khomitchouk — Муха — Четырнадцатая и пятнадцатая главы

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. ПОСЛЕ АРМИИ

Олег пришел из армии другим человеком. Все говорят, что юноши в армии мужают, становятся взрослее и ответственнее. С ним происходило что-то совсем противоположное: он стал как будто бы моложе, любопытнее, наивнее, я бы сказала. Его очень интересовала культурная жизнь города, мы вместе ходили в художественный и оперный театры. Раньше за ним такого не наблюдалось. И ко мне он начал относиться по-другому, радостнее и изучающе, что ли. Он способен был подолгу взирать на меня, улыбаться и не произносить ни слова, а когда я спрашивала, о чём он думает или почему смеётся, отвечал, что ему просто нравится на меня смотреть. Это было лестно и приятно. Он вообще почему-то принялся, как бы это сказать, ухаживать за мной, говорить комплименты, покупать мне красивые подарки. Я была поражена и счастлива, честное слово. Ведь это так приятно! Только вот одно меня смущало: я никак не могла отделаться от ощущения, что являюсь каким-то подопытным кроликом, что меня анализируют, проверяют, обыскивают. Взять хотя бы выражение его серо-зелёных глаз, когда он улыбался или нежно гладил меня по руке. Глаза не улыбались, они искали какого-то ответа. А чего стоили его неожиданные вопросы! Недавно он меня просто огорошил:

— Послушай, Алина.

— Да, милый.

— Я часто вспоминаю наши счастливые моменты из далекой уже юности.

— Какие моменты? Давай вместе вспомним.

— Ну, например, нашу первую близость в пшеничном поле…

— Ой, да. Какие мы глупые были!

— И наивные. Почему у тебя крови не было, кстати?

Я чуть в обморок не упала от неожиданности, но тут же опомнилась, взяла себя в руки и ответила, что сама тоже удивилась и даже испугалась, поэтому всё рассказала маме, которая тут же отвела меня к своей знакомой, врачу-гинекологу. Та меня обследовала и успокоила: у меня была очень тонкая девственная плева, которая при разрыве не привела к кровотечению. Так бывает.

— Бывает, — только и ответил Олег.

После этого разговора я решила «понаблюдать» за ним немного. Дело в том, что моя сестра Машка тоже поступила в лингвистический университет, и тоже на факультет испанского языка. Не без помощи Олега, кстати, но это к делу не относится. Главное было в том, что они жили в одном общежитии. Ведь Олег, как и собирался, в армии вступил в партию, и ему дали место в студенческом общежитии, куда он, по настоятельной просьбе моей мамы, заселил и мою младшенькую. Сейчас это мне было более чем на руку. Посмотрим, чем он там у себя на этаже занимается.

Сведения стали поступать неутешительные. Оказывается, мой дорогой пользовался весьма завидной популярностью у женского пола. Надо было что-то предпринимать. Как ни странно, во мне взыграла не просто ревность, но какое-то другое, неизведанное ранее чувство. Чувство обиды, раненой нежности, обманутого доверия. Я что, начала влюбляться в Олега?

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. ОБЩЕЖИТИЕ

После службы в армии привыкнуть к студенческому житию в общих стенах не составило для меня особого труда. Однако и здесь существовали свои сложности. Многие отслужившие пытались ввести чуть ли не казарменные порядки на этажах. Но не тут-то было, ведь с нами находились и девушки, а это уже другой образ совместного пребывания в жизненном пространстве. Женский батальон быстро поставил этих орлов на место. А я начал влюбляться. Лет мне было всего-то двадцать с хвостиком, а рядом ну такие живые картины дефилировали, шедевры! Странно об этом вспоминать сейчас, по прошествии стольких лет и после всего пережитого. Не думаю, что, вернувшись из настоящего в то молодое прошлое, я стал бы что-либо менять.

Из моего офиса видна площадь старого города, по которой прогуливаются люди. Вот идёт пожилая пара, взявшись за руки. В их жестах и мимике читается любовь, доверие и забота. Хотел бы я быть на месте этого мужчины и нежно придерживать за локоть Алину? Нет, её нет, однозначно.

Почему-то всплывает в памяти ресторан в Троицком предместье. Группа студентов празднует свадьбу. Жених и невеста — мои однокурсники. Их всегда даже среди друзей называли по фамилиям, как будто имён и не существовало. Горовой и Гебекова. Так и прозвали в шутку будущую семейную пару — ГГ. А я для острастки говорил: «Гы-Гы». Горовой решил последовать какой-то там традиции и внести невесту в ресторан на руках. Дело обстояло нарочито торжественно до тех пор, пока у самого входа он не покачнулся и не уронил Гебекову в осеннюю лужу. Мне в лицо прилетели жирные капли грязи. Все бросились помогать Гебековой и её белому платью. Ко мне подошла девушка с чёрными глазами-бусинками и забавными кудряшками того же цвета, протянула платок.

— Вытрись, а то смешной такой.

— Спасибо, — благодарно выдавил я из себя, — тебя как зовут?

— Эльвира, — ответила фея, улыбнулась озорной детской улыбкой, добавила: —Эля, — и умчалась к незадачливой паре, выбиравшейся из казуса.

После застолья, как принято, были объявлены танцы. Я танцевать любил, но не умел. Танцевал иногда один, тайком закрывшись в комнате общежития. Кое в чём преуспел, но комплексовал и стеснялся. Так что остался сидеть за столом, потом достал сигарету. Только собрался прикурить, как подскочил мой недавний ангел чистоты и затараторила:

— Чего ты сидишь тут как истукан? Пойдём танцевать!

— Пошли, только я не очень спец в бальных делах.

— А я тебя сейчас быстро научу, ты просто скованность свою скинь и меня слушайся.

Я слушался. Эля вмиг взяла меня в оборот, подсказывала, ласково подсмеивалась, поправляла. Между посиделками, перекурами и «горько» мы протанцевали почти весь вечер вдвоём. В общежитие поехали вместе.

— У нас на этаже сегодня дискотека. Хочешь, закончим там наш урок?

— С превеликим. У меня уже сносно получаться стало.

— То ли ещё будет!

— Так даже лучше, не хочу к себе на этаж. Там щас упьются все вдрабадан, потом драться полезут, как всегда.

— Нет, лучше танцевать.

— Факт.

Весёлая была ночь. Утро не очень. Хотя...

— Эля.

— А?

— Что-то я плохо соображаю. Перепил немного.

— Зато танцевать научился.

— А как я у тебя в постели оказался?

— Проворно.

— Хоть не опозорился? Как мужчина...

— Нет, вёл себя достойно.

— Тебе понравилось?

— Да, как и в первый раз.

— То есть?

— Олег, в этой комнате и в этой постели ты уже второй раз. Неужели ничего не помнишь о первом?

— ?

— Балда ты.