет их жестокое наказание: потеря не только имущества, но и самой страны, которая иноплеменниками будет превращена в груду развалин. Что много мук придется вынести «дщерям Сиона», подобно рождающим новую жизнь. Ибо нельзя «угодить Господу тысячами овнов или несчетными потоками елея» (Михей 6:7).

Но какой выход предлагает пророк? «Гнев Господень я буду нести, потому что согрешил пред Ним, доколе Он не решит дела моего и не совершит суда надо мною; тогда Он выведет меня на свет, и я увижу правду Его» (Михей 7:9). Что значит «нести гнев Господень»? Покорно следовать судьбе, бьющей то в зад, то в бок, а то и по голове? Не совсем. Прежде всего, перестать искать врагов, близких или дальних, внешних и внутренних, якобы виновных во всех несчастьях, а начать, наконец, вникать в суть того, что имеешь проблемы по заслугам своим собственным.

Но суд Бога — это не только наказание, это еще и награда, которую получает тот, кто встал на путь исправления своих грехов, ошибок. По мнению пророка, света, то есть счастья, достоин тот, кто понял простую истину: нельзя делать зло, ибо оно не угодно Богу, а потому наказуемо.

Да уж, поистине, в какой еще религии люди, обличающие так смело правителей и дающие подобные рецепты выхода из социального и нравственного упадка общества, признавались пророками Бога?

Но сколько ни трать усилий на призывы к народу и элитам, возглавляющих его, к праведному образу жизни, самостоятельно они никогда не станут на путь самоочищения и нравственного развития. Для этого необходим лидер, способный повести за собой массы, и обладающий для этого реальной властью. Властью, данной от Бога. Помазанник Божий на престол. Машиах.

Миха предсказывает появление такого помазанника еврейскому народу тому, против кого направлены его обличения —— царю Ахазу, тогдашнему правителю Иудеи. И тут большинство исследователей склоняются к единому мнению, предсказание пророка сбылось в полной мере. Иудея получила Мессию в лице последующего иудейского царя — сына Ахаза, Хизкияху, в русской транскрипции Иезекии.

Начнем с того, Иезекия был прямым потомком царя Давида, тринадцатым по счету, и ему, в отличие от Иисуса, не нужно было доказывать свое родство с домом Давида. Тогда почему пророк, делая достаточно пространное предсказание, акцентирует внимание на месте рождения будущего Машиаха — Бейт-Лехеме Иудейском?

Дело в том, что в то очень неспокойное время существовала масса опасностей прерывания царской династии, ведущей начало от Давида. Самая первая — дворцовый переворот. Недолгая история соседнего с Иудеей северного царства Израиль — это перечень нескончаемых дворцовых заговоров, окрашенных кровью убиенных царских особ, убийцы которых также не задерживались на Израильском престоле, становясь очередными жертвами новых заговорщиков. Израильские цари в большинстве своем были язычниками, Яхве они не поклонялись. Конечно же, ни один из них не являлся потомком Давида. Более того, по ряду причин они испытывали к семени основателя еврейской государственности — царям Иудеи — лютую ненависть.

Именно эти два аспекта — идолопоклонство и отсутствие законного перехода высшей власти — по мнению иудейских пророков, явились причиной всех бед, которые, в конце концов, привели к уничтожению Израильского царства. В результате, пророки накрепко связали в сознании евреев будущее Иудеи, где власть переходила от отца к сыну, с продолжателями рода Давидова, видя в этом залог будущего существования страны и народа, надежду на мир и процветание.

Это было тем более актуально, что небольшое Иудейское царство противостояло мощному ассирийскому агрессору, и коварным соседям, каждый новый поход которых мог стать для Иудеи последним. Ахаз вертелся, как флюгер на ветру, то вступая в антиассирийскую коалицию, то предавая своих партнеров. Его унизительный союз с Ассирией явился причиной появления мощной внутренней оппозиции, способной на любые активные действия, в том числе и заговор. С другой стороны, бывшие союзники по антиассирийской коалиции, цари Сирии и Израиля, в отместку за предательство, начали против Иудеи весьма успешные военные действия. Поэтому в своем предсказании, называя родной город Давида, Миха ясно давал понять, что правление династии Давида не прервется.

Явление Машиаха, или на греческий манер Мессии, помазанника на Иудейский престол — это НАЦИОНАЛЬНАЯ идея еврейского народа, связанная с ожиданием в самые тяжелые времена мудрого справедливого царя. И Изекия оказался таким правителем, воплотившим в себе все необходимые требования. Его деятельность принесла евреям долгожданный мир, о котором предсказывал Миха. «И станет Он, и будет пасти в силе Господней… и они будут жить безопасно, ибо тогда Он будет великим до краев земли. И будет Он мир» (Михей 5:4-5).

И ведь все так и сбылось, как предсказал пророк! Иезекия оказался умнейшим политиком. Он правил около тридцати лет, из которых большую часть не вступал ни в какие союзы против Ассирии, оставаясь ее данником. Мир, который он поддерживал долгие годы, привел к бурному развитию страны и пополнению казны. «Оставаясь верным вассалом Ассирии, Хизкия постепенно превратил Иудею в самое сильное и богатое из всех государств, расположенных между Южной Сирией и Египтом. Сфера его влияния простиралась не только на южные области Эфраимских гор, но и на районы Негева, расположенные к югу от Иудеи и населенные полукочевыми народностями» (X. Тадмор и Р. Надель «Очерк истории еврейского народа»).

