Anoriko — Ржавые цветы (глава I)

Глава первая: Рождение

I

Она собирала краски.

От города остался только арматурный костяк, который глодали периодические ливни и сильный ветер с равнин. Но тут до сих пор находился важный транзитный пункт, а значит, тут до сих пор жили. Каждый месяц к воздушному порту прибывали караваны дирижаблей Корпорации, перевозившие груз для северных колоний. Каждый месяц мертвый город оживал, выпуская из потайных щелей самые отчаянные банды, которые бросались на приступ хорошо укрепленной башни порта в надежде отбить груз Корпорации. Чтобы прожить еще один месяц.

Сколько она себя помнила, она всегда собирала краски, хотя совершенно не умела рисовать. Нелепые попытки изобразить хоть что-нибудь сложнее банального солнышка обычно заканчивались раскрошенными в пыль мелками, раздавленными тюбиками цветной пасты или, в особо печальных случаях, вколоченными в стену гвоздями. Найти краски в этом богом забытом месте было трудно, но она взяла за привычку обшаривать заброшенные районы города в свободное время. А поскольку весь город был заброшенным и свободного времени хватало с головой, она успела обшарить город на несколько миль вокруг своего жилища. Иногда попадались интересные дома.

Город вымер после аварии на воздухоочистительной станции. Разом погибла треть населения, обслуживавшая сложную систему пылесборников и фильтров. Без обслуживания один за другим разрушились заслоны, сдерживающие пыль, открывая город свирепым равнинным ветрам. Люди пытались бежать. В то время Корпорация еще пыталась хоть как-то сохранить свое имущество, посылая тяжелые транспортные модули с бригадами ремонтников на станцию, но сложные механизмы моментально забивались вездесущей пылью, и транспортные модули падали. На город, на пустоши, отделявшие его от станции, на воздушные порты. Люди погибали.

Она выбрала себе дом в когда-то престижном квартале. Люди пытались поселиться подальше от вышки с ее постоянным грохотом и химическими выбросами, а этот дом находился на самой окраине. Предыдущие жильцы успели уйти одними из первых. Забрали все. Ей казалось, что если бы они успели, то соскребли бы даже краску со стен, увезя ее в больших пластиковых банках. Богатые ублюдки.

Но дом был большим, и канализация чудом уцелела, а удаленность дома от башни делала его безопасным местом — банды пытались окопаться как можно ближе к ней и постоянно дрались за самые удобные точки. И ветру, в конце концов, удалось сделать то, что не успели хозяева — постоянные сквозняки и пыль стерли остатки краски со стен, обнажив бетон.

Когда она нашла это место, в нем не было ни единого стекла. Даже осколков не было — голые оконные рамы и кучи песка на полу. И совершенно поразительным образом сохранившаяся канализация. Из-под крана текла вода. У этих богатых ублюдков была собственная скважина, по местным меркам неслыханная роскошь. Неслыханная, а значит, никто о ней даже не слышал. Она забила окна фанерой, замазала щели термопастой, притащила сюда свой спальник и краски. Переезд прошел удачно.

Несколько раз над городом пролетали шустрые кары инспекторов, по нескольку часов зависая над развалинами станции и над погибшими модулями. А потом все прекратилось. Вообще все. Город лишился обеспечения Корпорации, решившей, что игра не стоит свеч. Те, кто не успел уйти, остались без ресурсов и продовольствия. А через восемнадцать месяцев закончились неприкосновенные запасы городских хранилищ. Люди убивали друг друга за банку белкового порошка. Не осталось ничего. Город разрушался. Его добивал ветер, пыль и постоянные стычки объединявшихся в банды и озверевших от голода людей. Оружия всегда было больше, чем пищи.

Она нашла способ по нескольку месяцев не принимать участия в набегах на башню. Это было просто — в заброшенных жилищах всегда можно было найти то, что люди с радостью меняли на консервы и одежду. Иногда книги, иногда камни и металлы, иногда лекарства. Слишком поспешно убегали хозяева, слишком верили в то, то еще можно спастись. Иногда она находила домашние хранилища продовольствия. Иногда тех, кто не успел убежать.

Сразу после падения заслонов люди часто не просыпались. Они задыхались во сне, пыль забивала им легкие. Особенно часто это были дети. На окраине города часто можно было найти сухие мумии. В таких домах она вела себя особенно тихо. Пусть спят.

Иногда ей казалось, что она разучилась разговаривать. Людей, по крайней мере живых, специально было сложно найти. Они прятались, самостоятельно обустраивая собственную жизнь. Корпорация до сих пор периодически присылала в город большие отряды солдат, надеясь вычистить город для того, чтобы прекратились нападения на караваны. Обычно эти отряды просто растворялись на улицах. А на ежевоскресных торгах кто-то щеголял новым жилетом или стволом. А потом люди расходились. И город снова замолкал. Она не была на торгах почти три недели — последней закупки хватило на долго. В этот раз она собралась в длительный вояж по среднему уровню восточной окраины. Когда-то там был торговый район, а значит, можно было найти что-нибудь интересное.

Восточная окраина была одной из самых высотных частей города. Некоторые центры даже имели собственные вышки для транспорта. Город простирался в высоту практически на километр — драгоценная площадь, охраняемая от пыли и ветра, застраивалась полностью. Но когда город лишился этой защиты, верхние ярусы оказались совершенно беззащитными. Часто они обрушивались, погребая под обломками людей и торговые помещения. А в небо злобно щерились арматурные остовы. Она не любила высоту, хотя бывала там пару раз. Слишком много ветра.

Через два с половиной года появились первые дирижабли. Они везли оборудование и техников. И солдат. Дирижабли оказались устойчивыми к равнинным ветрам, но ветшали в пути, и их требовалось обслуживать. А город находился на половине пути от северных колоний. Солдаты безжалостно отстреливали тех, кто пытался прорваться к дирижаблям. Техники отстроили и оборудовали основную транспортную вышку. Дирижабли отправились дальше. В отчаянье люди объединились, попытавшись взять вышку штурмом. Но она была оборудована автоматическими пулеметами, силовыми щитами, аппаратами, уничтожавшими любое оружие с устаревшей маркировкой. Погибли очень многие, почти половина тех, кто сумел пережить эти два с половиной года. Но кто-то сумел сбить один из дирижаблей. Из его груза уцелело немногое, но и этого хватило на то, чтобы тянуть дальше. А через месяц появился следующий караван.

Она собрала в сумку несколько банок консервов и зажигалку. Закрепила в рукаве стальную трубку. Детская игрушка — вкладываешь в трубку резиновый шарик и завариваешь с обеих сторон. Она нарисовала на ней то, что, по ее мнению, было языками пламени, и каллиграфическим почерком написала "пламенеющий меч". Когда-то ей попалась под руку интересная книжица, и с тех пор всегда хотелось подраться такой штукой. Наверное, это интересно.

