Дьяченко Сергей — Ваша жизнь скоро изменится

роман-трилогия

книга первая

НЕВЕДОМЫЙ ГОРОД

часть первая

DEJA VU

отрывок    

   Погода была не морозная, но дул несильный ветер. Из низко проплывающих над городом облаков, затянувших всё небо, подгоняемые ветром падали мелкие снежинки, заметая серые улицы. Людей на улицах было много, одни с озабоченным видом, другие просто так, прогуливаясь, ходили по магазинам.

   Оглядывая витрины, Гридин шёл по улице вдоль домов с маленькими магазинчиками, расположенными на первых этажах. И хотя до новогодних праздников было еще далеко, во многих витринах уже появились гирлянды разноцветных лампочек, сверкал ёлочный дождь, в плетёных корзинках блестели стеклянные шары, фигурки Санта Клаусов с застывшими пластмассовыми улыбками на лицах завлекали покупателей в магазины.

   Николай уже долго ходил, раздумывая: что же купить Светлане?.. Он вышел из очередного магазина 'Подарки', так ничего и не выбрав. В таких магазинах всё было либо дорого, либо продавалась завёрнутая в разноцветные упаковки всякая всячина. Ему же хотелось купить что-нибудь необычное и, в тоже время, недорогое и полезное.

   В конце концов, Гридин решил отправиться в ближайший супермаркет и купить традиционный набор — коробку конфет, бутылку шампанского и букет цветов. Направляясь к супермаркету, увидел ещё одну нарядную витрину с новогодней елкой, и решил сделать последнюю попытку.

   Магазинчик был совсем маленький, перепланированная двухкомнатная квартира: вдоль стен прилавки с товаром, на стене полки с разного рода бытовой химией. Пахло парфюмерией и моющими средствами. Покупателей было мало: три женщин выбирали что-то для хозяйства, девчушка с парнем присматривали недорогую косметику, и за прилавком две девушки-продавщицы подсказывали, что выгоднее приобрести. На полке, что была в углу, стояли подарочные наборы, но и они были такими же, что и везде.

   Николай осмотрел наборы и, не найдя в них ничего интересного, собрался уходить.

   — Здравствуйте! — поздоровалась с ним подошедшая к нему одна из продавщиц.

   — Здравствуйте, — не глядя на девушку, ответил Николай.

   — Могу вам чем-нибудь помочь? Что вы хотите купить?

   — Нет, спасибо. Здесь нет того, что мне надо.

   — А вы скажите, я может, и найду то, что вы ищете! Ну, если у нас не купите, тогда я подскажу, где это можно купить.

   Николай посмотрел на настойчивую девушку. Она доброжелательно улыбнулась.

   — Я на день рождения иду, ищу что-нибудь в подарок. И вот никак не могу найти ничего подходящего.

   — А кому вы хотите сделать подарок, мужчине или женщине?

   — Женщине.

   Девушка немного подумала.

   — А женщина эта... ваша подруга или жена, или ну, например, родственница, или по работе? От этого многое зависит при выборе подарка.

   — Жена друга.

   — Ага, — что-то обдумывая, произнесла продавщица, оглядывая полки с подарочными наборами. — В нашем магазине вы, конечно, не купите то, что подошло бы...

   — Так вот и я о том же, и у вас ничего подходящего нет. Это всегда такая проблема для меня — дарить подарки.

   Взглянув на посетителя, девушка улыбнулась.

   — Я попробую вам помочь.

   Такое внимание со стороны продавщицы было несколько удивительным.

   — Если вы хотите сделать подарок, — заговорила она, вполне серьёзно намереваясь помочь, — относительно недорогой и, не какой-нибудь обычный, то лучше купить мягкую игрушку, например медведя. Только не первого попавшегося, какие покупают детям как игрушку, а чтобы у медведя характер был.

   — Характер, это как?

   — Есть специальные мастерские, где шьют маленькими партиями, и медведей там изготавливают по эскизам художников-дизайнеров, это называется теддизм. И их мишки имеют образ, как бы характер. Женщины очень любят, когда им дарят необычных зверушек, особенно медведей, дают имена. Как можно остаться равнодушным к такому подарку?

   — Да, пожалуй, — согласился Николай.

   — А ещё есть очень дорогие медведи. Но это эксклюзивные работы, авторские, такие существуют только в единственном экземпляре.

   — Да нет, слишком-то дорогой мне не надо, — сказал он, подумав о сумме, которую отделил на подарок.

   — Есть и не очень дорогие. Но вообще, медведей лучше дарить только любимой женщине. А если женщина ваш друг, то подарите ей собачку, и тоже, чтобы с характером была.

   — Собачку? Да, пожалуй, собачку! Спасибо что подсказали.

   — Вы в торговый центр сходите. Там на втором этаже есть отдел, где продают такие игрушки.

   — Ну спасибо вам, — уже собираясь отходить от прилавка, ещё раз поблагодарил Николай продавщицу.

   Девушка улыбнулась, и как-то ожидающе посмотрела на него.

   — А вы меня не узнаёте?

   Гридин пристально посмотрел на девушку, пытаясь припомнить, где мог видеть это лицо, действительно показавшееся знакомым, как только она обратилась к нему.

   — Да-да, вспомнил. Кажется... Леденёва. Леденёва...

   — Лена.

   — Да, Лена. Значит, вот как! — несколько удивлённо взглянув на девушку, произнёс Николай. — Поменяли работу?

   Лена смущённо улыбнулась в ответ.

   — Что ж, рад за вас.

   — Спасибо вам!

   — За что?

   — За то, что тогда не посадили меня в камеру с клопами.

   Николай усмехнулся.

   — Как ваш друг поживает? — спросила Лена.

   — Какой друг?

   — Ну, тот, которого Ником зовут.

   — А, Никольский. Да нормально поживает.

   — Привет передавайте!

   — Передам. Ладно, до свидания, — стал попрощаться Николай. — Ещё раз спасибо за помощь.

   — Заходите к нам в магазин!

