Марк Адам — Выше времени.

В заброшенной Припяти есть парк развлечений, один из самых крупных, на территории бывшего союза. Сердцем его является колесо обозрения, ставшее популярным объектом среди туристов, этаким своеобразным символом целого постъядерного культа. К сожалению, ни один человек никогда так и не прокатился на этом аттракционе, поскольку его открытие было запланировано на 1 мая 1986 года, но случившийся пятью днями ранее взрыв на четвертом энергоблоке ЧАЭС навсегда закрыл дорогу для посетителей.

В сентябре 2017 группа польских туристов смогла запустить на короткое время механизм колеса, и оно прошло полный круг своего хода. Выложенное ими видео вызвало бурную реакцию в интернете. Но главным оставался тот факт, что механизм колеса до сих пор исправен, и общий запас прочности конструкции до сих пор не исчерпан. А значит, появление очередных идиотов, пытающихся его запустить, это всего лишь вопрос времени...

Конечно же, мы и стали этими идиотами. Два дня назад, прилетев в Киев, встретились с Артемом — одним из самых отчаянных сталкеров в Украине, с которым я списывался последние полгода. Он взялся доставить нас до зоны отчуждения и провести внутрь, в саму Припять, а также составил примерное расписание туристических групп и военных патрулей, что должно было помочь избежать лишних контактов, способных сорвать наши планы.

Выехали мы очень рано, задолго до восхода солнца. Часа два по шоссе, затем еще минут двадцать по проселочной дороге. Дальше пешком через лесополосу, в обход патрулей. Впереди шли мы с Артемом, за ним — наш водитель, Олег, с канистрой бензина в руке, замыкали движение Артур с Максом, волокущие генератор, каждый со своей стороны.

Навязчивая идея посетить Припять овладела мною пару лет назад, но все не хватало времени, да и четкой идеи для нашего Ютуб-канала не было. После "польской диверсии", нарисовалась простая, но вместе с тем гениальная задумка — не только повторно реанимировать колесо обозрения, но и еще прокатиться на нем, снимая весь процесс на камеру.

По пути нам встретилась стая собак. Вполне доброжелательные бобики, а не какие-то монстры-мутанты из популярных баек про зону отчуждения. Они спокойно бежали рядом с нами, виляя хвостами, пока Артем не бросил им пару сосисок из своего рюкзака. Увлекшись угощением, они отстали от нас.

***

К колесу мы вышли аккурат на рассвете. Благо был конец апреля, и ночи уже были довольно светлые, что и позволило нам передвигаться совершенно свободно. Первым делом Артур полез ковыряться в шестерном механизме крутящего элемента, из любопытства, ему помогал Олег. Я с Максом взялся за настройку генератора, а Артем куда то слинял, сказав, что ему нужно обойти периметр парка.

С генератором мы справились быстро, и, заправив его бензином из канистры Олега, подключили его к системе. А вот с механикой у ребят дела обстояли куда хуже. Все-таки, за тридцать с небольшим лет простоя, коррозия сделала свое дело, и большинство элементов заржавело намертво. Артур уже несколько раз прошелся по всем шестерням и зубьям силиконовой смазкой, но видимого результата это пока не дало.

— Твою ж мать! Намертво встала, зараза! — сорвался Артур.

— А что, если кому-нибудь залезть на основание самого колеса и попробовать своим весом качнуть? — предложил я.

— Да хрен его знает... Может сработать.

Полез Олег, как самый массивный из нас. Идея оказалась удачная — буквально через минуту колесо начала колебаться в нижней точке равновесия и, наконец, с жутким скрипом двинулось с места.

— Пошла, родная!

— Олег, слазь давай оттуда, а то ты нам его без генератора запустишь.

— Ага. Как хомяк в колесе будет ножками перебирать.

