Пина Ветринская — Аргентаурум —Глава 4

— Хорошо, что это первый этаж, а не четвёртый. — поставив свою кружку на стол, вступил в обсуждение Карл.

— Почему? Не думаю, что этот дом настолько старый…

— Нет, но черепица уже местами истрепалась...

Не успел рыжеволосый договорить, как раздался протяжный, противный полувизг, полувой. Определить источник звука с ходу было почти невозможно. Единственное, было понятно, что это высокая до жути частота.

— Ч-что это? — от удивления агент аж поперхнулся, поставил сосуд в руках на деревянную поверхность стола и обратил свой скептический взгляд на потолок.

— Кошка с четвёртого этажа возмущена появлением псов на своей территории, — запил свой смех от реакции друга чаем священник. Тот, видимо, не оценил юмор, сохранив сомнение в глазах, которые уже следили за участником чаепития. Голландец отметил его позу. Немного сгорбленная спина, из-за чего туловище наклоненно вперёд и опирается на стол локтями. Усталость. Доверие. Сделал моментальный вывод парень. Обе руки надёжно обхватывают кружку, не смотря на её высокую температуру. Мозоли на руках от наказаний в церковной школе и игр с деревенскими мальчишками, которые на спор носили угли в руках. Глаза расслаблены и при каждом отпитии жидкости он смаковал привкус и аромат, прикрывая тяжёлые веки, которые каждый раз казалось, что не смогут открыться вновь. На указательном и большом пальцах правой руки тонкая корочка застывшего воска, окрашенного местами фазаньими чернилами. От мест, где он сегодня был и что делал. Писал какие-то бумаги. Судя по отпечаткам чернил, это письма. Кому?

— Габриэль!

Резкий баритон вывел парня из его уже привычного состояния анализа. Он не мог провести ни минуты спокойно, чтобы не вцепиться бурыми зрачками в какой-то объект или субъект. А в последние месяцы эта привычка стала ещё более ярой и инстинктивной.

-Габриэль! — повторил обеспокоенно собеседник.

-Да. Прости, Карл.

-Ты остановился на мистере Фрише…

-Да. Точно… — продолжил рассказ голландец, перевёл взгляд на изучение фактуры стола, — Найти его было не сложно. Альфред Фриш и его жена Анабелла были в парных масках типа «Арлекино». Женская версия отличалась наличием вуали. Но если с поиском проблем не возникло, то с разговором были неполадки. Глава Скотланд-Ярда вечно был в толпе. Хотя. Вполне логично. Мистер Фриш являлся хозяином и поэтому должен был обменяться хотя бы парочкой фраз с каждым гостем. Я знал, что надо просто подождать, а пока можно было присмотреться и прислушаться к прочим приглашённым. Первым делом я обратил внимание на актуальную тему разговора на этом балу. Помнишь историю с золотым стандартом?

— В 1816? — спросил Карл.

Габриэль кивнул.

— Что? — усмехнулся священник, — Прошло двадцать с лишним лет! А эта политика работает слаженнее чем британские гвардейцы на посту!

— Меня тоже это удивило…

— Я понимаю, если бы эту тему обсуждали иностранцы. Как ни как Англия — важный экономический партнёр и говорить с ним на разных языках — дело не благодарное. Особенно, когда дело касается денег.

-Это верно. Но удивительно, что среди гостей был не маленький процент тех, кто считает, что скоро наступит крах новой экономической системе.

Карл хихикнул. Все это звучало как бред. Разве может быть такое, чтобы система, которая нацелена на улучшение экономической ситуации за счет смены денежной единицы с серебра на золото и которая успешно действует уже не первый год имела риск провала? Чепуха! Золотой эквивалент имел и имеет ряд преимуществ перед серебром: долговечность, возможность идентификации, экономия в весе и объёме за счёт ценности. Но почему тогда ряд граждан были возмущены? Понять можно шахтёров и владельцев серебряных рудников. Ведь они остались без работы, потеряв своего основного клиента — монетный двор.

— Не редко также я слышал о том, что серебро и золото должны быть равноценным. Забавно! Сразу стало видно, кто из господ по уши в долгах! — продолжил свою мысль голландец. — Так же языки часто поговаривали о возникающих то тут, то там восстаниях рабочих.

— Что сказать? Это и не удивительно! — ответил ему Карл, усевшись обратно на кровать.

Кошка продолжала бурчать на дождь, что так нагло сочился сквозь черепицу в её владения. А на улице вкрадчивым шелестом волн пронёсся кеб. За этим действом наблюдал мотылёк, облокотившись на прохладное стекло.