Выйдя из магазинчика, Гридин направился в торговый центр. Взглянув на часы, прибавил шагу. Надо было успеть купить подарок и на день рождения приехать вовремя.

В торговом центре было многолюдно, шумно и жарко. Николай нашёл тот отдел, о котором рассказала Лена. Небольшой отделённый высокими стеклянными витринами закуток был весь заполнен всевозможными мягкими игрушками. Среди всего этого звериного разнообразия в углу на стульчике сидела женщина.

— Здравствуйте! Что-нибудь выбрать хотите? — спросила она, встав со стула.

— Да... мне бы собаку.

Глаза разбегались от обилия выбора. 'А цены-то не маленькие!', — подумал он.

— Выбирайте, — сказала продавщица, показывая на витрину с собачками. — Вам какую?

Николай стал всматриваться в их мохнатые мордочки с черными пуговками глаз. Женщина сняла с полки две игрушки.

— Вот очень хорошие собаки.

— Да, хорошие. Вот может эту?.. — он взял из рук продавщицы игрушку, пощупал мохнатое тело.

У собачки были мягкие длинные уши, подвязанные бантиками, одета была в джинсовую мини-юбочку и розовую футболку. Ему даже показалось, что чем-то эта собачка походила на жену Егора.

— Вот эту! Эту куплю.

Продавщица упаковала игрушку в подарочный пакет. Гридин рассчитался и собрался уже выходить из отдела, когда его внимание привлекла витрина с медведями. Он остановился и стал рассматривать поделочных медведей. Один из них ему очень понравился, наверное, тем, что чем-то походил на него самого. У медведя была круглая голова, маленькие уши, чёрные блестящие глазки смотрели пристально и упрямо. Одет он был в чёрную кожаную курточку на молнии, застёгнутую до самого верха. 'Жаль, денег больше нет, — подумал Николай, — а то бы купил этого медведя, для Наташи. Надо будет зайти сюда как-нибудь'. Взглянув на часы, он поспешил к выходу.

Подходя к дому, где жил Шишкин, Николай снова посмотрел на часы. 'Вроде успеваю', — подумал он, входя в подъезд. Выйдя из лифта и, подойдя к двери квартиры, нажал кнопку звонка.

Дверь открыл Егор. Увидев на пороге Гридина, радостно крикнул кому-то в кухню:

— Встречаем Николая!

Из кухни вышла жена Егора Светлана. Невысокого роста, стройная, длинные светлые волосы были собраны по бокам в два хвоста. На ней были джинсы и коротенькая розовая футболка, в руках кухонное полотенце, она ещё не переоделась к праздничному столу.

Светлана приветливо улыбнулась.

— Здравствуй, Коля!

— Привет! — поздоровался Гридин. — Поздравляю! — сказал он, преподнеся букет цветов.

— Спасибо, Коля! — ответила она, принимая цветы.

Он достал из пакета собачку.

— Вот тебе ещё подарок!

— Ах, какая прелесть! — воскликнула Светлана. — Егор, смотри какая забавная собачка! Коля, где ты такую нашёл!?

Светлана поцеловала Николая в щёку. 'Хорошо с подарком получилось, — подумал он. — Молодец девчонка, подсказала, а то купил бы какую-нибудь расчёску в паре с пудреницей в пакете с ленточкой'.

— Коля, раздевайся, проходи! А что ты без Наташи? — спросила Света.

— У неё дела, она уехала.

— Ой, как жалко... Мы так давно с ней не виделись, — разочарованно произнесла Светлана. — Ладно, мальчики, мне надо ещё чашки всполоснуть, вы уж тут сами пока, — прижимая к себе собачку, она ушла на кухню.

Николай посмотрел на себя в зеркало, пригладил волосы, одёрнул пиджак.

— Пойдём в комнату, все уже собрались, — сказал Егор, он был очень рад приходу друга. — Сейчас за стол сядем.

Они прошли в гостиную. В комнате на диване сидели три женщины, рядом в кресле расположился мужчина, это был Светин отец. На середине комнаты стоял покрытый белой скатертью стол, на нём уже красовались всякие яства, салаты и прочее, и так же бутылки с алкогольными напитками: шампанское, вино, водка.

— Вот и ещё один гость! — сказал Егор.

Посмотрев на вошедших в комнату мужчин, женщины отвлеклись от своего разговора.

— Здравствуйте! — поздоровался с ними Николай.

— Добрый день! — отвечая, поприветствовала мать Егора.

— Здравствуйте! — поздоровалась тёща.

Тесть привстав, приветственно пожал руку.

— А это Анастасия Александровна, тётка Светина, — представил Егор приятной внешности женщину лет сорока.

— Егор, зачем по отчеству? Анастасия! — представилась она, улыбнувшись новому гостю.

— Очень приятно! — ответил Николай.

У Анастасии были длинные тёмные немного волнистые волосы, распущенные по плечам, одета была в водолазку тёмно-коричневого цвета и серые брюки. Все её пальцы были унизаны массивными золотыми перстнями причудливой формы, с шеи свисал большой серебряный кулон с изображением какого-то мистического символа. Держалась она, можно сказать, самоуверенно и даже властно.

Заочно, со слов Егора, Николай уже имел некоторое представление о Светланиной тётке. Теперь же увидев её, отметил: что эта женщина должно быть умная и очень хитрая. 'Артистично себя подаёт. И уверенно играет свою роль, нисколько не напрягаясь, — подумал он про неё. — Да, дамочка ещё та!'.

— Ну что, все в сборе, давайте к столу! — пригласил Егор гостей.

— Свету давайте подождём! — сказала тёща.

— Она сейчас уже. Света, ты где? Мы тебя ждём! — крикнул Егор жене.

— Иду! — ответила та из другой комнаты.

Когда все расселись за стол, в комнату вошла Света. На ней было красивое платье бледно-розового цвета с глубоким вырезом на груди и открытыми плечами, гладкие светлые волосы спускались до плеч. Гости, глядя на Светлану, стали выражать своё восхищение нарядом. Егор больше всех любовался женой, и не без гордости.

