koyot — О стенах и асфальте

—Здорово, Санек, рад видеть — сказал Сергей Геннадьевич, Надин отец, открыв дверь. Он был празднично одет, ему предстояло ехать на какую-то свецкую встречу вместе со своей женой.

—Доброе утро, шеф. Надя готова? — спросил Саня проходя в квартиру.

—Сейчас выйдет, слушай, а может мне вас подвести?

—Не стоит, у тебя же встреча.

—Я бы успел, как-никак в прошлом гонщик.

—Нет, спасибо, шеф, мы своим ходом.

   Этот диалог происходил в хорошо обставленной гостиной, где Саня смотрелся достаточно странно — армейские говнодавы, камуфляжные штаны, черная майка без рукавов, и жетон на стальной цепочке плоховато гармонировали с диванами из натуральной кожи, коврами с натуральным ворсом, картинами на стенах и многим другим в этом же духе.

—Сережа, ну поехали уже, нам надо еще заехать в магазины, там новая летняя коллекция одежды.

—Ты даже не представляешь, как меня подставил, отказавшись от предложения подвезти вас. Теперь я обречен на вечные скитания по магазинам — сказал шеф Сане, поднимаясь с дивана.

—Ладно, шеф, держись, прорвемся.

—Я там тебе припас упаковку баночного пива, пригодиться.

—Спасибо, шеф.

—Счастливо.

   Саня прошел вглубь громадной квартиры по направлению к кухне. В холодильнике, среди различных деликатесов, фруктов действительно нашлась упаковка баночного пива. Сане на глаза попалось блюдо, совершенно, не вписывающееся в обстановку этого холодильника — картошка, жаренная на сале. "Ну и шеф, наш мужик" — подумал Саня и отправился обратно. По пути к выходу Саня повстречал Надю. Она была одета в светло-серые джинсы, черную водолазку, черную ветровку и серые кроссовки.

—Привет — приглушенно сказала Надя.

—Доброе утро, ты все так же прекрасна.

—Надеюсь, я не зря не поехала с папой на собрание акционеров.

—Уверен, что не зря.

   Саня закинул спортивную сумку с пивом на плечо и пошел вниз по лестнице. Надя поставила квартиру на сигнализацию и пошла следом за ним. Когда они вышли из подъезда, Саня увидел "Мерседес" шефа, тот хотел убедиться, что все в порядке. Так же Саня заметил двух человек в плащах, приближающихся к "Мерседесу", когда один из них поравнялся с окном машины, он достал АКМ и сделал три очереди в шефа и его жену. Второй достал ПМ и сделал два контрольных выстрела.

   Но это Саня слышал уже у себя за спиной, сразу же после первой очереди он схватил Надю за руку и побежал к мотоциклу, припаркованному в стороне от подъезда. Сзади раздались крики:

—Черт, их должно было быть трое, где девчонка?

—Вон, она с каким то парнем, держи их.

   Саня быстро сел на мотоцикл, завел его, Надя уселась сзади. У нее был шок.

—Держись крепче, сейчас уйдем!

   Заднее колесо хотело уйти юзом, но Саня поймал его, четко сработав сцеплением. Их не стали преследовать, дохлый номер — гонятся за Явой.

—Куда мы едем? — спросила Надя.

—Туда же, куда и собирались, на море.

—Надо ехать в милицию.

—Они навряд ли помогут, пусть сами разбираются.

   Этот диалог происходил на выезде из города, на большой скорости, около ста километров в час. Во встречном направлении начала образовываться пробка. Через двадцать минут они уже подъезжали к пункту назначения. Саня проехал на берег лесной дорогой. На земле были сосем свежие следы мотоцикла, значит все получается так, как Саня и рассчитывал.

   На берегу уже собралось достаточно много народа, неподалеку от них стоял мотоцикл ИЖ-Планета Спорт. Саня подъехал к скопившейся толпе. От толпы послышались приветствия.

—Здорово, ребята — ответил Саня — я, пожалуй, украду у вас Ромку, у нас важное дело.

—Просто так мы его не отдадим.

—Меняю вот на это — Саня достал из сумки упаковку пива.

—Вот это другое дело!

   Они вдвоем отошли в сторону.

—Что случилось? — спросил парень крепкого телосложения, когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы их не могли слышать.

—Меньше получаса назад её родителей убили.

—Профи?

—Несомненно, сначала автомат, потом контроль. Нас преследовать не стали, значит, вычислят меня.

—Согласен, чем могу помочь?

—Нужно укрытие, и небольшая техническая поддержка, если ты конечно согласен.

—Я готов.

—Тогда поехали.

   Все это время Надя стояла в стороне ото всех, хотя она отлично знала этих людей, просто ей было не до того, по вполне понятным причинам.

   Меньше чем через минуту они уже ехали обратно в город. Пробка, которую Саня заметил около часа назад, еще не рассосалась, и Сане с Ромкой пришлось брать её штурмом, как и раньше, когда они ездили в восточную Европу. До Ромкиной квартиры они добрались быстро и четко, как и полагается.

—Чего-то здесь безлюдно, и судя по слою пыли на мебели уже давно — заметил Саня.

—Понимаешь, родители на даче, ну а я тоже даром времени не теряю — ответил Рома.

—Я понимаю, но сейчас не об этом.

—Где здесь можно умыться? — спросила Надя.

—Прямо по коридору.

—Только дверь не закрывай — добавил Саня.

   Когда в ванной зашумел кран, Рома спросил у Сани:

—Думаешь, она на это способна.

—На что?

—Ты прекрасно меня понимаешь.

—Раньше она была не способна на это, но кто знает, что сейчас.

—За ней сейчас лучше присмотреть.

—Сегодня придется тебе, а там посмотрим, только смотри у меня.

   Рома приглушено засмеялся.

—Все будет в порядке, не беспокойся, мы вдвоем отлично проведем время.

—Убью, студент.

   В коридоре послышались осторожные Надины шаги, парни сразу притихли. Саня пошел Наде навстречу.

—Мне надо ненадолго уехать, все будет в порядке, я просто осмотрюсь.

—Куда именно?

—К себе домой, надо кое-что проверить.

—Следи за собой.

—Это моя фраза. Пока.

   Саня вышел из квартиры, он немного нервничал.

   Рома, толи по привычке, толи специально осмотрел лестничную площадку, когда Саня спустился на этаж ниже. Потом он плотно закрыл дверь.

—Ты чего-то опасаешься? — спросила Надя.

—Нет, но осторожность не помешает, все будет в порядке.

—Я это уже слышала.

—Саня всегда говорит правду, кстати, чему он тебя учил?

—Сначала бить, потом думать.

—Разумно, Я учту.

   Рома ушел на кухню, но он был на чеку, хотя Надя и выглядела спокойной, всякое могло случиться.

   Когда Рома вышел, Надя подошла к тумбе, в которой хранились компакт диски Романа. Там она нашла достаточно разнообразную подборку музыки, часть которой она уже знала, благодаря Саниным вкусам. Она выбрала Наутилус, альбом "Наугад".

   "Когда впервые за туманами запахло огнем, он стоял за околицей и видел свой дом, картошку в огороде и луг у реки. Он вытер слезу и сжал кулаки, поставил на высоком чердаке пулемет и записал в дневнике — сюда никто не войдет".

—Ты прав, он всегда говорит правду, он даже рассказал мне про тот фокус с плоскогубцами.

—Он сам рассказал? Значит он действительно верит тебе, как никому другому.

—Может быть.

—А фокус, правда, красивый был. Мы тогда в картишки играли, а тип, какой то решил смухлевать, ну пассатижами и получил в чайник.

—А что он сейчас задумал?

—Я думаю, пока он только осмотрится, потом соберемся и будем думать, что делать дальше.

—Надеюсь, у вас все получится.

—У нас по-другому не бывает.

   Рома вышел на балкон, теперь он смотрел на мир, постоянно его анализируя, это что-то вроде рефлекса. Мир казался ему странным, враждебным, но так всегда, когда происходит что-то подобное, и Роман это знал. Он был спокоен, как и всегда.

   Надя сидела в кресле, она перебирала в памяти, произошедшие недавно события. Она поняла, что не может с точностью вспомнить свою жизнь до сегодняшнего утра, как будто она провела в этом кресле всю свою жизнь. Пусть так оно и будет, пока от этого только легче, именно, что пока, а что будет завтра, через неделю, через год? Она над этим не задумывалась, ей достаточно было просто ощущать себя в безопасности. Надя понимала, что здесь ей ничего не грозит. Она пошла на кухню, холодильник был пуст на три четверти, и ничего особого там не находилось, Надя взяла яблоко и стала его грызть. Оно оказалось не первой свежести и за свой срок пребывания в холодильнике успело сморщиниться и потускнеть.

—Извини, не рассчитывал на чье либо прибытие, продукты успели подпортиться.

—Ничего страшного, хотя и маленько непривычно... — вторую часть фразы Надя произнесла резко понизив тон голоса, это были мысли вслух. Как будто осознала, что с привычной жизнью покончено, но Надя держала себя под контролем, Рома заметил только незначительное волнение в её поведении. "Ещё один трюк, которому она научилась от Сани — скрывать свои чувства от окружающих" — подумал Рома, открывая ножом банку шпротов, он собирался немного перекусить.

