Хвостенко Кириллл — На века

И всё же ты здесь, рядом, всего метром ниже. Порой твоё тёплое дыхание даже колышет ковыль вокруг.

Вечереет. Сегодня перестану мучиться сном. Зачем? Видеть нашу лавочку в парке, где мы вместе смеёмся над таджиками-рабочими, наивно-кричащей рекламой и странно оформленным паровозиком... Ощущать щекочущие прикосновения твоих волос, вдыхать страстный аромат твоих духов, ловить карих воробьёв твоего взгляда... Чтобы затем проснуться в объятиях голого холодного надгробия?

Ищу, чем бы продолжить писать, после стольких дней кровь уже не выдавливается. Слёзы идти давно перестали. Говорят, мужчины не плачут. Враньё. Они всего лишь этого не показывают.

Знаешь, я поверил в Бога. Того самого, над которым мы издевались. Никогда не думал, что такое случится, но тот пьяный таксист решил иначе. И вот, мои колени хрустят о плитку, а губы сложились в беззвучной молитве. Интересно, как долго уже в этой позе? Наверняка от жажды умирают быстрее.

Узнаю тебя в каждом закате, солнышко. Вижу знакомую улыбку в каждой трещине, заразительный смех в шуме ветра. Явно скучаю.

Не знаю, как ты меня приворожила. Что заставляло меня таскать тебе цветы, лихорадочно искать шутки после каждой фразы?

Никогда не думал, что подсяду на такой наркотик. Убегу из дому, чуть заслышав об аварии. В полусне буду метаться во время погребения, не допуская даже мысли о пустоте на месте своего плеча, где всегда находилась твоя голова. Чем ты лучше тех, других, что толпами пытаются меня не замечать? Почему мои глаза не бросаются с жадностью на каждую их запись в ВК?

Я нёс тебя на руках. Обнимал без задней мысли. Поддерживал, даже когда ты была неправа. И что взамен? Так ты мне отблагодарила? Неизлечимой болезнью, что заставляет кровь бежать лишь в твою сторону?

Нет, любовь должна быть запрещена законом. Точно говорю.

И всё же... Я всегда с тобой, помнишь?

Хорошо сохранившееся на фоне остальных выгоревших надгробие оплетали мощные стебли куста роз. Раздвинув их, можно было рассмотреть написанные странной краской кривые буквы, где-то стёршиеся от чего-то вроде слёз, в окружении чьих-то костей. Здесь всегда пели птицы, сидели на свиданиях бомжи и останавливалось на пару мгновений Солнце.

Корни куста уходили глубоко, но все тянулись лишь в сторону полуоткрытой ими за годы трудов крышки гроба. Руку покойницы оплетал похожий на мужскую кисть узел корней.

Разделить их не смогли даже законы природы.