Вначале, как и полагается, был тост за именинницу, потом за родителей. Приготовлено всё было вкусно. Покушали, выпили ещё. Гости стали чувствовать себя свободнее, не так напряжённо, как это бывает в начале. Заговорили громче: о семейных делах, новых покупках, немного о политике и обо всём прочем. Сначала беседовали все вместе, потом мужчины постепенно сместились к краю стола и вели разговор в мужской компании, подвинув к себе поближе алкогольные напитки. Женщины перешли на диван и беседовали на темы интересные для них.

— Давайте пить чай! — вставая с дивана, сказала Света. — Я пирог испекла.

Женщины её поддержали.

— Да, давайте!

— Только посуду уберём.

Мужчины, выпив ещё по одной, отправились курить на лестничную площадку. Женщины убрали со стола посуду и пустые бутылки, на стол поставили чайный сервиз. Покурив, мужчины вернулись и сели за накрытый к чаю стол.

— А пирог-то хорош!

— Ещё чаю?

— Надо вскипятить воды.

— Света, завари того чаю, который я принесла, — сказала Анастасия. — Этот чай улучшает пищеварение. Из особых трав...

— А вот у меня, как съем что не то, тут же поджелудочная начинает болеть, — заговорила Светина мама.

— Ну так в нашем возрасте, милая моя, как не болеть? — отвечала мать Егора.

— Чтобы не болеть, нужно собой заниматься, — подключилась к разговору Анастасия.

— Да уж занимаемся, и лекарства пьём, и лечимся, — говорила мать Егора.

Она действительно выглядела старше своих лет, хотя ей не было ещё и шестидесяти. Жила одна, вдова по первому браку и разведённая по второму. С отчимом Егор давно уже не виделся, да и особо не стремился. У Шишкина была своя семья свои заботы, но с матерью поддерживал отношения, помогал ей.

— Лекарства воздействуют на внешние проявления болезни, а не на их внутренние причины, — сказала Анастасия.

— Да как бы знать эти причины, — вздохнув, произнесла мать Егора.

— На самом деле каждый знает эти причины, но поскольку это всё духовно, человек не всегда понимает язык своего духа, да и помочь себе устранить причины болезни не всегда может сам.

— Доктора говорят, что лекарствами надо лечиться, — продолжала мать Егора. — А уж какие там причины... — махнула она рукой.

— А врачи и не могут знать этих причин, — отвечала ей Анастасия. — Разве они могут восстановить энергетику человека? А без притока астральной энергии организм ослабевает, перестаёт правильно функционировать, отсюда и болезни.

— Откуда же нам взять эту энергию? Жизнь-то к концу уже.

— Вот-вот. Вот и энергетика — мысли! Если человек не мыслит позитивно, не борется, то жизненная энергия покидает тело.

— Да вроде думаем позитивно, пожить-то ещё хочется... — говорила мать Егора, она с укором глянула на сына. — Ещё внуков не видела...

— А ты её ауру посмотри, — предложила Анастасии Светина мать.

Мужчины пили чай молча, не вмешиваясь в разговор женщин.

— Начинается... — склонившись к Николаю, тихонько произнёс Егор.

— Давайте уж чай допьём и со стола уберём, — по-хозяйски распорядилась Светлана, она не так скептически как муж относилась к убеждениям своей тёти, и ничего не имела против того, чем та занималась.

Мужчины попив чаю, снова пошли покурить. Когда они через некоторое время вернулись, мать Егора сидела на стуле в центре комнаты, Анастасия стояла возле неё.

— Вот здесь, конечно, есть энергетический провал, прямо чувствую его, — говорила Анастасия, водя руками в области грудной клетки женщины.

Светлана и её мама сидели на диване и внимательно наблюдали за действиями экстрасенса. Мужчины тихо прошли в комнату, и расселись на стоявшие у стены стулья.

— Сейчас ещё здесь поработаем, — водя руками, продолжала Анастасия.

Она как будто что-то собирала над головой женщины, потом это резко сбрасывала на пол, потирала ладони и снова водила над ней руками.

Егор без интереса поглядывал на всё происходящее. Николай, напротив, смотрел очень внимательно, но не столько на то, что делала экстрасенс, сколько на неё саму, наблюдая за нею.

Профессиональный навык, который приобретается опытом и приходит к оперативнику с годами, не раз помогал ему сразу составить суждение о человеке; по тому, как тот держится, как говорит, даже как дышит, можно сделать определённые выводы о нём, тем более, если это подозреваемый, с которым вступаешь в противоборство мыслей, идей, характеров.

'Сколько же таких, откровенно говоря, шарлатанов нагревают на этом руки!', — думал он. — И ведь находят же доверчивых, готовых за эти глупости платить большие деньги'.

Анастасия с серьёзным выражением лица, даже с каким-то напряжением, продолжала сеанс исцеления.

— Ну, вроде немного почистила, — сказала она, закончив сеанс. — Но, конечно, есть необходимость ещё поработать, надо восстановить энергетический баланс. Сильно разрушена аура, — отходя от пациентки, добавила экстрасенс.

— Ой, спасибо! Действительно лучше себя чувствую... — оглядывая всех, заговорила мать Егора.

Её глаза казались радостными, то ли оттого, что ей действительно стало легче, как она говорила, то ли оттого, что к ней проявили такое внимание.

— Ты бы лучше в поликлинику сходила, да на обследование в больницу легла, — сказал Егор матери. — А от этого всего — проку нет!

— Ну что ты так говоришь? Мне действительно стало лучше!

— Егор, ну что ей скажут врачи? — стала возражать Анастасия. — Всё то же самое скажут. А помочь они смогут? Ты же знаешь, какая у нас медицина.

— Ага, ваша лучше!

— От такого лечения вреда не бывает, в отличие от медицинского.

— Пользы тоже.

— Егор, ну ты что! — прикрикнула мать на сына, с осуждением посмотрев на него. — Я действительно почувствовала! Ты бы вот сам попробовал. Прямо как тепло какое по телу, так и разлилось!

— А-а! — отмахнулся Егор. — Делайте, что хотите.

— Спасибо тебе, Анастасия! — мать Егора с благодарностью поглядела на экстрасенса.