—Ты собираешься это есть? — спросила Надя.

—Вполне съедобно.

—Сомневаюсь.

—Прорвемся, не боись — сказал Рома и положил рыбину на кусок ржаного хлеба.

—Что теперь мне делать?

—У тебя есть где-нибудь родня?

—Есть, в Новгороде.

—Возможно, тебе придется уехать, точно я сказать не могу, но, скорее всего именно так.

   Раздался телефонный звонок, Роман взял трубку.

—Алло.

—Роман Дмитриевич?

—Возможно.

—У меня к Вам деловое предложение.

—Сомневаюсь, что у нас может быть какое-то общее дело.

—Может, Вы меня все-таки выслушаете?

—Даю двадцать секунд.

—Предлагаю Вам выдать мне Надежду Сергеевну, не оказывая сопротивления, так будет лучше для всех.

—Нет, не пойдет.

—Тогда Вам придется иметь дело с моими людьми.

—Думаю, что я справлюсь.

—Вы уверены?

—Да — сказал Роман и повесил трубку, так же спокойно, как и брал.

—Что-то случилось?

—Пока ничего, но, похоже, все серьезней, чем мы предполагали, точнее я обдумывал этот вариант, но я считал его слишком маловероятным.

   Рома снова поднес трубку к уху, предварительно набрав номер.

—Андрей? Там Саня на горизонте не появлялся? Нет? Значит так, увидишь его, передай: "Требуется немедленная замена масла, иначе поршень сойдется с клапаном, канистра у тебя на даче я её уже привез". Понял? Не важно, что значит, просто передай. Удачи.

—Кому ты звонил?

—Санин сосед с первого этажа, он всегда торчит перед окном, мимо него незамеченным не пройдешь. А нам пора уходить.

—Куда уходить?

—Слишком много вопросов, потом разберешься.

   Рома поднял с пола, недавно положенную сумку с запасом провизии, он не предполагал, что этот запас понадобится. Он делал только то, о чем его попросил Саня, он присматривал за Надей, но почва под ногами начала накалятся, в таких случаях приходится срываться с насиженного места, чтобы не подпалить задницу и искать новое убежище. Он знал, что нужно делать дальше, масштабы дела увеличились. Рома зашел в свою комнату, посмотрел на фотографию, висящею на стене, воспоминания заставили его вздохнуть: "Я всегда помню о тебе, я никогда тебя не забуду". Под вторым выдвижным ящиком стола был прикреплен нож. Тринадцать сантиметров отличной стали лезвия с зубьями и канавкой для отхода крови и ручка, обмотанная черным синтетическим шнуром. Рома положил нож в ботинок и прикрыл рукоятку штаниной, потертых джинс. Наде не особо подчинялись ее шнурки на кроссовках, это заняло у нее пару минут, Роман молча ждал, сейчас он выполнял роль телохранителя, причем, по просьбе друга, а слово крепче денег, которые можно получить, например, за то, чтобы сдать Надю тому человеку, который недавно звонил. У Ромы не было даже и мысли о том, чтобы согласиться на это предложение, он точно знал, что от него требуется и что он должен делать. Они вышли из квартиры. Рома шел впереди и ненавящево осматривал лестничные площадки, но ничего, кроме обрывков газет, разбитых бутылок и одного спящего, вдрызг пьяного бомжа не обнаружил. Надя шла за Ромой следом и смотрела себе под ноги. Она начала сомневаться насчет правильности того, что они сейчас делают, бежать ей казалось бессмысленным.

   Они направились за город на юго-восток, к Сане на дачу, как временное убежище этот кусок земли в десять соток и двухэтажным домом вполне годился. Ворота гаража, заскрежетав нержавейкой, захлопнулись, немного уставший дом скрыл в своих стенах двух путников, сначала могло показаться, что Рома привез в гости подружку, но нужно было просто приглядеться к их поведению, было видно, что он охраняет эту девушку, ведь он обещал.

   Саня спустился вниз по лестнице на первый этаж. Вышел на улицу, все было спокойно. Двигатель рыкнул, а затем мерно зарычал, сейчас все нужно было делать расчетливо и аккуратно.

   Саня поехал к себе домой осмотреться. Он оставил мотоцикл в трех кварталах от дома в тени от старой, склонившейся рябины. Затем он стороной обошел свой дом, как он и предполагал за подъездом уже следили, и если он не ошибался, то это были те двое киллеров с которыми ему пришлось столкнуться сегодня утром. Они припарковались прямо у небольшого парка, рядом с Саниным домом, там раньше было кладбище, но по проекту расширения города лет двадцать назад, его перенесли. Черный Лэнд Крузер стоял мордой к подъезду, а задним бампером к лесу, точнее, плохо ухоженному парку, и выхлопная труба джипа находилась примерно в метре от первых зарослей кустарника и высоких, но поникших от городского воздуха берез.

   Саня обошел дом с другой стороны, у него появилась идея, как попасть в дом. Саня подошел к окну на первом этаже, оттуда сразу выглянул Санин сосед — Андрей, у Сани появилось чувство, что он его тоже ждал.

—Здорово.

—Привет. Звонил Рома и сказал, что ты должен появиться.

   "Откуда он всегда знает, где и когда я должен появиться" — подумал Саня. — Он попросил тебе передать тебе вот это... — и Андрей с точностью до слова передал Сане Ромино сообщение.

   Саня подумал пару секунд и сразу врубился в смысл данной фразы.

   "Твою мать, выходит заказчику стало известно ее местоположение, но он не сообщил об этом киллерам, или выжидает, надо торопиться" — подумал Саня, в его поведении появилась некоторое волнение, сейчас он не контролировал ситуацию, ему приходилось быть сторонним наблюдателем.

—Дай-ка я через твое окно в подъезд пройду, а то там меня пасут — сказал Саня и полез в окно.

   Андрей помог Сане пробраться в квартиру, а затем проводил до двери.

—А что значит эта фраза, которую Ромка передал?

—То и значит, к тому же, меньше знаешь — меньше должен. Удачи тебе.

—Тебе тоже.

   Саня поднялся по лестнице на третий этаж, там находилась его квартира. Когда Саня закрывал за собой дверь, повернувшись спиной к телефону, тот без предупреждения зазвонил, что заставило Саню чертыхнуться. Он повернулся лицом к телефонному аппарату и поднял трубку.

—Да.

—Александр Юрьевич?

—Слушаю.

—У меня к Вам серьезное дело.

—Излагайте.

—Выдайте нам Надежду Сергеевну, разумеется за значительное вознаграждение.

—Хочешь, чтобы я ее продал, как бы ни так, пошел в жопу! — Саню начал раздражать этот вечно спокойный собеседник, который, откуда-то знал, когда именно Саня зайдет в квартиру, чтобы испугать его неожиданным телефонным звонком.

—Не стоит так нервничать, мы с вами серьезные люди, не то, что эти тупицы, которые сейчас сидят в машине, возле Вашего подъезда и дожидаются Вас, чтобы вытянуть из Вас информацию. Но они не предполагают, что уже пробрались к себе в квартиру.

   Во время этого, бессмысленного монолога Саня посмотрел на телефон, на экране высветился шестизначный городской номер, Сане этот набор цифр показался знакомым. Он вспомнил, что видел такую же шестизначную комбинацию на мобиле шефа, там тоже был определитель номера. Тогда, после недолгого но шумного разговора по телефону, шеф сообщил Сане, что разговаривал с "самым большим засранцем в мире".

   Спокойный, уравновешенный голос принадлежал основному конкуренту и недоброжелателю шефа. Еще несколько месяцев назад Саня не предполагал, что случайно увиденный номер телефона, сможет спасти ему жизнь.

—Не беспокойтесь, Петр Иванович, с моими нервами все будет в порядке.

   Голос в трубке сбился, спокойствие закончилось, теперь Саня владел ситуацией.

—Откуда ты заешь, кто я?

—Это не имеет значения. Теперь выслушайте меня, я предлагаю Вам честную игру, без тузов в рукаве. У Вас есть сутки, чтобы найти Надю, потом она исчезнет, а Вы прекратите всяческие поиски, Вы и так захватили рынок, но не мне вам это рассказывать. Колода раздается заново, так что можете попрощаться с "тупицами возле подъезда", я не могу их оставить, они подобрались слишком близко. Назначенные двадцать четыре часа начнутся, через двадцать минут, ровно в полдень, этого мне хватит, чтобы уровнять шансы. Со своей стороны при любом истечении обстоятельств и гарантирую неразглашение Вашего имени. Вас устроят такие условия?

—Вполне, я даже могу заплатить тебе за этих двух киллеров, я все ровно собирался убирать их после этого дела, ты же знаешь, что никто из киллеров не умирает своей смертью.

—Я сделаю это совершенно бесплатно в своих интересах.

—Тогда я хочу поменять правила игры в твою пользу, я тоже честный человек, искать ее будут только восемнадцать часов, то есть до шести утра завтрашнего дня.

—Я согласен, но не забудьте о своем обещании.

—Ни в коем случае.