Оружие в городе быстро исчерпало себя. Заканчивались заряды, забивались пылью механизмы. В городе жили инженеры, а не солдаты, они не умели сохранять оружие в целости и беречь его. Гораздо надежнее был обрезок трубы или кусок арматуры. Он не взрывался, попадая в волну сигнала с башни. Люди учились драться тем, что попадалось под руку. И так прошло тридцать лет.

Она ушла на восток. И, возможно, кто-то видел, куда она идет.

II

Днем всегда было жарко. Она пробиралась по крышам и чердакам верхнего яруса, потому что там ветер был не таким душным и было меньше шансов наткнуться на чужаков. Но наверху всегда было много пыли, которая забивалась даже под одежду, не говоря о глазах и глотке. Пыль была повсюду. Когда-то, когда она только начинала обследовать город, ей под руку подвернулась несказанно удачная находка — дайверские очки. Без них было бы практически невозможно путешествовать по продуваемому верхнему ярусу.

Она часто думала, а каково это — жить в месте, где воды настолько много, что можно погрузиться в нее целиком, так, что придется защищать глаза. Иногда ей снилось море. Но в ее снах оно практически ничем не отличалось от скучных песчаных пустошей, которые окружали город. В них точно так же можно было захлебнуться. Песком.

Здесь, наверху, практически не было ярких красок. Ветер вымарывал все следы человеческого присутствия, оставляя только голый бетон. Иногда сверху вниз можно было увидеть чьи-то жилища, обустроенные по вкусу хозяев. Они были похожи на яркие цветы, раскрывшиеся в пустыне, и выглядели точно так же нелепо и беззащитно. Краски не выживали в этом мире. Они привлекали ненужное внимание, которое, обычно, заканчивалось катастрофой. Потому их было так трудно найти.

Она собирала краски именно поэтому. Наверное, какой-то мелкий дух противоречия гнал ее на поиски абсолютно бесполезных вещей. В конце концов, это наполняло смыслом каждый день. Захватывающее приключение можно придумать из чего угодно, и сколько угодно обманывать себя в том, что искала она только мелки, и склад консервированных апельсинов нашла по чистой случайности, думая о том, что это была всего лишь мастерская по ремонту каров.

Она практически не помнила свою мать. Та погибла давно, настолько давно, что из памяти успели стереться все воспоминания о ней. Кроме одного. Мать замечательно умела рисовать. Под ее руками расцветали восхитительные цветы, порхали птицы, замирали неведомые животные. Стены в их логове были разрисованы от пола до потолка. Там вечно пахло краской, и от этого иногда казалось, что птицы летают, а звери перешептываются между собой. И постоянно болела голова. А над дверями были написаны пять странных слов "Love will save your soul". Она никогда этого не понимала.

Это было просто необходимо — наполнять день хоть чем-то. Иначе в голову приходили мысли. Странные мысли. Зачем?..

Она задумалась и чуть было не сорвалась вниз. Крыши верхнего яруса представляли собой мешанину бетонных плит, труб и арматуры. Она проходила через центр города, опасно приближаясь к громаде вышки. Здесь крыши были невысокими — верхний ярус не поднимался выше жилых помещений башни, чтобы не мешать швартовке и разгрузке дирижаблей. В скудном дневном свете башня тускло поблескивала бронированными боками. Она казалась чудовищно неуместной в этом песчаном мире и притягивала взгляд. Так невозможно оторваться от зрелища пожара.

На стенах кое-где виднелись отверстия от пуль. Она повернула в сторону восточной окраины и спустилась во внутренние помещения через провалившийся потолок. Громада вышки всегда нагоняла на нее непреодолимый ужас. Страшно осознавать, что в этом беззвучном мире на тебя смотрит несколько сотен стволов автоматизированной техники. Башня ревностно охраняла своих жильцов.

Несколько десятков семей жили в верхних ярусах башни. В основном инженеры и технический персонал, обслуживающий обветшавшие от сильных ветров и песчаных бурь дирижабли, для того, чтобы они могли отправиться дальше. Там жили солдаты. Не во всем можно полагаться на технику. В конце-концов, ее гораздо проще обмануть, чем живого человека. Башня была отлично оборудована. Три скважины, пробуренные непосредственно под ее основанием, давали ей абсолютно автономное водообеспечение, самоочищающиеся воздушные фильтры обеспечивали ее свежим воздухом а небольшая биохимическая ферма обеспечивала свежие продукты в дополнение к обычному сухому пайку. Люди жили семьями, с детьми и даже иногда питомцами. Но в башне всегда было тихо.

Постоянный гул ветра заглушал тихий шорох ее одежды. Она могла поклясться, что не издает ни звука. Она давно приучилась двигаться как можно тише — это избавляло от массы проблем. Запутавшись в обломках труб ветер уныло завывал, разметая песок по огромным складским помещениям. Возможно, когда-то здесь хранились запасные части дирижаблей, потому что потолки были действительно высокими. Она с трудом находила уступы, за которые можно уцепиться. Провалившаяся крыша открывала доступ скудным солнечным лучам, которые прочерчивали светлые полосы в зависшей в воздухе пыли. И это было по своему красиво.

Склад был абсолютно и совершенно пуст. Даже обломков почти не было. Она спрыгнула на пол и огляделась. Стены были абсолютно нетронутыми. Местами обвалился потолок, стальные жалюзи на окнах кое-где были погнуты, огромные оконные проемы беззубо скалились пустыми рамами. В таких складах всегда бывали небольшие подсобки, в которых хранили всякую дребедень. Люди всегда забывают о таких подсобках. Но в них часто можно найти что-то интересное.

Она пошла вдоль стены. Электрика в городе сохранилась плохо, гораздо хуже, чем водопровод. Иногда попадались чудом не обесточенные приборы, но такое случалось редко, а потому про это быстро забывали. На стене находилась масса приборных панелей. Она нажимала на все кнопки подряд, надеясь, что какие-то двери не настолько замело песком, чтобы испортить механизм. Несколько дверей были просто выбиты. Из них тянуло затхлостью и запахом горелой проводки. Некоторые двери были заклинены арматурой или стальными балками. Очевидно, они вели к малым складам и были давно разграблены. Она прошла вдоль одной стены и направилась к следующей. Судя по небольшому количеству песка у стен, сквозняк сюда практически не добирался. Она заметила несколько многообещающих панелей. Первая дверь открылась с трудом. Но за ней не оказалось ничего интересного — всего лишь небольшая мастерская по ремонту роботов-грузчиков. Видимо, этот склад и вправду предназначался для хранения и сборки новых дирижаблей.

Вторая дверь отошла на пару пальцев от рамы и, издав душераздирающий скрежет, намертво застряла в песке. Она попыталась подтолкнуть дверь плечом, но та не сдвинулась ни на дюйм. Песок плотно забил поворотный механизм, навсегда лишив дверь подвижности.