— Давайте чаю попьём! — предложила Светлана. — Мы ещё конфеты не попробовали.

Женщины пошли на кухню за чайными принадлежностями, мужчины подтащили к дивану журнальный столик, расставили вокруг него стулья. Продолжая беседу, снова сели пить чай.

Анастасия сидела рядом с Гридиным.

— Я смотрю, вы к экстрасенсорике относитесь не так предубеждённо, — заговорила она, при этом посмотрев на Егора.

Видимо Анастасия заметила, как Николай пристально смотрел на неё во время сеанса.

— Давайте я вам ещё чаю подолью.

Взяв фарфоровый чайник, она подлила в его чашку горячий желтоватый напиток.

— Да нет, не так уж и серьёзно я к этому всему отношусь, — ответил он, улыбнувшись.

Николаю не хотелось затевать спор, к тому же был в гостях, и из вежливости не стал говорить то, что на самом деле думал обо всём этом.

— Вы мне кажетесь очень интересным человеком, — продолжала Анастасия, тоже улыбнувшись, но при этом внимательно поглядев на него. — И имя у вас знаковое, имя победителя. Nicolaus! С греческого 'Никао' переводится как 'покорять'. 'Лао' — народ, чернь. Покоряющий толпу!

— Думаю, что мои родители, называя меня так, даже не подозревали об этом.

— Давая имя родившемуся ребёнку, родители и не понимают, почему они называют тем или иным именем. Это приходит свыше. И за каждым именем человека следует его судьба.

— Может и следует.

— Вы кто по гороскопу?

— Вообще-то, я во всю эту... мистику не верю, — ответил он, снова улыбнувшись.

— Но вы же знаете, к какому знаку зодиака относитесь по рождению?

— Рак, — ответил он, подумав при этом: 'Вот ведь не отстанет!'.

— Я почему-то это и предполагала! Да, конечно же, Рак! — довольная своей догадкой, она с улыбкой посмотрела на Николая. — О, это мистический знак! У людей этого знака очень развита интуиция. Ваша планета Луна. Selena, что означает 'свет, сияние'. Луна обращена к земле всегда только одной стороной. Обратная сторона Луны недоступна для наблюдения, поэтому в древности тех, кто родился под этим знаком, считали людьми с мистическим началом. Им доступно заглядывать за невидимую грань человеческого бытия, для таких людей открыт духовный мир.

Все сидевшие за столом внимательно слушали Анастасию. Один Егор особо не вслушивался в эту, по его мнению, чепуху, пил чай с конфетой вприкуску.

— А вы верите в существование духовного мира? — продолжала Анастасия разговор с Николаем.

— В духовный мир? — скептически сжав губы, он ненадолго задумался. — Думаю, что духовный мир это ещё не до конца изученная область человеческого подсознания, как и интуиция.

Когда-то Николай много читал, и любил посидеть за книгой, и бывало допоздна засиживался, да так что мать, заходя к нему в комнату упрекала: 'Утром в школу ведь тебя не добудишься!..'. О том, о чём зашла речь, он тоже кое-что читал, в юношеском возрасте к подобным вещам интерес повышенный, но, удовлетворив любопытство, впоследствии к этому более не возвращаются.

— Считается, что интуиция это приобретённый человеком опыт, — продолжал Николай, — только не осознаваемый им. Что-то было зафиксировано в памяти из примеров жизни других людей, что-то где-то подсмотрено. И когда в ответственные моменты жизни из памяти вызываются кое-какие эпизоды, как бы подсказывая человеку правильный ответ, ему кажется, что это приходит откуда-то свыше.

— Ну, где-то, может, вы и правы, — согласилась Анастасия, но по выражению лица было видно, что не прочь была и поспорить с этим. — Подсознание это область душевная, относящаяся к сфере души, — начала она излагать свои взгляды. — В душе находятся человеческие эмоции, мысли, воля. Но человек состоит из трёх его составляющих. Тело, обладающее инстинктами, со всем набором физиологических процессов, или, как говорят, физическая плоть — это всё сфера материальная. В плоти находиться душа. А ещё есть дух — сфера нематериальная. Дух — это устремлённость человека к высшему смыслу. И стремящийся узнать предназначение своего бытия, прилагает усилия в поиске истины. Но без помощи сами люди не могут обрести это знание.

— Может быть, — произнёс Николай, у него не было желания вступать в дискуссию или, тем более, пытаться опровергать чьи-то взгляды.

— Вот ведь оно как! — произнесла мать Егора, она внимательно прислушивалась к тому, что говорила экстрасенс.

— А можно посмотреть вашу руку? — попросила Анастасия.

Как бы, не желая этого, Гридин пожал плечами, но возражать не стал.

— Да пожалуйста... — протянул он руку.

— Какие интересные у вас линии! — сказала она, рассматривая его ладонь, держа в руках — Настанет время, когда вам будет сопутствовать удача, вы станете счастливым.

— Да я вроде и сейчас счастливый, — ответил он, улыбнувшись.

— А сколько вам лет?

— Тридцать два.

— Какой у вас замечательный возраст! Иисус Христос в эти годы начал своё служение.

— Насколько я слышал, в тридцать три плохо кончил, — ответил Николай, ухмыльнувшись.

— Судя по вашей линии жизни, вам это не грозит, — Анастасия выпустила его ладонь из рук. — У вас, наверное, и аура светлая, — взглянув как бы по верх головы, сказала она.

— Насчёт ауры не знаю! — усмехнулся он.

— А давай посмотрим твою ауру! — предложила Светлана.

— Зачем её смотреть?

Ему стало смешно, будь он где-нибудь в другом месте, даже не стал бы всё это слушать, но сейчас, находясь в гостях, к тому же выпивши, и будучи в приподнятом настроении, мог позволить себе и подурачиться.

— Давай, Николай, это же интересно! — продолжала упрашивать Светлана.

Снова усмехнувшись, он пожал плечами.

— Ну хотите, смотрите...

— Особенно посмотри, что он вчера ел, — проворчал Егор.