Но пророк говорил не просто о мире, который воцарится с приходом Мессии. Ведь Ахаз, отец Иезекии и прямой потомок Давида, тоже был послушным данником Ассирии, пытаясь всеми силами сохранить мир в своей стране. Правда, при этом он униженно пресмыкался перед сменяющими друг друга ассирийскими царями, задабривая их богатыми дарами. Но это полбеды. Хуже другое — Ахаз отошел от религии своих предков. Он отвернулся от культа Яхве и стал идолопоклонником. Он ставил статуи Ваала и жертвенники этому хананейскому богу, «приносил жертвы и курения на высотах и на холмах и под всяким ветвистым деревом» (4-я Царств 16:4). Иосиф Флавий уточняет: «он был большим богоотступником и подражал царям израильским в нарушении божеских законо-предписаний; он воздвиг в Иерусалиме алтари, на которых приносил жертвы идолам» (Иудейские древности 9:12:1).

Религиозные взгляды царя — не его личное дело. Это государственная политика, которую проводят верноподданные вельможи и духовенство. Масштабы, каких достигло в Иудее идолопоклонство, описывают пророки Исайя и Миха, объясняя им падение нравов среди знатных князей и простых граждан, и предрекая Иудее неисчислимые бедствия.

«От кого нечестие Иакова? не от Самарии ли?», спрашивал устами Михи Яхве и обещал Израильскому царству страшную расплату: «За то сделаю Самарию грудою развалин в поле, местом для разведения винограда; низрину в долину камни ее и обнажу основания ее. Все истуканы ее будут разбиты и все любодейные дары ее сожжены будут огнем, и всех идолов ее предам разрушению» (Михей 1:5-6).

Нет, утверждает пророк, мир ценой идолопоклонства Иудеи не нужен, ибо ни к чему хорошему привести не может. Бог не шутит, предупреждая: «Буду я плакать и рыдать, буду ходить, как ограбленный и обнаженный, выть, как шакалы, и плакать, как страусы, потому что болезненно поражение ее (Самарии), дошло до Иуды, достигло даже до ворот народа моего, до Иерусалима» (Михей 1:8-9).

К сожалению, Ахаз не внял призывам и пророческим видениям Михи и Исайи.

А зря, потому что наказание последовало неукоснительно. В Иудею вторглись объединенные войска бывших друзей и союзников, соседних сирийского и израильского царей, которые жаждали отомстить Ахазу за предательство. Они разгромили 120-тысячное иудейское войско и опустошили поверженную страну.

Существует поговорка: «беда не приходит одна», или ее вариант: «пришла беда открывай ворота». Смысл этих жизненных наблюдений достаточно прост: того, кто упорствует в своих заблуждениях, своей глупости, невежестве, гордыни, ожидают все новые и новые несчастья. Именно это произошло с Ахазом, который не понял, что напавшие на него соседи — орудия в руках Яхве для наказания за отступничество, за зло, творимое во имя идолов. А раз не понял, не покаялся, не изменился, получи еще проблем.

В историческом разрезе это выглядело так: воспользовавшись тяжелым для Ахаза положением, на ослабленное Иудейское царство напали идумеи и филистимляне, мстя за свои прежние поражения и унижения. Им удалось захватить и отторгнуть несколько крупных иудейских городов.

«Так унизил Господь Иудею за Ахаза, царя Иудейского, потому что он развратил Иудею и тяжко грешил пред Господом» (2-я Паралипоменон 28:19).

Но и этот тяжкий урок не образумил Ахаза. Вместо того чтобы искать причину бедствий в своих собственных поступках и грехах, отказаться от отступничества перед Яхве, что требует определенной смелости и умственного напряжения, Ахаз поступил самым простым и примитивным способом — он, полный раболепия и унижения, обратился за помощью к Ассирии: «раб твой и сын твой я; приди и защити меня от руки царя Сирийского и от руки царя Израильского, восставших на меня» (4-я Царств 16:7).

За уничтожение Сирийского царства и покорение Израильского, Ахаз преподнес ассирийскому царю богатейшие дары из золота и серебра, для чего разорил иерусалимский Храм.

Под впечатлением силы и мощи ассирийцев, потомок Давида неистово предался поклонению их богам — солнцу и небесным светилам. У входа в Иерусалимский Храм по его приказу была сооружена колесница с конями бога Солнца. В самом Храме установлен жертвенник, точная копия дамасского, на котором Ахаз велел первосвященнику приносить жертвы языческим богам. Жертвенник Яхве был разрушен, царский ход в Храм закрыт, субботние службы отменены. «Он дошел до такого пренебрежительного и наглого отношения [к Господу Богу], что распорядился наконец совершенно запереть храм, запретил приносить Предвечному установленные жертвы и присвоил себе все жертвенные приношения» (Иосиф Флавий. Иудейские древности 9:12:3).

В итоге, полная разруха в стране, и, как бы сказал М.А.Булгаков, полная разруха в головах. И в это страшное своей непредсказуемостью и жестокостью время Миха предвидит появление в Иудее великого царя, который «будет пасти в силе Господней, в величии имени Господа Бога Своего» (Михей 5:4). Но самое интересное, Мессия появится в той же Давидовой семье, правящий отпрыск которой поставил страну на край гибели и сыграл немалую роль в уничтожении соседнего Израильского царства. Вот что на самом деле означает указание пророка на родной город Давида.

Пророчество это тем более удивительно, что шансы Иезекии, всего лишь одного из сыновей Ахаза, попасть на иудейский престол был не так уж велики. Ахаз, на беду своих детей, слишком сильно доверялся языческим богам, и «даже сына своего провел чрез огонь, подражая мерзостям народов, которых прогнал Господь от лица сынов Израилевых» (4-я Царств 16:3).

