Halgen — Тайны русских женщин

Я осмелюсь утверждать, что русская (как и вообще — арийская) женщина — принципиально иная сущность, чем женщины иных рас и народов. Ибо никто не станет отрицать, что кроме тела у каждой женщины есть и душа, которая хранит в себе архетипы коллективного бессознательного нации, если выражаться словами Карла Густава Юнга. Если же сказать проще, то каждая русская женщина — это материализация первоначальной Идеи Женщины, заложенной в глубины народной души с ее памятью.

Русская женщина… Русское представление о женщине преодолевает серый патриархат России времен крепостного права. Оно уходит во времена ранние, возносится к воинственной Святой Ольге. В доспехах, с мечом и на коне.

Если черпнуть историю глубже, к временам наших предков — Великих Скифов, то мы встречаем женское войско, названное греками — амазонками. Образ воинственной скифской девы, возможно, породил образ валькирии. Или наоборот, каждая амазонка была суть — воплощение валькирии. Отвага амазонок известна, также известно, что всех пленных они лишали мужской сути, то есть — кастрировали.

По сей день скифки вызывают в душе некий страх, смешанный с восхищением. Они показывают одно из возможных направлений реализации белой женщины. Ее ипостась, обращенную к врагам, которые посягнули на ее землю, которая — суть ее тело, порождающее жизнь.

От скифов произошли русичи, германцы, татары и аланы, передалась женщинам наших народов-родственников и кровь скифок. Иногда эта кровь находила себе дорогу и в более поздние времена. Когда, к примеру, казаки Запорожского, Донского, Кубанского, Терского войск уходили на большую войну, то оборону опустевших станиц брали на себя казачки. Мужья могли отсутствовать долго, и все это время от набегов воинственных соседей казачью землю защищали новые амазонки, женщины-казачки. Известен, к примеру, случай, когда напавших абреков казачки ошпарили кипятком, и те всю жизнь носили на себе следы ожогов, полученных от женщин. Что было для горцев величайшим позором. Все это происходило в то же время, когда на севере муж от плохого настроения мог отхлестать вожжами свою жену… Что же, в северной России, в отличии от казачьих краев, безответственность барина перед Родиной переходила в соответствующее отношение подвластных ему мужиков к своим женам.

Есть ли воинственные девы на крылатых конях, готовые оскопить пленных врагов — наиболее глубинная, первоначальная суть наших женщин? Нет. Ибо память имеет пласты, лежащие еще до времен Великих Скифов. Мы погружаемся времена древних Ариев, идущих с гибнущей Прародины, континента, по-русски именуемого Ирием, на просторы будущей Руси. Держали они свой путь по Уральским горам и Кольскому полуострову, начиная великое расселение белых людей. Арии дробились на множество племен и народов, которые разбредались по миру. Но самым верным остался тот народ, который не ушел на заманчивый теплый юг, к сухой дельте Нила или влажным индийским джунглям.

Этот народ, безусловно — Великие Скифы и их прямые наследники — русичи. Русское коллективное бессознательное, народная душа, безусловно, связана и со скифской и с арийской народной душой.

Германский ученый-традиционалист, основатель знаменитого института «Наследие предков» Герман Вирт доказал то, что ощущается и так каждым наследником великих Ариев. У древних арийцев был матриархат, и во главе Ирия, который по-немецки зовется Туле, стояла Полярная Царица. Сквозь народные легенды ее образ дошел до Г.Х. Андерсона и обратился в Снежную Королеву. Разумеется, сказочник изобразил ее отрицательной героиней, ибо под влиянием ветхозаветного патриархата наследие былых времен перешло в некое душевное зазеркалье. И отображалось в искусстве, разумеется, в зеркальном виде.