Анастасия попросила Николая отодвинуться от стола и, встав за спиной, подняла руки, держа ладони над головой, закрыла глаза. Разумеется, он ничего не чувствовал, и просто подыгрывал наблюдающей за ними публике. Анастасия довольно долго молча стояла так. 'Видимо, что-то задумала', — подумал Николай.

Экстрасенс, продолжая держать руки над его головой, стала медленно двигаться вокруг. Наконец, она остановилась. Он не видел лица Анастасии, но вдруг почувствовал, что её дыхание стало прерывистым. Отдёрнув руки, она отшатнулась от него. Взглянув на лицо экстрасенса, Николай увидел страх, промелькнувший в глазах.

— Я... Я не понимаю... — тихо проговорила она, — такого со мной никогда не происходило?..

— Что случилось? — спросила Светлана.

— Ничего... Ничего особенного, — ответила Анастасия, уже полностью овладев собой.

Гости и хозяева с любопытством смотрели на Анастасию, желая не пропустить того, что она скажет, но та, не сказав ни слова, совершенно спокойно подошла к дивану и села. Поначалу все были немного разочарованны тем, что ничего не произошло, но потом беседа потихоньку возобновилась, продолжили пить чай и обсуждать всякие новости. И никто не заметил, что произошло с Анастасией.

Но Николай видел или скорее чувствовал, что в ней произошла какая-то внутренняя перемена, и он подумал: 'Она действительно чего-то испугалась или это только игра? Если игра, то сыграно это было великолепно'. Николай пододвинул стул к столу. Анастасия, посмотрев на него, вежливо улыбнулась.

— Хотите ещё чаю? — спросила она.

— Нет, спасибо.

Анастасия снова улыбнулась, но уже как-то по-другому, глаза у неё были серьёзными. Взяв в руки чашку и сделав глоток, она наклонилась к Николаю и тихо произнесла:

— Ваша жизнь скоро изменится.

Николай не знал, как отреагировать, поэтому промолчал. Посмотрел на часы.

— У, время-то уже сколько! Домой пора.

Гридин поднялся, попрощался с гостями и направился в прихожую. Егор и Светлана пошли за ним.

— Спасибо за гостеприимство, — говорил Николай обуваясь. — Всё было вкусно, — добавил он, глянув на Светлану.

— Спасибо, что пришёл, — отвечал Егор. — А на тётку ты не обращай внимания. Ну, она того... бывает, короче, — улыбнувшись, добавил он.

— Да по мне хоть... — надевая куртку, ответил Николай.

Егор усмехнулся и протянул руку для пожатия.

— Ну, бывай!

— Всего тебе хорошего, Коля! — попрощалась Светлана. — Наташе привет передавай...

— Счастливо вам!

Гридин вышел из подъезда, постояв на крыльце, оглядел заметённый снегом двор, посмотрел на освещённые окна домов, потом на небо. К ночи стало морозно, небо прояснилось, в прозрачном воздухе поблёскивали звёзды. Восходящая луна, серебря всё вокруг, ярко освещала улицы. Николай шагнул с крыльца и быстрым шагом пошёл к остановке.

Он стоял и оглядывал знакомое место, узнавая улицу, на которой ему приходилось бывать. Повсюду был разлит серо-лиловый сумрак, покрывающий город, но Николай отчётливо видел каждый выступ на фасадах домов, и даже небольшие трещины, расползающиеся от карнизов тёмных окон, были хорошо различимы. 'Опять этот сон?'.

Он пошёл по улице вдоль высоких домов, в сумерках они выглядели чёрными и мрачными. На этот раз Николай был спокоен. Идя по пустынной улице, он осматривался, пытаясь разобраться в ощущениях, которые сейчас испытывал. 'Разве сновидения бывают такими? — думал он. — Слишком всё необычно! Я чувствую всё так, словно это на самом деле происходит. А если это не сон?' Николай остановился и стал осматривать себя, ощупывать одежду, дотронулся до лица. Ощущения были более чем реальными. Он ещё раз огляделся, посмотрел на окна домов. 'А если зайти в какой-нибудь дом?'.

Николай постоял ещё некоторое время и сначала неуверенно, но потом, окончательно решившись, направился к одному из домов. 'Раз уж я здесь нахожусь, ничего другого не остаётся, как идти до конца. Всё-таки надо узнать, где я и что со мной происходит'.

Он подошёл к подъезду. Дом был всего в шесть этажей, но при этом высокий, с толстыми стенами, сложенными из больших каменных блоков, заштукатуренных цементным покрытием. В некоторых местах отвалившиеся куски штукатурки лежали на асфальте, что могло говорить о возрасте дома, но Николаю казалось, будто в таком виде дом стоит здесь вечность. Двери подъезда были массивными. 'Сосна', — почему-то именно это отметил он, взглянув на поверхность древесины; от потемневших отполированных сучков тонкими паутинками расходились трещинки.

Николай взялся за дверную ручку, потянул за неё, дверь легко и бесшумно открылась. Перед ним открылся коридор. Постояв немного, он шагнул. Хотя и здесь был такой же сумрак, ему не приходилось напрягать зрение. В длинном коридоре было множество дверей по обеим сторонам.

Николай пошёл вперёд. Он прошёл по коридору уже довольно много, но коридор всё не кончался, и ему стало казаться, что с каждым шагом коридор только удлиняется, и дойти до его конца не представлялось никакой возможности. Раздумывая, что делать дальше, он остановился. Подойдя к ближайшей двери, дотронувшись до ручки, несильно толкнул дверь, она легко поддалась, открывая перед ним путь в точно такой же коридор с дверьми по обеим сторонам. Николай шагнул, оглядевшись, направился дальше по коридору.

Пройдя немного, он остановился, открыл одну из дверей и снова оказался в таком же коридоре, пошёл по нему. Проходя мимо одинаковых дверей, пытался понять, куда ведут эти коридоры. Он ещё несколько раз открывал двери, попадал в такой же коридор, какое-то время шёл по нему, потом, заглядывая за какую-нибудь дверь, заходил — и раз за разом всё повторялось снова.