Иосиф Флавий расшифровывает эти строки Библии: «По хананейскому обычаю он (Ахаз) принес этим идолам в жертву даже своего собственного сына» (Иудейские древности 9:12:1).

Известно, что самый высоко стоящий в хананейской иерархии богов Молох требовал особых жертв — людей. Имя Молох происходит от измененного ивритского слова «мелех», то есть «царь». Такая трансформация слова была произведена специально, так как авторы Библии избегали говорить об идолах, как о царях или владыках, и называли их «бошет», то есть «срам». Когда тексты стали снабжаться огласовочными знаками, то имени Мелех были даны знаки слова «бошет». Получился Молех, по-русски Молох.

И в самом деле, язычники-хананеи почитали Молоха царем природы, тепла и жизненного огня, ассоциируя с солнцем. Изуверская сторона поклонения Молоху состояла в том, что его последователи требовали для своего главного бога не просто человеческих жертв, а жизни детей. Мрачность и кровожадность ритуала говорит о древности этого культа, когда люди верили, что принесение в жертву самого для них дорогого произведет на бога наибольшее впечатление, и он скорее откликнется на просьбу. Поэтому во времена самых страшных бедствий в жертву Молоху приносили детей.

Тут стоит вспомнить рассказ Библии, повествующий о событиях 18 века до н.э., когда Авраам, мало чем отличаясь от своих современников, был готов принести в жертву своему Богу сына Ицхака, но в последний момент увидел запутавшегося в кустах неизвестно как попавшего туда ягненка. Будучи любящим отцом, и, как бы мы сказали сегодня, гуманистом, он расценил эту ситуацию, как проявление божественной милости. В дальнейшем последователи Яхве придали этому эпизоду глубочайший смысл, требуя отказа от человеческих жертвоприношений от имени Яхве: «И сказал Господь Моисею, говоря: скажи сие сынам Израилевым: кто из сынов Израилевых и из пришельцев, живущих между Израильтянами, даст из детей своих Молоху, тот да будет предан смерти: народ земли да побьет его камнями» (Левит 20:1-2).

Ахаз, наверняка, был тоже любящим отцом, но, не будучи последователем Яхве, так и не нашел приемлемого компромисса между отцовской любовью и преклонением перед богами. Сегодня мы точно не можем сказать, сколькими своими детьми пожертвовал Ахаз. Дело в том, что в исторических Хрониках, вошедших в Библию, имеется несколько отличная от текста Книги царств, приведенного выше, запись, говорящая о множественном числе сыновей Ахаза, отданных им Молоху: «проводил сыновей своих через огонь, подражая мерзостям народов» (2-я Паралипоменон 28:3).

Конечно, такое разногласие в библейских текстах можно приписать    невнимательности автора Паралипоменона, но следует учесть ту немаловажную деталь, что слово Паралипоменон происходит от древнегреческого глагола «пропускать, упускать», а само название означает «о пропущенных вещах». Поэтому запись в Хрониках можно рассматривать, как уточнение.

Паралипоменон дополняет сведенья об Ахазе еще одной деталью: в сражении с Израильским царем Факеем, где Ахаз потерпел сокрушительное поражение, был убит еще один его сын: «Зихрий же, силач из Ефремлян, убил Маасею, сына царя» (2-я Паралипоменон 28:7).

И вот после 16 лет ужасающего и губительного правления Ахаза на трон вступает его сын Иезекия, можно сказать, чудом избежавший огня всесожжения на языческом жертвеннике или смертельного удара меча на поле брани.

Признаться, читая рассказы библейских летописей о деяниях этих двух иудейских царей, сложно понять, в чем причина столь резкой смены религиозных приоритетов нового царя? Почему с первых дней своего правления Иезекия безоговорочно доверился Яхве, круша идолов? «Он отменил высоты, разбил статуи, срубил дубраву и истребил медного змея, которого сделал Моисей» (4-я Царств 18:4), говоря научным языком, провел грандиозную религиозную реформу, чем заложил один из самых мощных камней иудаизма. Может быть, в оправдание своего имени? Хизкиягу означает «Яхве — моя сила». Без сомнения, оно очень символично, но такая версия слишком поверхностна для объяснения.

Может быть, в детстве и юношеские годы на него большое влияние оказал Исайя, пророк Яхве? Известно, что Исайя принадлежал к иудейской аристократии и был близок ко двору Ахаза. В одном из исследований я наткнулась на предположение, что Исайя был духовным наставником Иезекии с юных лет. Но, если подумать, вряд ли язычник Ахаз доверил бы воспитание сыновей своему критику и ярому монотеисту.

Мне кажется, ответ дает уже упомянутая строчка Паралипоменона, где говорится о гибели братьев Иезекии на языческих жертвенниках. Слишком много горя лично ему принесли ненасытные идолы, слишком много неоправданных жертв потребовали, не принеся взамен ничего, кроме разрухи и бедствий, стыда и унижения. Скорее всего, свое решение о служении Яхве, богу высокой нравственности, морали и справедливости, презирающему и отвергающему человеческие жертвы, Иезекия принял осознанно и, главное, искренне.

Согласно пророчествам, пришествие Машиаха должно быть предвосхищено многочисленными бедами и несчастиями еврейского народа, что поставит его на край существования. Но одного ожидания царя-освободителя, сколь бы неистовым оно ни было, мало, ведь наказание дано для того, чтобы люди в полной мере осознали свои прегрешения и раскаялись в содеянном. Видимо, последователям Яхве удалось переломить настроение в массах, донести до большинства степень ответственности каждого в страданиях и творимом беспределе. Правда, в Библии мы так и не прочитаем о признании Иезекии Машиахом. Как говорится, большое видится на расстоянии.