Если амазонка — воительница, то Полярная Царица, скорее — Мудрое Начало Мира. Во времена, когда наши предки, Арии не соприкасались с иными народами, не могло быть и дев-воительниц, биться было не с кем. Ее народ — это ее дети, она свободна от страстей и амбиций, всеми ее действиями правит чистая любовь. Только любовь может лежать в основании абсолютно справедливого, правильного общества. Если же в нем берут верх иные чувства, то оно неизбежно провалится в беззаконие. Несмотря на непрерывное усложнение законов, в которых сперва будут что-то понимать лишь специально обученные юристы, потом уже никто не будет понимать. И законы обратятся в мертвый груз, бумажную декорацию к спектаклю о тайне беззакония.

Проявлением какого потустороннего символа была Полярная Царица? Все арийские традиции, в отличии от семитов — строгих монотеистов, представляют Бога — Троицей. В египетской традиции — Ра-Осирис-Гор, в индуистской — Брахман-Вишну-Шива, в зороастрийской — Зерван-Ормузд-Ахриман в германской — Бор-Вотан-Тор, в русской — Сварог-Род-Даждьбог. Смысл Троицы — непрерывное единение Первоначала с его Проявлением, Небес с Землей. Христианство, приняв догмат о Троице, с Богом-Отцом, Богом-Сыном и Святым Духом по своей сути является арийской традицией. Тем более, что Христос был принят индуизмом как аватара Вишну, то есть — проявление Бога-Сына.

Женское начало было представлено лишь в синтоистской троице Сусано-Аматерасу-Ямато солнцем — Аматерасу. Да, японская синтоистская традиция, безусловно, имеет арийское происхождение в той же мере, в какой самурайское сословие Японии было наследниками одного из арийских племен. То племя пришло с севера и правило желтыми аборигенами, разумеется, за долгие годы частично смешавшись с ним (но не полностью). Потому и синтоистская традиция суть — один из осколков Традиции Ариев.

Но среди Троиц традиций других арийских народов, женское начало отсутствует. Все три лика — мужские. Но тем не менее у каждой Троицы есть сокрытый элемент, который соответствует Высшей Воле. Именно эта Воля и сотворила мир, подобно тому, как ткачиха создает его из нитей, через нее Бог-Отец явился на Землю Богом-Сыном.

В дохристианской русской традиции этот элемент Троицы звался Мокошь, а в христианстве ей соответствует святая Богородица. Ранние христиане звали ее еще Божественной Премудростью, Софией. Это — высшее женское начало, поклонение ему породило на Руси поклонение Богородице. В общинах Христолюбцев, которых власти в 19 веке презрительно звали хлыстами, во главе стояли Христос и Богородица. То есть мужчина и женщина, в которых общинники видели проявление Христа и Богородицы.

Интересно, но в СССР поклонение женскому началу проявилось после войны, породив культ Родины-Матери. Главные его символы — памятники Родине-Матери в ряде городов страны. Увы, этот культ прожил недолго и по сути исчез после смерти Сталина. Ему на смену вернулся по своей сути патриархальный марксизм с придуманной теоретиками исключительно мужской троицей «Маркс-Энгельс-Ленин». Отсутствие в этой «троице» женского лица, пусть и сокрытого, но всем видного, как в Христианстве, предопределило гибель марксизма. Крах Советского Союза по большому счету оказался и крахом еще одной абсолютно патриархальной идеи. Да, коммунисты выступали за «права женщин», почему-то полагая, что требуется всего-навсего уравнять женщину в правах с мужчиной. На деле же это вело лишь к подавлению в женщинах женской же сущности, превращение их в холодные, мужеподобно-рассудочные существа. Разумеется, такой проект не мог принести и щепотки блага. Тем же путем пошел и западный феминизм, губительный для женской идеи не менее, чем и коммунистическое «равенство полов». Стремление превратить женщин в подобие мужчин, лишив душевного, сердечного начала, по своей сути, гибельно для женщин, а значит — и для народа, как целого. Испарившуюся, растаявшую среди звона металла женщин — заводских работниц, или утонувшую в костюме «унисекс» любовь уже не вернуть. А исчезновение любви означает и исчезновение жизни.