Следующая дверь открылась достаточно для того, чтобы можно было протиснуться внутрь. Несколько раз дернувшись, дверь со скрежетом застряла в песке, не двигаясь ни вперед ни назад. Она проверила, не захлопнется ли дверь за ее спиной, старые механизмы обладали весьма зловредным чувством юмора, и пролезла внутрь. Там оказалась небольшая комната отдыха персонала. Воздух застоялся, пропитавшись запахом тлеющей от времени мебели. В центре комнаты стояло несколько на удивление хорошо сохранившихся диванов, такие же стояли у дальней стены. Тускло светилась вечная аварийная лампа, освещая несколько стеллажей с книгами и горшок, в котором когда-то что-то росло. Но время и сухость превратили содержимое горшка в обычную пыль. Вся комната была покрыта толстым слоем пыли, но ветер и песок не добрались сюда. Она задумчиво исследовала книжные полки. Кое-где валялись яркие безделушки, изображающие разнообразных животных с застывшими на пластиковых мордах умильно-дебильными выражениями. Наверное, кто-то считал, что они придают помещению уют.

— ...Смотри, смотри сюда, я тебе говорю! Этого котенка я хочу подарить своей Джо, она обожает кошек!

— У нее скоро день Рожденья?

— Да нет, просто скоро будет год, как мы живем вместе. Как думаешь, ей понравится?

— Господи, но это же такая безвкусица... Как она может не понравится?

— Перестань надо мной издеваться! Ты всегда...

На верхней полке стояли фотографии. Но ей не хотелось смотреть в лица давно умерших людей. Эти фотографии напоминали ей семью мумий, которую она нашла несколько месяцев назад. Эта картина до сих пор периодически возникала у нее перед глазами.

В углу стоял кран и несколько ящиков. Это было похоже на импровизированную кухню. Мало ли, наверное, эти честные трудяжки любили перекинуться парой слов о своих семьях за чашечкой...

В ящиках обнаружилась початая пачка кофе, чай и несколько пакетов сахара. Она засунула руку еще глубже и извлекла несколько банок. Одна была покрыта чем-то черным и липким, и она отшвырнула ее в угол. Остальные две были полны патоки. Добыча отправилась в сумку.

Потом она обшарила все ящики под книжными полками. Там обнаружились корявые рисунки и несколько пачек высохших красящих палочек. Карандаш. Еще один. Блокнот. Папка с записями.

В дополнение она выбрала пару книг.

Сумка стала слишком неудобной для того, чтобы спокойно пробираться по переплетению арматуры, потому она перевязала ее шлейку, переделав в импровизированный рюкзак. День был на редкость удачный — всего к обеду она нашла столько ценного. Пожалуй, следует почаще наведываться в эту часть города. А сейчас пора обратно.

Домой?

Она полезла обратно в дырку в потолке, намереваясь уйти тем же путем, каким пришла. Ей удалось добраться почти до половины стены, когда от потолка отделился большой кусок бетона и полетел вниз. Прямо на нее.

Она едва успела отскочить, вцепившись пальцами в небольшой кусок арматуры, торчащий из стены. Упереться ногами было не во что.

— Так-так, кто это здесь? — Раздался сверху насмешливый голос. — Глядите, парни, эта нахальная девчонка решила, что может спокойно разгуливать по нашей территории.

Из отверстия показалось несколько голов.

— Хэй, Бо, а у нее торба, полная добра, — крикнул кто-то. Она посмотрела себе под ноги и увидела еще несколько человек. Значит, шестеро.

— Чего ты молчишь, крыса? — Парень сверху подцепил ломиком еще один кусок бетона. Тот качнулся на арматурной решетке и пополз вниз. — Все равно у тебя ничего не останется.

Она подтянулась на руках и оттолкнулась от прута, на котором висела. Ей удалось вцепиться в кусок трубы, который дрогнул под ее весом и начал выворачиваться из стены. До пола было все еще слишком далеко. Она оттолкнулась ногами от стены и прыгнула вниз, попутно вытаскивая свою дубинку.

— Мальчики, я иду! — Всем своим весом она рухнула на того, кто не успел отскочить, попутно огрев его по голове дубинкой. Раздался неприятный хруст. У нее от удара подкосились ноги, отчего она неуклюже перекатилась на бок.

— Она убила Джекоба! Эта сучка убила Джекоба! — Заорал юнец с крыши. — Раздавите ее, парни!

Они начали окружать ее. Молодые, многие даже младшее ее, но уже покрытые шрамами, они были похожи на опытных бойцов. Без слов каждый доставал то, чем собирался драться. Металлолом. Опасные железки.

— Я покараю вас огненным мечом! — заорала она, размахивая своей дубинкой. — Убирайтесь, иначе я покараю вас огненным мечом!

Тот, кого называли Бо, успел спуститься с крыши и встал поодаль.

— Если вас где-то ждут, убирайтесь отсюда, иначе все останетесь здесь! — в ее глазах появился странный блеск. Ее никто нигде не ждал.

Потому она всегда побеждала.

Они окружали ее, как стая пустынных волков.

III

Настоящий бой всегда недолог. Ты смотришь, оцениваешь, выжидаешь и делаешь свой верный ход.

Коротышка с заточенным прутом метнулся вперед, метясь ей в живот. Не вставая с земли она перекатилась в сторону, ухватившись за ушедший мимо конец прута и сильно дернула его на себя. Парень потерял равновесие и покачнулся. Это дало ей время подняться на ноги и заскочить ему за спину. Дубинка хлестко опустилась ему на хребет. Парень беззвучно рухнул в пыль.

Или неверный.

— Я сказала, убирайтесь к черту! — Она почти не запыхалась.

Некоторые кинули взгляд на Бо, вожака шайки. Он не торопился оказать поддержку своим ребятам.

А потом они бросились на нее. Все вместе.

Ничего красивого в этом не было. Чей-то кулак угодил ей в живот, на мгновение лишив возможности дышать. Кастет слегка зацепил бровь. Банда дралась слаженно, практически не мешая друг другу, и ей не удавалось уворачиваться от всех атак. Дубинка была отброшена, как бесполезная, в такой свалке ее едва хватало на то, чтобы обороняться, а это грозило затянуться на долго. Она ухватилась за куртку ближайшего нападавшего, завалив его на себя, и откатилась в сторону, использовав его тело для амортизации. Парень, растерявшись от такого хода, замешкался и получил кулаком в горло. Она выдернула из-за пазухи самодельную осу.

Никаких волков в пустыне не водилось. Там жили приземистые ящерообразные твари, которые редко попадались на глаза людям. Иногда, когда ветер стихал на несколько дней, они заходили в город, нападая на редких собак и людей, которых могли найти. А ночью на грани слышимости можно было расслышать их заунывные крики. Они всегда охотились стаями. Коренастые и очень сильные, они не отличались особой быстротой, но были хитрыми и опасными. Люди всему дают название. Потому кто-то когда-то назвал их волками.

