Виньярд — Что бы это не было, это могло случиться с каждым часть 5

Часть V.

Сестрёнка Кроули:

Уже в который раз говорю вам. Здрасте. Я ещё не надоела? Удивительно! Что ж, коли так, сегодня вас ждут очередные три истории, в том числе и продолжение длинного рассказа «Что-то в Янтарном».

Первая история мне кажется очень глупой, но что же сделаешь, даже такие вещи имеют право на существование. Встречайте!

Огородничество

То, что заставило написать меня эту историю, вы узнаете в конце повествования, и вряд ли на моём месте вы поступили бы по-другому. О, бог, где ты был в тот летний день.

Я познакомился с Алексеем два года тому назад, в то время и по сей день, он был жутким батаном и семьянином домоседом. Нам — мне и двум моим закадычным друганам Саше и Михаилу, удалось немного раскачать его. Он даже стал гулять с нами каждый вечер и (о, ужас для его родителей) пить пиво. Однако своими принципами он не поступился, сперва он делал то, что должен был по дому или в саду, только потом он уделял внимание нам. Точно также случилось и в этот злополучный день.

Я и Саша зашли к Лёше. Он оказался дома, кто бы сомневался. К сожалению, время мы выбрали не совсем подходящее, для визита к этому человеку. Хорошо ещё, что дверь открыл он сам, а не его отец. Не любит нас, его папашка, не знаю уж за что.

— В шесть, я пойду в шесть. Вернусь из сада и выйду. — Сообщил нам Лёша.

Я взглянул на часы, было полтретьего дня.

— С ума сойти. — Произнёс Белов свою любимую фразу на данный момент. Они, фразы, время от времени появлялись у него.

Лёша повторил свои слова, пообещав вернуться, домой в шесть вечера и посетить с нами улицу.

Мы вышли из Лёшиного подъезда и зашли к Михаилу, что жил в соседнем. Как всегда он встретил нас в своих белых кальсонах, залитых кофе, и в тельняшке, с чёрными полосками. В этом виде он напоминал юнгу с погибшего «Титаника». На его лице сияла улыбка радости, причём несколько глуповатая, от встречи со старыми друзьями. Мы редко к нему заходили, исключительно по какой-либо причине. Но никто не считал этот факт негативным в их странноватой дружбе, кроме естественно самого Михаила. Впрочем, к его мнению прислушивались редко и в пол уха. И это не удивительно. У всех дела поважнее, чем разглядывать его вечно незаконченные рисунки, которые он старательно копировал с американского художника Бориса Валеджио. Кроме всего этого, в то время он был законченным гопником, а о них хорошего сказать-то, в общем-то, и нечего.

— Привет, — Продолжая улыбаться, встретил нас Михаил.

Меня, как всегда позабавил его вид и на приветствие я ответил вульгарным смешком, сквозь плотно сжатые губы. Мы ввалились к нему в прихожую и прошли в гостиную, где хозяин имел удовольствие просматривать мрачноватый триллер Оливера Стоуна «Прирождённые убийцы».

— Что скажешь? — Классически спросил я, не вдаваясь в суть вопроса, поскольку прекрасно видел, что он смотрел фильм, причем, скорее всего в пятидесятый раз. Поэтому ответить Михаил мне мог только одно:

— Кино вот смотр…..

-А …. — Узнал я известного актёра. — Томми Ли Джонс.

— Всё это попсня! — Махнул рукой Саша, использую одну из своих фраз.

— Ничего ты не понимаешь. — Ответил ему Михаил. — Это ведь мрачно.

— Заходили мы к Лёше, — перевёл я тему разговора. — Он опять в сад собрался.

— Немрачный тип. — Сказал Саша. Слово «мрачно» в нашей компании было синонимом «круто».

— У меня есть предложение. — Сказал я, опускаясь в кресло.

— Что за мысли? — Спросил Саша.

— Я предлагаю проследить за Лёшей, и выяснить чем он занимается в саду целыми днями, причём один. Нахожу это подозрительным.

— Да, дрочит он там часами. — Высказал предположение Михаил.

— Возможно. — Кивнул я. Но может быть и так, что он трупы там прячет.

Или сестру младшую насилует. — Белов, по натуре ко всему прочему, был педофилом.

— Вот и я про тоже. Надо выследить его и дело с концом. Давай, Михан, одевайся, пойдём в сад… Должны ещё успеть его зацепить.

— Пойдём. — Михаил опять глупо улыбнулся. Я быстро денусь.

Он вышел из комнаты, а мы с Сашей уставились на экран, где до сих пор шёл фильм. Ник и Мелори, как раз совершали очередное убийство, и так в течение всего фильма, с особой жестокостью.

Через минуту Михаил вернулся одетым в чёрные джинсы и жёлтую футболку. Мы с Сашей переглянулись и улыбнулись, мы то были полностью в чёрном. Металл, как никак.

— Ну что, начнём. — Сказал я, потирая руки.

— Пошли. — Михаил принялся одевать ботинки.

На лифте мы спустились на первый этаж и направились к выходу. Не помню, о чём я тогда думал, но только не об опасности, мне вообще был смешон тот факт, что Лёша мог кого-то обидеть, тем более друзей. О, если бы, я просто взял в прокате кассету, пусть с теми же «Прирождёнными убийцами», мне было бы сейчас нечего писать. А я был бы этому безумно рад.

Поскольку мы знали, что Лёша живёт в соседнем подъезде, при выходе была соблюдена максимальная осторожность. Первым выглянул я. По улице шли обычные прохожие, нашего «объекта» видно не было. Быстро покинув подъезд, я бегом бросился к скамейке в кустах неподалёку. Друзья последовали за мной. Там Алексей заметить нас не мог, зато мы прекрасно видели его подъезд. Мы расселись.

— Надо идти за сигаретами. — Сказал Саша.

— Верно мыслишь дружок. — С улыбкой ответил я.

Мы с ним порылись по карманам и наскребли кое-какую мелочь. Как раз хватит на пачку не самых лучших, но и не самых худших сигарет.

— Смотри, возвращайся быстрее. — Предупредил его я. — Если он появится, мы тебя ждать не будем, придётся догонять.

— Без сигарет? С ума сойти! — Возразил мне Белов в своей оригинальной манере, и в вразвалочку отправился в путь. Он не торопился, знал, что без сигарет мы не уйдём. И хотя Миша не курил, он остался со мной. Одному следить за Лёшей было как минимум не интересно.

Саша вернулся минут через пять, с сигаретами. Мы с ним закурили. Михаил немного отсел, дабы не глотать наш дым, но тут из своего подъезда «нарисовался» наш «объект». Мы переглянулись на всякий случай. Белов инстинктивно выкинул сигарету, как — будто рядом шла его мать, запрещавшая ему курить. Он выругался в память об утерянной сигарете. Но вот нашим вниманием всецело завладел Алексей.

