Пропавший черный кот

Бажена с отцом жили чуть поодаль от большой реки на впадающем в нее ручье Ужуре, там и держали коз да кур. Избу отец поставил из сосны окнами на восток, а рядом мужики помогли поднять кузню. День, а то и ночь гремел молот Пересвета. Бывало в кузницу наведывались гости с того берега из Крыла Ворона. Баженка в цветастой тканной юбке бегала, налаживала на стол, чтобы с честью принять гостей. Ставила парное молоко, щавелевый борщ и блины с медом. Дружба с другим племенем усиливала защиту от вражеских набегов, а они случались в те времена частенько.

— А что, Пересвет, не породнить ли нам племена наши. Вон Баженка твоя заневестилась : и фигура ладная да крепкая, зубы белые, словно жемчуга, коса — самый раз мужу на руку наматывать да таскать, коли супротив что скажет, — гоготал Витигост, смахивая рукавом стекающий по черной бороде мед.

Бажена сторонилась этих разговоров, знала нрав жестокого Драгомира, и с замиранием боялась того дня, когда отец даст согласие на брак с ним.

Она юркнула в избу и затеплила лучину , пошарила в тюфяке из сена и достала резную шкатулочку. Затаившись, села на земляной пол и прижала к груди материнский серебряный амулет — полумесяц , усыпанный вкрапленными в него блестящими камешками на широком диске Солнца. Помоги ей Жива. В углу зацарапалась крыса, и Бажена вздрогнула, скоро спрятала амулет под тюфяк.

— Опять пришла молоко таскать, — метелкой погнала она зверька от глиняных крынок на полу, — Повадилась лазить. Все яйца в курятнике перегрызла, мелкая пакость. Ух я тебя!

— Э,э,э! Стоять! Не двигайся, а то заколдую! — закричала крыса.

От удивления Баженка замерла на мгновение и стала в полутьме присматриваться к говорящей крысе.

— Кто здесь, нешто домовой показался мне ? Не к добру

— Дура ты набитая! Какой я домовой? Присмотрись, разве я похож на крысу или домового? — заговорило существо, — Хотя сейчас похож.

Баженка взяла горящую лучину и увидела человечка. О, Жива — хранительница ! Маленький — то какой, ножки, ручки — вроде человечек, только почему-то зеленый.

— Но, но! Руки при себе держи. Лучше поесть дай чего-нибудь, а то я уже месяца два скитаюсь по избам вашим. Живу воровством впроголодь. Телефон не работает, — и он швырнул на пол какую-то штуку, которая вдребезги разлетелась на части. — Помыться нормально негде, да и запах в избах — подохнуть можно.    

Он собрал детали и сложил их в карман кожаной куртки

— А чего ж ты, чудо окаянное, забыло в домах наших? — зашептала Баженка.— Или тебя старая ведьма Янина наслала мором на наше племя? — забилась она в угол избы.

— Да не бойся ты. Я первое время сам боялся, когда к вам попал. Хромой лысый дед ваш вооот с такой бородищей чуть лопатой меня не прибил, а голопузая шпана камнями гоняла, как жабу — все грозились на кол надеть да девчонок пугать. Порядки тут у вас — дикость сплошная.

Баженка расхохоталась:

— Так то ж полоумный дед Мухомор . А ты-то кто таков?

— Савелий я, Иванов из десятого «А». Между прочим, умный и дальновидный и характер у меня раздолба…покладистый. Сам не понял, что произошло. Сижу я, Винду переустанавливаю, а то старая лагает. Э, ты чего?

Баженка кинулась к тюфяку, схватила материнский амулет и испуганно закричала:

— Оставь дом наш, проклятый злыдень. Уходи чертово отродье. — она закрыла глаза, вцепившись в амулет, — Помоги всесильная Мокошь, охрани от бед, светлая Жива. Тридцать ден буду жертвовать вам, только охраните очаг от бед. Сгинь колдовство неведомое.

На крыльце слышно, как выпившие медовухи Пересвет и Витигост договаривались о свадьбе на Вересень, громко орали песни . Савелий заскучал.