Кто-то достал нож. Слишком большой, чтобы быть достаточно удобным, и слишком большой, чтобы его можно было отбить осой. Она метнулась вперед, целясь противнику в глаза, увернулась от явары, прыгнула вперед и получила дубинкой по ребрам. Парень с дубинкой размахнулся еще раз, но не успел нанести удар — она полоснула его ножом по запястью и врезала ногой в пах. Потеряв из виду того, который был с ножом. Она попыталась уйти в сторону, но он все равно достал ее, порезав ножом бок. Зашипев от боли она выкинула локоть назад. Раздался хруст и парень отпрянул, зажимая сломанный нос. Она подобрала выроненный им нож и отбросила его подальше.

Наступило небольшое затишье.

Она ощупала бок. Рана была неглубокой, но большой, футболка прилипла к телу, набухнув кровью. Это нужно заканчивать, иначе скоро у нее не останется сил.

Ее противники тоже оценивали полученный ущерб. Парень, которого она огрела коленом, до сих пор корчился на земле, зажимая рукой кровоточащее запястье. Другой, со сломанным носом, выглядел достаточно свежо, но недоуменно оглядывался по сторонам. Парень с яварой уже добежал до дыры в стене и перелазил на другую сторону. Бо исчез.

— А сейчас... Я уйду. И вы... Тоже уйдете, ясно? — Она вперилась взглядом в парня, сохранявшего вертикальное положение. Он кивнул.

Краска на пламенном мече облупилась в том месте, куда пришелся удар ножом. На испачканное кровью место налип песок. Ей приходилось постоянно подновлять рисунок, и от того языки пламени стали похожи на желто-оранжевую размазню. Ее это всегда злило, но это была привычная, приятная злость. Она могла разрисовывать свою дубинку часами. В комнате всегда воняло краской, и от этого иногда болела голова. Когда-то она пыталась разрисовать стены жилья, как ее мать, но ничего не получилось. Ей пришлось искать другое место.

Она всегда носила с собой бинты и антисептик, на ее пути временами попадались настолько обветшавшие здания, что они разрушались прямо под ногами. Всегда была вероятность пораниться ржавым железом и напороться на торчащий из крошащегося бетона штырь. А иногда случались такие стычки.

Парни потеряли к ней интерес. Злобы не было. Была необходимость.

Бок жгло нестерпимо. Обработав его антисептической пастой и кое-как перебинтовав она направилась к примеченной дыре в стене. Уходить по крышам теперь не было возможности — рана сильно кровоточила.

Она устала. До ее убежища было несколько часов пути. И там была вода.

Кое-где трубопровод шел прямо по поверхности и был открыт солнечным лучам. Дни в городе были тусклыми из-за висящей в воздухе пыли, но жаркими, и солнце нагревало трубы. Водонагреватели забились песком десятилетия назад, но теплая вода иногда была. Она нагревалась от труб. Вечером, до захода солнца, даже можно было принять тепловатую ванну. Не многие в этом городе еще помнили это слово.

Ей очень хотелось помыться. Песок лип к мокрой футболке.

Но было еще одно дело. Она всмотрелась в следы на песке.

IV

Лейн вернулся домой. Девчонка пару раз вскользь зацепила его на удивление тяжелой дубинкой, но дело обошлось парой синяков. Будет, что рассказать. И он заметил дверь, из которой она вылезла с полной сумкой. В суматохе эти выскочки из банды Бо вряд ли запомнили это.

Интересно.

У нее были длинные, до лопаток, волосы. Немногие могли себе это позволить. В драке длинные волосы многим сгубили жизнь. Чего уж проще — схватил за патлы и перерезал глотку. Длинные волосы означали либо идиота либо очень хорошего бойца.

Через пару часов нужно будет вернуться и обшарить эту комнатку повнимательнее. Вряд ли эта девица могла унести оттуда все полезное.

Когда же вернется Стив? Надо бы что-то найти к его приходу. Он будет рад.

Лейн улыбнулся своим мыслям.

Она сидела на крыше.

V

Мальчик завалился на матрас и уснул.

Никто из них не знал, когда вернется другой. И зачем им было это знать. Они всегда возвращались. Друг к другу. Казалось, что иначе невозможно, что ничего плохого просто не может случиться. Они всегда возвращались домой. Так должно было быть и так было.

Она сидела на крыше дома напротив. Забраться туда было трудно, она ослабела от потери крови, но упорно карабкалась на примеченную точку на крыше. Их жилище было неплохо замаскированно. Но сверху было большое окно, сквозь которое виднелась часть комнаты.

Почему-то она сразу поняла, что мальчик живет не один. Он убегал, как человек, которому было, что терять.

Интересно, каково это?..

Из-за сильного ветра песок быстро заметал следы, но когда знаешь, что искать, то поиски часто имеют успех. Годы исследований города научили ее замечать разные мелочи.

Интересно, кого он ждет? Мать? Свою девчонку? Кого?

Нестерпимо хотелось пить.

Она уже успела трижды проклясть себя за то, что в очередной раз поскупилась и не вылила из фляжки виски. Вода сейчас была бы куда более кстати. Но выбора особенно не было.

Она украла у матери флягу. Та всегда ей очень нравилась — круглая, оплетенная разноцветными нитками и с кисточкой на крышке. А еще у фляги был удобный ремешок, и ее можно было привязать к поясу или повесить на шею. Со временем нитки испачкались и потускнели, и она уже оставила попытки отмыть грязь. Но фляжка до сих пор была яркой и манящей. Она бы украла ее еще раз, если бы могла.

Теперь главное не заснуть. Иначе уже никогда не проснешься. Поразительно, сколько выпивки можно найти в городе, особенно когда ее не ищешь.

Краем глаза она заметила движение внизу. Кто-то шел. Уверенной походкой, ничего не опасаясь и практически не смотря по сторонам, шел по центру улицы. А потом внезапно исчез из поля зрения. Она перевернулась и всмотрелась в опустевшую улицу, но сверху ничего нельзя было разглядеть.

А через несколько минут она заметила движение в окне.

Лейн спал. Он был так очаровательно беззащитен во сне. Уверенный, что тут ему ничего не грозит, он расслабленно развалился на матрасе. Если присмотреться, то можно было разглядеть, как дрожат его ресницы. Рот немного приоткрылся и на подбородок стекала тонкая струйка слюны. Стив беззвучно присел рядом и погладил его волосы кончиками пальцев.

"Малыш..."

Она решила не спускаться вниз, а перебраться к их жилью по крышам. Для этого пришлось сделать большой крюк — перекрытия обвалились, а балки, перекинутые через улицу, в этом месте настолько обветшали, что она не рискнула проверять их на прочность. Несколько раз она теряла из виду заветное окно. Приходилось останавливаться и внимательно всматриваться в однообразие стен и провалов, для того, чтобы найти знакомые очертания. Она поняла, что ошиблась. Их было действительно трудно найти, и ей чертовски повезло отыскать единственную точку, с которой дом хорошо просматривался.

Наверное, это судьба.

Только бы окно не было забрано решеткой.