Он быстрым шагом удалялся в сторону от своего подъезда. Мы поспешили за ним, пригибаясь, время от времени и перебегая от угла одного дома к другому. Мы играли, если было угодно, в шпионов, и хотя нам было по семнадцать, было очень приятно вспомнить детство. Впрочем, все наши маскировочные ухищрения проходили даром. С таким же успехом мы могли бы просто идти в метре у него за спиной, и он бы не заметил ровным счётом ничего. Похоже, что наш «ботанический» друг был глубоко погружен в свои мысли, что запросто мог быть сбит машиной.

Мы прошли мимо вереницы из пяти административных зданий. Около одного из них Лёша остановился и уставился на вывеску, с графиком работы учреждения. Наверное, у него были там какие-то дела. Затем, спустя несколько улиц мы вышли к высокому из металлических прутьев забору, то было городское кладбище. Никто из нас не заподозрил Алексея в вандализме или некрофилии. Мы знали, что это короткий путь к его саду. Он сам рассказывал нам об этом. Лёша шёл уверенно, было видно, что он делает это далеко не в первый раз.

Мой взгляд упал на одно из надгробий. К сожалению, я успел разглядеть дату смерти. 16 сентября 1980 года. Во тебе, на совпаденьице. Это же мой День Рождения. Дурной знак. Тогда, будучи совершенно не суеверным человеком, я значения этому не придал. Никому не сообщив об увиденном, я поднял глаза на Лёшу. Короткие светлые волосы были уложены в аккуратную причёску, одета на нём была футболка с логотипом группы «Metallica», он в то время фанател по ним. Это был вполне приличный, не слащаво симпатичный человек. По общему мнению, его главным недостатком было постоянное немногословие. В руках у него была самая обычная хозяйственная сумка, чем-то заполненная.

— О чём задумался, земляк? — Спросил меня Саша.

— Пытаюсь понять, почему Лёша так мало говорит.

— Мрачность навевает. — Усмехаясь, сказал Саша и закурил сигарету.

— Ничего ты не прав. — Вступил в разговор Михаил. — Просто он уже всё сказал, что хотел и теперь говорить ему нечего.

— Не такой он дурак, как ты думаешь. — Вступился я за Лёшу.

— Он хороший. — Принял мою сторону Саша. — Он мне задачу по физику помогал решать.

— Мегамозг. — Язвительно изрёк Михаил.

— Молчать. Всегда молчать. — Резким шёпотом произнёс Саша. — Смотрите.

Лёша свернул на просёлочную дорогу. Мы поспешили за ним. Вдали показались садовые домики. Спустя две минуты мы оказались на территории содового товарищества, по-моему, оно называлось «Василёк» или «Тюльпанчик», или что-то в этом роде. Мы следовали за «объектом» по садовой дороге, вдоль самодельных заборов, которые скрывали за собой однообразные домишки и копавшихся в земле людей. Лёша остановился около крепкого на вид забора из плотно подогнанных досок. Он засунул руку поверх досок и попытался что-то нащупать там. Должно быть щеколду ищет, решил я. И точно, калитка со скрипом отворилась, и Алёксей вошёл на свой участок. Мы осторожно подошли к забору. Каждый нашёл удобную для наблюдения щель, и представление началось.

— Будет одно из двух. — Сказал я. — Либо, что-то интересное, либо он будет копать картошку.

— На, покури, расслабься. — Я взял у Саши из руки сигарету.

То, что мы увидели дальше, не было коллективным глюком. Мы знали, что всё это происходит на самом деле.

Лёша повернулся в нашу сторону, поднял лицо к небу, и его рот открылся в безмолвном крике. А потом он резко схватился за живот и упал на землю. Он бился в конвульсиях и катался по земле. К моему удивлению на его участке не оказалось ни одной посадки, ни травинки тебе, ни кустика. Лёша всё катался по земле, а через несколько секунд, он дёрнулся в последний раз и затих. В воздухе вокруг нас повисла какая-то странная, абсолютно пустая тишина. Не берусь утверждать, но мне кажется, что даже птицы замолкли, а вдали на дороге заглохли автомобили. Остались лишь мы и Лёша, затихший после своего приступа, свернувшийся калачиком аккурат посреди участка. От его аккуратной причёски не осталось и следа, во взъерошенных волосах запутались комочки земли. Одежда тоже выглядела не лучшим образом.

Я поглядел на своих друзей, они, не отрываясь, смотрели на происходящее по ту сторону забора. Я повернулся обратно.

Тишина давила всё сильнее, мне казалось, что я становлюсь глухим. Но вот Лёша пошевелился и его тихий стон, будто камень разбил тишину. Он повернул голову, и я сумел разглядеть его глаза. Они были как два пятна, цвета дождливого неба. Лёша смотрел в нашу сторону, и в один момент мне показалось, что он нас заметил, но это оказалось не так. Лёша начал стаскивать с себя футболку. Это оказалось мучительным для него мероприятием — его лицо исказила гримаса боли. Наконец он справился с тяжёлым делом и теперь стоял по пояс обнажённым. Что-то красное стекало у него по животу. Похоже на кровь, но откуда? Может ему плохо и надо звать врача, промелькнула у меня единственная здоровая мысль на тот момент. Из Лёшиного живота что-то вылезало. Нет… Врач тут не поможет. Живот у него ходил буграми, что-то прокладывало себе дорогу. А потом он лопнул как воздушный шарик, в стороны полетели кусочки плоти и сгустки крови. До меня донёсся запах, похожий на формалин. Алексей взялся руками за края раны и растянул их, помогая существу внутри себя. До моих ушей добрался звук раздираемой плоти. Не, медицина тут определённо бессильна.

Из живота показалась маленькая ручка с очень короткими и толстыми пальцами. Они стали сжиматься и разжиматься, как будто в поисках опоры. Лёша подал ему руку. Пальцы обвились вокруг его большого пальца, и существо оказалось на свободе. Оно напоминало обитателя заспиртованной банки из кунсткамеры, но здесь оно было живым. Едва существо оказалось на свободе, оно принялось оглядываться, голова его при этом поворачивалась, чуть ли не на триста шестьдесят градусов. Наконец оно нашло то, что искало и на четвереньках направилось к той самой сумке, что нёс с собой Лёша. Лёша тем временем стоял, апатичный ко всему происходящему, и покачивался, будто болен аутизмом. Существо тем временем подобралось к сумке. Оно буквально разодрало её. Там оказались человеческие останки. На землю выкатилась голова. Я зажал рот рукой. Это оказалась Лёшина сестра. Существо издало радостный визг и впилось в мёртвую плоть с громким чавком.

— Пора уносить ноги. — Я повернулся к Саше и Михаилу. — По-моему, смотреть больше не на что.

Они ответили мне молчаливым согласием. Но тут из-за забора раздался громкий визг. Я глянул в щель и онемел. Существо, захлёбываясь желчью, визжало, показывая в нашу сторону. Лёша зарычал и бросился к нам.

— Шесть часов… Я же сказал шесть часов.

— С ума сойти! — Сказал Саша и побежал, что было сил, я, не долго думая, припустил вслед за ним и вскоре догнал его.