— Началось. Сколько раз говорила мне мама, чтобы я серьгу из уха вынул, да наколку черного кота на руке свел. Видишь, как люди пугаться-то могут. Все? Очнулась дуреха?

Баженка открыла глаза. Зеленый Савелий стоял перед нею, расплывшись в участливой улыбке.

— Ты еще здесь? –прошептала она. — У вас в племени все зеленые?

— Нет. Только я такой особенный. — вздохнул Савелий.

— Знаешь, отойди локтей на пять подальше, а то неспокойно мне.

— Да ладно тебе, — и он продолжил. — Так вот, сижу я за компом, а за окном грозища разыгралась да как даст из розетки огнем. Меня закрутило, вышибло из кресла. Бац! Стою в дождь возле реки вашей маленький раза в два и весь зеленый. Издержки портала что ли?

— Чего?

— Не «чего», а хлеб тащи — есть хочу.

Бажена оправила юбку, сняла соломинки с вышитой рубашки и вышла во двор. Гости лежали вповалку на лавках и на широком дубовом столе. Пересвет громко храпел возле козлятника, а коза мирно пощипывала ворот его потной рубахи.

— Как у нас после Нового года. Ничего-то не меняется, — подсматривая в щель, вздохнул Савелий.

Ел он жадно, прятал в карманы куски лепешки:

— Ты мне воштоскажикласавса. Ща, — дожевал он последний ломоть и запил, хлюпая, молоком. — Ты мне вот что скажи, красавица, а где бабка ведьма живет?

— Янина? В пещере. Только туда никто не ходит — гиблое место. Это перед Лысой горой. Тебе зачем?

— Домой я хочу. Утомил меня тут ваш образ жизни. Повидал свет с другой стороны и хватит. Отведешь?

— Отведу, пока батюшка не видит. Я там травы иногда собираю, они особой силы возле горы. А скоро и папоротник зацветет. Только я без амулета туда не хожу. Он от любой нечисти защитит и дорогу к дому укажет. Это все, что осталось от матери, — и маленькая слезинка скатилась по щеке девочки.

Баженка шла впереди, раздвигая руками высокие травы, за нею семенил маленький зеленый человечек. Вскоре показалась черная дыра в горе. Она напоминала Савелию раскрытую пасть дракона, ждущего жертву.

Девочка спрятала амулет в ладони и закричала :

— Янина, Бажена пришла, дочь кузнеца Пересвета!

Черная пасть проглотила звук и эхом перекатила в нутро горы. Прошлогодняя колючая листва поднялась вихрем из-под молодой травы и закружила вокруг ребят. Савка замахал руками, отгоняя выцветшие листья. Из пещеры в ореоле свечения вышла женщина. В разноцветных цыганских юбках, с забранными в пучок черными волосами и очками на носу, она выглядела совершенно нелепо.

— Ей же лет тридцать семь или сорок — не более, — прошептал Савка, — какая же это бабка.

— Семь веков мне, — звонкий голос ее успокоил вертящуюся листву, и вся прошлогодняя шелуха упала к ногам гостей, — Кота покажи. Чего колом встал? Кота черного покажи!

Савелий снял кожанку и обнажил зеленую руку. На предплечье красовался рисунок черного кота. Янина опустила ресницы и провела пальцем по наколке.

— Проходите, — и, резко повернувшись, повела ребят в пещеру.

Они двигались уходящим во тьму узким коридором. По стенам на глиняный пол стекали тонкие струйки воды , образуя месиво. Савка мысленно считал повороты, пока после пятого они не оказались в небольшом гроте, освещенном обычной электрической лампочкой.

— Зашибись, так это же чистой воды лаборатория!

Повсюду громоздились колбы и реторты. На зажженной спиртовке дымилось варево и распространяло неприятный дух. Янина взяла щипцами какое-то вещество и опустила в варево.

— Ищу философский камень — будь он неладен. Расчеты подводят, — озадаченно проговорила ведьма, — А ты, друг мой, случайно попал в портал с нарушенным пространственно-временным континуумом, соображаешь? И теперь я не могу прийти к назначенному времени на встречу с Николасом Фламелем. Работа насмарку .

