Елена Вахненко — ДРУГАЯ ЗОЛУШКА, или ЧЕТЫРЕ ЧАСА ДО ПОЛУНОЧИ

У нее было в запасе всего несколько часов… несколько часов до полуночи. Примерно 240 минут, чтобы влюбить в себя принца. Задача непростая и, пожалуй, самонадеянная, однако у Златы не осталось другого выхода — это было ее последним шансом на счастье!

-Всё будет хорошо, — твердо сказала Злата своему помолодевшему отражению. Странно было видеть себя вновь юной, трогательно беззащитной… ни следа выработанной чувственности, ни намека на томность и зрелый шарм… зато — нежность, свежесть и какое-то необыкновенное сияние. В прошлой (и куда более реальной!) жизни Злата всё это, увы, давно утратила! Дама полусвета не может быть нежной и чистой — у нее появляются иные преимущества.

-Всё будет хорошо, хорошо, хорошо… — взволнованно шептала девушка, комкая батистовый платочек и кусая нижнюю пухлую губу. Взгляд Златы был устремлен на круглое белокожее, обрамленное ворохом каштановых локонов, лицо собственного отражения, взиравшего на нее из-за хрустальной преграды миндалевидными беспокойными глазами цвета грецкого ореха.

-Черт возьми, ничего хорошего не будет! — после паузы сердито прошептала Злата и в сердцах отбросила истерзанный платочек.

Она, конечно, умеет соблазнять… однако на сей раз условия игры меняются, и ей придется из страстной и (что греха таить?) порочной куртизанки превратиться в наивную простушку! Весь ее привычный арсенал совращения окажется не у дел. А чем совращают в невинные 17?! Чистотой улыбки, бесхитростностью? Умением радоваться каждому пустяку? Скромностью? Робостью — искренней, а не надуманной? Чем, чем?!

-Это будет непросто, — вздохнула Злата, и ее младенчески пухлые губы тронула улыбка зрелой пожившей женщины, странновато смотревшаяся на этом юном свежем лице. — Но я попробую. Действительно попробую.

В конце концов, это прямой вызов ее женской власти! Да и вообще… игра стоит свеч!

1. В будуаре

Это была просторная бело-розовая спальня с роскошной кроватью, на которой среди смятого шелкового белья, опираясь спиной о бесчисленные пухлые подушки, лежала миловидная молодая женщина с растрепанными светло-каштановыми кудрями. На ее белокожем лице зазывно сияли ореховые глаза и сочным пятном выделялись распухшие от поцелуев губы.

-Ты уже уходишь, Альберт? — обиженно протянула она, с мрачным недовольством наблюдая, как высокий худощавый мужчина неторопливо застегивает сорочку. У этого господина было продолговатое скуластое лицо, обрамленное густыми бакенбардами, и чуть волнистые рыжеватые волосы; над тонкими губами у него пролегала едва заметная полоска темно-золотых усов.

-Увы, милая… — с искренним раскаянием отозвался Альберт, оглянувшись на свою холеную любовницу и окинув ее полуобнаженное тело одобрительным взглядом. — Мне пора...

-Жаль, жаль… — томно вздохнула красотка и сладко потянулась, прекрасно сознавая, как соблазнительно выглядит в этот момент. Увидев вспыхнувший в глазах друга алчный огонек, она словно ненароком повела округлым плечом — так, чтобы с него соскользнула атласная шлейка кружевного неглиже, почти обнажив полную сахарную грудь.

-А мне-то как жаль… — хрипло прошептал Альберт, снова шагнув к кровати. С силой обняв женщину, он сладостно запустил пальцы в ее пышные волосы и жадно заскользил руками по ладному телу… — О, Злата… Злата…

Пару минут спустя они неохотно отстранились друг от друга. Тяжело дыша, Злата откинулась на подушки и довольно улыбнулась, напоминая сейчас сытую породистую кошку.

-Теперь иди, — мягко улыбнулась она. Из-под края покрывала показалась ее нога, и маленькая ухоженная ступня погладила Альберта по обнаженному локтю. — Ведь тебе пора… правда?