Вспомнив про Михаила, я обернулся назад и увидел страшную картину. Лёша держал в руках ЭТО и пинал Михаила по лицу. Последний не подавал признаков жизни, но Лёша методично наносил удар за ударом, пока лицо Михаила не превратилось в кровавую кашу. Затем Алексей положил существо на землю и поднял валявшийся рядом булыжник. Чрезвычайно сильный парень, подумал я, учитывая разрезанный живот. Лёша занёс камень над головой Михаила и бросил. Я в ужасе отвернулся.

Мы выбежали на кладбище. Сзади доносился рык нашего друга.

— Я же сказал! Шесть часов!

— Саня! — Закричал я. — Главное добраться до города, он не посмеет появиться на людях.

Саша на ходу посмотрел в мою сторону и кивнул. Но это дорого ему стоило — он не заметил торчащий из-под земли корень и, запнувшись, упал на металлическую оградку с торчащими шипами украшений.

— Господь со мной. — Успел проговорить он, прежде чем одно из украшений пронзило ему шею. Он дёрнулся и затих, а я уже бежал дальше. Город был всё ближе. Я позволил себе остановиться и обернуться. Лёша склонился над телом Саши и вовсю помогал существу поедать своего друга. В тот день я потерял всех лучших друзей…

Я думаю, нет смысла рассказывать о том, что было дальше. Как быстро Лёша и его отвратительный друг нашли меня.

— Продолжай писать! — Это звучало как приказ. Андрей сидел в своей комнате за письменным столом. Около него стоял Лёша, перед ним прямо на столе сидело существо, которое и произнесло последнюю фразу.

Тварь заставила его описывать события, произошедшие недавно. Одновременно оно что-то жевала, громко чавкая. По его словам, это были останки Саши. Лучшие куски оно всегда оставляло на потом.

Андрей посмотрел на Лёшу.

— Чёрт побери, Алексей, мы же друзья. — Лёша молчал.

— Ты как всегда красноречив. — С издёвкой сказал Андрей. — Какой смысл мне всё это писать? Ты ведь так и так убьёшь меня. — На этот раз он обращался к существу — оно было поразговорчивее.

Существо бросило на него мутный взгляд.

— Закончил?

Андрей кивнул.

— Буду перечитывать вечерами. — Существо изобразило подобие улыбки, обнажив жёлтые острые зубы, и резко прыгнуло на последнего из друзей.

На листки, исписанные ровным мелким почерком, упали капли крови.

Сестрёнка Кроули:

Не дам никаких комментариев, кроме как — не суйте нос не в своё дело. Сон спокойнее будет.

Сразу переходим к следующей истории. Это одна из моих любимых. Хотя бы потому, что короткая. Краткость — сестра таланта, не так ли? Хе… Встречайте!

ФАБРИКА ГРЕХА

Автобус резко затормозил на остановке. Двери с лёгким шипением открылись, и внутрь стали заходить люди. Сергей зашёл последним. Это был высокий молодой человек двадцати трёх лет отроду с чёрными как уголь волосами. Одет он был довольно скромно — синие джинсы, светлая футболка, остроконечные ботинки и бейсболка чёрного цвета. Это был его первый день на новой работе.

Ему предложили эту работу совершенно неожиданно, по телефону. Он и раньше слышал о странной фабрике, находящейся за пределами города. Но никто толком не знал, что производится в недрах этого предприятия. Были слухи, что его деятельность как-то связана с радиацией, но реальных подтверждений этому не было. По телефону Сергею устроили тотальный допрос о привычках, пристрастиях, и затем попросили явиться в отдел кадров и заполнить анкету для поступления на работу. Сергей не раздумывая, принял предложение. Он знал, что заработная плата на Фабрике в несколько раз выше, чем у любого служащего городской системы обеспечения, частью которой он являлся. Да и вообще — что за счастье — работать грузчиком в захудалом магазине? Немедля он явился по указанному адресу, его сфотографировали, он заполнил анкету и получил заламинированный клочок бумаги со своей фотографией, именем и фамилией. Затем сурового вида человек объяснил ему, как добраться до фабрики, сказал время, когда будет автобус и его номер.

Пассажиры в автобусе были хорошо одеты, выглядели приличными людьми. Только у каждого во взгляде была какая-то обречённость, но Сергей тогда не обратил на это внимания. Он занял одно из свободных мест рядом с пожилым человеком. Тот взглянул на него и медленно произнёс:

— Новичок…

— Точно подмечено! — Улыбнулся Сергей.

— Тебе что-нибудь объяснил?

— Пока нет. Я даже не знаю свою должность.

— Что же, если хочешь, я расскажу тебе основное, а дальше сам разберёшься. — Предложил попутчик.

— Буду признателен. — Поудобнее устраиваясь на сиденье, ответил Сергей.

Пожилой откашлялся и начал рассказ.

— Фабрика, или как мы её называем — Фабрика Греха — была основана человеком по имени Джастин, хотя никто в принципе не знает, настоящее ли это имя. Он основал Фабрику задолго до начала строительства города. Пусть это тебя не шокирует, он — приближённая особа самого Люцифера.

Сергей вопросительно взглянул на соседа.

— Вы бредите, что ли?

— Хотелось бы бредить. — Покачал головой попутчик. — Но это правда. Я понимаю, как это звучит, но когда ты его увидишь — сам всё поймёшь.

— Бред!

— Неважно! Слушай дальше! — Мужчина не обратил внимания на отвернувшегося собеседника и продолжил. — Фабрика, как видно из названия, производит грехи. И ты будешь заниматься именно этим. Создатель греха — вот твоя должность.

Сергей покосился на своего соседа и пересел на другое место — одиночное. Идиот! — Подумал он. — Издевается над новеньким. Небось, ещё и «тёмную» устроят!

Автобус остановился возле высокого забора из больших бетонных плит. Двери открылись и в салон вошёл молодой человек в тёмной одежде с длинными волосами, завязанными в хвост. Все пассажиры достали пропуска, Сергей догадался сделать то же самое. Зашедший в автобус, не спеша, проверяя пропуска у каждого пассажира, подошёл к Сергею. Сергей протянул ему свой документ и на автомате взглянул в лицо проверяющему. На секунду Сергей потерял дар речи. Лицо было бело-серым, совсем как у трупа, а глаза… Глаза были чёрными полностью — без зрачков, без радужной оболочки — две чёрные дырки. Вдобавок ко всему дыхание у человека было хриплым и редким, гораздо реже, чем у обычного человека. Сергей ошалело смотрел на это чудовище, пока ему не вернули пропуск. Проверяющий отправился дальше по салону, а Сергей взглянул на своего бывшего соседа. Тот смотрел на него, и в глазах пряталась грустная усмешка.

Взяв себя в руки, Сергей списал уродство проверяющего на матушку природу и на пьяных во время зачатия родителей. Урод тем временем вышел через заднюю дверь и махнул рукой водителю. Автобус двинулся вперёд и Сергей, расслабившись, решил изучить окрестности.