Самые светлые времена нашего народа наступали тогда, когда рядом с Царем стояла истинная Царица. Ярослав Мудрый и Ирина — Ингигерда, Иван Грозный и Анастасия, Александр Третий и Мария Федоровна. Удивительно счастливым для России оказалось царствование Екатерины Второй, когда был проложен путь к теплому морю и присоединены земли Новороссии. Безусловно, Екатерина воспринималась большинством народа, как Полярная Царица, получившая, наконец, положенную власть. Вызов Пугачева, представившегося Петром Третьим был в своей основе — патриархальным, и потому не мог быть разделен большей частью русского народа, хранящего в памяти образ своей Полярной Царицы. Хотя с писанным в ветхих книгах патриархатом он, кстати, совпадал много больше, чем единоличная власть Царицы. Удивительное дело, но восстание Пугачева было единственным в истории реакционным бунтом! А отсутствие его поддержки со стороны народа — консервативно-революционным конформизмом. Удивительно, но на сегодняшний день еще никто из историков не рассматривал события тех времен под подобным углом зрения!

Отсюда и наследованная с тех времен нелюбовь народа к Петру Третьему, исправить которую не в силах все новые и новые труды историков, раскрывающих в личности свергнутого монарха много хорошего, и, быть может, полезного для России, если бы он остался на престоле. Но все перекрывает то, что он совершал недозволенное — наносил обиды Полярной Царице, что цепко въелось в народную память.

Женскую сущность России подмечали многие русские философы, например — Вл. Соловьев и Ильин. Хотя им удалось уловить лишь самую поверхность русской женственности, не дойдя до ее глубинных истоков. Ибо на русскую философию начала 20 века идеи европейских мыслителей-просвещенцев оказывали еще слишком сильное воздействие.

Что бы понять, чья власть должна быть на русском пространстве, надо внимательнее присмотреться к его символам. Резные, расписные и вышивные Мокоши традиционных русских орнаментов, образы Богородицы православных храмов, памятники Матери-Родине сталинских времен. Знаменитый памятник праотцам русичей содержит в себе троицу Кий-Щек-Хорив, и четвертым ее лицом, на самом почетном месте, на носу ладьи, стоит Лыбядь, Солнечная Дева.

Мужское начало — суть холодный разум, голова. Женское же начало — это любовь, душа. Сердце. Разум может творить на благо лишь тогда, когда он подчинен чистой любви, сердцу. Отделенный от своего женского, душевного начала, мужской разум творит сперва безжизненные холодные схемы, а после принимается творить чудовищ. Голова без сердца — суть мертвая голова, холодный череп.

Ныне запутавшийся в своих ледяных схемах, лишенный душевного тепла, разум задушил сам себя. Ныне он силится исчислить все вещи мира в денежных единицах, отказавшись от творчества, от стремление вышину. Ибо единственная сила, которая способна заставить мысли мужских голов трудиться на благо земле и стремиться в Небо — это любовь, которой сейчас земля лишена. Подавив своих женщин, низведя их до уровня «недомужчин», русский народ подавил и свое будущее. Ибо нынешние условия жизни в России менее всего благоприятны для размножения русского народа, оставления большого потомства, что всегда было для женщины смыслом жизни. Какой смысл спорить о преимуществе патриархата над матриархатом, если у русского народа остается все меньше и меньше потомства?

Итак, на вопрос «Человек ли женщина?» я дам свой ответ. Русская женщина в своем идеале, в ипостаси Полярной Царицы, безусловно — не человек, а сверхчеловек. Потому, что горячее сердце лежит выше холодного разума. Сущность Полярной Царицы, конечно, сокрыта в каждой русской женщине, ее только следует отыскать, почувствовать. Но во главе народа может встать только Царица, несущая в себе больше всех любви к своим детям, то есть — к своему народу. Потому идеалом правления для русского народа я считаю сакральный матриархат.

Андрей Емельянов-Хальген

2014 год