мери встречает друзей

Выяснил он это совершенно нечаянно, когда они засиделись за планом дальнейших действий и к Айяху пришла его женщина. С бутылкой и глупо хихикая. В тот же момент Айяха как будто бы подменили. При виде сего зрелища, Эахил понял, что больше не может ненавидеть своего двоюродного брата. Ему и так уже досталось.

Конечно, мысль эта грела душу Эахила и радовала неимоверно. Но и это было ненадолго.

Захваченная Пернатая Тварь, по имени Келис, тоже преподнесла ему сюрприз. В принципе, они никогда особо не общались, Эахил приходил к ней только по делу, ну там, ценные сведения выпытать. А однажды он пришел и обнаружил, что его ждут.

Эахил не зря был королем белых воронов, котелок у него варил. И сразу, при виде незнакомого ему длинного, тощего, рыжего ворона, все понял. А осознав это, начал тихонечко пятиться к выходу, не отрывая от рыжей парочки глаз. Но выбраться наружу он не смог— любопытная морда Пушка влезла в палатку. Носом он нечаянно толкнул Эахила и тот по инерции полетел вперед, прямо к шарахнувшемуся рыжему и пришедшей в крайнюю форму изумления Келис.

Эахил упал прямо мордой в пол. Скрипнул зубами и начал принимать вертикальное положение.

Тем временем Пушок по хозяйски осмотрел палатку и произнес:

— от ответственности бежишь, да? Мужык, уважаю.

Эахил мужественно преодолел острое желание впасть в состояние "фейспалма", скрипнул зубами и произнес:

-Еще мне не хватало, чтоб меня ящерица-переросток уважала! Женимся прям сейчас!

Ощущение у Эахила было такое, как будто бы он стоит на эшафоте.

Впоследствии он увидел выражение лица Айяха, когда он узнал о браке Эахила и Келис. Именно тогда Эахил понял, что дело стоило свеч.

Но помимо Ярда, новообретенного сына, и женитьбы на Келис— из чувства противоречия, у Эахила оставались еще несколько проблем. Джэ'йоф уже фактически не являлся одной из них— ну, разве что, Пушок, за коим эта ходячая катастрофа ухаживала, вымахал до такой степени, что теперь над верхушками деревьев время от времени возвышалась большая тупая морда ящерицы-переростка.

Вследствие этого Яра с вышки было не выгнать.

— Захватывает. — говорил он . — похлеще Санта-Барбары будет. Да и познавательно.

Милый зверек по имени Пушок протоптал две широченные траншеи— одну к таверне, другую в тайный лагерь к варх'гонам. Время от времени, когда у Эахила выдавалась свободная минутка, чтобы подумать на отвлеченные темы, он хватался за голову, распугивая стайку летающих окорочков, питавших к нему какую-то подозрительную привязанность, и вопил:

— Как?! Как нас еще не разгромили?!

Яр Хагель старательно поддерживал у тайного лагеря воронов репутацию местного аналога чернобыля.

-Разве бывают большие фиолетовые толстые драконы, которые едят листья? А разве бывают летающие окорочка? Ах, так это за вами летел голубой сельский туалет, радостно помахивая дверцами? — с презрительной миной спрашивал он прибывшую инспекцию.— Небось, наелись неизвестных продуктов, получили порцию галлюцинаций— а я теперь и виноват? Идите и жалуйтесь в высшие инстанции.

А высших инстанций, собственно, над Яром и не было. Власть М'ьеры уже фактически не распространялась на него.

А всего в нескольких километрах от него, в тайный лагерь белых воронов пришла беда. Беда состояла из двух завсегдатаев таверны "Пьяная гусеница", печально известных в своем родном Городе персонажей. Первого, того, что повыше, любителя темной драной одежды, с размазанным по лицу макияжем, ближайшего родственника— по внешнему виду— Страшного Зверя, звали Твигги. Второго же, любителя яркой одежды, того, что пониже, звали Энди. С их появлением Эахил понял, что такое настоящие проблемы.

Сначала ничто не предвещало беды.

В тот день Джэй'оф отгонял Пушка от своего любимого сигаретного дерева, которое выросло не так давно прямо посреди лагеря. Теперь все палатки воронов, насквозь пропитавшиеся табачно-Джэй'офным духом, стояли как можно дальше от центра,ближе к краю поляны.

Эахил в тот день решал проблемы государственной важности— то есть, пытался привести пьяного вдрызг Айяха в чувство, чтобы провести лишний раз еще одно собрание и выяснить, наконец, что им делать с тайным лагерем, о котором уже знают все.

Остальные вороны праздновали зачисление сына Эахила Ярда в Жрицы Солнца. Больше всего собравшихся озадачивала его мать, Пернатая Тварь по имени Келис, чей правый глаз нервно дергался. Не переставая. С того самого момента, как она узнала, что Ярда зачисляют в жреческий культ, в котором состоят только вороны и только женского пола.

В общем, не было в тот день никаких знамений. Не было зловещих предзнаменований, предсказаний и дурных предчувствий.

А зря.

Сначала из леса вывалился Твигги, одетый в черное, в ботинках на огромной платформе, неуклюжий обладатель пронзительного голоска.

-Бваааааааааа!— завопил он во всю мощь своих легких, без всякого труда покрыв огромную площадь. Вороны все, как один, поморщились. Яр Хагель в соседнем лагере почесал затылок:

-Воздушная тревога?— озадачился он.