Но интересного он увидел мало.

Всё, что было за забором — вереницы одинаковых зданий — сотни и сотни. Сергей посмотрел на дорогу. Автобус мчался довольно быстро, и поэтому человек, идущий посреди дороги, не успел бы ни отпрыгнуть в сторону, ни убежать от стальной махины. Что больше всего удивило Сергея, так это то, что и водитель даже не попытался затормозить или свернуть в сторону. Раздался лёгкий хлопок, автобус слегка тряхнуло. Сергей открыл рот, но у него не вырвалось ни звука. Он оглядел салон. На лицах пассажиров не отразилось никаких эмоций. Сергей закрыл рот. Неужели никто не заметил? Глупость какая-то. Может, это я с ума схожу? Понял! Это разыграли новенького. И проверяющий и этот манекен на дороге.

От мыслей его отвлекла остановка. Люди встали со своих мест и двинулись к открывшимся дверям. Сергей последовал их примеру. Автобус остановился возле одного из зданий. Цепочка людей двинулась к нему, а к Сергею подошёл сосед по автобусу и прошептал на ухо:

— Джастин будет говорить с тобой. Он в первый день со всеми говорит.

Сергей огляделся. Неподалёку стоял человек. Видимо, это и был Джастин. Человек направился к новичку. В его походке было что-то странное. Он как будто плыл над землёй. Длинные, до пояса, прямые волосы слегка шевелил ветер. На красивом как у ангела лице светилась божественная улыбка. Он «подплыл» к Сергею.

— Меня зовут Джастин.

На вид он был ровесником Сергею, но глаза говорили другое — он вечен.

— Я так и подумал. — Ответил Сергей.

— Я знаю, что думаешь. — Джастин улыбнулся ещё шире. — Всё, что здесь происходит — не розыгрыш, Алекс сказал тебе правду.

— Ты служитель Сатаны? — С трудом выдавил Сергей.

— Ему больше нравится — Люцифер — носитель света. Красиво, правда? Особенно для Князя Тьмы.

— Это какая-то чушь. — Сказал Сергей.

— Нет, мой дорогой, это не чушь. У тебя нет выбора — ты сам согласился.

— Чёрт возьми, почему именно я?!

— Судьба… В судьбу верить надо, хотя это всё фикция.

— Что вы хотите от меня? — Спросил Сергей, оглядываясь по сторонам.

— Пойдём, я тебе всё тут покажу. Вся история творится на подобных Фабриках. Они в великих множествах раскиданы по всему миру. Боженька отвернулся от вас, смертных, и теперь всё здесь в нашем распоряжении. — Джастин говорил спокойно и размеренно. — В раю вам больше нет места. Остался только один способ попасть туда. Умереть на дороге. Все остальные тысячи способов — наши.

Внутри здания оказалось весьма прилично. Не задерживаясь, Джастин вёл новичка дальше. Они оказались в длинном коридоре с множеством дверей. Джастин не останавливался.

— Теперь ты — создатель греха. — Его голос опьянял Сергея. — Каждый день ты будешь приезжать сюда, и делать дело по личному заданию. Всё очень просто, я тебя научу.

Они остановились около одной двери. На ней висела табличка — «Сергей Ростов». Джастин легонько толкнул дверь, и она, бесшумно открывшись, пропустила их в помещение. Комната была достаточно просторна. Около стены стоял диван, рядом — столик с кипой любимых журналов Сергея. Анкетные данные, как же, как же. Там же на столе лежал CD-плеер и около него стопка дисков. Сергей был уверен, что это джаз. В центре комнаты стоял большой телевизор, больше ничего не наблюдалось.

Джастин подошёл к столику и коснулся его поверхности. Послышалось негромкое жужжание и, откуда-то сверху опустилась обычная компьютерная клавиатура, на ней лежал отпечатанный на печатной машинке листок бумаги.

— Эту операцию ты будешь проделывать каждый день. — Продолжил свои объяснения Джастин. — Технология проста, садись и смотри.

Сергей присел на диван.

— Здесь на листке твоё задание на день. Прочти первый пункт.

Сергей взял листок и прочитал:

— Валентин Меркин — прелюбодеяние. Код 1302.

— Вот… Теперь набираешь имя и код. — Джастин со скоростью профессиональной самой лучшей машинистки набрал текст. — А затем смотри на экран.

Экран посреди комнаты засветился розоватым светом. Постепенно на нём появилось изображение. Мужчина сидел за столом и что-то писал. Потом мужчина встал из-за стола и прошёл в другую комнату. Там, похоже, в приёмной, сидела молоденькая секретарша. Меркин подошёл к ней сзади и обнял за плечи. Потом стал целовать её шею.

— Он женат. — Усмехаясь, сказал Джастин. — У него трое детей. Ты увидишь грехопадение полностью. Одновременно с просмотром буде записан диск. К концу дня у тебя будет их много. Будешь сдавать их вечерами на выходе, увидишь куда. О конце рабочего дня сообщит длинный звонок. Твоя работа необходима для облегчения моей… Читай следующее.

— Пункт два. Олег Мухин — преднамеренное убийство. — Сергей глубоко вздохнул. — Нет. Не хочу. Я пойду домой… Пешком… Неважно как. Я ничего никому не скажу. Я ничего не видел. Отпустите меня, я не хочу в этом участвовать.

Джастин в упор взглянул на Сергея. Тот чуть в обморок не упал, но взгляд выдержал.

— Хорошо. — Сказал Джастин и отвернулся. — Иди, но учти — ты ничего не вспомнишь.

— Спасибо, господин! — Вырвалось у Сергея.

— Ты ничего не сможешь вспомнить. — Повторил Джастин.

Сергей направился к выходу, благодаря всех подряд за то, что он, возможно, скоро вернётся домой и забудет об этом кошмаре. Он шустро пробежал по коридору, выскочил на улицу и огляделся. Вокруг не было никого, лишь здания, которые тянулись за горизонт. Сергей посмотрел на то, из которого только что вышел — Джастин за ним не шёл. На душе у Сергея заметно полегчало.

Он пошёл по дороге, по которой недавно ехал в автобусе. Унылый пейзаж нисколько не портил ему настроение. Он просто шёл вперёд и мечтал о том, как придёт домой, посмотрит какой-нибудь хороший фильм и забудет о Джастине и соседе по автобусу. Но его мысли прервала ужасная картина. Окровавленное тело женщины лежало посреди дороги. Живот лопнул, и внутренности вывалились на асфальт. В ужасе Сергей отвернулся от трупа, но его взгляд наткнулся ещё на одно тело, изуродованное ещё хлеще, а потом он увидел ещё и ещё. Им не было конца. И в этот момент Сергей начал понимать, почему он ничего не сможет вспомнить. Раздался гул мотора.

Что там Джастин говорил о единственной дороге в рай?

Гул нарастал. Сергей поднял глаза. Автобус был в нескольких метрах от него. Он увидел за секунду до того, как его сбил автобус, глаза Джастина. Рай?