Только сегодня, анализируя деятельность этого человека, можно утверждать, что, отвечая всем условиям, установленным пророками на тот момент, Иезекия в достаточной мере выполнил предъявляемые Машиаху требования. Будучи прямым потомком Давида, он был царем Иудеи, в буквальном понимании этого слова, то есть законным помазанником на престол, как того требовали пророки.

Начнем с того, что Иезекия вернул еврейский народ в лоно монотеизма, проведя важную реформу. Проделанные им преобразования оказались намного глубже и значительнее по последствиям, чем простое уничтожение многочисленных идолов и оливковых рощ, посвященным языческим богам. Он ликвидировал распространенный в Иудее древний обычай жертвоприношений на возвышенностях, или "высотах, и сделал Храм в Иерусалиме единственным местом богослужения и приношения жертв, превратив его тем самым в духовный центр иудаизма.

Этому повышению статуса Храма и превращению его в главную святыню способствовало также очищение Храма от языческих идолов и статуй, многие из которых были установлены там еще при жизни Соломона. Как известно, Соломон отличался большой любвеобильностью. Его гарем насчитывал сотни жен и наложниц, которые из родных мест привозили изображения своих богов. Религиозная терпимость Соломона, основанная на непоколебимой уверенности в силе Яхве, позволяла давать приют в Храме многочисленным богам и божкам. В дальнейшем такая толерантность неоднократно превращалась потомками Соломона в стартовую площадку для приобщения к идолопоклонству с реальной возможностью поглощения еврейского монотеизма языческими культами.

Но Иезекия не остановился даже перед выносом из Храма медного змея, изображавшего бога Нехуштана еще со времен Моисея. И хотя действия Иезекии не стали окончательным препятствием на пути язычества, которое сделает еще одну попытку ослабить позиции Яхве в дни правления его сына, они явились примером для подражания его правнуку, царю Осии, при котором Тора приобрела государственный статус.

В связи с упоминанием Осии нельзя не упомянуть о Второзаконии, своде предписаний, дополняющих и разъясняющих десять заповедей Моисея, ставшем 5-й книгой Торы. История гласит, что при ремонте Храма, предпринятом Осией, в тайнике под полом был найден свиток, представляющий собой прощальную речь Моисея к сынам Израилевым накануне их перехода через Иордан и завоевания Ханаана. Второзаконие сыграло решающую роль в духовном и национальном формировании еврейского народа в вавилонском плену и по возвращении из него. Оно явилось той точкой невозврата, после чего евреи уже никогда не изменяли своему Богу, несмотря ни на какие тяготы и испытания. Второзаконие законодательно утвердило монотеизм на государственном уровне, что позволило евреям сохраниться как нации, не ассимилироваться, не раствориться среди других порабощенных народов подобно десяти израильским коленам, угнанным ассирийцами ранее, потому как по сути своей те были язычниками.

Основной мотив Второзакония — неразрывная связь евреев с иерусалимским Храмом. Но понятно, что Моисей не мог законодательно утвердить то, чего в его бытность не существовало даже в самых смелых мечтах. Поэтому исследователи Библии, начиная с 19 века, с работ Мартина Де Ветте, считали, что духовным вдохновителем написания Второзакония являлся сам Осия. Но современный лингвистический и исторический анализ Библии позволяет сделать предположение, что основная часть Второзакония была написана при Иезекии, первом царе, введшем централизацию богослужения. Позднее, в дни царствования Менаше, сына Иезекии, который предпочитал язычество, рукопись, возможно, была спрятана в тайнике, и затем очень кстати обнаружена при Осии.

Следующий важный аспект деятельности Мессии — установление мира на всей земле. Сегодня трудно определить, что подразумевали пророки Исайя и Михей в 8 веке до н. э. под словами «вся земля». Можно только предположить, что, будучи выдающимися политологами своего времени, они, прежде всего, имели в виду Ближневосточный регион, где бы политику определяли иудейские цари. «От Сиона выйдет закон, и слово Господне — из Иерусалима. И будет Он судить народы, и обличит многие племена; и перекуют мечи свои на орала, и копья свои — на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Исайя 2:3-4).

И в этом разделе деятельность Иезекии соответствовала пророчествам, правда, в тех пределах, какие позволяла объективная реальность. Как мы уже отмечали выше, благодаря его деятельности в Иудее на многие годы воцарился мир.

Есть еще одно важное требование к Мессии, о котором не любят говорить христианские богословы. Речь идет о войнах, завоевательных или освободительных, которые Мессия должен вести во имя народа Израиля. Поэтому людям, ожидающим второе пришествие Иисуса, стоит знать, что, если такое случится, он будет сражаться за свой народ.

Что касается Иезекии, то ему не потребовалось второго пришествия, чтобы сделать все возможное для расширения границ своего царства. Прежде всего, он «поразил филистимлян до Газы и в пределах ее, от сторожевой башни до укрепленного города» (4-я Царств 18:8). Затем стал тщательно готовить восстание против Ассирии, потому что жаждал получить политическую независимость. Он укреплял провинциальные города, строил хранилища для запасов зерна, вина и масла, реформировал армию, заготовлял оружие. Предусмотрел наличие в Иерусалиме воды на случай его осады, для чего был пробит тоннель в толще скалы, чтобы привести в город воду Гихона, расположенного на дне Кедронского ущелья за пределами городских стен. В те времена Гихон был единственным источником воды для Иерусалима, и к нему вели особые Водные ворота.