—Прощайте.

   В трубке раздались короткие гудки, Саня положил трубку. Ему надо было торопиться, всего восемнадцать минут, чтобы убрать двух профи. "Но, сегодня я уже смог уйти от них сегодня утром, значит я смогу их поймать". На пару секунд Саня глубоко задумался, потом, слегка уловимая улыбка появилась на его лице. У него появился план. Но ему был нужен инструмент. Саня вошел в одну из комнат, шторы были задернуты и солнечный луч лишь мозолил на стене полувыцветшие обои. Саня подошел к стулу и снял с его спинки почти новый жилет из черной плотной материи с множеством карманов, содержимое которых представляло собой набор инструмента всегда необходимого и ситуации, подобной этой. Жилет приглушенно откликнулся звоном металла, когда Саня одевал его. В сумку, которая сопровождала его на протяжении всего этого пути, Саня положил в довесок свой любимый универсальный ключ на тридцать два, два самодельных ножа из толстой двухмиллиметровой закаленной стали. После недолгих размышлений Саня отправил в сумку несколько видеокассет различного содержания, также достал из за шкафа полбутылки хорошего вина, и так же отправил ее в, казалось бы безразмерную сумку, которая, кстати, стала довольно увесистой. Саня снова огляделся, едва заметно вздохнул и покинул эту квартиру, как он надеялся, не навсегда. Но он понимал и другое — с Надей ему придется расстаться, а вот это, похоже, навсегда. Саня привык не заглядывать далеко в будущее, чтобы потом не удивляться настоящему. Он решал проблемы по мере их появления.

   Через двадцать семь секунд, Саня вновь оказался перед дверью Андрея и настойчиво позвонил. Андрей открыл дверь и пропустил Саню без лишних вопросов.

—Вот, держи — сказал Саня и вытащил из сумки сначала кассеты, а потом и бутылку вина — я сейчас уезжаю, возьми пока, посмотри, спасибо тебе.

—Да не за что, всегда рад помочь.

—Я никогда в долгу не остаюсь, а сейчас я просто выйду через окно.

—Конечно, ведь тебя пасут.

—Вот именно. Мы уже попрощались, второй раз не стоит, а то не вернусь — сказал Саня и внутри на несколько мгновений похолодало, но их не хватило, чтобы его остановить, теперь он уже действовал.

   Саня ловко спрыгнул с окна на землю, закинул сумку на плечо и побежал, не оглядываясь, теперь его время текло в обратном направлении. Оставаясь никем не замеченным Саня вернулся к своему мотоциклу. Двигатель все еще излучал тепло и он, казалось устало и с неохотой завелся. Сделав круг в несколько кварталов Саня оказался позади леса, а, значит, позади тех, кто за ним охотился. Или это он за ними охотился? Какая разница.

   Короткими перебежками между деревьями Саня добрался до задней двери джипа. Из под темного стекла слышалась музыка, если, конечно удары пудовой кувалдой по пустой двухсот литровой бочке можно назвать музыкой. В любом случае эти звуки заглушали все происходящее снаружи. К тому же обитатели этого куска тонированного железа были слишком увлечены наблюдением за подъездом.

   Саня, осмотрев дверь, слегка огорчился тем, что вместо личинки замка находилась пластмассовая заглушка. Замок был с электроприводом.

   "Нихрена, прорвемся" — подумал Саня и достал из кармана жилета тонкие кожаные перчатки. "Чтобы не делать отпечатков, это еще Высоцкий пел". Саня оценил громкость звуков, доносившихся из машины и решил ломать замок, особо не стесняясь. Из кармана была извлечена достаточно больших размеров отвертка. Саня подсунул ее под уплотнитель двести и свом любимым ключом на тридцать два нанес удар по отвертке, соблюдая закон физики о рычагах отвертка надавила на дверь в районе языка замка с силой, кратно превышающею силу и без того не легкого удара. Дверь открылась, возможно тот, кто сидел в машине почувствовал некоторое колыхание кузова, но он отнес это к проехавшему мимо трамваю, а это был Саня, который уже к ним подобрался.

   Саня слегка приоткрыл дверь на пару секунд, чтобы прикинуть обстановку. Двое сидели на передних сиденьях, полка багажника отсутствовала, динамики были вмонтированы в боковые стенки багажника, на полу перед самой дверью лежали две кейса. Саня их потихоньку стянул и прикрыл дверь. Коды на замках соответствовали правильному положению, кейсы с легкостью открылись, не потребовав применения силы. Как Саня и предполагал в кейсах оказалось оружие. Общий комплект состоял из ПМ, АК-74, патронов 5,45 и 9 миллиметров и, даже, гранаты РГД. Саня взял ПМ, проверил его комплектность, снова приоткрыл дверь, поставил кейсы на место.

   Легкая дрожь прошла по его телу, несколько раз он глубоко вдохнул, а затем выдохнул. Чтобы обеспечить свою безопасность Саня дождался следующего трамвая, а когда тот проезжал мимо, открыл дверь шире чем раньше и проскользнул в багажник, не забыв упомянуть нехорошим словом японских конструкторов, которые сделали ручку на задней двери такой неудобной, что, залезая в багажник на нее обязательно наткнешься, скорее всего — почками, как это Саня и сделал.

   Дверь, щелкнув не доломанным замком захлопнулась, отступать было некуда. Саню почти сразу оглушили дикие динамики фирмы Kenwood. Саня несколько секунд отсиделся, поднялся на корточки, приготовил ПМ. Хозяева машины не обращали на него никакого внимания, их головы покачивались в такт громыхавшей музыке. Левой рукой Саня достал из кармана кусачки, нащупал провода динамиков, и перекусил их. Музыка моментально исчезла, фронтальных динамиков в машине не было.

   Голове хозяев машины моментально замерли, водитель начал в непонятках тыкать пальцем в переднюю панель магнитолы, но его действия не увенчались успехом. Странно, не так ли?

   Саня вспомнил старый, общеизвестный анекдот и воспроизвел:

—Чпок! Добрый вечер!

   Две физиономии уставились на него, наверняка они знали этот анекдот, но сейчас он им смешным не показался, ведь именно их сейчас поимеют.

   Водитель получил пулю первым, ровно через секунду его соратник удостоился такой же чести. В нелепых позах их тела замерли на передних сиденьях, а рука в кожаной перчатке слегка тряслась.

   Саня перелез на заднее сиденье, дотянулся до кнопок регулировки передних сидений и опустил спинки, затем стащил тела на пол, и вернул сиденья в прежнее положение. Двигатель работал, так как был включен кондиционер и свежий, прохладный воздух потихоньку вытеснял из салона пороховой дым. Саня заглушил мотор, забрал из багажника свою сумку, положил ПМ на место в кейс и защелкнул замки. Потом Саня, слегка нарушив свои принципы, опустошил бумажники экс-киллеров на двенадцать тысяч рублей, оставив там только мелочевку, и положил бумажники обратно на место.

   Операция была завершена за две минуты до полудня, Саня не укладывался в график. Он надеялся, что уловка с кассетами и вином у него прошла и Андрей не заметил его у машины, Саня надеялся, что его вообще никто не заметил.

   В двенадцать семнадцать Саня уже подъезжал к приземистому двухэтажному дому на юго-востоке пригорода, там его уже ждали.

   Ждали его, как нетрудно догадаться, Роман и Надя.

   Сразу же после того как они приехали Надя отправилась спать, события последних часов ее совершенно выбили из колеи, она не понимала, как Рома может все время оставаться таким спокойным, несмотря на все обстоятельства. Поднявшись на второй этаж Надя просто упала на кровать и ее поглотила бездна, затем у бездны стали проявляться знакомые очертания и приобрели облик ее отца. "Здравствуй, дочка, извини, что так получилось, я должен был предположить, то так выйдет. Я хотел помочь тебе организовать твою жизнь, но, похоже не получиться. Тебе придется самой решать множество проблем. Александр поможет тебе, верь ему, он хороший человек, делай так, как он говорит. Придется раскрыть все карты, времени уже не так много, скоро ты проснешься и больше ты меня вообще не увидишь, я должен сказать тебе, я подстроил твое знакомство с Саней, я даже заплатил ему, за эту "работу". Но потом он хотел вернуть деньги, он полюбил тебя, но я не взял деньги. Потом он купил тебе на эти деньги браслет. Хороший у него вкус, надо сказать. Прости меня за это, я просто хотел, чтобы ты была в безопасности. Прощай, дочка, больше мы не увидимся. Счастья тебе". Шеф ошибся только в одном, Надя не проснулась, после его появления, она еще крепче заснула и проспала до шести вечера. Когда она проснулась Ромы уже не было.

   Подъезжая к дому Саня уже убедился, что за ним не следят он бы это уже заметил. Со стороны дороги в доме не наблюдалось никакого движения, рядом с домом тоже. "Или они не добрались, или наоборот все в порядке". Саня поставил мотоцикл во двор не открывая гараж, и бесшумными шагами направился к дому, там он застал Романа, пытающегося починить старый ламповый телевизор.

—Это дохлый номер, его не починишь.

   Рома спокойно повернулся на раздавшийся за спиной голос.