Окровавленное тело Сергея отбросило ударом вперёд на дорогу. Колёса раздавили грудную клетку. Его протащило несколько метров по дороге. Автобус слегка тряхнуло. Сергей присоединился к огромному числу подобных, разбросанных по обочине…

Сестрёнка Кроули:

Может ли кто-нибудь из вас ответить, почему Сергей отказался? А вы бы остались на этой работе? В девяноста девяти случаях из ста я слышу «Да!». В этом и суть этого рассказа.

Не грузитесь. Нас ждут тёмные воды Янтарного. Нас ждут твари, нас ждёт продолжение малюсенькой, но эпопеи «Что-то в Янтарном»!

ЧТО-ТО В ЯНТАРНОМ.

ТВАРИ НА ЗАВОДЕ.

Главным источником существования Янтарного был огромный полимерный завод, который снабжал продукцией из полиэтилена добрую половину России и имел несколько выгодных контактов за рубежом. Производство шло во многих направлениях. Изготовление термоусаживающейся трубки всех размеров, садовой трубки и многого другого, что можно было сделать из полиэтилена — полиэтиленовые пакеты, пластиковые бутылки для пива и газировки.

Предприятие, помимо всего прочего, обеспечивало работой процентов семьдесят населения Янтарного, это, пожалуй, и был его основной плюс. Работали там в основном семейные династии. Изредка вливались «левые» кадры — отличники учёбы или люди с хорошими знакомствами. Попасть работать на завод стремилось большинство — зарплата там больше, чем в городе, были кое-какие льготы.

Павел относился к двум категориям. Оба его родителя всю жизнь проработали на заводе, а сам он с отличием окончил местный технический ВУЗ. Недавно он отпраздновал двадцать шестой день рождения. К этому времени он успел отработать уже пять лет. Сначала обычным оператором — около года, потом и по сей день — мастером смены на одном из участков. В его обязанности входил процесс изготовления термоусаживающейся трубки, а его подчинённые доводили дело до конца — «раздували» трубку, делали конечный продукт. Под воздействием температуры «раздутая» трубка принимала свою первоначальную форму, благодаря предварительному облучению.

Сегодня была последняя смена на этой неделе. В подчинении у Павла было пять человек. Один из них, Женька Гуков, помогал ему в цехе изготовления трубки (по научному говоря — экструзионном участке). Они вместе сошли с заводского автобуса и направились к контрольно-пропускному пункту. Завод охраняли солдаты, сделано это было ради сохранности продукции. Павел поправил чёрную бейсболку и взглянул сверху вниз на Гукова, тот был ниже его на две головы.

— Что-то ты не по погоде оделся, Евгений. — На Гукове был классический костюм чёрного цвета. На улице было жарко — что-то около тридцати градусов по Цельсию.

— Обратно-то ночью пойдём. — Ответил Гуков. Действительно, смена у них начиналась в четыре часа дня и, домой они возвращались уже за полночь. — Наоборот, это ты прохладно одет.

На Паше были чёрные джинсы и чёрная футболка, с логотипом любимой группы «Король и Шут».

— Всё равно. Вечером на работу. И в костюме. Перед кем красоваться-то? — Не унимался Паша.

— Не перед кем. Просто мне так удобно. — Гуков машинально стряхнул воображаемую пылинку с рукава пиджака. Весной ему исполнился двадцать один год, у него уже был ребёнок и он пытался заработать денег для семьи. Крутился, как мог, постоянно «мутил» что-то. Вскоре эти действия стали у него чем-то вроде религии, а там же поводом для тихих насмешек за спиной, на которые Гуков старательно не обращал внимания.

Павел, наоборот, был гулякой. Вечно зависал со своими друзьями, особенно с Голым, в миру Андреем. Голым он стал не потому, что любил везде и всюду обнажаться, а потому что всегда был голодным. Вот его и прозвали «Голодный», а так как произносить длинное слово всегда было «в лом», то сократили до «Голый». С ним-то Павел и выпивал море пива, снимал девок и отрывался на последние деньги в казино. С другой стороны он, в отличие от Гукова, прочитал великое множество книг и просмотрел столько же фильмов. Но особой любовью Павла пользовались компьютеры, он знал о них если не всё, то приближался к этому. Вместо этого всего Гуков был всегда в поисках денег, зачастую неделями не видел своего ребёнка.

— Все приехали? — Перевёл тему Павел.

— Вроде… — Женька оглянулся.

В отдалении от них шли трое мужчин, а ещё чуть дальше — женщина.

— Ох, когда же её уберут из моей смены. — Жалостливо проныл Паша.

Женщину звали Алёна Малинова. Но все за глаза называли её или Малина, или просто дура. Никто и никогда не видел её в нормальном настроении. Всегда чем-нибудь недовольна. Особенно её бесил тот факт, что молодого парня сделали мастером. Он моложе её на девять лет! Интересно, а чего она ждала, имея за плечами школу и отца — какого-то там начальника. Может, это и задевало её больше всего. Однако к ней привыкли и не обращали внимания на её нападки. Рояль не трогаешь — он не играет. Не слишком ли вежливо?

Мужики были нормальными, у них почему-то никаких проблем не возникало. Паша оглянулся, чтобы удостовериться, что никто не подменился, но нет, всё те же лица.

Слева Лёха Грудов — раздувщик, мужичок сорока лет, с начинающей лысеть головой и с маленькими усиками, которые издалека походили на гитлеровские. Вечно весёлый, иногда немного пьяненький. Посредине шёл Лёха Микуров, микроэлектроник по образованию, дежурный электрик по профессии. Высокий короткостриженый паренёк, ровесник Паши. Так же, как и Паша интересуется компьютерами, но если Павла интересует устройство, Лёха занимается тем, что целыми днями играет в игрушки любых жанров. Высокий молодой парень справа — Андрей Кузьминых. Он ровесник Гукова, любит почитать фантастику и посмотреть соответствующие фильмы. Нехило увлечён музыкой. О том, какого направления, свидетельствует полностью чёрная одежда и длинные светлые волосы, завязанные в хвост.

Все шестеро зашли в двухэтажное здание раздевалки. Первый этаж — женский, второй — мужской. Переодевшись в комбинезоны, они собрались около входа в другое здание, где и располагались их рабочие места.

— Будем Малину ждать? — Спросил Грудов.

На него посмотрели как на идиота, не оценив шутку. И процессия направилась к лифту. Лёха Грудов нажал кнопку минус третьего этажа. Работали они под землёй на минус втором, примерно восемнадцать метров ниже уровня земли. Но перед работой необходимо выпить чаю, это традиция, а чайная и была на минус третьем — двадцать семь метров вниз.

Они в молчании вышли из лифта, за исключением мастера, тот покинул их этажом выше. Ему необходимо принимать смену. В чайной никого из утренней смены не было, пятница, все ушли пораньше. Хорошо, хоть чайник вскипятили перед уходом. Помимо чайной на минус третьем было ещё несколько помещений — склады, механичка, комната дежурного электрика — Лёши Микурова. Все они были закрыты, сменный персонал ими не пользовался.