Если вам посчастливиться побывать в Иерусалиме летом, непременно пройдите тоннелем Хизкиягу по колено в прохладной чистейшей воде, чтобы восхититься рукотворным гидротехническим чудом и поразиться силе ума и духа людей того времени, прорубивших топорами многокилометровый тоннель сквозь каменную глыбу. В кромешной темноте, где только слабый луч карманного фонарика высвечивает влажные гранитные своды, то пропадающие на пятиметровой высоте, то пригибающие человека к самой поверхности воды, приходит ощущение грандиозности груза двадцати семи веков очень непростой истории.

Следующая обязанность Мессии — собрать всех сынов Израилевых в родной земле. Конечно же, пророки имели в виду десять израильских колен, угнанных в ассирийский плен. Тогда это событие было свежо в памяти и расценивалось иудеями, как величайшая трагедия, несмотря на то, что предшествовавшая ей двухвековая история — это драматический рассказ об антагонизме и братоубийственных войнах, которые вели два этнически близких государства вследствие глубокой взаимной неприязни. И хотя авторы Библии, отредактировавшие ее после вавилонского пленения, пытаются представить дело таким образом, что все еврейские колена сначала были в Египте, а потом оттуда все вместе вышли, из деталей библейских рассказов, подтвержденных современными археологическими находками, картина складывается совершенно иная.

В нашем исследовании уже подробно разбирался вопрос о численности евреев, вышедших с Моисеем из Египта, в результате чего можно предположить, что их количество было не так велико. В пустыне к Моисею присоединились многочисленные кочевые семитские племена, которые он пытался объединить под знаменами единого Бога и повести на завоевание плодородного Ханаана. Ему самому задуманный план не удалось осуществить, но после его смерти, орды кочевников смели хананейскую цивилизацию и завоевали обещанную Богом, то есть обетованную землю.

Однако сами же рассказы Библии повествуют о том, что пропасть между северными и южными племенами была слишком велика, чтобы принять версию о первоначальном единстве евреев, которое затем было разрушено по непонятно каким причинам.

Некоторые исследователи Библии считают, что северную часть страны заселили потомки тех древних евреев, которые или никогда не были в Египте, или вышли от туда значительно раньше под предводительством Иешуа бен Нуна (Иисуса Навина). Позднее они организовались в государство Израиль. Среди них не было большого числа сторонников Яхве, а их языческие традиции позволили легко принять многочисленных хананейских богов. Зато южную часть страны, Иудею, заняли племена, вышедшие с Моисеем из Египта, а также присоединившиеся к нему в пустыне, среди которых яхвисты имели большое влияние.

Не подтверждают жреческого варианта хода исторических событий и археологические изыскания, которые ясно указывают, что легендарная осада Иерехона приемником Моисея Йешуа Бен-Нуном произошла, как минимум на сто лет ранее прихода Моисея на Синай. Скорее всего, правы те ученые, и среди них З. Косидовский, которые считают, что завоевание Ханаана шло постепенно, и часть северных племен освоились на новых землях намного раньше южных. Они не только не были в Египте, но и не знали, кто такой Моисей. Эти племена поклонялись своим племенным богам, а затем хананейским, и слагали легенды о своем герое освободители и завоевателе — Йешуа Бен-Нуне. И только после вавилонского пленения Библия была отредактирована таким образом, что Иисус Навин превратился в продолжателя дела Моисея.

Такой взгляд на историю позволяет понять причину различий в религиозных воззрениях и антагонизма двух близких народов, которые все же перед угрозой уничтожения филистимлянами в 11 веке до н. э. предприняли попытку объединения, подчинившись единому царю. «Пусть царь будет над нами, и мы будем, как прочие народы; будет судить нас царь наш и ходить пред нами, и вести войны наши» (1Царств 8:19-20). Выбор пал на молодого человека по имени Саул из малочисленного колена Беньямина, который поначалу оправдывал возложенные на него надежды, одерживая громкие победы над филистимлянами, но окончил свое царствование сокрушительным поражением — в последней проигранной им битве погибли трое его сыновей и он сам.

Снова еврейские племена попали в зависимость от филистимлян и вынуждены были платить огромную дань, не имея возможности оказать достойного сопротивления. И тут на исторической сцене появился Давид, опальный военноначальник Саула. Умный, смелый, если надо хитрый, прагматичный, чертовски удачливый воин, он превратился в дальновидного, мудрого правителя и дипломата, а затем могущественного завоевателя. Но сначала он утвердил свою власть над Иудой — своим родным племенем, и только потом путем сложных переговоров и чередой разумных поступков стал законным царем всего Израиля: «И пришли все старейшины Израиля к царю в Хеврон, и заключил с ними царь Давид завет в Хевроне пред Господом; и помазали Давида в царя над Израилем» (2Царст 5:3) .

Кульминацией политического, географического и религиозного объединения стало завоевание Давидом иевусейского города Иерусалима и его крепости Сион. Убрав эту естественную преграду между территориями северных и южных племен, Давид сделал из бывшего иевусейского города столицу объединенного израильского царства, перенеся туда и Скинию завета. Сам объект ритуального поклонения Яхве принадлежал израильтянам, но местом его пребывания было иудейское селение Кфар-Иарим. По задумке Давида торжество по случаю переноса святыни в Иерусалим должно было стать началом духовного объединения всех сынов Израилевых под эгидой одного Бога.

К сожалению, союз долго не продержался. Проводимая Давидом централизация власти, нарушавшая традиционные межплеменные отношения, создание чиновничества, проведение переписи, очевидно, для уточнения размеров налогов, вызвали сначала скрытое недовольство, а затем стали причиной восстания его сына Авшалома, которого поддержали старейшины всех племен, кроме его родного племени Иуды. После победы над восставшими Давид резко изменил свою политику, отдавая предпочтение соплеменникам в политическом и экономическом отношении, в первую очередь это касалось сбора налогов, от которых племя Иуды было освобождено.