Спуститься вниз тоже было трудно. Порез на боку, успевший затянуться коркой спекшейся крови, снова начал кровоточить. От выпитого кружилась голова и она пару раз едва не свалилась вниз. Но продолжала упорно двигаться к выбранной цели.

Я хочу домой. Я так давно не была дома... Всю жизнь. Я хочу... Домой.

Окно не было забрано решеткой.

Судя по всему, родное стекло давным давно превратилось в пыль, и на его место положили кусок толстого прозрачного пластика. Было достаточно просто сдвинуть его в сторону.

Она смотрела вниз.

Потом подцепила руками лист пластика и приподняла его. Он был тяжелым, ужасно, невероятно тяжелым и грозил вырваться из пальцев и рухнуть с оглушающе громким звуком. Она подняла его выше, изо всех сил стараясь не уронить, перевернула и откинула в сторону, как крышку люка.

И прыгнула вниз.

— Привет, мальчики, меня зовут Тига!

— Привет, мальчики, меня зовут Тига. И я буду жить с вами, — она ошалело улыбнулась. Глаза мальчишки удивленно расширились. Время превратилось в сахарный сироп.

Высокий потянул руку из-за спины. Она уставилась на направленное на нее дуло.

— Вау...

В вытянутой руке девушки была крепко сжата граната.

— Я хочу жить с вами. Можно? — девушка улыбнулась. — Правда, мне больше ничего не надо.

— Это ты...

— Да, я, это я была там на складе. Вот... — ее голос дрожал. Свободной рукой она сняла со спины мешок и развязала его. — Вот... Пожалуйста...

Она чувствовала, что начинает кружиться голова. Давно такого не было, она слишком устала, слишком давно не ела, она просто забыла поесть. Но в ее руке была крепко сжата граната, а кольцо валялось под ногами. Нельзя упасть. Может быть...

Они настороженно смотрели на девушку. Ситуация была до неправдоподобия нелепой. Но на перепачканном пылью лице Тиги застыло болезненно умоляющее выражение лица. Мальчишка поднял с земли мешок и посмотрел на содержимое. Кофе. Чай. Сахар. Патока. Консервы. Бинты и антисептик. Тига умоляюще переводила взгляд с одного лица на другое.

— Я просто хочу... — прошептала она. Ноги начали подкашиваться, перед глазами плыло. — Не быть одной...

Мальчик тронул высокого за руку. Тот опустил пистолет.

— Хорошо. Выкинь это дерьмо. На эту подделку даже младенец не купится.

Тига облегченно улыбнулась и вышвырнула гранату через окно на крыше. Раздался грохот взрыва и в комнату посыпались мелкие осколки бетона.

Если тебя никто не ждет, тебе некуда возвращаться.

Она осела на пол.

VI

— И что мы будем с этим делать? — спросил Лейн. Тига лежала на полу и тяжело дышала. Повязка на боку окрасилась кровью, волосы рассыпались по полу, закрывая лицо. Стив пнул ее ногой.

— Выкинем в шахту, и дело с концом, — он покосился на Кая. Тот поджал губы. — И вообще, я не понимаю, какого черта ты ее сюда притащил.

— Я ее сюда не приводил! — обиделся парень. — Вообще она за тобой пришла. И нечего отмазываться.

Руки согнуты в локтях, пальцы сбиты до крови. Маленькие ладони. Задравшаяся футболка открывает взгляду бледную спину с торчащими позвонками и наспех сделанную повязку на боку. Кожа чистая, шрамов практически нет. Длинные мускулистые ноги в узких кожаных штанах, поверх юбка с разрезами до пояса, прикрывающая ножны на бедрах. Узкая талия. Наверное, она была... Ничего.

Стив презрительно хмыкнул.

— Все равно здесь ей делать абсолютно нечего, — он принялся методично обшаривать карманы ее куртки. — Дура пьяная, черт знает, чего она набралась. Так скакать... И вообще, не стой столбом, там в торбе куча всякого полезного.

— Но в шахту мы ее сбрасывать не будем, ясно? — Лейн вытряс содержимое сумки на пол. Немного поколебавшись, засунул обратно бинты и мазь.

Мусор какой-то... Бумажки, мелки... И все это занимает половину места.

Точно чокнутая.

— О-хо-хо! Гляди-ка, что я нашел! — Стив отвязал от пояса девушки цветастую фляжку и свинтил крышку. — Пахнет виски.

Он хорошо приложился к горлышку.

— Точно! Виски! Гуляем, малыш, что скажешь?

Но в шахту мы ее сбрасывать точно не будем.

Тига тихо всхлипнула. Из-под повязки потекла струйка крови.

— Она слишком неудачно упала, надо перевязать рану по-человечески, а то кровью истечет, — Лейн присел рядом с девушкой. Она была очень бледной, на коже собрались бисеринки пота.

— Ты сдурел?! — Стив поперхнулся и чуть не выронил флягу. — Какого черта ты должен это делать?

Лейн очень вежливо оттолкнул его в сторону и перевернул Тигу на спину. В добавок ко всему, она умудрилась падая расшибить себе лоб.

— Ну и как хочешь, — буркнул Стив и демонстративно отошел в угол.

Кое-где бинт слипся от крови, и разматывался с трудом. Тига дрожала. Паренек осторожно стянул края пореза пальцами и скрепил пластырем. Потом втер мазь в порез. Стив хмуро наблюдал за ним.

Конечно, это случалось часто. Он возвращался домой с разбитым в кашу лицом, исполосованными боками или сломанными пальцами. И Лейн аккуратно и внимательно смывал с него грязь и обрабатывал каждую рану. Медленно и нежно. Очень тщательно. И раны быстро заживали.

Странно было наблюдать это со стороны.

Но сейчас Лейн был небрежен.

Лейн туго перебинтовал бок девушки и поправил футболку. Потом подобрал опустевшую сумку и перекинул ей через плечо.

Отобрал у Стив фляжку и вылил виски в банку из-под консервов, налив вместо него воды. И привязал фляжку обратно к поясу.

— Слушай... Отнеси ее к сбитому дирижаблю. Это недалеко.

Стив фыркнул.

— Пожалуйста.

VII

Она проснулась от громкого хлопающего звука над головой. С трудом разлепив глаза Тига уставилась на небо. Небо...

Как она здесь оказалась? Порез напомнил о себе тупой болью в боку.

Не понимаю...

Глупо.

Высоко над головой бился на ветру огромный обрывок парусины. Ткань запуталась в покореженной арматуре башни торгового порта, временами открывая взгляду след синего рисунка. Эмблема корпорации.

Девушка смотрела на то, как он полощется на ветру. В голове было совершенно пусто.

А потом она начала смеяться. И долго не могла остановиться. Смеялась до слез, свернувшись в клубок, пока не начала задыхаться.

Если бы они убили меня, то я бы все равно победила. Я бы не проиграла.

Почему они не убили меня?

"Я же все равно вернусь туда", — подумала Тига. — "Это так забавно".