В чайной у каждого свой сейф. В них работники хранили инструмент, кружки, чай, книги и прочие «так необходимые для работы вещи». Помимо сейфов стояло два длинных стола и множество стульев. На стенах висели постеры, одну большую стену занимали плакаты с голыми бабами, однажды Грудов не поленился и сосчитал их. Оказалось сто шестьдесят восемь, но постоянно появлялись новые. Над шкафчиком Андрея Кузьминых висело несколько постеров с музыкантами, тут и CHILDREN OF BODOM, CRADLE OF FILTH и несколько других, понятных из смены только ему названий. Разлив по кружкам чай, он приступил к исполнению традиции.

— Как дела, Жентос? — Первым прервал общее молчание Андрей.

— Текут и движутся. Сам как? — Ответил тот.

В этот момент в чайную зашла Малинова. Не сказав ни слова, она взяла кружку, налила себе чай и села как можно дальше от всех.

— Лучше всех, как всегда. — Ответил Андрей после небольшой паузы, вызванной появлением Малины.

— Неправда! — Вступил в разговор Грудов. — Лучше всех — у меня. Вот вчера взял полторашку после работы, вмочил, понял — мало. Сбегал в круглосуточный, взял ноль пять. На кухне сел, вмочил, а сам форточку открыл. Неожиданно брык и сплю, форточка всю ночь была открыта, а утром что-то холодно стало, просыпаюсь — аж зубы стучат, шутка ли — ведь в одних трусах уснул.

Все рассмеялись, кроме Малиновой.

— Ага, погода — ни о чём. — Сказал Андрей. — Утром холодно, вечером — жара несусветная.

— У нас всегда так, хер знает, как на работу одеваться. — Пожаловался Гуков.

— Тебе то и думать нечего. — Усмехнулся Андрей. — В костюмчик прыг и готово. Зимой и летом одним цветом, что называется.

— Гляди-ко, ты у нас оригинально одеваешься. — Обиделся Женя. — Футболка и джинсы.

— У меня хотя бы футболки разные, да и джинсы не одни и те же.

— Чего вы как бабы? — Поинтересовался Микуров. — Тряпки обсуждаете. — Он спохватился и с опаской поглядел на Малинову. Она никак не отреагировала. Странно.

— У меня тоже футболки разные. — Заявил, входя, Паша, разобравшийся с приёмом смены.

— Что делать-то? — Грудов допил свой чай и обращался к Паше, который должен был дать задание на смену.

— Как вчера. — Коротко ответил мастер.

— Это хорошо. — Андрей допил последний глоток и подошёл к сейфу за инструментами.

— Уже пошёл? — Осведомился Гуков.

— Что тянуть? Раньше сядешь — раньше выйдешь.

У раздувщиков были нормы. Выполнив норму, они в принципе могли заниматься чем угодно. Андрей рассчитывал пару часиков почитать книгу. Он никак не мог «добить» «Дюну» Герберта.

Все остальные последовали его примеру, кроме Малины, она осталась в чайной.

— Козлы… — Процедила она сквозь сжатые зубы.

Андрей уже вовсю работал, когда Грудов зашёл на раздувку и заорал.

— Ну, погнали говно по трубам! — Это означало, что он готов приступить к работе.

Паша с Гуковым отправились в свою «богадельню», Микуров остался на минус втором в своей комнате. Он не был нужен, пока не ломалось что-нибудь, связанное с электричеством, а потому рассчитывал поспать. Благо комната дежурного электрика звукоизолирована, и единственное, что могло ему помешать — телефон, по которому сообщали о неполадках. Лёха зашёл в свою комнату, упал на стул и закрыл глаза.

Кроме них в здании вроде бы никого не было.

********

Гуков отрезал и смотал очередную заготовку. Он выписал бирку и положил её в кучу таких же. Следующий отрез намечался через час. Он обслуживал два экструдера, Паша, как мастер — оставшиеся три.

— Когда отрез, Евгений? — Поинтересовался Павел.

— Через час где-то.

Паша запустил руку в ящик стола.

— На вот пока книгу почитай. — Паша протянул ему средней толщины книжку. Это был Стивен Дональдсон и первый том его эпопеи «Глубокий Космос».

— Не хочу… Покемарю чуток.

— Как знаешь…

— Не… Вот тут, если что пару свежих газет оставили…

— М-да… Паша посмотрел на газеты. Одни названия статей на первой странице внушали лёгкий трепет. «Алла Пугачёва забеременела от водителя Моисеева!», «Группа «Тату» — они изменяют друг другу с мальчиками».                 М-да… — Повторил Паша, сказать тут больше нечего.

— А что такого? Это так, ради смеха.

— Вот вы все и существуете так, ради смеха. — Грустно сказал Паша.

— Ты у нас святой — Гуков усмехнулся. — Только и можешь — со своими друзьями шляться и пиво хлестать. Я хотя бы что-то сделать пытаюсь. — Гуков достал сигарету и закурил.

— Но я то не только этим занимаюсь. Я успеваю и пиво попить и девчонок «зацепить», а если попросят — кому-нибудь компьютер починю. Да мало ли чего ещё…

— Так открыл бы фирму по своим компьютерным делам да делал бы деньги. Сколько бы ты тогда смог пива купить? — Гуков гнул свою палку.

— Когда мне его пить в таком случае? Фирма ухода требует, надо за делами следить, да ещё и на основной работе вкалывать. — Павел театрально развёл руками. — Когда пить-то?

— Хотел бы, время на всё нашёл!

— В сутках не сорок восемь часов, Жень. Хотя и жаль, что это не так.

Женя докурил и бросил бычок в самодельную пепельницу, сделанную из пустой кофейной банки.

— Ты меня не понимаешь. Я говорю, что если захочешь, то можешь сделать что угодно. — Сказал Гуков, как ему самому показалось весьма важную вещь.

— Да ну тебя, заладил. Я и так делаю всё, что надо и успеваю везде. — Паша посчитал разговор законченным и уставился в книгу. Он читал «Пятое правило Волшебника» Терри Гудкайнда. «Глубокий Космос» он убрал обратно в стол.

Женя пересел за соседний стол и принялся перелистывать газету.

*******

— Что-то Малина сегодня совсем не в духе. — Сказал Грудов Андрею.

— Как будто только сегодня!

Уже прошло около двадцати минут, как они приступили к работе, а она всё ещё сидела в чайной.

— Она норму собирается хоть раз на этой неделе сделать? Вчера так самая первая залетела на раздувку, даже чай не пила. И один хер, нормы так и не было. — Говорил Грудов, одновременно регулируя скорости подачи и протяжки на своей раздувке.

— Ты чё, не знал? — Андрей сделал удивлённые глаза. — Она не виновата в этом. Это Паша хреновые заготовки делает. А она, ты чё, она идеальный работник.

Грудов рассмеялся.