Сменивший Давида Соломон еще больше увеличил налоговое бремя для остальных племен, так как этого требовало содержание пышного царского двора и реализация многочисленных строительных проектов, в том числе знаменитого Иерусалимского Храма. В конечном счете, налоговая политика, которую северные племена считали несправедливой, сыграла решающую роль в распаде единого царства.

На самом деле, объединенного царства, которое Библия называет Израилем, и которым правили Давид и Соломон, никогда по-настоящему не существовало. Племена, заселявшие юг и север, никогда по-настоящему не объединялись. Израиль всегда ощущал себя более богатым, развитым и утонченным по сравнению с бедной провинциальной Иудеей. Израильтян возмущало и задевало, что ими правят иудейские цари, и Иудея живет за их счет.

Не сумел сделать взаимовыгодным союз и приемник Соломона Рехавам. Ему не хватило ни авторитета, чтобы удержать северян, ни должной для правителя мудрости и гибкости в решении наболевшего вопроса. В результате, он лишился управления северными племенами и стал царем только над Иудеей. И вот, вместо одного сильного государства, созданного усилиями Давида, появились два незначительных царства, близкие по культурным обычаям и языку, но весьма различные в экономическом, политическом и религиозном отношении. Но хуже другое, они стали вести друг с другом непрестанными распри и войны, наносящие обоюдный вред.

В конце концов, ситуация закончилась трагическим падением северного царства, что произошло в период царствования Иезекии, после чего отношение Иудеи к народу бывшего Израильского царства радикально изменилось. Уцелевшая Иудея посчитала себя естественной наследницей разгромленного соседа, проявляя стремление к привлечению остатков коренного населения Израиля, избежавшего участи изгнанников, с целью возрождения национального единства. А почему бы нет? Ведь в памяти сохранилось не такое уж далекое величие империи Давида.

Иезекия при первом же удобном случае, коим явилось возобновление праздника Песах после многолетнего закрытия Храма, разослал приглашения главам племен: «И послал Езекия по всей земле Израильской и Иудее, и письма писал к Ефрему и Манассии, чтобы пришли в дом Господень, в Иерусалим, для совершения пасхи Господу Богу Израилеву» (2-я Паралипоменон 30:1). Не все, однако, израильтяне поняли, какую участь им уготовили ассирийцы, и отказались от союза с Иудеей: «И ходили гонцы из города в город по земле Ефремовой и Манассииной и до Завулоновой, но над ними смеялись и издевались» (2-я Паралипоменон 30:10).

Зря смеялись, потому что очень скоро завоеватели заселили их земли людьми «из Вавилона, и из Куты, и из Аввы, и из Емафа, и из Сепарваима» (4-я Царств 17:24), с которыми они перемешались, и само название «израильтяне» или «сыны Израилевы» перестало применяться к ним. Библия будет называть их «самаритяне», на иврите «шомроним», по имени столицы бывшего Израильского царства — Шомрон.

Племена, пришедшие на эту землю, принесли собственных богов, которым ставили на высоких местах своих уделов капища: «Вавилоняне сделали Суккот-Беноф, Кутийцы сделали Нергала, Емафяне сделали Ашиму, Аввийцы сделали Нивхаза и Тартака, а Сепарваимцы сожигали сыновей своих в огне Адрамелеху и Анамелеху, богам Сепарваимским» (4-я Царств 17:30-31). При этом, как и подобает язычникам, они без особых проблем восприняли и культ Яхве: «Народы сии чтили Господа, но и истуканам своим служили. Да и дети их и дети детей их до сего дня поступают так же, как поступали отцы их» (4-я Царств 17:41).

Более того, несколько позже самаритяне стали называть себя «шомрим», то есть «хранителями истины», тем самым претендуя на доступное только им истинное верование. Однако, с точки зрения иудаизма «истинная самаритянская религия» не что иное, как разновидность яхвистской ереси, которую иудеи никак не могли принять. А потому вражда между не ними не утихала и с новой силой вспыхнула после возвращения иудеев из вавилонского плена, когда лидеры Самарии пытались принять участие в строительстве второго Иерусалимского Храма. Получив резкий отпор, «хранители истины» предприняли все усилия для запрета строительства и преуспели в этом.

Во времена римского правления самаритяне вели себя лояльно по отношению к завоевателям, хотя и их захлестнули идеи ожидания скорого прихода Мессии. Мы будем об этом подробно говорить в комментариях к эпизоду встречи Иисуса с самаритянкой.

В нашем исследовании уже неоднократно подчеркивалось, что ожидаемый евреями Помазанник на иудейский престол — это живой, реальный человек, и, следовательно, как таковой он имеет право на ошибку. Вот и Иезекия не избежал серьезного промаха в своей деятельности, посчитав, что пришло время освободиться от тяжести ассирийского владычества. Он был уверен, что для столь судьбоносного шага настал самый благоприятный момент: в 705 году до н. э. ассирийский царь Саргон II пал в очередном бою, и огромнейшая ассирийская империя полыхнула многочисленными восстаниями покоренных народов и провинций. На волне ожидания скорых перемен Иезекия вступил в антиассирийский союз с Египтом и стал готовиться к войне, хотя пророк Исайя предостерегал царя в ошибочности и опрометчивости подобного решения. Но, ни царь, ни его приближенные ничего не хотели слушать и отмахивались от проповедей настырного пророка, как от назойливой мухи, мол, не младенцы, проживем своим умом, без видений и мрачных предсказаний.