Она нашарила флягу на поясе и отвинтила крышку. Внутри была слабо попахивающая виски вода. И это было чертовски кстати.

В сумке практичес

Б-б-благодетели...

Девушка огляделась по сторонам. Далеко они ее точно не унесли, не перышко все-таки, но местность выглядела совершенно незнакомо. Нужно найти место, откуда видно вышку. Тогда она легко сориентируется.

Ха.

Как будто она не сможет вернуться! Смешно.

Тига ножом открыла банку с апельсинами. Сладкий сироп тек по пальцам и подбородку, и к нему моментально прилипал песок. Песок сыпался в банку и хрустел на зубах. Такого пайка хватит не на долго, пора бы вернуться к себе. Очень хотелось вымыться.

Она поднялась на ноги и пошатнулась. По всему телу разлилась вязкая слабость, отчего казалось, что оно набито теплой ватой.

Это будет долго, нудно и неинтересно. Но возвращаться все равно надо. Тига присела на корточки и окинула взглядом улицу. Судя по внешнему виду зданий от вышки она была недалеко. А ветер всегда дул с востока. Она подняла глаза. Над головой трепалась парусина.

"Значит, север за спиной. Нужно выйти к башне", — девушка осторожно полезла вниз по крошащимся перекрытиям здания, на крыше которого очнулась. Было раннее утро.

Она часто думала о том, что означает слово "дом". У нее была крыша над головой, множество крыш — выбирай любую, но подсознательно она понимала, что здесь кроется что-то большее. "Дом — это там, где тебя ждут". Откуда она это знала?

Она передвигалась очень медленно. Рана давала о себе знать, да и слабость лишила ее прежней прыти. Приходилось быть очень осторожной — еще одну стычку девушка уже не смогла бы продержаться. Несколько раз она наталкивалась на следы чьих-то жилищ, и приходилось делать крюк, чтобы не обнаружить себя. Над крышами появилась верхушка башни.

И все-таки она была несколько дальше, чем ей казалось.

Но выбора особенно не было. Ее гибели все равно никто не заметит. Разве что пустынные твари.

Поэтому она не имела права погибать.

Жалко, что мелки не удалось сохранить.

VIII

С тихим журчанием вода текла в ванную. ванна была старого образца, огромное металлическое чудовище с подголовником и ручками для особо разнежившихся купающихся.

Тига сидела в углу и вливала в себя виски. Одежда была раскидана по всей комнате, один ботинок угодил в спальник. Девушка, шипя от боли, отрывала от раны присохший бинт, периодически поливая его виски из бутылки. Он поддавался с трудом, свалявшись от путешествия в пыли. Тига оторвала последний кусок бинта. Пахнуло гнилью. Рана вспухла и чесалась, сверху ее покрывала неприятная желтоватая корка.

Девушка шепотом выругалась и вылила на рану остатки виски. Бок прожгло такой оглушительной болью, что у нее на минуту потемнело в глазах.

— Ублюдок хренов, добрый доктор, так тебя перетак! Лучше бы уж там пристрелил, подонок! — яростно шипела Тига, на четвереньках ползя к ванной. — Добренький, дьявол тебя подери, знал же, что воспалится! Сука, найду, точно найду...

Она рухнула в ванную, расплескав воду по всей комнате. Подскользнулась и больно ударилась рукой о бортик. Но от прохладной воды стало немного легче.

Ее вырвало на пол.

Черт. Черт. Черт...

Это было подло.

Тига ухватилась рукой за поручень и свесила голову через край ванной. Сил не было вообще. От этого хотелось выть и ругаться.

Давно она не попадала в такие переделки. Обычно все заканчивалось легко и просто, без особых осложнений. Неделя валяния на грязном спальнике, гора банок в углу и снова в бой.

Как глупо. Как чертовски глупо все получилось.

Она начала беззвучно хохотать.

Мать бы мною гордилась. Дура-дочка в дуру-мать. Все люди одинаковы.

"Ну и на что ты рассчитывала? Что тебя примут с распростертыми объятьями и вы будете жить долго и счастливо?" — Ее внутренний голос уже начал ее доставать. Не с кем ему поговорить, видите ли.

"Вообще-то я рассчитывала сдохнуть наконец. Так что иди к черту!"

"Врешь".

Девушка прижалась лбом к холодному металлу ванной.

"Ну и что?"

Какая вообще разница? Будто это имело значение. Ты просто делаешь то, что тебе кажется правильным, делаешь, потому что так надо, а потом жалеешь. Всегда жалеешь. Потому что нет никакого "правильно" и "так надо", а есть "я хочу", и от этого становится противно.

В воде расплывалось кровавое пятно.

Тига зажала рану ладонью и с предельной аккуратностью вылезла из ванной. Вода стекала по ногам, собираясь в лужи. Мокрые волосы прилипли к лицу, мешая дышать.

Пошатываясь, девушка добрела до ящика и достала еще одну бутылку виски. Отбив горлышко, она щедро плеснула спиртным на рану. От боли подкосились ноги, и Тига рухнула на колени, бешено ругаясь.

На полу виски смешивался с водой.

Воняло.

Отдышавшись, девушка промокнула рану чистой тряпкой, намазала лекарством и туго перебинтовала бок. Потом нашла в ящике чистую футболку, одела ее, рухнула на спальник и заснула. Даже не заметив, что под головой валяется ее ботинок.

Проснулась девушка посвежевшей и ужасно голодной. В теле до сих пор чувствовалась болезненная слабость, но она была кристально чистой, а не вязкой, как вчера.

В комнате стояла неприятная вонь.

Тига наскоро поела и выкинула банку в дальний угол. Оставаться здесь дальше не имело никакого смысла. Было немного жаль расставаться с такой удобной ванной, но она с легкостью найдет другую.

Девушка оделась и зашнуровала ботинки. Собрала в большой рюкзак все необходимое, свернула спальник и сложила его в большой мешок. Взяла с собой чистую одежду, нужный размер было трудно найти и на это, обычно, уходило несколько дней.

Перед выходом Тига выбила фанеру из окон. Скоро песок занесет это место, и уже будет невозможно понять, как давно здесь кто-то жил.

Она осмотрелась по сторонам. И ушла.

Жидкие лучи солнца упали на разрисованные стены. Яркими пятнами цвета на сером бетоне вспыхивали нарисованные звезды и цветы. И слова. Сотни слов.

На этот раз девушка решила идти по земле.

Новый...

Дом?

Ждал ее.

"Я все равно найду вас. И вы еще пожалеете, что не согласились по-хорошему. Пожалеете..."

IX

Тига старалась избегать широких улиц. Ослабевшая и тяжело нагруженная, она не могла двигаться быстро и не горела желанием убегать от мародеров. Внизу было достаточно укрытий и темных мест, чтобы можно было идти, не попадаясь на глаза наблюдателям сверху.