***

И вот генератор, тихо заурчав, привел шестерни в действие, приводной ремень зазмеился между зубцами. Колесо пришло в движение. Поначалу рывками, но затем механизм разработался, и ход стал плавнее. Треск, скрип и лязг стояли такие, что, по идее, сюда должны были сбежаться патрули со всего периметра зоны. Но появился только Артем, вынырнувший из кустарника сбоку от нас.

— Ну вы даете! Не думал, что у вас получится.

— Ни хрена... А оно точно сейчас не завалится? — спросил Макс.

— Не парься, оно еще лет пятьдесят простоит. Все-таки в совке делали на совесть, — бросил Артур.

Молча мы провожали движение колеса взглядами, пока оно не завершило полный круг. Тогда Артур, отключив генератор, спросил у меня:

— Ну что, Валер, сейчас будем снимать?

— Почему нет? Ты оставайся следить за генератором, а мы погнали. Макс, ты готов там?

— Блин, вот почему должен идти единственный из нас, кто боится высоты? Лучше Артура возьми — ему вообще все пофигу.

— Если я его возьму с собой, а механизм встанет, или генератор сдохнет, то кто тогда будет это исправлять? Сдается мне, твое филологическое образование нихрена нам в этом случае не поможет. Вот поэтому Артур и остается внизу. Вопросы есть?

— Ладно... Черт с вами. Пошли уже. Поскорей бы закончить.

Вдвоем с Максом мы загрузились в одну из желтых кабинок, сильно полинявших от времени и осадков. Сев на сиденье, тот сразу мертвой хваткой вцепился в винт, вращающий кабину вокруг собственной оси. Я, махнув рукой Артуру, включил камеру и уселся подобнее.

Слегка дернувшись, колесо начало свое неторопливое вращение. Если не обращать внимания на легкие пошатывания конструкции относительно места крепления, то все шло неплохо. Я снимал на видео открывшуюся с высоты панораму. Вид на город открывался потрясающий. Отсюда были неразличимы такие мелкие детали, как пустые оконные рамы и облетевшая со стен облицовка. В этот момент я испытал странное чувство — казалось, что я смотрю на Припять сквозь призму прошлого, будто поднялся выше времени, оставив его где-то там, внизу. Даже мой товарищ, оторвавшись, наконец, от винта, увлеченно смотрел за борт. С подъемом наверх нам так же открылась и сама атомная станция, слева от которой возвышался новый саркофаг "Укрытие". Какую же опасность скрывала под собой эта конструкция...

Мысли мои были прерваны треском рации у Макса в кармане, и из нее донесся голос Артура:

— Эй,у вас там наверху все в порядке?

— Все отлично. Картинка выходит шикарная.

— Тут Артем просит передать, чтобы вы не орали сверху, а в случае необходимости юзали рацию. А то на такой высоте ваши вопли по всей зоне услышат.

— Окей, босс. Конец связи.

Отдав рацию обратно Максиму, я вернулся к съемке. Так и прошло еще несколько минут. Неожиданно Макс спросил:

— Слушай, Валер, а мы разве не должны были уже пойти на снижение? Мы ведь совсем недавно уже были в верхней точке.

— Да ну тебя. Просто показалось и все.

— Точно тебе говорю. Мы две минуты назад были на самом верху и должны были начинать спускаться.

— И что ты хочешь сказать? Что мы начали двигаться в обратном направлении? Думаю, на надо объяснять, что это невозможно. А теперь прекращай нести чепуху и не мешай снимать.

Через некоторое время меня тоже начало охватывать смутное ощущение какой-то нереалистичности происходящего. Наше положение было на "одиннадцать часов", и оно слишком долго не менялось, что при условии непрерывного движения колеса в одном направлении было невозможно. Может, что с механизмом аттракциона пошло не так.

Я решил разобраться в происходящем, но перегнувшись через борт, обнаружил, что внизу никого нет. Артем, Олег и Артур — все трое пропали из виду.

— Слышь, Макс. Ну-ка, вызови ребят по рации, — почему-то шепотом сказал я.

Нам никто не ответил. На всех каналах ответом было только легкое потрескивание.