Он окончательно запутался и уже не знал, где находится и как теперь выбираться из этих коридоров. Николай начал волноваться, ситуация, в которую он попал, становилась всё более и более непонятной. Он быстро, почти бегом, пошёл в обратном направлении, хотя и не знал точно, куда идёт. Волнение начало перерастать в беспокойство. Что будет, если он не найдёт выхода?

Остановившись и присев на корточки, стал обдумывать, что ему делать дальше: 'Где я? Я у себя дома, сплю. Как я здесь очутился? Это сон! Почему сон такой реальный?'. Николай снова огляделся. 'Это всё равно сон, — успокаивал он себя. — Это какое-то сновидение во время глубокого сна. Все эти коридоры это какие-то образы из моего подсознания, какие-то символы. Что они означают?'.

Так он сидел довольно долго и думал, перебирая в памяти всё известное ему из области психологии о сновидениях, и не находил никаких объяснений. Но главное, чего он никак не мог понять — это реальность происходящего. 'Сновидения такими не бывают! Или я схожу с ума? Сумасшедшим тоже их бред кажется реальностью. Ну нет, я не больной! Должно же быть хоть какое-то объяснение!'. Николай стал припоминать всё, что слышал о загадочных явлениях, о которых пишут в газетах, рассказывают в телепередачах. 'Ну уж нет! А это вообще чушь, про параллельные миры... Бред какой-то! Какие там ещё параллельные миры!? Чушь собачья!'.

Николай поднялся, посмотрел в одну сторону, потом в другую, и решил идти по коридору до конца. Поначалу он шёл быстро, потом побежал. Он пытался добежать до конца коридора, который отдалялся от него с каждым шагом.

Почти обессилев и, наконец, поняв бесполезность этой затеи, остановился. Тяжело дыша, он опёрся ладонью о стену и, отдышавшись, стал медленно опускаться, прислонившись спиной к стене, сел на пол. Вот теперь ему по-настоящему стало страшно. Тревога, поднявшаяся откуда-то из глубины, охватила всё тело, комком подкатила к горлу, стала заползать в голову, захватывая мозг. И это уже была настоящая паника!

Да, его работа требовала от него хорошей психической устойчивости к стрессовым ситуациям, и он был довольно хорошо подготовлен, но его подготовка учитывала только реальные угрозы, которые могли происходить в реальном, объяснимом мире. Мир, в котором он сейчас находился, не поддавался никаким объяснениям.

Николай попытался успокоиться, снова став анализировать ситуацию. 'А что будет, если я?.. Нет, не надо думать об этом. Что предпринять сейчас — вот о чём надо думать. И самое главное — действовать! Должен же быть выход, хоть какой-нибудь выход... Надо бороться, даже если на это уйдёт вся жи... Нет, и так не надо думать. Я найду выход!'.

Поднявшись и посмотрев на ближайшую к нему дверь, подошёл к ней. Как он и ожидал, за дверью был коридор, пошёл по нему. Пройдя немного, открыл первую же дверь, на которую взглянул — и снова коридор. Он не чувствовал времени, не чувствовал усталости, только одно желание владело им сейчас — идти, во что бы то ни стало идти, открывая эти двери, одну за другой.

Открыв очередную дверь, и уже собираясь войти в очередной коридор, он вдруг остановился... Неожиданно для себя, Николай оказался на пороге своей комнаты. Он не испытал никаких чувств — ни чувства радости, ни чувства облегчения, мозг настолько устал от непонятного и необъяснимого, что уже ни на что не реагировал.

Войдя в комнату, находящуюся в полумраке, подошёл к дивану. Постель, в которую вечером лёг, была примята, одеяло откинуто, будто он встал с неё некоторое время назад, пройтись до туалета. Посмотрев в окно, Николай увидел, что всё ещё находится в сумрачном городе. Но теперь, по крайней мере, хоть что-то изменилось в его положении.

Он сел на постель и больше ни о чём не думал, да и не хотелось думать больше ни о чём. Продолжать попытки искать объяснения, на это у него уже не было сил. Сколько времени он просидел так, закрыв глаза, прислонившись к спинке дивана, Николай не знал. Он просто ждал, что будет дальше...

Кажется, он задремал. Открыв глаза, заметил некоторую перемену, как будто бы в комнате стало светлее. Николай приподнялся... и вдруг услышал доносившийся со двора лай. Он тут же вскочил и подошёл к окну. Во дворе сосед выгуливал ротвейлера. Было раннее утро. Гридин оглядел комнату. Он был дома. 'Что за наваждение? Какая-то чертовщина со мной творится?..'.

Николай вышел из комнаты и направился в ванную, взглянул на себя в зеркало, лицо было бледное, и выглядел уставшим. Начал умываться, потом решил принять ванну. Включил воду и, присев на край ванны, стал думать о том: что же это с ним такое опять было?..

Раздевшись, залез в ванну и медленно погрузился в горячую воду. Постепенно расслабляясь, приходя в себя, стал припоминать события, предшествующие сегодняшнему ночному кошмару. 'Пришёл домой, попил чаю, умылся, — вспоминал он вчерашний вечер. — Посмотрел телевизор. Вроде не перепил на дне рождения. Да и вообще, если бы даже немного лишку выпил, со мной такого бы не было...'. Николай сомневался в том, что алкоголь мог вызвать такие галлюцинации. И вдруг ему подумалось: 'Анастасия!.. Она же вчера на меня воздействовала. Это же гипноз!'.

Наконец-то Гридин нашёл объяснение тому, что произошло с ним ночью. С одной стороны, это его успокоило, но вместе с тем пришло и негодование: 'Вот сука!'. Но более всего он досадовал на себя: 'Как же так!? Как я поддался-то этому? Ну да, ну, конечно же, был же выпивший... А ведь я сразу увидел, что она стервозная баба. Но как ей это удалось? Я вообще гипнозу не поддаюсь. Видно, где-то я прокололся. Хороший же она гипнотизёр, эта чёртова баба!'.

