Druid — Купленная жизнь.

Стены давят, беспощадно нарушая личное пространство. По ощущениям именно так.

С каждым днем,с каждой минутой жизнь утекает. Я это чувствую. Осталось совсем немного.

Если кровь бежит по венам, то скорее всего есть каналы, по которым в человеке течет эта самая жизнь.

Однажды, когда-то очень давно там появилась трещина. С каждым разом она увеличивалась и увеличивалась.

Этого не заметишь сразу. Только,тогда, когда становится уже совсем поздно что-либо сделать.

Хочу сказать, раньше не особо волновало, о чем думает человек перед смертью,но мне и в голову бы не пришло, что могут появляться столь дурацкие размышления.

Осталось совсем немного. И я совершенно не хочу и не пытаюсь, раскаяться в содеянных ужасах или думать о так называемом "спасении души". Иногда даже есть желание выткнуть все эти иголки и другую, по мне так, совершенно ненужную гадость, которой мое, и без того несчастное тело, нашпиговали. И уйти.

Уйти далеко-далеко, идти до самой смерти, не остановившись. Но нет.

Вместо этого приходится умирать тут, медленно и не так-то безболезненно.

Сильные люди быстро ломаются.А я терпела до последнего. В этом и была ошибка. Теперь сложнее осознавать явно выраженную беспомощность.

Единственно, что еще поддается моему контролю — мысли. Тело как бетонное, почти ничего не вижу, еле говорю.

Когда-то пыталась считать дни, проведенные здесь. Сейчас уже все равно.Абсолютно.

Отчаяние, оно давно поселилось у меня в сердце. Кто-то даже считает, что это страшнейший из всех грехов. На грехи давно уже плевать:одним больше, одним меньше. Что уж там.

Уходить надо красиво или не попрощавшись.

А что тут красивого?Лежишь да дохнешь себе на койке, естественно, зрелище ужасное.

Когда я еще более менее нормально могла говорить и воспринимать информацию извне, прибегала молоденькая медсестра и щебетала какую-то ерунду про то,что все отлично и вы идете на поправку. Бред. Тогда я уже смирилась со своей участью и, если бы могла, точно бы швырнула в нее близ лежащий предмет.Только вот за что?

Я не знаю, как он тут оказался. Хотя, просмотреть было слишком просто, все что мне видно — какие-то расплывчатые пятна на белом фоне.

Он говорил. Самое странно, я отчетливо слышала его голос, будто звучал у меня в голове.

Пытаюсь рассмотреть лицо. Не могу, лишь расплывчатые контуры.

Дьявол. Точно дьявол. Из всех его слов складывается лишь одно впечатление — предо мной стоит демон.

Внезапно заметила — он улыбается. Как же я устала от этих улыбок. Доброжелательных, дружелюбных. Маска, под ней скрываются самые ужасные люди, если вобще можно применить данное слово. И одна их таких улыбок до жути мне ненавистна, до самого конца, пускай он и близок, она будет снится мне в кошмарах.

Собираю все силы. Пытаюсь ответить ему.

— Думаешь, я соглашусь?Зачем обманывать себя, и до каких пор этот обман будет длиться?

Он лишь усмехнулся. Мне нечего терять. Соглашаюсь, уже без сомнений и сожалений.

К моему самому великому изумлению, этот тип, не переставая улыбаться, берет мою руку и подносит к губам. Давно не испытывала этого чувства — удивление.

Не помню, что случилось дальше. Совсем ничего не помню, словно окутало тенью.

В лицо светит нечто яркое.Открываю глаза — это солнечные лучи. Довольно позднее утро.

Та же палата,те же ненавистные стены и потолок. Могу все отчетливо разглядеть.

Мало того, смогла даже приподняться на койке.

Неужели правда, согласие — означало жизнь. Только до каких пор?Пока не закончится моя миссия?Сколько времени успеет пройти: года или пару недель?

Н Е В А Ж Н О!

В палату зашла та самая медсестра, с лицом готовым узрить труп. Увидев меня, сидевшей на кровати, та даже отшатнулась сперва. Затем последовало какое-то щебетание, мол "вот видите, говорили же, что все будет хорошо!"

Время идет, день ото дня мне лучше. Не верю,что за неделю человек, который умирал, может встать на ноги как ни в чем не бывало.

Смотрю в зеркало и кажется даже шрамы на лице не так заметны.Более того, я действительно стала похожа на человека,которому всего двадцать восемь.

Зря я так,все же он не был дьяволом.У него самого было безвыходное положение.Из спасательных кругов не осталось никого,за исключением меня. Пришлось хватать то,что было.