Элеонора Шпигель — Оскалимши но не дошёдши.

на работе, дома трое детей — одних не оставишь. Наконец, они решили поехать куда-нибудь в глубинку, в деревню и привезти оттуда какую-нибудь девушку-помощницу. Вот так в их доме появилась Катя из Псковской области.

Хоть ей уже было 25 лет, но на голове у нее все ещё болтались две беленькие косички. Хозяйка ей быстренько заменила черное бесформенное пальто на

современный жакет и коротко обстригла ее нелепые косички.

У Кати оказались светло-золотистые волнистые волосы, в обрамлении которых ярче заблестели ее голубые глаза. И жакет новый был ей к лицу.В городе Катя стала выглядеть значительно лучше. Хотя говорила она по-прежнему: как хотела, так и говорила. Когда хозяйка, инструктируя ее, затягивала свои объяснения, Катя не колеблясь отвечала: «Не трёкай лишку!».

Одна из её фраз прочно перекочевала в их семейный лексикон.

Как-то раз хозяйка попросила Катю, проверить сварилась ли на плите в кастрюле картошка в мундире. Катя подошла к плите, открыла крышку кастрюли и заглянула внутрь.Шкурка картошки потрескалась в нескольких местах, и в щелочках виднелись белые полоски.Катя подумала немного, потом все-таки потыкала вилкой картошку.Она была твердая.Повернувшись к хозяйке,Катя доложила: «Оскалимши, но не дошёдши!».

С тех пор такое определение готовности вся семья стала употреблять не только по отношению к картошке.

А для Кати всегда находился какой-нибудь новый повод потешить все семейство.

Однажды в квартире широко открылась входная дверь и мужчины внесли новую ножную швейную машину. Это была изящная финская «белая головка». Ну, конечно, все семейство окружило вновьприбывшую, открыло её, покрутило, полюбовалось, после чего закрыло, выбросило упаковку и задвинуло машину на место.

Вскоре все успокоились и уселись за стол, приготовились к обеду. А Катя все вокруг да около швейной машинки ходит — то погладит, то по двум половинкам крышки похлопает. Видно, не налюбовалась еще.

Хозяин так это сидел, смотрел, смотрел на Катю,потом улыбнулся и спрашивает:

— Что, открыть хочешь?

— Ага, — сказала Катя,— не знаю как.

Хозяин подошел к машине, положил обе руки на крышку и сказал:

— Вот смотри.

Потом он одной рукой нажал на угол столика машинки. Середина крышки разделилась на две половинки и они поднялись вверх. Машинка открылась.

Потом хозяин убрал свои руки и половинки закрылись.

— А-а, понЯла, — сказала Катя, бесцеремонно отодвинула хозяина в сторону и бросилась открывать крышку машинки. Она нажала на угол крышки машинки, но крышка не открывалась. Подождала немного — глухо. Постучала ладонью — нет.

Огорчилась.

Попыталась повторить усилия.

Сдалась. Попросила показать еще раз.

Хозяин встал из-за стола и снова неспеша подошел к машинке.

. Ну, смотри еще раз, — сказал он и положил обе руки на крышку финской швейной машинки.

Катя напряженно уставилась на его руку, лежащую на углу крышки.

Пока Катя, не мигая, упорно смотрела на одну руку хозяина, он второй рукой повернул загнутый штыречек, находящийся внизу под крышкой машинки, и две половинки открылись.

— А-а, понЯла, — сказала Катя, — поспешно отодвинула хозяина и снова бросилась стучать ладошкой по краю крышки.

И опять у нее ничего не получилось.

— А-а, — сказала Катя разочарованно и махнула рукой, — скобарь он и есть скобарь.

Она отошла от машинки и не захотела больше делать никаких попыток, несмотря ни на какие уговоры.

Прошло много лет. Катя давно вышла замуж и переехала жить в другой город, но ее словечки и выражения помнят в семье до сих пор.

Недавно в гостях у своих родственников сидим за столом, разговариваем.

Вспоминаем, как много перемен произошло в нашей жизни за сравнительно небольшой период времени. И о том, как много теперь у нас импортных товаров и всяких новых бизнесов, банков, вложений.

А глава семьи сидит за столом так это тихо, вроде, и не слушает нас, о чем-то своем думает, а потом повернулся к нам и говорит:

— Нет, как хотите, не пойму я всего этого. Слишком уж много всего незнакомого на нас навалилось. Не разберешь все сразу. Не готовы мы так

просто воспринимать то, что не от нас исходит, не нами придумано. Да и обмануть могут еще того гляди. Вон эту их ипотеку так я до сих пор не понимаю. Не доверие какое-то. Не готовы мы к этому. Не дошли еще. Как там наша Катя говорила: «Оскалимши, но не дошёдши!».