Негодование переросло в злость, следующим пришло и желание отомстить. Он уже начал обдумывать, каким образом можно её прижать. 'Узнать, где она живёт, не проблема. И посмотреть, что это за бизнес у неё такой. Наверняка вытряхивает кошельки у клиентов с помощью гипноза. А это статья!'. Николаю понравилась такая идея мести. 'Вот и посмотрим, как ты будешь изворачиваться...'. Гридин уже представил её на допросе. Правда, тут же пришла и другая мысль: 'Но, ведь она родственница Шишкина. Хотя Егор и сам её не жалует. Но Светлана, она же...'.

Николай вылез из ванны, начал обтираться полотенцем. 'А с другой стороны, а может и хрен на неё? Ну и пусть себе облапошивает простаков. Она их к себе не силой затаскивает. Сами к ней приходят, идиоты! Пока живут на свете дураки, то им, этим экстрасенсам, стало быть, и жить с руки'.

И всё же Николай злился, и всего более на себя самого. 'Вот ты дурак и есть! Попался как какой-то мальчишка в руки этой безумной бабе... Раскрыл варежку! А не такая уж она и безумная, раз проворачивает такие делишки. Ладно, впредь мне наука. Будем считать, что просто получил хороший урок, а врагов, как говорил Суворов или кто там, Петр Первый, не важно, за научение благодарить надо'.

На этом Николай прекратил думать о мести. Немного успокоившись и взбодрившись, он прошёл в кухню, стал готовить завтрак. У него появился хороший аппетит, и он даже посмеялся над собой: 'Кому расскажи такое, за кого ещё примут?'.

Естественно, Николай и не собирался никому рассказывать, что так легко подпал под воздействие гипнотизера. А вот в гипноз он верил. Это всё было вполне объяснимо с научной точки зрения и никаких сомнений не вызывало. Только ему обидно было, что он так легко поддался гипнозу.

После завтрака Гридин сидел в кресле и смотрел телевизор, показывали концерт: какие-то ряженые в старух мужчины, кривляясь, несли всякую чепуху, наверное, ещё и думали, что это очень смешно. Николай стал переключать каналы, везде шли утренние развлекательные передачи. Гридин начал скучать. Было ещё рано, и заняться ему было нечем. Наташа была в командировке в отдалённом районе области, готовила репортаж. Если бы она сегодня была в городе, конечно же, они вместе куда-нибудь сходили бы. Николай досадовал на то, что всё так совпало. У него и самого не всегда получалось отдохнуть в выходные. Оттого-то и было досадно, что у него выходной, а она была в отъезде.

Он посмотрел в окно. На улице медленно крупными хлопьями шёл снег. Ему захотелось выйти на свежий воздух, вдохнуть полной грудью и походить по этому белому ковру.

Гридин вышел из подъезда. Утро действительно было замечательное, тихое, казалось, было слышно, как падает снег. И прохожие никуда не спешили, спокойно прогуливаясь, наслаждались снежной тишиной, или это потому было так тихо, что было ещё довольно рано?

Николай, не торопясь, направился к остановке, он решил съездить в центр. Подъехал автобус. Маршрут этого автобуса пролегал через весь город, но не по центральным улицам, а в объезд, и попасть на нём в центр можно было только проехав порядочное расстояние. Впрочем, спешить ему было некуда, а стоять на остановке и ждать другого транспорта не хотелось, тем более что автобус был почти пустой.

Разместившись на сидении, Николай стал глядеть в окно: на знакомые городские пейзажи, на сменяющиеся картины однообразных кварталов. Из радиоприёмника в кабине водителя доносилась музыка, иногда прерываемая назойливой болтовнёй ди-джея, пару раз этот болтун зачитал прогноз погоды, пожалуй, это была самая ценная информация из всего сказанного им за утро.

Проехав почти полпути по маршруту, автобус остановился на очередной остановке. Николай посмотрел на ожидающих транспорт людей, обратил внимание на двух симпатичных девушек, они с интересом беседовали, видимо, говорили о чём-то важном для них. Посмотрел на стоявшие торцом к дороге дома, серые панельные пятиэтажки. Вдоль домов по тротуару прогуливались женщины с колясками, шли прохожие... И тут Николай стал пристально вглядываться в эти дома: 'Да это же тот самый микрорайон, который я видел во сне, когда посмотрел ту кассету!'. Он ещё колебался, но потом всё же решил выйти из автобуса, ещё не понимая, зачем. Водитель уже закрывал двери и переключил скорости, собираясь трогаться с места.

— Стой! Остановите, пожалуйста!

Николай подбежал к дверям.

— Мне надо выйти!

Он суетливо полез в карман за деньгами.

— Спишь, что ли! — недовольно буркнул водитель, открывая двери.

Гридин, торопливо сунув кондуктору деньги за проезд, вышел из автобуса. Автобус, заскрежетав коробкой скоростей и выпустив в стоящих на остановке людей облако сизого дыма, уехал.

Стоя на остановке, Гридин смотрел на серые пятиэтажки и пока не понимал, почему он это сделал — зачем вышел из автобуса? 'Раз уж вышел, то надо пойти посмотреть. А что смотреть-то?'

Пройдя немного, Николай увидел тот самый дом, в котором был в своём сне. Он направился к дому по протоптанной в снегу тропинке, мимо детской площадки. Подойдя к качелям, дотронулся до металлических прутьев, это были те самые качели, которые он видел во сне. Слегка толкнул, качели с металлическим скрипом несколько раз качнулись и замерли на месте. 'Как же так, я здесь никогда не был, а почему в моём сне были именно эти качели?'. Гридин ещё раз посмотрел на дом и неспешно пошёл, глядя на тот самый подъезд, из которого выбегал во сне.

Подойдя к дому, он посмотрел на крайние окна квартиры первого этажа. 'Чертовщина какая-то!' Но теперь уже было просто любопытно узнать, что же это такое, что за наваждение преследует его. 'Опять это — дежа вю?'.