—Ты слишком медленно действуешь, я заметил тебя еще секунд сорок назад, когда ты только подъезжал.

—Нам некуда торопиться, я знал, что с вами все в порядке. Кстати, где Надя?

—Она спит. Уже более часа. Как добрался то?

—Ты, как всегда, все правильно рассчитал, что я появлюсь у себя дома, но там я нарвался на засаду, но сперва я разговаривал с самим заказчиком, им оказался Петр Иванович, этот засранец, давний конкурент шефа. Он предложил мне деньги за Надю, я послал его ко всем чертям.

—Я разговаривал с ним, он предлагал мне типичную сделку, но я вежливо отказался. И решил отступить сюда.

—Ты правильно сделал. Мне удалось с ним договориться, о "честной игре", до шести часов утра завтрашнего дня его люди будут пытаться найти Надю, мы в свою очередь гарантируем неразглашение его имени при любом исходе дела.

—Но это не обеспечит ей спокойной жизни здесь. Это просто дает нам время.

—Я знаю... Ей придется уехать, она говорила о тетке в Новгороде.

—А ты?

—А что я, моя жизнь здесь, а с Петром Ивановичем, я думаю, мы справимся.

—Мы то справимся, но как мы сможем отправить Надю в Новгород, у нас даже денег то нет.

—Деньги у нас есть — ответил Саня и достал из сумки пачки денег — , а билеты придется добывать тебе, меня они наверняка уже знают.

—Где ты деньги то взял?

—Одолжил у киллеров, которые меня пасли, бери деньги и дуй за билетом, лучше на "Толмачево", дальше от города, менты не успеют оповестить, на ранний рейс, часов на шесть. Встречаемся завтра в пять утра у "Мао".

—Нужны документы, без паспорта нихера билет не купить, разве что на трамвай.

   На спинке стула висела Надина куртка, из незаметного внутреннего кармана Саня достал паспорт и протянул его Роме.

—Это еще одна вещь, которой ты ее научил?

—Да, но я не предполагал, что это так пригодится.

   В половину первого Рома уехал. Саня слушал удаляющийся рокот его мотоцикла и действительно надеялся снова его услышать. Потом он поднялся на второй этаж и заглянул в комнату, где спала Надя. Он просто хотел ее увидеть. Когда он смотрел на Надю, ей снился ее отец. Саня слушал ее ровное дыхание, он запоминал, скоро им придется проститься. Когда ее дыхание на секунду сбилось (она узнала, что ее отец нанял Саню), он замер и успел испугаться. Но относительная единица измерения времени истекла и все вернулось на свои места. Саня не стал ее будить и вышел из комнаты.

   Когда он спустился на первый этаж, его мысли устремились в сторону обеда. Саня обратился за помощью к своей сумке, там он нашел бутерброд с колбасой и плавленым сыром. Саня вспомнил, как готовил этот бутерброд сегодня утром, и не подозревал о том, что уже произошло.

   Саня откусил от бутерброда кусочек, тот оказался теплым, вязким и противным на вкус. Перед глазами у Сани появилась картина: два мертвых лица смотрят на него, затуманенными, невидящими глазами, скоро белки не станет видно, их зальет кровью из аккуратных ран в черепах, через которые, если присмотреться, можно увидеть, еще живые, пульсирующие мозги. Кусок бутерброда показался Сане похожим на эти мозги и зашевелился у него во рту.

   Саня выплюнул непрожеванный кусок прямо на стол и кинулся к шкафу, за кучей старого тряпья была припрятана начатая бутылка "Монастырской избы". Саня зубами выдернул пробку и сделал большой глоток. Полусухое вино смыло с Сани противную субстанцию того, чем он собирался пообедать. Сане стало намного лучше, он смог сделать глоток воздуха, не опасаясь того, что его вывернет наизнанку и его прямая кишка окажется где-то в районе горла.

   Аккуратно, вдыхая воздух через рот Саня собрал остатки своего обеда и выкинул их в ведро. "Монастырская изба" начала действовать, принятое на голодный желудок полусухое, слегка кислое вино ударило в голову. Нервозность и обеспокоенность в движениях исчезла, появилось чувство неопределенной усталости, чтобы не подчиняться этому чувству Саня стал собирать то, что пытался починить Рома, через пару часов телевизор выглядел как новый, только не работал.

   С улицы доносились звуки обычного дачного дня, уже более двух часов идет игра, а ее главная участница ничего не знает о своей роли, она спит. Спит она не спокойно, постоянно ворочаясь, но все же это сон, который всегда приносит покой, иногда губительный для тех, кто не на чеку. Звуки и образы последних часов складывались в достаточно странные и забавные метаморфозы, самым странным был образ Сани, уезжавшего от нее вдаль на журнальном столике, который обычно стоял в гостиной.

   Когда Надя открыла глаза, то она увидела, что солнце склонилось в сторону запада, было около шести часов вечера. С первого этажа доносились звуки негромкой музыки, насколько Надя помнила это был "Герой" — ДДТ.

   "Ты думал, что здесь легко встать, высоко полететь, глубоко не упасть, познать этот мир и остаться счастливым".

   Когда Надя спустилась на первый этаж, она увидела Саню, сидевшего с прикрытыми глазами.

—Ты спишь?

—Нет, ты же знаешь, я никогда не сплю.

   Надя это знала, она никогда не видела его спящим, даже когда они проводили ночи вместе о засыпал позже Нади, а посыпался раньше, если он, конечно, действительно спал.

—Как ты себя чувствуешь, красавица?

—Теперь лучше, спасибо тебе, ты спас меня.

—Пока еще нет.

   Надя села ему на колени и обняла его, ей стало намного легче, когда она почувствовала его запах, ритмичный, но слегка учащенный стук сердца. Но было что-то еще, запах вина, остаточная напряженность. Надя не обращала на это внимания, она хотела просто чувствовать его близость. Они долго сидели так, не произнося ни слова, Саня смотрел в сторону и поглаживал ее по спине. Потом она начала плакать, бесшумно, редко вдыхая воздух. Слезы медленно катились по ее гладкому лицу и капали Сане на плечо.

—Успокойся, я не переношу, когда ты плачешь. Все будет хорошо.

   Но слезы продолжали катиться по ее щекам, Саня прекрасно понимал ее, но он действительно терпеть не мог, когда она плачет. От этого ему становилось не по себе, как будто внутри появляется волк и начинает неугомонно выть, так протяжно и жалобно, что хочется биться головой об стену.

—Держи, выпей немного, тебе станет лучше — Саня подал ей бутылку вина — только много не пей, это быстро втягивает. Скоро я не смогу следить за тобой, придется тебе самой смотреть на вещи вокруг.

   Надя сделала несколько небольших глотков, Саня оказался прав, ей стало намного спокойней и легче. Она отставила вино в сторону и снова обняла Саню, теперь в ее действиях Саня уловил теплоту и чуть больше открытости.

—А куда Рома делся?

—Он уехал за билетом.

—Каким?

—Тебе придется уехать из этого города, он поехал билетом на самолет в Новгород.

—Но я хочу остаться с тобой.

—Извини, но не получится, я должен защитить тебя раз уж так вышло, даже если нам придется расстаться навсегда.

—Это слишком большая цена.

—За твою жизнь — нет, не большая, можно сказать, ничтожная.

—Но мы можем уехать вместе, у нас все получится.

—Извини, но моя родина здесь, и моя родня тоже, я не могу их бросить. К тому же, на наш след будет намного легче напасть, чем на твой. Может быть, позже, когда я разберусь с Петром Ивановичем, я смогу приехать, но это тоже навряд ли.

—Что за Иваныч?

—Именно он заказал тебя и твоих родителей, он пытался подкупить меня и Рому, чтобы мы тебя выдали. Но я узнал его и пришлось ему согласится на мои условия...

   Пока Саня объяснял Наде суть сделки, и план дальнейших действий, наступил вечер. Легкие сумерки легли на уставшую землю, все садово-огородные, строительно-монтажные работы начали стихать. Саня выключил магнитофон, и не зажигал свет.

—Придется сидеть в темноте, светом мы можем выдать свое местоположение.

   Саня включил плитку, оголенная спираль, нагревшись, окрасила стены рядом с плиткой в темно-оранжевый цвет.

—Нет на свете такого, что утрачиваешь навсегда. Нет на свете такого, чего нельзя обрести вновь — сказал Саня, его глаза отражали угасающий свет этого вечера, и они казались Наде странными, не такими, как всегда.

   Синий, эмалированный чайник с толстым слоем накипи на стенках занял свое место на плитке и время от времени издавал странные звуки оповещая всех присутствующих о скорой готовности горячей воды для чая.

—Ты найдешь себе кого-нибудь другого, только помни обо мне, но не волнуйся, знай, Саня всегда прорвется, живи как хочешь — продолжал Саня, его голос немного дрожал, он приготовил эту речь, пока ждал Надиного пробуждения, но он не предполагал, как сложно будет это сказать, глядя ей в глаза.

—Такого, как ты не найти.

—Просто, не попадай в такие ситуации и в таком как я не будет надобности. Я буду всегда любить тебя, несмотря ни на что.