— Может, эти козлы решили над нами подшутить? — неуверенно спросил Максим.

— Сомневаюсь. Не могу сказать за этих двух молодцев, но Артур бы точно так не поступил — не в его характере такие приколы.

— Ну и что нам делать?

— Да черт его знает. Попробуй позвонить Артуру на мобильный.

Макс, набрав номер, поднес телефон к уху.

— Нет сигнала. Сеть полностью сдохла.

— Твою мать!

— Давай пробовать звать на помощь. Что тут еще сделаешь? Лучше уж нас патруль заметет, чем торчать здесь.

Орали минут десять, пока не охрипли. Никого. Будто на всю зону кроме нас больше ни единой души. Потом сидели молча, пытаясь осмыслить сложившуюся ситуацию и найти выход из нее, по возможности. Кажется, я даже задремал на короткое время, откинувшись на спинку сиденья.

Очнулся я оттого, что Максим тряс меня за плечо.

— Колесо остановилось. Мы добрались до самой верхней точки. Может генератор сдох?

Я поднял голову. Решение пришло в виде неожиданного шага. Я встал и снял с себя олимпийку, положив ее сверху на камеру. Макс недоуменно поднял на меня взгляд.

— Валер... ты что удумал?

— Попробую спуститься.

— Ты совсем больной? Тут метров двадцать, не меньше.

— А у тебя есть другие идеи? Если да, то я тебя внимательно слушаю.

— Ты уверен?

— Не особо. Но других альтернатив я не вижу...

Осторожно перебравшись через борт, я зацепился за балку, соединяющую кабины между собой. Стараясь не смотреть вниз, начал перебираться, медленно переставляя руки и ноги. Опора скрипела, и от этих звуков все внутри меня холодело. Я подобрался совсем близко. Еще немного и смогу перебраться. Вот еще одна перестановка, и я схватился за край. Перекинул ногу. И вот я уже внутри. Сердце стучит так, что в висках пульсирует. Закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

На другой стороне облегченно выдохнул Макс.

— Бляха-муха... Валер, ты просто зверь. У меня сердце чуть не встало от страха.

— Все нормально. Смог один раз — смогу еще. И чем дальше вниз, тем будет легче.

— Только давай аккуратней там.

Пара минут, и вот я уже спустился еще на одну "ступень" ниже. Теперь придется соскальзывать, обхватывая балку, как пожарник. Что я и проделал. Закончив очередной спуск, я развернулся и столкнулся лицом к лицу с Максом. Лицо у него было как камень, а зрачки расширились так, что белков не было видно. Он пытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле...

***

— ...бред какой-то. Так не бывает. Что здесь за хрень творится?

— Ты видел? Видел, как я попал обратно сюда? — каким-то чужим голосом спросил я.

— Нихрена я не видел. Когда ты начал спускаться, рация вдруг затрещала. Я подумал — ребята внизу наконец-то объявились. Я прошелся по всем частотам, но ничего не нашел. Только в самых нижних границах LPD мне послышались какие-то голоса, но они через секунду пропали, слившись в единые помехи. И стоило мне оторваться от рации, как ты спрыгнул в кабину прямо перед моим носом. Я даже ничего понять не успел.

— Чушь! Чушь! Как такое может быть?!

— Валер, спокойно. Может это какая-то аномалия? Ты читал "Пикник на обочине"?

— Ты идиот? Это фантастика! А фантастика это то, чего быть не может!

— Ну не знаю... Бывали же случаи, когда написанное писателями-фантастами воплощалось через какое-то время в действительности...

— А сколько сейчас время? Почему темнеть начало? — прервал я.

— Должно быть часов девять утра...

Макс взглянул на часы. И застыл. Пробормотал что-то себе под нос. И поднял на меня безумный взгляд, бесшумно шевеля губами.

— Ну что там?

Вместо ответа он молча показал мне циферблат: "1:23"

— Это как вообще? Сейчас ночь? Как это возможно? Мать твою...