— Эта дура в руках тяжелее хрена ничего и не держала. — Он злобно сплюнул в ванну слива. — У плохого раздувщика трубка херовая.

— Тормозит. — Согласился Андрей.

Грудов закончил регулировку скоростей, теперь ему оставалось менять заготовки на устройстве подачи, да наматывать раздутую трубку в бухты. Он поудобнее сел в кресле и закурил папиросу.

— В «парилку» сегодня идём? — Спросил Андрей.

По пятницам они всегда посещали заводскую парилку, это тоже было традицией, как и чаепитие перед работой. От этого отказывались лишь в исключительных случаях — когда приезжал проверяющий или не удавалось сделать норму. И если первое случалось раз в полгода, то второе ещё не происходило ни разу.

— Конечно. — Ответил Грудов. — Сегодня «питница». Потом пивка и домой, ящик смотреть.

— Ага, сегодня как приедем, фильм путёвый будет.

— Не, я буду футбол смотреть. Там наши с немцами играют. Если нам в первом тайме забьют, на фиг спать пойду.

— «Мерседес» против «Запорожца» анекдот получится.

— Ну почему. — Лёха пожал плечами. — Может и нормально сыграют.

— Глупости это всё. Проиграют! Ставлю, что три — ноль в пользу немцев будет.

Лёха опять пожал плечами, но ничего не ответил.

*******

«Суки! Пидоры и суки!», — Малинова мысленно ругалась сразу со всей сменой. — «Что, думаете, хорошо работаете? Да кабы я захотела, пять норм бы за смену выполнила!». «Что же не делаешь?», — спросил воображаемый Паша. «Да пошёл ты! Только твою трубу и невозможно раздуть, кретин!» «Чё ты гонишь! Нормально его заготовки раздуваются!», — вступился, было за Пашу Андрей. «Заткнись, скотина волосатая! Сперва подстригись! Ишь, учить он меня ещё будет! Иди со своим Грудовым в парилку! Пидоры грёбаные!» «Ты на себя посмотри, лахудра недоделанная!», — взорвался иллюзорный Грудов, — «от тебя мужики бегут, не говоря уж о норме! Ты когда последний раз план делала?» «Да пошли вы все! Все!!! Все до одного! Вы тупицы, и бабы ваши тупицы, и матери ваши тупицы, и дети ваши тупицы! Вы даже ногтя моей левой ноги не достойны!»

Раздался громкий удар по железу. Звук шёл из коридора.

Это вывело Малинову из забытья. Она улыбнулась, вспомнив о представляемых разборках, и отпила чай. Чёрт! Тот уже остыл. Она посмотрела на часы — полпятого. Твою мать! Она уже полчаса как должна быть на рабочем месте. Замечталась. Она встала и подошла к сейфу. Взяв инструмент, она развернулась и застыла. В коридоре были слышны чьи-то тихие шаги. Кто-то неторопливо шёл в сторону чайной.

Малинова с ехидной улыбкой потёрла руки. Сейчас начнётся веселье. Наверняка это Паша. Увидел, что её нет на рабочем месте, и пошёл искать. Заставит гад объяснительную писать. Ну ничего, сейчас он забудет, зачем пришёл. Она накапливала злобу, а шаги приближались. Малина уже приготовилась излить словесную брань, когда в проходе появилась наглая рожа мастера-малолетки, но прямо перед чайной шаги стихли. Она прислушалась. Ей не было видно, кто стоит за углом, но до неё чётко доносилось хриплое и прерывистое дыхание. Этот кто-то как будто не решался войти.

— Ну, ты, урод! Выходи! — Громко предложила Малина.

Стоящий за углом предложение принял.

********

— Темнело за окном, и наступала ночь. За кухонным столом сидели мужики. — Напевая свою любимую песню из репертуара «Короля и Шута», Павел зашёл на раздувку.

— О, певец явился. — Встретил его Грудов.

— Весь вечер непрерывно бил по крыше дождь, и гром гремел ужасно где-то у реки. — Продолжил Паша.

— Чего пришёл-то? — Спросил его Андрей.

— Шпули есть? — Спросил Андрей, оглядываясь в поисках оных.

— Ага. Вон в пакете парочка лежит. — Показал Грудов на большой мешок в углу.

— О! — Сказал Паша и направился туда, продолжая петь во весь голос. — Но вдруг из темноты раздался крик. Затем с петель слетела в доме дверь. За шумною толпой бежал огромный страшный зверь.

— Ну что, хватит на сегодня? — Проорал ему из-за своей установки Андрей.

— Лежало пять кровавых тел… Нет не хватит. — Паша почесал голову. В мешке лежало пять шпуль, а им с Гуковым предстояло намотать как минимум семь. — Ещё пару штук требуемо.

— Через часок заходи. Освободим. — Сказал Грудов.

Андрей закурил.

— Пахан, после работы в киоск? — Паша с Андреем сходили с автобуса на одной остановке, а около неё стоял круглосуточный киоск, где помимо шоколада и леденцов продавали и пиво. После вечерней смены они каждый раз покупали по бутылочке пивка и выпивали его по дороге домой.

В ответ Паша лишь довольно хмыкнул. Мол, зачем задаёшь вопросы, ответы на которые очевидны. Естественно — да.

— Ну вот и славненько. — Андрей потёр руки.

— Я тоже в магазин зайду, пивка возьму. — Сообщил Грудов, хотя об этом и так все знали.

Затянув очередную песню, мастер удалился, волоча за собой мешок со шпулями.

******

Он вошёл, точнее, ввалился в дверной проём. Это был паренёк лет пятнадцати. Вид у него был весьма жалкий. Он был весь мокрый, капельки воды стекали на пол. Волосы спутаны и взъерошены. Рубашка, как и штаны, порвана в нескольких местах. На лице и на руках мелкие порезы. Одного ботинка нет. Невидящим взором глаза смотрят за спину Малины. От ножа в левой руке Малинова не могла оторвать взгляд. Парень сжимал нож крепко, аж побелели костяшки пальцев. Он облизнулся и, пошатываясь, направился к ней.

Малинова попятилась, но немного — упёрлась в противоположную двери стену. Лицо мальчика исказила ухмылка — он ещё придвинулся к ней.

— Ты кто такой, твою мать? — Выкрикнула Малинова.

Мальчик остановился и наклонил голову набок. Его лицо осветила милая улыбка. Наверное, его мама таяла, что бы он ни натворил, увидев улыбку сыночка. А что бы она сказала, увидев нож?

— Я Саша. — Он улыбался во весь рот.

— Ты как сюда попал, малец? — Малинова осмелела, отошла от стены и поправила комбинезон.

— Пришёл… — Он резко перестал улыбаться. — К тебе… — Уже злобно и исподлобья.

— Как? Что значит ко мне? — Бочком, как можно незаметнее она стала пробираться к выходу. Голова Саши поворачивалась следом. Он оскалился.

— Стой!

— Что тебе надо, урод? — Она продолжала двигаться к двери, но былой уверенности и след простыл.