   Они сидели в темноте обнявшись, в доме было тихо и только закипающий чайник потихоньку пыхтел у себя в углу, выплевывая в остывающий воздух небольшие облака пара.

   Саня снял чайник с плитки и налил кипяток в эмалированные кружки и поставил их на стол, из них еле заметными, змеями пополз пар, исчезая в теплой летней ночи.

   На небе появились звезды. Их ровный, слегка мерцающий свет плавал в комнате волнами, обволакивая находящихся там людей. Они сидели за столом и пили из кружек дымящуюся жидкость. Саня пил кофе это была уже привычка, некоторая компенсация за то, что он не курит. Кофе помогает ему лучше чувствовать ритм всего, происходящего вокруг. Надя с неохотой размешивает в кружке варенье, пристально вглядываясь в ее содержимое.

—Мне приснился сон, очень необычный, я видела своего отца, он сказал что ты поможешь мне, что ты — хороший человек. И еще... — Надя приостановилась, подбирая нужные слова — он сказал, что нанял тебя, чтобы ты присматривал за мной, но потом, ты полюбил меня. Это правда?

   Саня посмотрел ей в глаза, несколько секунд подумал. Им оставалось быть вместе чуть больше восьми часов. Самое время раскрыть все карты.

—Да это так, год назад твой отец предложил мне неплохие деньги за то, чтобы я с тобой познакомился и берег тебя от каких либо проявлений современной негативной среды, именно так он и сказал. Раньше, за деньги я мог сделать что угодно, и я согласился. Потом я действительно полюбил тебя, и люблю до сих пор и буду любить всегда, но это я уже говорил.

   Из-за облака выглянул зарождающийся месяц и осветил комнату, сидящие на диване фигуры, казались мертвыми — они не двигались, лишь слегка приглядевшись можно было различить их дыхание, их лица были бледными и напоминали гипсовые физиономии статуй из какого-нибудь парка культуры и отдыха.

   Саня частенько поглядывал в окно, он боялся увидеть поблизости отблески фар, он был бы не в силах что-либо предпринять против ребят Петра Ивановича, известных своей физической силой и отсталым умом.

—Кто-то должен приехать? — спросила Надя, она заметила его странное поведение, она видела что он чего-то опасается.

—Надеюсь, что нет.

—А как же Рома?

—Мы с ним завтра встретимся, а сегодня у нас гостей не будет. Зато будет шанс попрощаться — ответил Саня и прижал ее к себе.

—Похоже, нам даже и этого шанса нет. Я не могу сегодня, ты понимаешь?

—Понимаю, — ответил Саня — значит так тому и быть, все, проехали. Забудь.

—Придется нам морально проститься, говорят, так даже легче.

—Может быть.

   Нельзя сказать, что Саня подумал о том, что Надя его обманывает, просто такое стечение обстоятельств и некой периодичности с циклом в двадцать восемь дней.

   Они просто сидели обнявшись и смотрели друг другу в глаза, они запоминали друг друга, чтобы никогда не забыть.

—Скажи, ты давно знаешь Рому? — спросила Надя.

—Достаточно давно.

—А он всегда был таким непробиваемым и спокойным.

—Это очень печальная история, с несчастливым концом.

—Ты мне ее расскажешь?

—Конечно, раз ты спросила. Было это полтора года назад...

   Падал легкий и очень густой снег, подгоняемый не сильным, но напористым ветром. Они шли вдвоем, Рома и Наташа, они недавно вместе, они любят друг друга. Так бывает, но не очень часто, настоящие чувства проявляются как хорошее землетрясение, уносящее тысячи жизней. Хотя их чувства и были настоящими, они не уносили жизней людей. До поры до времени.

   Их путь лежит через небольшой лесной массив (возможно через тот, где полтора года спустя Саня убьет двух киллеров). В стороне от тропинки стоит группа парней лет двадцати, среди них есть военные, все они пьяны, как это часто бывает в канун народного праздника 7 ноября.

   Рома заметил их, но не придал их присутствию особого внимания, а зря.

—Пацан, дай сигарету.

—Не курю — ответил Роман, и это была правда.

—Не ври старшим, пацан, хуже будет.

—Я тебя не убеждаю, это факт.

—Последний раз говорю, дай сигарету, сука.

—Пусть тебе твоя девушка дает.

   Последняя фраза застряла в воздухе вместе с паром, вылетевшим изо рта Ромы и вызвала некое замешательство в толпе гопников.

—Чево?

—Выражение не для твоего ума, потом может и поймешь, но не скоро.

—Все, пацан, пиздец тебе — сказал громила в спортивном костюме кроссовках и шапке, надвинутой глубоко на лоб и почти закрывавшей глаза и кинулся на Рому. Он попытался нанести удар Роме в челюсть, но он отступил назад, принял противника ударом колена в пах и закрепил результат уларом локтя в основание черепа, гопник упал на снег и вырубился. Удар у Ромы уже тогда был тяжелый. На него уже бежали еще трое.

—Беги отсюда, быстрее! — крикнул Рома Наташе и нанес удар с левой в висок, что сбило противника с траектории, но следом же получил удар в подбородок, а потом в район печени.

—Беги! — крикнул Рома теряя последний воздух и падая на утоптанный снег. Но Наташа не успела убежать, двое в форме схватили ее за руки и отволокли в сторону, она попыталась сопротивляться и кричать, но ей заткнули рот.

   Удары ног обрушились на Рому, его ребра просто хрустели и превращались, как ему казалось в кашу из костей и крови. Этого Рома боялся больше всего, быть забитым толпой, но его страхи быстро улетучились, когда он услышал голос со стороны.

—Все, перестаньте, смотрите, какую игрушку мы нашли. Интересно, как она работает — голос принадлежал одному из солдат и он говорил о Наташе. Рома это понял моментально, и его глаза наполнились ужасом.

—Суки, не трогайте ее, пидоры ебаные! — заорал Рома, но его утихомирили ударом ноги в горло, Рома попытался кричать снова, на из горла вырвался лишь хрип и поток крови.

—Держите ее, щас я ей покажу, кто здесь ее парень. Иди ко мне деточка.

   Послышались глухие Наташины крики, а потом стон.

   Рома посмотрел их сторону не заплывшим глазом. Он увидел, что трое держат ее за руки и за горло, прикрывая рот, а солдат имеет ее сзади.

   "Господи, как ты можешь допустить такое, она же ее ребенок. А я не могу даже пошевелится и лежу здесь как мешок с говном, эти пидоры переломали мне все кости, а теперь они насилуют мою подружку. Боже, ну и говнюк же ты" — подумал Рома и закрыл глаза, сознание покинуло его. Когда он очнулся никого уже не было, только в нескольких метрах от себя он заметил Наташу. Она лежала на снегу не двигаясь. Рома приподнялся на левой руке, правая оказалась сломанной в предплечье и распухла. Ноги тоже были сломаны и не функционировали. Опираясь на уцелевшую руку Рома пополз к Наташе, каждое движение доставляло ему невероятную боль во всем теле. Он полз, оставляя за собой полосу примятого снега и полоску крови, вытекшей из горла и размазанной курткой. Когда Рома добрался до Наташи, то он увидел, что она становится похожа но сугроб, снег уже почти засыпал ее, но он не заметил ни синеватого оттенка кожи, и лужу запекшейся крови под нижней частью ее туловища.

   Рома стряхнул с ее лица снег, вытер уже застывшие слезы, положил на место непослушную прядь ее волос.

—Тата, вставай, холодно здесь. Иди домой. Тебя уже наверное ищут, а я здесь полежу, отходился теперь — сказал Рома, глотая кровь, давясь собственной кровью и опять глотая. Потом он понял что она его не слышит, что она мертва. Он уперся лбом в снег и заплакал. Боль снова пронзила его тело, он перевернулся на бок, ребра моментально напомнили о себе. Рома обнял Наташу и положил свою голову ей на плечо. Последней его мыслью было: "А еще говорят, что курить вредно". Он вырубился, а месяц пробиваясь через облака смотрел на него безразлично и спокойно.

   Их нашли утром, Рома всю ночь пролежал на снегу, обнимая свою подружку, его не смущало то, что множество костей в его организме было сломано, что снег довольно холодный и то, что он обнимает мертвое тело. Теперь его ничего не волновало. Он стал таким же холодным как снег и таким же спокойным, как месяц в снежном осеннем небе.

—Вот такая история, очень печальная, но я предупреждал.

—А от чего она умерла?

—От обильного кровотечения, ей было пятнадцать, но она была низкой и еще не до конца сложившейся. Она была ребенком. А их было пятеро двадцатилетних быков. Если бы она выжила, она могла бы спятить, и скорее всего не смогла бы иметь детей. Им бы все ровно пришлось бы расстаться, она не смогла бы забыть все это, встречаясь с Ромой.

—Что с ним то случилось?

—Когда я пришел к нему в больницу, а это было девятого, он был похож на мумию, только левая рука была без гипса, половина его лица заплыла и была неузнаваема. Здоровым глазом он отсутствующе смотрел в потолок. Я так и замер в дверях, я не различил, дышит он или нет, мне показалось, что он умер.