Вдруг что-то бабахнуло.

— Ложитесь! — закричала Янина и грохнулась на пол.

Баженка, и без того напуганная всеми непонятностями, потеряла сознание. Савка кинулся к ней и стал трясти ее за плечи:

— Мы пришли к вам за помощью. Я-то думал, что вы — ведьма, а вы обычная свихнувшаяся на науке тетка, застрявшая в древних веках!

Баженка открыла глаза и попросила пить. Янина принесла деревянный черпак со свежей ключевой водой и подала девочке. Вонючий дым струйкой выходил в вытяжное отверстие в стене.

— Осторожнее, мой друг. Зеленым ты уже стал, а ведь может случиться и нечто более страшное, — угрожающе сверкнула черными глазами Янина.— Тебе нужно исправить ошибку. Мне был знак, что придет человек с черным котом, он-то и вернет порядок вещей на место.    В ночь на Ивана Купала, когда зацветет папоротник, сила цветка соединится с силой амулета. Врата откроются, и ты сможешь уйти в свое время, одновременно устранив ошибку. Идите на Лысую Гору. Там цветок найдете. Амулет уже у вас ,— голос ее зазвучал под самым куполом пещеры, рассыпавшись в мелодичный перезвон сотен колокольчиков.

И ведьма пропала со всей своей лабораторией, будто и не было ее никогда.

Красное зарево опоясало небо и землю огненной лентой. Вечер тянулся долго и безветренно, убаюкивал стекающий с горы ручеек, закрывал невидимой ладонью яркие венчики цветов. Вот только жужжащее племя мошкары взбесилось не на шутку и ныряло то в уши, то под одежду, то залепляло глаза. Баженка сорвала павлиний хвост распустившегося папоротника и, отмахиваясь от этой нечисти, бодро поднималась в крутую гору.

— Долго пилить еще? — задыхался Савка.

— Иди тихо, не беспокой нечистое место болтовней. К полуночи доберемся к вершине, — и девчонка козочкой рванула вперед.

Савка послушно побежал следом.

Близилась полночь, и яркая Луна, как спелое яблоко, сначала упала на горизонт, а потом медленно поднялась выше, пока не достигла зенита. Идти стало легче и светлее.

— Пришли, —облегченно выдохнула Бажена, — вот оно поле папоротниковое.

Луна вонзила свои холодные ночные стрелы в каждый листочек и каждую травинку, от того все вокруг казалось по-волшебному сияющим.

— Ух ты! Вот это ночь! — раскинул руки Савелий , — Передумать что ли домой?

— Не теряй время, ищи бутон, иначе не исправить ошибки — так и будешь у нас здесь побираться да народ пугать, пока шкуру с тебя не спустят.

— Ищу, ищу, — и он забегал по поляне , заглядывая в лохматые листья папоротника.

— Скорее сюда, я нашла! Савелий, смотри, уже скоро распустится.

Они встали рядом возле небольшого бутона. Он медленно расправлял алые лепестки.

— Как же ты тут без меня? Ведь и замуж отдадут за нелюбимого. За нелюбимого, ведь да? — лепетал скороговоркой Савка.

— А тебе-то что? Как пришел, так и ушел,— шептала Баженка.

И вдруг столб алого цвета папоротника пронзил темноту, соединившись с лунными лучами. Жарким вихрем взлетела ввысь ниоткуда возникшая огромная красная лента, обвилась вокруг цветка, подняла его над головами и рухнула вниз к ногам, образовав в земле огненное жерло.

— А! — только и вскрикнула Баженка, уронив из рук неожиданно засверкавший амулет. Он повис в воздухе над жерлом, накаляясь до бела. — Прыгай. Савелий, прыгай!

Маленький зеленый человечек разбежался:

— Прощай, Баженка. Спасибоооооо.

И тут же все стихло. Баженка упала на колени перед прогоревшей травой, нащупала в пепле амулет, а рядом с ним лежал корпус разбитого телефона.