Желанная свобода показалась столь близкой и столь реальной, что у иудейской знати, решившей осмыслить ее приход за пирами, закружились головы во всех смыслах, о чем с горечью констатировал пророк: «шатаются от вина и сбиваются с пути от сикеры; священник и пророк спотыкаются от крепких напитков; побеждены вином, обезумели от сикеры, в видении ошибаются, в суждении спотыкаются. Ибо все столы наполнены отвратительною блевотиною, нет чистого места» (Исайя 28:7-8).

От сумасбродного веселья пришлось отрезветь, когда взошедший на престол новый ассирийский царь Синахериб сумел за достаточно короткий период погасить все очаги волнений на западе своих владений, после чего двинул войска наводить порядок на востоке, где перед ним предстал щит антиассирийской коалиции —— египетская армия. Упорное сражение не дало перевеса ни одной из сторон. Однако после битвы египтяне сочли лучшим решением отступление. И Синахериб повернул на беззащитную Иудею, предавая огню и мечу города и селения, стоявшие на его пути к Иерусалиму. «В четырнадцатый год царя Езекии, пошел Сеннахирим, царь Ассирийский, против всех укрепленных городов Иуды и взял их» (4-я Царств 18:13).

И вот тут Иезекии пришлось горько пожалеть, что не внял предупреждениям Господа, высказанным ему через пророка. В растерянности стал решать он, как поступить — сражаться до последнего защитника города или молить у могучего противника пощады, задобрив его богатой данью? Хотя Иерусалим был подготовлен к длительной осаде, Иезекия не был уверен в положительном для себя исходе, а потому «послал к царю Ассирийскому в Лахис сказать: виновен я; отойди от меня; что наложишь на меня, я внесу. И наложил царь Ассирийский на Езекию, царя Иудейского, триста талантов серебра и тридцать талантов золота» (4-я Царств 18:14).

Но, то ли иудеи не доплатили, хотя сняли даже «золото с дверей дома Господня и с дверных столбов, которые позолотил Езекия» (4-я Царств 18:16), то ли настроение Синахериба поменялось, и он решил жестоко наказать Иудею, уничтожив ее, подобно другим царствам.

«Где боги Емафа и Арпада? Где боги Сепарваима, Ены и Иввы? Спасли ли они Самарию от руки моей? Кто из всех богов земель сих спас землю свою от руки моей? Так неужели Господь спасет Иерусалим от руки моей?» (4-я Царств 18:34-35), запугивал стоящих на стенах защитников города ассирийский военноначальник, передавая им слова своего повелителя.

В это же самое время раскаявшийся в своих грехах (а глупость — это самый распространенный грех) Иезекия, послал гонцов к Исайе, чтобы пророк вымолил у Господа прощение для него. И тут случилось то, что послужило толчком для нескончаемого спора: что Богу милее — праведники или раскаявшиеся грешники? Как мы знаем из Евангелий, тема эта весьма интересовала евреев и во времена Иисуса. Сам галилейский проповедник отдавал предпочтение раскаявшимся, видимо, имея в виду, прежде всего, историю Иезекии, в чье раскаянье Бог поверил и решил ему помочь.

Через пророка Бог говорит Иезекии: «Не бойся слов, которые ты слышал, которыми поносили Меня слуги царя Ассирийского. Вот Я пошлю в него дух, и он услышит весть, и возвратится в землю свою» (4-я Царств 19:6-7).

И в самом деле, вскоре Синахериб, который в это время осаждал иудейский город Лахиш, после взятия которого всей своей мощью планировал двинуть на Иерусалим, «услышал о Тиргаке, царе Ефиопском; ему сказали: вот, он вышел сразиться с тобою» (4-я Царств 19:7).

Синахериб посчитал, что подавление волнений в западных провинциях не менее важно, чем осада Иерусалима, и разделил свое войско, поручив взятие иудейской столицы своему военноначальнику. Казалось бы, Бог выполнил обещание, значительно ослабив силы нападавших, но опасность поражения еще не миновала.

И опять неистово молился Иезекия, делая для себя важное открытие: цари ассирийские низвергли богов многих народов, побросав их в огонь, потому что «это не боги, а изделие рук человеческих, дерево и камень» (4-я Царств 19:18), а Бог Израилев — сила духовная, и потому победить его невозможно. И опять Бог услышал молитвы Иезекии и поверил ему, сообщая через пророка: «Я буду охранять город сей, чтобы спасти его» (4-я Царств 19:34).

Но не стоит думать, что все произошло по мановению волшебной палочки. О продолжительности осады и трудностях с продовольствием можно судить по рекомендации, которую Бог дает иудеям: «ешьте в этот год выросшее от упавшего зерна, и в другой год — самородное, а на третий год сейте и жните, и садите виноградные сады и ешьте плоды их» (4-я Царств 19:29).

И, наконец, чудо случилось: «в ту ночь: пошел Ангел Господень и поразил в стане Ассирийском сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот все тела мертвые» (4-я Царств 19:35).

Что явилось причиной массовой гибели ассирийского войска, сегодня сказать трудно, скорее всего, эпидемия какой-нибудь распространенной в то время болезни, вроде чумы. Важно другое, этот трагический эпизод стал для иудеев еще одной важной ступенькой на пути к вере в одного единственного Бога, способного защитить в самой казалось бы безнадежной ситуации. Неважно, что Иудея осталась даницей Ассирии, неважно, что экономически была разрушена, тысячи жителей убиты или угнаны в плен; она сохранила себя как государственное образование, расценив свое спасение, как Промысел сурового, но справедливого Бога.