   Саня стоял в дверях палаты номер три травматологического отделения. Из четырех коек три были заняты. Саня намеревался позвать медсестру, он был уверен, что Рома кинул копыта.

—Все в порядке, я еще не помер, проходи. Садись, в ногах правды нет.

—Ну ты меня и напугал. Я уже хотел труповозку вызывать.

—Я здесь почти всех так пугаю, правда, Михалыч?

—Что есть, то есть. Все думают, что он не жилец, когда в первый раз увидят, особенно эти, практикантки из меда, молоденькие — ответил Ромин сосед по палате, Михалыч, листая свою газету.

   Саня сел у Ромы в ногах и достал пакет мандарин из своей сумки.

—Держи, доктор сказал, тебе нужно их есть.

—Отнеси их лучше Наташе, она их любит. С ней ведь все в порядке, правда?

   В палате повисло молчание, было слышно как Михалыч шелестит своей газетой. Рома смотрел Сане в глаза, его от этого спокойного, безразличного взгляда начало морозить, несмотря на довольно хорошее отопление.

—Я думал, что ты знаешь... Она мертва.

—Я так и знал, сначала я не помнил, как оказался рядом с ней, когда нас нашли. Теперь я вспомнил, я подполз к ней, она не дышала, тогда я обнял ее и вырубился, а очнулся только в машине скорой помощи. Я так любил ее. Когда похороны?

—Завтра, я буду там.

—Ты уж постарайся, окажи услугу, а то я нескоро отсюда выберусь.

   Рома оказался прав, вышел он из больницы только в начале мая. За ним обещали приехать родители во второй половине дня, но он смог выбраться из больницы утром, сразу после завтрака. Сразу же он пошел на кладбище, какое-то время он ходил среди памятников, но вскоре он нашел ее могилу. Ранняя трава покрывала неровный холмик суглинистой почвы, с серого мрамора, на него смотрела Наташа. Он посмотрел на нее и отвел глаза, еще нескоро он сможет посмотреть ей в глаза, не ощутив упрека со стороны совести.

—Вот я и пришел, прости, что так долго. Прости меня.

   Она не отвечала, только ветер шумел, гуляя между сотнями тысяч памятников. Кладбище в этот ранний час было пустынно. Только воронье поедало, то, что оставили люди своим родным, или то, что от этих родных осталось.

—Я вот тебе принес, покушай — сказал Рома и достал из кармана своей ветровки два мандарина и положил к основанию памятника, прямо под выгравированной надписью "вернуть нельзя, забыть невозможно" — я еще зайду, не забывай меня.

   Рома вышел из оградки и пошел в сторону выхода из этого царства памяти и скорби. В воротах он столкнулся с Наташиной матерью, она шла к своей дочери, она не узнала Рому, лишь один раз она приходила к нему в больницу, да и то, чтобы обвинить его в смерти Наташи. Рома сразу узнал ее, она была похожа на свою дочь, только за последние восемь месяцев она постарела лет на десять. Он не стал ее останавливать, она имеет право ненавидеть его, хотя бы за то, что он не курил.

   Рома зашел к себе домой, там никого не было, он ушел из дома днем седьмого ноября, пошел он к Наташе, теперь он вернулся от нее пятого мая. Он позвонил отцу, сообщил, что он уже дома, и что сейчас уходит, и вернется поздно вечером. Отец попросил его быть осторожным. Рома пообещал быть.

   Потом Рома взял часть денег, из тех, что он копил на мотоцикл и ушел. Пошел он в оружейный магазин и исправил свою давнюю ошибку, он купил нож. Именно тот, который он потом положит в ботинок, когда ему придется ехать к Сане на дачу. Это будет больше чем через год, а сейчас Рома направился в то учебное заведение, где учился он сам и где учился Саня.

   Когда Рома поднялся на третий этаж вышеупомянутого учебного заведения, его суставы завыли, как стая голодных волков. Больше полугода фактического безделья не прошли даром и от былой подтянутой формы остался лишь крепкий удар левой, которую Рома разрабатывал все эти месяцы, будучи прикованным к больничной койке.

   По случаю наступления теплой погоды двери в кабинетах были открыты. Рома встал напротив одной из таки открытых дверей, он видел профиль учительницы, класс не видел Рому, он стоял далеко от двери. Рома стал пристально смотреть на учительницу, она начала сбиваться и путаться в словах, из класса послышались смешки. Наконец она поняла и посмотрела в дверной проем, у нее был вид, будто она увидела призрака — Рома стоял у стены и все так же смотрел на нее, потом он приподнял левую руку (правая еще болела) и поманил к себе. Она вышла из класса и подошла к нему.

—Здравствуйте, извините, что так получилось, я не хотел, чтобы меня увидели.

—Здравствуй, ты изменился, где твоя жизнерадостность?

   "Оставил сегодня утром под памятником своей девушки, а что, так не понятно" — подумал Рома, и сказал:

—Вы не могли бы позвать Саню на выход с вещами, нам бы поговорить.

—Конечно, у них все ровно последний урок.

   То, что у Сани последний урок Рому беспокоило меньше всего, они в любом случае должны были поговорить.

—Спасибо Вам, до свиданья.

—До свидания, Рома.

   Слегка покачивая бедрами учительница вернулась в успевший разбушеваться класс.

—Всем тихо, урок идет. Третий ряд, первая парта, на выход с вещами.

   Класс моментально затих, из кабинета вскоре вышел Саня с сумкой на плече, он подошел к Роме. Рома протянул Сане правую руку, Саня пожал ее. Первое за такое долгое время для Ромы рукопожатие оказалось болезненным.

—Вот я и выбрался из этого дурдома.

—Долгое же время на это ушло.

—Да, долгое. Спасибо тебе, ты навещал меня, а это очень важно, ты помнил обо мне в отличие от многих.

   Они шли по залитой солнечным светом улице, их тени почти не было видно солнце приближалось к зениту.

—Куда идем? — спросил Саня.

—Давай просто погуляем по городу, я так давно здесь не был.

—А ты не хочешь пойти... к ней?

—Я уже был, утром, как только освободился. Поблудить пришлось, пока нашел, но ты тогда хорошо объяснил. Когда, кстати памятник поставили?

—На прошлой неделе, земля только отошла от зимы и сразу же поставили.

—Понятно.

   Они долго ходили по проснувшемуся от зимнего сна городу. Время от времени они останавливались, чтобы боль в Роминых суставах улеглась, и снова продолжали свой путь по улицам этого индустриального центра.

—Знаешь, чего я хочу больше всего? — спросил Рома — Я хочу отсюда выбраться, хоть на какое то время уехать из этого кошмара, здесь все напоминает о ней, так и свихнуться недолго.

—Может стоит осуществить нашу задумку, права у нас есть, осталось только технику найти. Но сейчас это не проблема, если есть деньги. Ну как, согласен?

—Пожалуй, стоит попробовать, думаю за пару месяцев я смогу набрать нужную сумму.

—Вот и замечательно.

—Вполне.

—Может, тогда назад двинем, а то уже вечер.

—Ты ошибаешься, еще не вечер, теперь никогда не вечер.

—Может ты и прав, в любом случае, мне пора идти. Может завтра увидимся.

—Может. Бывай.

   Они пожили друг другу руки. Саня отправился в сторону трамвайной остановки, Рома стоял и смотрел не садящееся солнце. Оно приобрело сочный желтый цвет.

   Цвет тоски.

   Одиночества.

   Сумаществия.

   И спокойствия.

   У них все получится, в конце июня они купят мотоциклы и отправится в восточную Европу. Свободные странники. Это поможет Роме избавится от части плохих воспоминаний, и через какое то время он сможет посмотреть в глаза Наташе. Посмотреть в глаза глыбе гранита. Иногда это бывает очень сложно.

   В августе они вернутся, Рома по-прежнему будет ходить на кладбище, оставляя там мандарины. Он помирится с Наташиной матерью, точнее это она сможет простить его. Саня встретит шефа, тот предложит ему "работу". Саня встретит и полюбит Надю.

   Но это все будет после того, как Рома отвернется от желтого диска предзакатного солнца. И мерным спокойным шагом отправится домой, где его будут ждать родители после семимесячного отсутствия.

—Вот так все это и было, длинная серая лента дороги оставляет позади множество бед, но такую — никогда. Рома всегда будет помнить о ней — сказал Саня, в завершении свого рассказа. Сверчки прекратили свою трескотню, так как пошел уже второй час ночи и окрестности погрузились в тишину теплой летней ночи.

—Не понимаю, как можно жить после такого. Это просто ужасно.

—Значит можно, но я бы уже давно бы в запой ушел. А Рома после того случая ни капли не пил, никогда. И его эмоции всегда внутри его, невозможно понять, что он чувствует, думает. Иногда это страшновато.

—А этих подонков нашли?

—Нет, но одного оттуда точно волоком утащили, но этого мало, я бы таких к стенке ставил и расстреливал.

—Не слишком ли жестоко?

—Это не так жестоко, как насиловать пятнадцатилетнюю девчонку, не глазах у ее друга, предварительно переломав ему все кости — Саня говорил это особенно холодно и с небольшим ударением на твердые согласные, чтобы Надя поняла серьезность и обоснованность его высказывания. Но она его и так понимала, она привыкла верить ему.