День выдался солнечный. Переплетения балок, арматура, торчащая под самыми странными углами, гирлянды проводов, — все это отбрасывало на землю причудливые тени, скрадывая расстояние. Девушке предстояло несколько часов пути, она присмотрела неплохое жилье к северу отсюда, когда провалилась в подземные корпуса больницы в прошлом месяце.

Обычно Тига выбирала себе жилище на верхних этажах — оттуда было проще уйти в экстренных случаях — но на этот раз она решила изменить своим традициям. Больница была замурована долгое время, так что абсолютно не пострадала от ветра и песка. На удивление, в рабочем состоянии сохранилась практически вся инфраструктура — вентиляционная система, электропроводка, водопровод и даже водонагреватель. В герметичных ящиках сохранились остатки разнообразных препаратов, но от медицинской техники не осталось и следа. Вероятно, вся она была целенаправленно вывезена сразу после аварии на воздухоочистительной станции.

Это было неплохое место. Но девушке не хотелось долго оставаться там.

Больница больше походила на склеп.

Тига искала библиотеку, о которой слышала на воскресных торгах. Говорили, что она находится где-то в жилом квартале при ремонтном цехе. По слухам, в библиотеке даже работали интерактивные доски, что, при хрупкости этих механизмов, попахивало откровенной ложью. Но Тиге было интересно посмотреть на них. Когда она нашла библиотеку, оказалось, что от здания остался только остов. Хотя, на верхних этажах было несколько сохранившихся отделов.

Когда от библиотеки откололся кусок стены, она едва успела отпрыгнуть в сторону и вжаться в стену. Громада бетона пробила перекрытия.

Внизу горел свет. Девушка спустилась вниз и обнаружила больничные помещения.

С каждым шагом мешки становились все тяжелее и тяжелее. Становилось жарко. Тига решила передохнуть. Бок ныл и чесался, действуя на нервы, но было похоже, что воспаление сошло и рана потихоньку начала заживать.

Ветер слабел.

Девушка сняла с пояса флягу и свинтила крышку. Несколько глотков тепловатой воды освежили ее. Можно было идти дальше. Она доберется до больницы через пару часов, если будет продолжать двигаться в таком же темпе.

А потом можно будет отдохнуть и поискать нормальное жилье.

В голову закралось смутное беспокойство. Что-то было не так. Тига сунула вещи в трещину в стене и полезла наверх. Нужно было осмотреться. Девушка никак не могла понять, что же ей не нравилось — людей здесь не должно было быть.

А потом она услышала вой.

Совсем близко.

Тига полезла наверх с удвоенной скоростью. Насколько она знала, пустынные волки не любили высоту, только вот спрашивать было не у кого.

Как начнет везти, так и не заканчивается везение...

Здания в этом месте были ветхими, штукатурка крошилась прямо под пальцами, и арматура неприятно дрожала, принимая на себя вес ее тела. Но искать лестницу было некогда. Тига откинулась и посмотрела на улицу. Одна плоскомордая тварь замерла, уставившись на нее, другая обнюхивала щель, в которую девушка спрятала вещи.

Надо залезть еще выше.

Из-за угла появилась третья.

Если залезть еще на этаж выше, то можно будет швырнуть в них гранату. Где-то в куртке были спрятаны еще несколько штук.

Волки собрались около того места, где она полезла вверх, обнюхивая бетон. Один из них подпрыгнул и царапнул стену, проверяя, сможет ли вцепиться в нее когтями. Лапа соскользнула — бетон хоть и был старым, но песчаный ветер отполировал его до гладкого состояния. Тига поблагодарила судьбу за то, что эти твари были не приспособлены к лазанью по вертикальным поверхностям.

Говорят, в пустыне есть высокие и крутые скалы. Ветер придает им причудливые формы, выдувая вкрапления мягких пород. В таких пещерах есть длинные и запутанные туннели.

Двое волков кругами ходили около стены. Третий... Его не было видно. Тига вцепилась руками в оконный проем третьего этажа и подтянулась. Рядом из стены очень удобно торчали металлические скобы для проводов. Она на цыпочках прошла по подоконнику и переступила на ближайшую скобу. Поднялась еще на этаж выше.

Двое волков безмолвно наблюдали за ней. Девушка восстановила дыхание.

Куда подевался третий? Убежал? Наверное...

В этих скалах и живут пустынные твари. Волки, ящерицы, нечто, похожее на летучих мышей... В разгар голода люди искали способы охотиться там. Но пустыня была неблагодарной территорией для исследований.

Тига достала гранату из кармана куртки и сорвала кольцо.

Раз.

Два.

Три.

Четыре...

Граната полетела вниз. Волки стремглав рванули в разные стороны.

Пять!

Тига спряталась за стену. Прогрохотал взрыв, в окно полетела пыль и осколки бетона. Раздался короткий взвизг, и тут же затих. Девушка выглянула в окно. Один волк был окончательно и бесповоротно мертв. Живые существа обычно занимают куда меньшую площадь. Второй разбился о стену. Третий...

Девушка услышала шорох за спиной.

... Кинулся прямо на нее из глубины комнаты.

ЧЕРТ!

Тига отпрыгнула, споткнулась о булыжник и выпала в окно. Ей удалось ухватиться за скобу, торчащую из стены, но не хватило сил удержаться. Пальцы соскользнули. Падая, девушка выбросила руку вперед и вцепилась в подоконник нижнего окна. От удара о стену у нее перехватило дыхание, но Тига все-таки удержалась. Сверху выглянул волк. Он посмотрел на цепляющуюся за стену девушку и исчез из поля зрения.

Лестницы! Они соединяют все этажи!

Тига закинула вторую руку в оконный проем и подтянулась. В конце концов, волку тоже нужно время, чтобы сориентироваться и найти вход в комнату. На землю спускаться нельзя. Девушка выглянула наружу, оценивая местность. На два этажа выше и гораздо левее из стены шел силовой кабель, соединяющий два дома. Он не выглядел особенно прочным, но выбора не было. Тига вылезла на стену и начала двигаться в сторону проводов. Кое-где вдоль окон тянулись узкие карнизы, и ей удалось преодолеть несколько метров, когда из проема, из которого она только что выбралась, высунулась плоская морда пустынного волка. Тварь попыталась дотянуться до нее когтистой лапой, но девушка уже успела отползти достаточно далеко. Волк посмотрел на темные провалы окон, вдоль которых перебиралась девушка, и снова исчез.

"Он собирается идти по комнатам!" — с ужасом поняла девушка.

Волки были неторопливыми, но очень настойчивыми тварями. Но Тига не собиралась сдаваться. Она упорно лезла по стене с спасительному мостику через дома.

Она уже успела преодолеть половину пути, когда волчья морда показалась из окна. Которое было прямо перед ней. Тварь вылезла из окна, преграждая путь к кабелю, и попыталась лапой сбить девушку на землю. Когти зацепили куртку и Тига едва удержалась на тонком карнизе. Волк высунулся из окна еще дальше, упираясь когтями в бетонную стену. Теперь он мог с легкостью дотянуться до девушки, но боялся сильно размахнуться. Тига оценила ситуацию и прыгнула, стремясь попасть в окно этажом ниже. Ей снова повезло ухватиться за подоконник, но руки сильно ослабели от напряжения и начали неметь. Только адреналин давал ей силы бороться дальше.