Вышедший следом персонаж, одетый в цветные яркие одежды, поморщился:

-Твигги! Чертов Сусанин! Ты в какие дебри меня завел?

-Я хотел найти озеро! Ты опять на меня орешь! Я буду жаловаться!

-Ты хотел найти Диснейленд!

-Нет! Я хотел озеро!

-Тут нет никакого озера.

-Значит, его надо сделать!— широко ухмыльнулся Твигги во все свои 52 зуба.

Энди скрестил руки на груди и скептически на него посмотрел:

-Ну и как ты это сделаешь?

-Эээээ...— Твигги был озадачен. Как раз в этот момент его отвлекла пролетающая мимо куриная ножка. Пока Твигги и Энди озадаченно хлопали глазами при виде этого необыкновенного объекта, сзади тихонько подкрался сельский туалет. Он был еще юный, неопытный, и не знал, что люди не очень хорошо реагируют на проявление сельскими туалетами своего любопытства.

Первым пришел в себя Энди.

-Знаешь, Твигги. Возможно, мы попали в Диснейленд.

Твигги не мог оторвать глаз от порхающей перед ним ножки.

-Э?— издал он.

-Сзади тебя прячется прекрасный лесной дух. Он уникален. Нет, ну ты только посмотри на него! Он же отлично подойдет к твоему бегающему домашнему креслу!

Твигги обернулся. Глаза его стали еще больше. Смущенная туалетная кабинка спряталась за ближайшим деревом. Увлекшийся Энди продолжал:

-Я уже вижу, как у вас развиваются отношения. Ради него ты сносишь туалет в своей многоэтажке. Приступами высшего проявления вашей любви станет естественная нужда. Малая— как ухаживание. Большая— почти как признание в любви. Альтернативная замена секасу.

Энди был настолько погружен в свою лекцию, что не заметил, как Твигги, хищно ухмыльнувшись и вытянув вперед руки, сделал один осторожный шаг в сторону деревянной лесной живности.

-Ты представляешь, какая будет романтика? Ради того, чтобы наложить в любимого большую кучу, ты будешь бежать за ним через пол Города!

В следующее мгновение Твигги с хищным воплем кинулся на несчастный объект лекции. Мгновением спустя Энди опомнился и бросился за ним, оглашая округу воплями:

-Лови его! загоняй! Сделай из него чучело!

Сначала Эахил не обратил внимания на вопли, доносящиеся с другого конца лагеря. Но, так как Айях не хотел трезветь ни в какую, все же покинул пределы палатки. Стоило ему выйти, как челюсть его отвисла.

Во-первых, Джэй'оф был недалеко от него. Прямо в данный момент он пытался отобрать у Пушка клок материи, которая, похоже, была палаткой Эахила. Во-вторых, с противоположного конца лагеря доносился шум.

Издалека это было похоже на несущееся на Эахила облако. Скорость его была неизвестна, но палатки разлетались в разные стороны только так. Сопровождалось все это дикими воплями.

Эахил не знал, за что ему хвататься: за сердце, валокордин, топор или голову. Топор, правда, хотелось взять в руки больше.

Думать долго ему не пришлось. Источник шума, маленькое деревянное сооружение, одним своим видом вызывающее у Эахила приступ неконтролируемой ярости, быстро спряталось за Пушком.

Пушок разжал челюсти и тряпка, сократившаяся до размеров носового платка, оказалась в руках у Джэ'офа.

Перепуганный туалет оказался под прицелом глаз Пушка. Твигги, отчаянно пытаясь затормозить, прокопал траншею и вписался аккурат в Эахила. Следом в Твигги вписался Энди. А Эахила снесло инерцией и он влетел в палатку кубарем, где и упал на Айяха. Айях причмокнул губами и пьяно пробормотал , облапив Эахила:

-Дорогая, рыбалка уже закончилась?

Снаружи Пушок отсчитывал перепуганный юный туалет:

-Ты что, не знаешь, что мы заключили договор с вашим Королем?

Эахил нервно повторил:

-Король?

Протрезвевший Айях повторил за ним:

— У них есть король?

-Твигги и Энди переглянулись и одновременно завопили:

-Король деревянных туалетов! Пофиг перья, я хочу это видеть!

Синхронно они ринулись из палатки. Айях аккуратно притворился спящим и разжал руки— идея быть убитым Эахилом на месте ему не нравилась. Он точно знал, что если Фрейя прознает о причине его смерти, она воскресит его и убьет еще раз— для профилактики. Эахилу было не до Айяха— он ринулся наружу в ужасе, услышав истошный вопль Джэй'офа, не менее истошный вопль от незнакомой парочки и не менее истошный вопль Пушка— видимо, за компанию.

но когда Эахил выбрался наружу, он застал необыкновенную картину: Пушок вышивал крестиком с самым невинным выражением морды. А чуть дальше, Джэй'оф, Твигги и Энди пытались растянуть тряпочку, размерами с носовой платок, до размеров палатки. Увидев Эахила они замерли.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом до Эахила дошло.

Видимо, у него на лице было все написано.

Энди, Твигги и Джэй'оф удирали от разъяренного Эахила со всевозможной скоростью. Вслед за ними несся Эахил,и опережал его истошный вопль:

-Убью!!!

Сидящий на вышке в соседнем лагере Яр Хагель озадаченно смотрел то на бинокль, то на раскинувшийся перед ним лес:

— У них же нет технологий да? Правда, нет?— разговаривал он сам с собой.— А если нет, то откуда у них такая роскошная сирена?

Яр был крайне озадачен.