-Правда, — он подался к ней и на долгое мгновение прильнул губами к ее плечу, потом недовольно отодвинулся и с громким вздохом отсел на самый край постели. С сожалением сказал: — Я действительно должен идти.

-Знаю, — печально согласилась Злата. — Знаю…

-Поверь, если бы я мог, я бы остался. Но…

-Но ты никогда не остаешься, — завершила за него женщина и криво улыбнулась. — С такой, как я, проводят лишь ночи. Иногда — вечера. Но и только. Ведь так?

Альберт поморщился, как от зубной боли, и с досадой осведомился:

-Ты хочешь именно сейчас завести столь тягостный разговор?

-Неужели лучше было бы поговорить об этом ночью? — делано удивилась Злата и, всплеснув руками, с фальшивым энтузиазмом воскликнула: — Ах, да! Лучше было бы вообще не затрагивать эту тему… правда?

Альберт торопливо поднялся и принялся раздраженно приводить в порядок свою одежду.

-А с чего ты вообще об этом заговорила?!

“С того, что мне уже 27, и я до сих пор не замужем! — хотелось выкрикнуть ей. — Мне надоела роль дорогой куртизанки!”

-Мы вместе 5 лет, — сдержанно проговорила Злата. — Я была тебе верной подругой, разве нет?

-А я — твоим благодарным и щедрым покровителем, — тактично напомнил он. — Ты ни в чем никогда не нуждалась. Правда?

-Правда, — кисло признала она. — Я купаюсь в роскоши… но разве это самое главное?

-Черт возьми, милая, я не могу на тебе жениться! — взорвался Альберт. — Потому что… потому что… — он осекся под ее злым ироничным взглядом и замолчал, уже сожалея о собственной вспышке.

-...я дама полусвета, я поняла, — быстро закивала женщина, сердито сев в постели и завернувшись в одеяло. — На таких, как я, не женятся.

“Это правда” — сквозило в его глазах, но вслух Альберт постарался облечь свою мысль в более деликатную форму:

-Мы — часть общества и должны следовать предписанным им законам… если не хотим, конечно, чтобы нас исключили из него. А общество обязывает меня жениться на девушке своего круга.

-И какая она, девушка твоего круга? — с горечью поинтересовалась Злата, стараясь, чтобы голос звучал по возможности спокойно и не отражал бурлящих в душе страстей.

Альберт остановился посреди спальни и, тяжело вздохнув, сцепил руки на груди. Взгляд его нервно запрыгал по комнате, избегая женщины на кровати.

-Она юная, невинная... — начал перечислять мужчина. — Из знатного рода…

-Я не герцогиня, конечно, но и не простолюдинка, — хмуро заметила Злата и самокритично продолжила: — Хотя мне давно не 18 и даже не 20, я не невинна. Так?

-Так, — признал Альберт и, увидев, как сжались губы женщины, торопливо добавил: — Но чувства тут не при чем! Понимаешь? Люблю я тебя и буду любить!

Он скользнул к кровати и, опустившись на колени, протянул руки к ногам красотки, мягко сжав ее тонкие щиколотки. Она дернулась, но у Альберта была сильная хватка.

-Скажи, в конце концов, чего ты хочешь от меня? — в сердцах спросил он, из последних сил сдерживаясь. — Только не проси замужества, поскольку это в принципе невозможно!

-Тогда я просто промолчу, — пробормотала Злата, скосив взгляд в сторону. — Будем считать, что я ничего не хочу. Иди.

-Ладно, — легко согласился мужчина и быстро поднялся, словно боялся, что она передумает: — Мне действительно пора!

Он на пару мгновений остановился у зеркала и, небрежно поправив галстук-бабочку, с улыбкой глянул на отражение хмурой Златы на кровати.

-Пока, милая моя! Скоро увидимся… — и с этими словами Альберт вышел, спиной чувствуя сверлящий взгляд своей пассии.