—Может споем? — спросил Саня, его начало тянуть ко сну.

—Давай, а что?

   Саня обухом ножа отбивал ритм по столу, в такой музыке главное — ритм, а не мелодика.

—Когда я на почте служил ямщиком, ко мне постучался мой невропатолог и глядя на карту на белой стене, он улыбнулся мне. Он рассказал как плачет тайга, без мужика она одинока, нету на почте у них ямщика. Значит нам туда дрога, значит нам туда дорога... — два таких непохожих голоса, под акомпанимент кухонного ножа, пели эту старую, хорошую песню, а потом и много других. Чтобы простится у них осталось уже немного времени. Иногда прерывая пение, небольшими беседами о том, что было раньше, они прогоняли сон, они не хотели провести это драгоценное время выключив сознание, они хотели общения. У них было много любимых песен, наверное, ни одна из них не была в ту ночь забыта. И последней была вот эта: "Вместо тепла — зелень стекла. Вместо огня — дым, из сетки календаря выхвачен день. Красное солнце сгорает дотла день догорает ним, на пылающий город падает тень".

   Часы на стене показали 4:44, со стороны востока начали появляться первые лучи солнца, еще не такие явные, но улавливаемые давно не спавшим взглядом.

—Пора — сказал Саня и поднялся на ноги, позвоночник сразу же откликнулся целой очередью "выстрелов", ноги слегка подкосились, но тут же снова встали прямо, непоколебимо.

   Надя встала вслед за ним и подошла вплотную к Сане. Она была на полголовы ниже его, и чтобы смотреть ему в глаза ей пришлось приподнять подбородок.

—Ты точно не хочешь поехать со мной?

—Я хочу, но я не могу, здесь мой дом. Может мы еще и увидимся, помни, что я тебе говорил.

   Они направились к городу, чтобы там встретить Рому с билетами. До шести оставалось чуть более часа.

   Рома опять возвращался в город, но теперь с юго-востока. Раньше он проводил в седле своего мотоцикла много большее время, но сейчас появились давние воспоминания, внутри становилось не по себе. Саня сказал, что дорога стирает все воспоминания, но это не работало, и с каждым километром Роме становилось все хуже. Перед глазами появилось лицо Наташи, она с легкой улыбкой смотрела на него с фотографии на стене.

   Все это происходит внутри, а снаружи все тот же спокойный взгляд, руки, как всегда, крепко сжимают руль и направляют "Иж" туда, куда нужно. Через какое то время, Рома подъехал к авиа кассам.

   Оформление билета до Новгорода не заняло много времени — деньги и документы были в порядке, Рома не вызвал подозрений у сотрудников охраны.

—Счастливого Вам дня — сказала Ирина Ивановна, сотрудница авиа касс, вручая Роме билет.

—Вам тоже — ответил Рома и покинул помещение.

   На улице его ждали, это не были люди Петра Ивановича, это были местные гопники, приметившие Ромин мотоцикл и пожелавшие получить с него денег "за парковку".

—Эй, пацан, за стоянку платить надо.

—Не вижу что-то на тебе пагонов, чтобы ты с меня деньги собирал.

—Пацан, может, пойдем поговорим.

—Пошли — сказал Рома, теперь он уже готов к таким стычкам, события полуторагодичной давности его многому научили, в глубине души он мечтал вернуть тот вечер и поговорить с теми ребятами по другому. Но теперь это уже была другая история с другими действующими лицами. Теперь к Ромы был нож, и полтора года усердных тренировок и стальные нервы, но вот они и достались ему слишком тяжелым путем.

   Он был уверен в себе. Как никогда, точнее сказать, как всегда.

   Их было трое, против Ромы. В их поведении наблюдалось поглотившее их чувство вседозволенности и безнаказанности и сегодня оно сыграет для них злую шутку. Они встали треугольником.

   "Они думают, что треугольник — самая крепкая фигура в геометрии, но они ошибаются. Самая надежная и несминаемая фигура — это точка. Она ник чему не привязана, ни от кого не зависит на одиночках стоит весь этот мир, единство общества и человека это кажущийся обман, каждый из нас одиночка, но не все могут признать и использовать это, но тот, кто смог этим воспользоваться, добьется многого" — это думал Рома, когда ударил первым, когда сделал откат, когда достал нож. Когда неконтролируемой толпой его противники убегали, кто то без зуба, а кто и с порезом на руке. Рома думал об этом когда уезжал в другой конец города, когда оставлял там мотоцикл, когда, уже ночью шел в сторону дома.

   У Мао он оказался в 4:40, через четыре минуты, Саня встанет с дивана и они отправятся в город, скоро игра будет окончена.

   Город еще спал, некому было обращать внимания на парня, сидевшего на каменном парапете рядом с небольшим китайским ресторанчиком. Его сумка стояла у него в ногах, там находилась вся его жизнь, та, на которую ему давно насрать, но ему когда-то стало интересно чем все это закончится.

   Издали послышался рокот мотоцикла, это были Саня и Надя. Саня казался немного взволнованным и не выспавшимся. Надя смотрела в землю, и Рома не видел ее глаз, чтобы понять ее состояние, но ее поведению было видно, что она тоже волнуется и боится сказать или сделать что-то не так.

—Здорово.

—Привет.

   Они обменялись короткими приветствиями, никто не стал заявлять, что это утро является добрым. Потому, что этого не было, было только восходящее солнце, небольшая дымка в воздухе и все тот же асфальт, который во многих городах и на сотнях километров дорог, он никогда не менялся. Никогда и нигде.

—Держи, вылет в шесть пятнадцать из Толмачево, как и заказывал — Рома передал Сане билет, документы и оставшиеся деньги. Когда Саня клал все это во внутренний карман своего жилета, то вдали появилась черная BMW седьмой модели, она мерно шелестя покрышками приближалась к китайскому ресторанчику. До окончания игры оставалось еще минут пятьдесят. Сомнений не оставалось. Это были люди Петра Ивановича.

—Садимся все втроем, уедем! — заорал Саня и ринулся к мотоциклу.

—Нет, уезжайте, во дворы, потом налево, там попетляй, и уходи на трассу. Я их отвлеку.— сказал Рома и взял с асфальта свою сумку и побежал прямо по дороге.

—Сто второй километр М53, там деревня, я буду там отсиживаться, всегда меня там найдешь — закричал Саня Роме вдогонку и завел мотоцикл.

—Давай, быстрее, надо уходить!

   Во дворы, мимо железобетонного блока, несколько поворотов на узких улочках, пройдены с максимальной скоростью. Потом на юг, несмотря на то, что аэропорт находился на западе. Саня просто заметал следы.

   Время еще было. Пока.

   Трасса на аэропорт в это время всегда пустынна, пятно ближнего света выхватывает только серую ленту усталого асфальта. Ветер треплет волосы Сани и Нади, двигатель раскручен до предела, как и Санино сердце, снаружи это выражается небольшой дрожью в руках и желанием выпить вина.

   К аэропорту они приехали в пять пятьдесят две. Зеркальные двери приветливо распахнулись перед ними. Внутри большого здания из стекла и бетона не было опасности. Кондиционированный воздух был свеж, но он напоминал Сане воздух в джипе, после того, как пороховой дым ушел в вентиляцию. Наде он показался искусственным после свежести июньского утра. Так оно и было. Регистрация прошла без проблем, До вылета еще оставалось время.

—Пошли в кафе посидим — предложила Надя.

—Пошли.

   В кафе было пусто, остальные пассажиры ранних рейсов предпочли зал ожидания, как место, где можно спокойно досмотреть свои сны. Саня заказал два кофе. Их столик располагался у панорамного окна с видом на летное поле, в маленькой вазе в центре стола был тюльпан, хоть и искусственный, но факт оставался фактом. Саня сел так, что окно находилось по правую руку от него, чашка обжигала его руки и кофе, как говориться, не катило. Придется его оставить здесь же, на столике, хорошо, если бы вместе с тем чувством, которое Саня тогда испытывал.

   Надя сделала пару глотков из своей чашки и тоже отодвинула ее в сторону.

—Херово все как-то вышло — сделал вывод Саня.

—Да, не особо хорошо.

   Объявили посадку на рейс Нади.

—Пора идти — сказал Саня.

—Возьми вот это — Надя отдала Сане свой мобильный телефон — там деньги на счету есть, должно надолго хватить. Если что случится, я позвоню.

—Хорошо, прощай — сказал Саня и отправился назад на парковку. Его правый ботинок слегка поскрипывал, касаясь мраморной плитки здания аэропорта. Он не обернулся, а Надя стояла и смотрела ему вслед, потом она пошла к турникету и улетела в Новгород.

   Саня поехал по М53 так же на запад, и через какое-то время его обогнал самолет, скорее всего на нем летела Надя, так, по крайней мере Саня предположил. В деревне на сто втором километре этой трассы жил Санин дядька, который согласился через пару дней съездить в город и сообщить Саниным родителям, что все в порядке. Саня разместился в небольшом сарайчике в стороне от дома, там Саня организовал свое временное пристанище. Оно включало в себя старую кровать, стол стул, и небольшой магнитофон, хоть и старый, но вполне уверенно крутивший Санины любимые песни. Через какое то время почти вся деревня знала о странном парне с мотоциклом, который любит пить ночами белое полусухое, и орать старые песни. Все время Саня ждал Рому и надеялся, что он приедет, но он все не ехал.