— Я был с ними, со всеми. Потом забрал их. А теперь я с тобой. — Он тоже двинулся к двери.

— Ты хочешь убить меня?

— Да! — Прорычал Саша и прыгнул на неё.

И получил стулом по голове. Он упал, выронил нож. Из разбитой головы ручьём текла кровь, из закрытого рта доносился лёгкий скулёж. Малина взвизгнула и побежала. Саша сделал неимоверный рывок и схватил её за ногу. Она попыталась схватиться за дверь, но не хватило нескольких сантиметров. Не удержавшись на ногах, Малина рухнула на пол, пытаясь подставить руки, но и это не получилось. Упав лицом вниз, она на несколько секунд потеряла сознание. Саше этого хватило. Он подобрал нож и быстро подполз к ней. Рука с зажатым ножом быстро взметнулась вверх.

— Я с тобой, ты со мной, она с нами. — Проговорил он, глотая свою кровь.

Малина пнула его в пах. Саша застонал и скатился с неё. Малина извиваясь поползла прочь. Но скорее случайно, чем умышленно, Саша опустил руку, и нож распорол женщине ногу. На белом комбинезоне появилось, постоянно увеличиваясь, пятно крови. Малина завизжала во весь голос и попыталась встать, но Саша уже держал её за обе ноги и держал крепко.

— Ты со мной, она с нами. — Прошептал он и ударил вновь, и ещё и ещё.

Вскоре силы покинули его, и он упал на бездыханное тело. В коридоре появилась тень. Что-то приближалось к окровавленной парочке.

На заводе погас свет.

******

И включилось аварийное освещение.

— Что за херь? — Лёха Микуров вздрогнул и проснулся.

Послышалось лёгкое гудение — заработали аварийные генераторы. Лёха, немного отойдя ото сна, поднялся и вышел в коридор. Царил полумрак. Он немного подумал куда податься и выбрал экструдерную мастера. До цеха идти меньше минуты. Лифт, скорее всего не работает, придётся идти пешком. Он медленно, стараясь не споткнуться, пошёл по тёмному коридору. Сзади послышались тихие шаги. Лёха обернулся, но никого не увидел — видать, генератор «глючит». Он пошёл дальше, но через секунду замер и превратился в слух. Откуда-то спереди слышался детский плач.

— Это ещё что такое? — Вслух спросил он, но ответа не получил.

И тут вспомнил рассказы, что слышал сегодня утром, во дворе, краем уха от каких-то бабок. Мол, живёт в озере какая-то тварь, которая якобы сожрала уже пять или шесть подростков. Рассказывали, что она издаёт звуки, похожие на плач младенца.

До сего момента он считал эти байки нелепыми. А сейчас ему стало по-настоящему страшно. Да брось, попытался успокоить себя Леха. Даже если бы она существовала, то, как проникла бы на завод. Через туннели на минус первом. Через них сливают использованную воду. Чёрт, успокоил называется.

Лёха решил более не тормозить и зашагал далее. Но не успел пройти и пяти шагов, как запнулся обо что-то и во весь рост растянулся на полу. В полумраке не заметил мешок с полиэтиленовой крошкой, брошенный, скорее всего кем-то из утренней смены.

Он начал подниматься, проклиная всё на свете, в том числе и тех уродов, что бросили здесь этот мешок, тех, из-за кого погас свет, и тех, кто придумывает дебильные истории про дебильные существа, мать их! Подняться он, однако, не успел. Что-то ударило его в спину и прижало к полу. Не мог даже открыть рот. Краем уха он опять услышал детский плач, а потом тихий шёпот:

— Ты со мной…

******

Факт отключения электричества задел раздувщиков за живое.

— Что творится на этом грёбаном заводе! — Возмутился Грудов во весь голос.

— Твари чёртовы! Только толком настроили! — Вторил ему Андрей.

— Пошли к Паше разбираться.

— Ага.

Лёха ногой пнул дверь, та распахнулась, и в темноте он увидел чью-то едва различимую тень. Тень метнулась в их сторону. Лёха поспешил закрыть дверь, но раздался сильный удар, и его отбросило прямо на стоявшего сзади Андрея. Оба свалились на пол.

Лёха вскочил и посмотрел на дверь. Закрыта. Никто не пытается войти. Он оглянулся на Андрея. Тот лежал неподвижно. При падении он ударился головой о ванну с глицерином и либо умер, либо потерял сознание. Грудов не знал, что делать. Он должен помочь ему, если конечно в этом есть смысл. Но только вот что же там такое — с другой стороны? Что ещё за хренова хрень в коридоре? К сожалению, он не успел разглядеть. Но он всем нутром ощущал, что ничего хорошего им не светит. Может, это собаки? На территории бродит чёртова куча бездомных собак. Да и как собаки попали сюда? На лифте приехали? Лестница-то закрыта. Паша всегда закрывает. И ключи есть только у него и у Микурова.

Андрей шевельнулся и открыл глаза.

Раздался детский плач, тихий-тихий.

Андрей попытался подняться, опираясь на одну руку, другой рукой он держал разбитую голову. Его длинные светлые волосы слиплись от крови, на полу было большое красное пятно. Лёха помог ему сесть.

— Сиди, не вставай. — Сказал он. — Как ты?

— Жить буду. — Андрей поморщился. — Голова болит и кружится. Иди, звони в скорую и Паше, думаю, работать сегодня мне не придётся.

— Да… Досталось тебе. Ты успел разглядеть хоть что-нибудь?

— Нет… — Ответил Андрей. — Чёрт, хреново… Иди, давай, звони уже! В скорую в первую очередь!

Лёха подошёл к телефону. Он снял трубку и приложил её к уху, а потом виновато посмотрел на Андрея. Но Андрей, хоть и не смотрел в его сторону, всё понял.

— Что, не работает?

— Нет. — Лёха повесил трубку.

Андрей, держась за стол, поднялся, было на ноги, но сразу же сел.

— Нет, не могу… Но выбираться надо. Думаю, по лестнице. Что-то на счёт лифта у меня большие сомнения.

Лёха озадаченно посмотрел на друга.

— Что? — Спросил Андрей.

— Электричество так и раньше отключалось. — Медленно сказал Лёха. — Но только телефоны всегда работали — они по другой сети идут.

— Ты удивлён? А ты не удивлён тому факту, что сегодня последняя смена и никто сюда не придёт до понедельника?

— Мы в ловушке!

— Нет, мы — в заднице, друг.

Лёха посмотрел на дверь. Ему показалось, что он слышит чьи-то шаги.

Продолжение следует…

Сестрёнка Кроули

Читайте и радуйтесь, что вы сейчас в тёплой постели или удобном кресле, а может, а может и в метро или в самолёте, а это не важно. Радуйтесь тому, что вы не на месте моих героев, что вам не приходится спасаться бегством или делать жизненно важный выбор.

Ну а на сегодня всё. Вскоре, дорогой читатель, тебя ждут два новых рассказа и продолжение истории о тварях на заводе.

Не расслабляйтесь, будьте бдительны!