У подъезда, к которому он подходил, на лавочке сидели три пожилые женщины. На них были старомодные драповые пальто с пушистыми воротниками, на головах пуховые платки. Бабушки сидели и присматривали за маленькими детьми, которые, звонко смеясь, бегали по дороге вдоль дома, катая друг друга на санках. Поглядывая на внуков, бабушки о чём-то увлечённо беседовали. Они прервали свой разговор, как только незнакомый мужчина, проходя мимо них, подошёл к крыльцу подъезда.

Гридин не хотел заходить в подъезд, но бабушки стали его разглядывать, и ему стало как-то неудобно. 'Зайду в подъезд, — решил он, — А то эти бабули смотрят на меня как на шпиона'.

Войдя в подъезд, Николай постоял немного и решил: 'Хоть гляну на эту квартиру'. Он стал подниматься по ступеням. 'А вообще, глупость какая-то. На кой хрен я вообще сюда пришёл?..'.

Здесь всё было точно так, как в его сне: четыре двери выходили на площадку, вот дверь той квартиры, обитая дерматином, с металлической цифрой один, а вот дверь напротив, обитая рейкой, в которую тогда стучался.

Теперь перед ним стояла действительно трудная задача — объяснить самому себе, каким образом он увидел во сне то, чего до сегодняшнего дня никогда не видел наяву. И точно так же, как и тогда во сне, у него не было никаких объяснений. Николай стоял и смотрел на дверь, и на эту цифру один. 'Ну и что дальше? Психушка?'. При этой мысли ему стало совсем не по себе. 'Нет, стоп, стоп, стоп, сто-оп. Всему должно быть своё объяснение, рано паниковать'.

— Надо сначала во всём этом разобраться, — сказал он сам себе. — Потом уж будем принимать какие-нибудь меры.

Гридин вышел на улицу. Бабушки, увидев вышедшего из подъезда того же незнакомого мужчину, примолкли и, не скрывая своего интереса, снова стали разглядывать его.

— Здравствуйте! — поздоровался он с ними.

Бабушки, недоверчиво глядя на незнакомца, поздоровались в ответ.

— Здравствуйте?..

— Здравствуйте...

— Я из милиции, — сказал он, показывая служебное удостоверение.

— Из милиции?

— Случилось что?

— Это вы не к Аникиным?

Теперь бабушки смотрели на сотрудника милиции с нескрываемым любопытством.

— Не скажете, в какой квартире проживает Орлов? — спросил он, на ходу придумав фамилию.

— Орлов?..

— Орлов? Не знаем таких. Нюра, ты слыхала, Орловы?

— Нет, не слыхала здесь про Орловых. Может, в третьем подъезде есть Орловы. Так сейчас и не знаешь, кто где живёт. Тут всякие жильцы есть. Снимают квартиры, а их и не знаешь, кто такие. Поживут немного, смотришь, а уже другие там.

— А в первой квартире кто проживает? — спросил Николай, глянув на окна.

— В первой? Там Мелентьевы проживают, как раз подо мной.

— Семья? — поинтересовался он.

— Семейные. Молодые, с ребёночком, Марина там хозяйка и муж у неё хороший, непьющий.

— А давно они тут живут? — продолжил расспрашивать Николай всезнающих бабушек.

— Да почитай уже наверно год как живут. Они квартиру-то эту купили.

— Муж-то у неё, какой молодец! Я его часто вижу.

— Да, эти хорошая семья, тихо живут. Не то, что раньше было, когда Колесовы здесь жили.

— Это она своего мужа со свету сжила!

— Да какое там! Сам себя сжил. Попей-ка с его!

— Да и сама она тоже любила выпить.

Разговор мог принять затяжной характер, и Николай решил вмешаться.

— А Колесова эта, старая хозяйка, она, где сейчас живёт?

— А кто ж её знает, она уже давно не живёт тут. Как муж её помер, перебралась к своему хахалю, а квартиру сдавала.

Эта информация Гридину показалась интересной.

— И этот не лучше! — начала одна из бабулек. — Это он заставил её квартиру продать.

— А они оба стоят друг друга! — тут же подхватила другая. — И этого она со свету...

— До Мелентьевых кто здесь проживал? — снова направляя разговор в нужное русло, спросил Николай. — Кто снимал эту квартиру?

— Да много кто снимал...

— Ой, китайцы же, помнишь, жили!

— Эти ещё ничего. А вот чёрные, так сладу с ними не было! Намусорят, коробки пустые набросают. И сколько я с ними ругалась!

— А им без толку говорить! Они всё равно по-русски не понимают.

— О ком вы, что за чёрные? — решил уточнить Николай.

— Ну эти... с югов которые...

— Но они недолго здесь жили, лето, пока торговали.

— А кто ещё жил в этой квартире? — продолжал он расспрашивать.

— Мужчина ещё жил один... — припомнила бабушка, живущая над первой квартирой.

— Мужчина? — переспросил Николай.

— Да, хороший такой мужчина, тихий. Но я его редко видела. Машина у него иностранная.

— А марка машины, какая?

— А кто ж её знает? — бабушка пожала плечами. — Большая, тёмная такая...

— Он один жил или с ним ещё кто-то был?

— Да вроде один. Больше никого не видела. Он уж бывало, поздно приезжал. Машину оставлял под окном, а утром уже и не было машины. На работу наверно рано уезжал.

Гридина всё это заинтересовало, но просить бабушек припомнить номер машины, скорее всего, было бесполезно.

— Ладно, спасибо вам, — поблагодарил он их.

— Да не за что... Николай повернулся и пошёл на остановку. Прогуливаться по центру города ему расхотелось, решил ехать домой. 'Колесову можно установить. А что это даст? Скажет, что сдавала квартиру, а кто такие, знать не знает. Деньги платят и живут, паспорта не спрашивала. Надо думать, что она вряд ли через агентство квартиру сдавала. Хорошо бы установить, кто этот мужчина с машиной...'. Эта мысль заставила подумать о другом: 'А зачем мне это надо? Чтобы успокоить себя или найти преступника? — спрашивал себя Николай. — И кто сказал, что этот мужчина и есть тот самый оператор, снимавший девочек на видео? Ведь такое можно сказать только в том случае, если принять, что произошедшее со мной во сне, это...'.