В любом случае, теперь этой твари придется искать спуск в эту комнату. Ну не могла же она понять, что я иду к кабелю? Это невозможно!..

Кое-где бетон обвалился, обнажая арматурную решетку. Это было просто подарком небес.

Когда пустынный волк показался снова, Тига уже добралась до кабеля. Перебирая руками, она медленно удалялась от опасного места. Кабель оказался достаточно прочным, чтобы выдержать вес ее тела, а ветер настолько ослабел, что почти не чувствовался. Она почти перебралась на другую сторону.

Когда волк нашел окно возле кабеля и ударил по нему лапой.

X

Пять этажей... Она разобьется в лепешку, если упадет. А девушка уже начинала падать, кабель, качающийся от мощных ударов зверя, выскальзывал из ослабевших пальцев. Собрав последние остатки сил, Тига закинула на него ногу. Держаться стало легче, но зверь не оставлял попытки стряхнуть ее на землю.

Этот волк был не очень крупным, всего метра три от носа до кончика хвоста. Короткие кривые лапы были вооружены острыми изогнутыми когтями, что позволяло ему цепляться за скалы, а короткая золотистая шерсть делала его практически незаметным в пустыне. Он был голоден. Он охотился...

Но еда упорно не хотела сдаваться.

Тига закинула вторую ногу на кабель и повисла на коленях, удерживаясь руками. Потом попыталась двигаться дальше. Это было неудобно, но вполне возможно.

Зверь прекратил трясти толстый провод и замер. Казалось, что он задумался. Девушка воспользовалась тем, что качка прекратилась, и ухватилась поудобнее. Ей удалось преодолеть почти половину пути до противоположного дома, когда волк придумал новый план. Он начал выцарапывать кабель из стены.

Бетон вокруг выходного отверстия покрылся мелкими трещинами. Вниз посыпалась мелкая крошка.

— Чертова упертая гадина! Проваливай отсюда, дрянь такая, чтоб ты сдохла! — в отчаянии заорала девушка.

Канат ходил ходуном. Потом он начал медленно вырываться из стены. Волк заскреб бетон еще усерднее.

Выбора не было.

С такого расстояния ее наверняка снесет взрывной волной, но раз уж все равно падать, то эту тварь она заберет с собой. Тига освободила одну руку и достала гранату из куртки.

Кольцо полетело на землю.

Раз.

Она крепко сжала колени, надеясь, что шанс удержаться все-таки есть.

Два.

Кабель вырывал из бетона скобы, которыми был вшит в стену.

Три.

Тига сильно размахнулась и швырнула гранату в окно, из которого высунулся пустынный волк.

Четыре.

Тот, помня, что случилось с его предшественниками, взвизгнул и кинулся вглубь комнаты.

Пять!

Взрыв разнес часть комнаты, превратив стену с окном в бетонное крошево. Волной зверя вышвырнуло наружу, и он, вращаясь, полетел на землю. Под весом девушки кабель начал выпадать из крошащегося бетона, и Тига полетела к противоположной стене.

Вот черт...

Ее сильно ударило о бетон. Кабель продолжал открепляться, и Тигу поволокло вниз. Она изо всех сил сжала руки, надеясь не свалиться на землю. Вдруг повезет...

Кабель зацепился за торчащую из стены арматуру, и девушку стряхнуло с него. Пролетев несколько метров, она упала в пыль и потеряла сознание.

На улице валялись растерзанные трупы животных.

Было бы крайне странно, если бы взрывы никто не заметил.

Когда Тига пришла в себя, она увидела, что кто-то уже нашел ее вещи и вытащил их из щели. Два молодчика бодро ковырялись в мешке, выискивая самое ценное.

— Эй, уроды... — вяло крикнула девушка. — У меня еще осталась пара гранат, так что если вы не угребетесь от моих вещей, я подорву их вместе с вами.

Она подтянула ноги и села. В глазах плыло. В теле болела каждая мышца, но это было только фоном по сравнению с тем, как пронзительно разболелся раненый бок.

— Не может быть... Гляди-ка, Лейн, она еще жива.

— Я же говорил! А ты мне не верил.

Парни приблизились к сидящей девушке. Та обхватила голову руками, пытаясь игнорировать звенящую боль во всем теле и начать, наконец, нормально соображать. Стив присел на корточки рядом с ней. Тига разлепила глаза и уставилась на него.

— Ты? Какого черта?

— Меня Стивом зовут, а вот это недоразумение — Лейн. Он решил, что будет гораздо интереснее не убивать тебя, а посмотреть, куда ты приползешь зализывать раны, — дружелюбно пояснил Стив. — Честно говоря, мы собирались подождать, пока у тебя случится заражение крови, и обчистить твою комнатушку.

У Лейна хватило совести принять смущенный вид.

— Практично, — согласилась Тига и врезала Стиву в челюсть. Тот опрокинулся на спину и получил пинок в живот.

— Сволочи, — констатировала девушка. Вспышка ярости исчезла так же быстро, как и появилась.

Лейн, до того нервно наблюдавший эту картину, подошел к Стиву и помог ему подняться. Тот откашлялся и вытер кровь с разбитой губы.

— В общем, мы решили, что от тебя живой будет больше пользы, чем от мертвой, и отправились посмотреть, что ты собираешься делать, — хрипло закончил он.

— О... Как мило с вашей стороны, — восхитилась Тига.

— Короче, можешь жить с нами, — заключил Лейн. — Кстати, а сколько гранат у тебя осталось?

Тига прищурилась, внимательно смотря ему в глаза.

— Восемь ящиков.

В наступившей тишине можно было услышать, как на землю сыпется песок из разрушенной стены. Стив откашлялся еще раз:

— Восемь...

— Ящиков. Большие такие коробки, на них еще сидеть удобно, — подтвердила девушка.

Можешь жить с нами...

— Но вы их не найдете. Они не там, где я жила. Я их спрятала, — она задумалась. — Я правда могу жить с вами?

Лейн кивнул:

— Без проблем. Так будет безопаснее.

— И вы... Будете ждать меня, да? Будете ведь?

Стив недоуменно уставился на нее.

— Когда я буду уходить, вы будете ждать моего возвращения... Правда? — совсем тихо спросила Тига.

— Ну да, интересно же, что ты там притащишь... Да и кстати, у тебя клевая ванна, ты зачем оттуда ушла? И стены исписаны, вообще бред какой-то...

Дом... Дом — это там, где тебя ждут.

Девушка мягко провалилась в беспамятство.

— Не, ну ты посмотри, опять то же самое, — вздохнул Стив. — но на этот раз мы ее вместе тащить будем.

Лейн отрицательно помотал головой:

— Нет, я вещи понесу.

И они ушли.