Произошедшее событие подняло авторитет Иерусалима, Храма и рода Давида. В памяти людей осталось чудо. Чудо, которое могло произойти только с настоящим божьим помазанником.

На этом удивительная история Иезекии не заканчивается. Библия сообщает, что через некоторое время царь серьезно заболел. Настолько серьезно, что окружающие посчитали, дни его сочтены. Даже пророк Исайя «сказал ему: так говорит Господь: сделай завещание для дома твоего, ибо умрешь ты и не выздоровеешь» (4-я Царств 20:1).

Из описания Хроник можно сделать вывод, что у Иезекии развился абсцесс, локализацию и характер которого сегодня назвать невозможно, ибо в тексте говорится о «нарыве» без указания причины его возникновения. Мы можем только предположить, что нарыв явился следствием раны, фурункула, или любого другого гнойного воспалительного процесса. При отсутствии правильного лечения подобное заболевание заканчивается серьезными осложнениями, в частности сепсисом, что, по всей видимости, случилось с Иезекией.

Теперь взглянем на болезнь с точки зрения иудаизма, который расценивает ее как наказание за неправильные поступки. Неправильным поступкам человека предшествуют неправильные мысли и неправильные переживания, эмоции. Поступал ли Иезекия самонадеянно? Библия честно рассказывает, да, поступал. Отказывался слушать глас Божий, гнал от себя пророка, насмехался над ним. Был виновен в том, что своими необдуманными действиями вверг страну в хаос и разруху. Виновен в гибели тысяч людей и страданиях своего народа. Следовательно, наказание получил заслуженно.

Но Бог не только наказывает, но и награждает, если праведные дела перевешивают грехи. Иезекия молился неистово, напоминая Яхве о своих благих деяниях: «О, Господи! вспомни, что я ходил пред лицем Твоим верно и с преданным Тебе сердцем, и делал угодное в очах Твоих. И заплакал Езекия сильно» (4-я Царств 20:3).

Видимо, благочестивых поступков оказалось больше. Чудо произошло! Бог через пророка Исайю сообщает царю: «Я услышал молитву твою, увидел слезы твои. Вот, Я исцелю тебя» (4-я Царств 20:5). Но этого мало! Бог решает даровать Иезекии еще пятнадцать лет жизни.

Вы не забыли, кто такой Иезекия? Законный Помазанник Божий на иудейский престол. Машиах. Человек, на которого Богом и людьми были возложены определенные обязанности, и который их выполнил. Именно поэтому, с точки зрения иудаизма, Бог во многих случаях прощал и шел навстречу его просьбам.

А теперь скажите, каким надо обладать извращенным представлением о Боге, чтобы придумать ужасающую нелепость, что Бог специально из большой любви, отправил своего «сына» на смерть?!! И какое примитивное мышление надо иметь, чтобы принять эту порочащую Бога идею и верить в нее в течение двух тысяч лет!!! Бог отмеряет каждому то, что тот заслужил! Исключений не бывает ни для кого, ни для того, кто называет себя рабом божьим, ни для того, кто считает себя сыном Всевышнего; ни для того, кто верит в Бога, ни для атеиста.

Мне всегда казалось, по меньшей мере, странным признание «святыми» людей, закончивших свою жизнь в страшных муках, что оправдывается их принадлежностью к "истинной" вере. Христиане, придумавшие «святых мучеников», так и не поняли смысла Библии, где на множестве примеров рассказывается, что человеку, живущему согласно законам божьим, обеспечена долгая и достойная жизнь. Любая преждевременная смерть в результате несчастного случая, болезни, а уж тем более, мученическая — показатель большого количества грехов, совершенных человеком.

Те же самые претензии можно предъявить раввинистическому иудаизму, основоположником которого считается равви Акива. Его смерть была мучительной: палачи содрали с него кожу железными граблями. По сообщениям источников, Акива принял свое мученичество как высшую возможность исполнения завета: «И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими» (Втор. 6:5).

Последователи мучеников, конечно же, приписывают им исключительно положительные качества, оправдывая их смерть высокими идеалами, но ведь какие-то совершенные этими людьми поступки послужили причиной их страшного конца. Потому что за свои неправильные деяния, накопленные обиды, глупость, невежество, гордыню, ненависть и массу других негативных переживаний, мыслей и поступков человек платит разными способами: потерей денег, потерей здоровья, неприятностями и, наконец, своей жизнью. Наказание, также как и награда, всегда обоснованно — у Бога не бывает неисповедимых путей.

Говоря об Иезекии, как о Машиахе, следует сказать, что он выполнил еще одну важную обязанность Помазанника —— поднял духовный уровень всего народа. Не стоит думать, что уничтожение идолов в Храме, вызвало у всего населения эйфорию и однозначно положительную реакцию: реформы никогда не проходят безболезненно, всегда находятся их противники. Однако Ииезекия сумел переломить настроение людей в свою пользу умными распоряжениями и действиями. Он постановил торжественно отпраздновать Песах, для чего в Иерусалим стали стекаться тысячи иудеев со всех уголков. Когда же праздничные дни окончились, люди, покинувшие город в религиозном воодушевлении, приступили к очищению всей страны от жертвенников языческих и на высотах.

Как говорит Талмуд, благодаря усилиям Иезекии, знание Торы стало столь распространено, что невозможно было «найти ни одного невежды от Дана до Беер-Шевы». Когда царь-реформатор умер, на его гроб положили свиток Торы со словами «Этот человек исполнил все, что написано в этом свитке».

Эпитафия, достойная Мессии!