— Валер... мне кажется... мы зря сюда полезли...

Его прервала ослепительная белая вспышка, осветив на мгновенье все вокруг, выхватив каждую деталь заброшенного города. Когда наши глаза отошли от такой перегрузки, мы увидели источник. Даже с расстояния нескольких километров было видно зарево пожара на АЭС. Высоко в небо бил мощный луч синего цвета. Завороженные смотрели мы в небо...

И тут рация как с ума сошла, начав издавать громкий треск, срывающийся на диапазон высоких частот. Макс торопливо переключил канал. Среди помех стал слышен смазанный звук, походивший на телефонные гудки. Шум становился глуше. Раздался женский голос:

— Алло. Это ВПЧ-2?

— Да, — ответил мужчина.

— Что у вас там горит?

— Взрыв… на главном корпусе… между третьим и четвертым блоком.

— А там люди есть?

— Да.

Мы замерли на месте, слушая этот диалог. Волосы у меня на затылке начали подниматься. Я уже слышал этот разговор. Его знает каждый, кто хоть немного ознакомлен с событиями 26 апреля 1986 года...

В рации тем временем звучали обрывки других переговоров:

— Подымай наш состав.

— Подымаю. Начальника поднял.

— Всех. Всех. Весь состав, офицерский корпус подымай!

...

— Леонид Алексеевич?

— Да.

— Алло. Припять. Третий и четвертый блок в результате аварии. Взрыва.

— … давай. Так уже подтвердили?

— Не подтвердили. Там авария произошла у них. Это диспетчер Припяти сказала.

...

— Пожарная охрана.

— Алло. Иванков?

— Да-да.

— Значит. Вы выезжаете в Припять… алло!

— Да-да, я слышу.

— На атомную станцию выезжайте. Там третий, четвертый блок горит крыша.

Макс схватил меня за рукав, заглядывая в лицо

— Что... что это? Я не понимаю...

И тут нас ослепила новая вспышка, еще ярче первой...

***

— Эй, ты живой? Валера, твою мать! Очнись!

Открыв глаза, я увидел склоненное над собой лицо взволнованного Артура. Он тряс меня за воротник, пытаясь привести в чувство.

— Что... что случилось?

— Да я откуда знаю! Вы с Максом начали орать на пару в рацию. Снизу вас было почти не видно, и мы тут переполошились конкретно. А когда ваша кабина доехала до нас — вы были в отключке. Ну и мы вас вытащили и начали откачивать.

Я приподнялся на локте. В паре метров от меня, Артем с Олегом тормошили Макса. Мы все находились на площадке перед колесом обозрения. В руке я сжимал камеру, которую видимо так и не отпускал.

Подбежал Артем.

— Черт вас дери! Мы тут все чуть не обоссались от страха! Что с вами произошло?

— Я не знаю... какие-то галлюцинации или наподобие того...

— Эй, Олег. Тащи дозиметр.

— Зачем он тебе?

— Сдается мне, вы умудрились словить наверху дозу. Вот вам и стало обоим хреново.

Артем пробежался датчиком по моей одежде. Хмыкнул.

— Вроде все в норме. Меньше тридцати микрорентген в час. Ничего не понимаю.

Повторив процедуру, он направил случайно дозиметр на мою камеру. И тут прибор чуть не взорвался. Сработал сигнал о сильнейшем превышении допустимого уровня. Артем, мгновенно среагировав, пинком отшвырнул камеру в сторону.

— Откуда, на хрен, ты ее взял?! Я таких цифр даже на самой станции не видел!

Мгновенно он бросился к Максиму. Ситуация повторилась, но на этот раз с электронными часами, на экране которых так и осталось время 1:23:45. Артем так же отшвырнул их подальше...

***

Мы шли обратно к машине через лесополосу. Макс и я были в норме, радиационный фон тел был в пределах допустимого, но Артем все равно скормил нам целую банку таблетированного йода на двоих. Я, хоть в его эффективность и не верил, не стал упираться...