   Рома не ехал, он бежал прямо по дороге, привлекая к себе внимание людей Петра Ивановича. Его расчет оказался правильным — BMW катилась за ним, все так же шелестя покрышками, когда Рома окончательно убедился, что они едут именно за ним, а Сане удалось уйти незамеченным, то он повернул в переулок налево.

   Машина повернула вслед за ним. Рома стоял под аркой, лицом к подъехавшей машине, у него в руке был обрезок трубы, Рома держал его параллельно ноге в слегка расслабленной руке. Машина остановилась перед въездом в арку, кто-то смотрел на Рому через тонированное стекло, но вот Рома никого увидеть не мог. Открылась правая передняя дверь, из машины вылез парень, лет двадцати трех, среднего телосложения, в аккуратном темно-синем пиджаке, таких же брюках, красной рубашке с темним однотонным галстуком. Он вошел в арку, встал напротив Ромы метрах в трех, зрительно оценил своего оппонента, что вызвало у него легкую улыбку.

—Говори, где девчонка.

—Нет.

—Я смотрю, ты не многословен — ухмылка все дальше поползла по чистому безукоризненному лицу — это поможет тебе вспомнить родной язык — парень потянулся к наплечной кобуре под пиджаком. Но сделал это он не слишком быстро и у Ромы хватило времени, чтобы сделать замах, выпад вперед и ударить справа в висок. После таких ударов уже не поднимаются, тем более, что Рома, в момент удара слышал хруст проломленной кости, с которым был ему отлично знаком по своему опыту. Тело упало на грязный, загаженный асфальт.

   Три двери моментально открылись и уже через мгновение три кругляшка, калибром в девять миллиметров смотрели на Рому.

—Говори, быстро, изрешетим, к черту! — орал кто-то за правой задней дверью, Рома мог видеть только его руки и макушку. И пистолет. Так же отчетливо как и другие два.

   Рома опустил правую руку с трубой в исходное положение. И поднял левую руку с вытянутым средним пальцем на уровень плеча. И спокойно смотрел поверх голов куда-то в пространство. Так они стояли несколько секунд.

—Говори... — опять начал голос.

—Да пошел ты — Рома сделал движение, как будто он хочет кинуть трубу в одного из наемников.

   У кого-то из них не выдержали нервы и два куска свинца осели в Ромином теле. Один из них попал точно в сердце, которое до тех пор продолжало спокойно стучать, но моментально остановилось. Труба с грохотом упала на асфальт и откатилась в сторону. Рома упал рядом, он по-прежнему смотрел перед собой в серый потолок, он не видел ни неба ни звезд, ни месяца. И это позволило ему умереть так же спокойно, как он жил последние полтора года.

   Прошла неделя после того, как Саня приехал в деревню. Теле и радиовещания здесь не было, газет он не читал, поэтому он все еще не знал, что Рома уже не приедет, что его уже закопали рядом с Наташей. Еще одна глыба гранита с невозмутимым взглядом.

   Так всегда бывает, когда ты не знаешь, что тебе ждет в будущем.

   Когда ты не хочешь этого знать.

   Когда облака ниже колен...

   Когда на зубах куски языка... И так далее по тексту.

   Шел первый час ночи и первая бутылка вина, было полнолуние, по земле разлился полупрозрачный голубоватый свет. Саня сидел перед окном и смотрел в спокойную летнюю ночь. Ему ужасно не хватало Нади, какая-то его часть отсутствовала и теперь он не мог не ехать ни возвращаться назад, вестей из города еще не было. Похоже дядька там конкретно загулял, и еще не скоро приедет назад на гремящей на стыках путей пригородной электричке.

   Зазвонил телефон, раньше он бесполезно валялся на столе, днем сигнал со станции не доходил, но ночью на экране появлялось два кубика уровня связи. После третьего гудка Саня поднял трубку.

—Да.

—Это Надя, похоже ко мне подбираются, я чувствую. Приезжай я больше так не могу.

—Я тоже, говори адрес. Я приеду.

   Саня записал адрес, отключил телефон и положил его обратно на стол. Саня вышел на улицу, под скатом крыши стояла бочка наполненная водой. Саня окунул туда голову, чтобы избавится от хмеля, через какое-то время это помогло и он почувствовал себя совершенно трезвым. Оставив на кухонном столе записку, Саня не теряя ни секунды уехал. У него почти не было времени и было четыре тысячи километров которые нужно было преодолеть.

   Саня ехал на запад, первый рывок он сделал за семь часов, в восемь утра его просто сморило сном и он был вынужден остановится на стоянку в ближайшем придорожном мотеле. Четыре или пять часов сна и опять бесконечная дорога на запад.

   Редкие придорожные кафе с каждой сотней километров становились все дороже и еда все более отравляющей, кофе все более горьким. Рядом с одним из таких кафе Саня встретил самого странного человека дороги за всю свою жизнь. Это бол мужчина, лет сорока пяти, пятидесяти, лысоватый, с усами, в небольших прямоугольных очках. В косухе, черных, подогнутых джинсах, тяжелых ботинках. И на мотоцикле — сияющем на июльском солнце Харлее, о котором Сане только мечтать. Он подъехал к Сане и спросил:

—Куда едешь?

—На запад.

—Ничего там хорошего нет, это я точно знаю, вся правда в востоке.

—Не знаю, я там был, но ничего не нашел.

—Может мне больше повезет. Главное найди разницу между коридором и тоннелем и пойми где ты находишься. Бывай.

—Счастливо.

   В Новгород Саня приехал через неделю после Надиного звонка. Было раннее утро, в воздухе висел туман. Саня быстро нашел приземистый частный дом, где жила Надина тетка. Дверь оказалась открыта. Саня пошел прямо по коридору у третьей двери он остановился, она была открыта. Через дверной проем Саня увидел Надю, она сидела на стуле, ее голова лежала на столе в луже ее же крови и кашицы из мозгов. Окно было открыто и легкий, разгоняющий туман, ветер перебирал Надины длинные светлые волосы. Кровь, скатываясь со стола падала на деревянные половицы. Саня опоздал на несколько минут.

   У него за спиной, скрипнув петлями открылась дверь и щелкнул затвор. Саня медленно приподнял руки и повернулся спиной к Наде. На него смотрел парень двадцати семи лет, на его лице было выражено чувство превосходства и победы, вот в этом он был совершенно прав.

—Зачем ты это сделал? — спросил Саня.

—Это просто моя работа.

—Как ты смог ее найти?

—Шесть дней назад пришел заказ, причем двойной.

—Понятно — сказал Саня.

   Он не мог ничего сделать. Саня перестал быть точкой и на этом облажался, он привязался к Наде слишком сильно, сделал необдуманный поступок и приехал сюда. Теперь он спокойно смотрел в дуло пистолету, потом он перевел глаза на киллера, тот смотрел Сане в глаза.

—Хочешь что-нибудь сказать?

—Нет, я хочу подойти поближе к ней.

   Киллер сделал одобрительный жест левой рукой. Саня отступил назад, развернулся и подошел к Наде. Саня не был из тех, кто может спокойно получить пулю, он привык бороться. Когда киллер подошел ближе, Саня сделал выпад вправо и толкнул киллера в стену, его пальцы дрогнули на курке, но выстрела не было, он не ожидал ничего подобного и его пистолет стоял на предохранителе.

   Саня выбежал на улицу и побежал вдоль по дороге, вслед за ним выскочил и киллер, теперь его пистолет был полностью готов выстрелить. Киллер встал посередине дороги вскинул пистолет, прицелился, хрустнув шейными позвонками. И выстрелил, только один раз, этого было достаточно. Пуля попала в позвоночник, раскрошив три позвонка чуть ниже лопаток. Ноги моментально отказали, Саня повалился вперед, он упал набок, потом перевернулся на живот, уперся лбом в асфальт, и провел кончиками пальцев по серой, истертой поверхности дороги. "Меняется все, и только он остается неизменным, никто не смог пробиться через эту толщу, за ней скрывается смысл всего этого чертового мира". Его дыхание остановилось через шесть секунд после того, как он упал на дорогу.

   Киллер поставил пистолет обратно на предохранитель, положил его в кобуру. Потом развернулся и скрылся в переулках этого города, мало чем отличавшимся от сотен других, где он уже побывал.

   Как ни странно, но Саню и Надю привезли в их родной город и похоронили рядом с Ромой и Наташей, теперь они всегда будут вместе.

   Бывает сила, против которой бесполезно идти, какими бы намереньями ты не обладал. И как сказал на поминках Михалыч: "За упокой души, за вечную любовь..."

Эпилог

Стал метро рыть отец Митькин с Генкой,

Мы спросили: "Зачем?", он в ответ:

"Мол коридоры кончаются стенкой,

А тоннели выходят на свет".

   Владимир Высоцкий

   by koyot

   17 октября 2002 — 26 марта 2003 гг