— Ik ga door, — хлопнул рукой по ноге Габриэль, будто ему нужен был толчок для продолжения или это было не осознанно, но сие действие было неожиданным для его слушателя и тот немного подскочил на месте, — Не смотря на присутствие на том мероприятии миссис Фриш, мистер Фриш очень много времени провел в обществе одной дамы. Даже птичья маска с клювом, перьями и многими декоративными элементами не могла скрыть её вольного аккуратного подбородка и острых, но органичных скул. Её тёмные, почти сажевые волосы были собраны в модную причёску, из которой выбивались шальные прядки. Хотя. Не удивлюсь, если так и было задумано. Весь её ало-черный облик создавал впечатление роковой светской дивы. Явно, не в твоём вкусе, Карл. — усмехнулся рассказчик, — Но меня не так волновала эта женщина, как тот факт, что мистер Фриш, буквально, прилип к ней. К счастью, мы с ним пересеклись взглядами и он направился в мою сторону. Глава Скотланд-Ярда не проронил ни слова, лишь схватил своей крепкой рукой в чёрных перчатках меня за локоть и потащил куда-то в сторону. Мы вышли в узковатый коридор, а оттуда мы оказались в его кабинете. — невольно парень приподнял брови, будто бы его удивили собственные слова, — Точнее сказать, он закинул меня в это помещение как непослушную шавку, а сам вальяжно зашёл, чётко делая каждый шаг. «Вот и она, военная выправка» — подумал тогда я. Мистер Фриш закрыл дверь на ключ. От этого простого действия мне стало не по себе. Почему-то закрытые изнутри помещения в последнее время вносили смуту в мою душу и неприятности на голову. Хорошее по настрою начало разговора. Ещё и в комнате размером пять на пять метров, туго обставленной шкафами по периметру и только одна стена была отчасти освобождена от такого груза. И то её спасали два окна. Рабочий стол стоящий центрально относительно двух параллельных стен и ближе к концу помещения. Около эдакого трона было два почти новых стула. В принципе, я могу сказать, что по этому признаку и пыли на некоторых элементах гарнитура, стало ясно, что этим кабинетом пользуются редко. Мужчина в классическом чернильном костюме прошёл к дубовому рабочему столу и сел за него. Снял с лица маску Арлекина и бросил на стол. Лёгкий хлопок известил о лёгкости, но надёжности материала. Облокотившись на край мебели локтями и сцепив пальцы рук в замок, мужчина начал говорить:

— У меня есть к вам дело, мистер Контадино. Мне надо, чтобы вы помогли поймать нам некоторых людей.

— Как я понимаю, аcta est fabula**? Какой цветоколор у хамелеона!

— Простите? — глава Скотланд-Ярда немного удивился, но это дало мне возможность сократить дистанцию между нами и в физическом, и в моральном смысле. Прости, Карл, но этот его жест мне не понравился. Понимаю, что агентов ордена считают за псов, которым указывают на что-то и они это делают. Но не все ж здесь по своей воле. Прости, отвлёкся.

— Я, конечно, слышал, что «бобби»*** несколько грубы, но думал, что уж за восемь лет манерам вы научились!

Да, мысль: «О, язык — враг мой!». Была очень верна. Поэтому я, заняв место на стуле около рабочего стола, сменил тон:

— Простите, мистер Фриш. Только прежде чем Вы изложите суть своего дела, мне бы хотелось получить от вас то, что ожидают наши общие знакомые.

— Да, конечно. — настороженно бросил мне вместе со словами конверт, который я убрал во внутренний карман костюма. — А теперь к делу…

Тут мужчину прервал стук в кабинет. Хоть я и был в маске, но не хотел, чтобы нас кто-то видел вместе и тем более подслушивал. Но у Альфреда Фриша были иные планы, поэтому его короткое «войдите», заставило моё сердце биться немного быстрее. Новопришедший отпер дверь ключом. Откуда он у него? Не знаю. Может, доверенное лицо? Первым вошедшего увидел хозяин и по его лицу я понял, что этого человека он ожидал увидеть. Его глаза на мгновение блеснули радостью. А улыбка казалась искренней. Я не осмелился посмотреть назад, да и не имело смысла. Незнакомец в лазурном костюме с вышитым у грудного кармана жёлтым нарциссом прошёл в кабинет и присел на соседний стул. Мы обменялись кивками — приветствиями. И тогда я заметил его серые глаза, которые отдавали свежей зеленью, через прорези белоснежной маски Вольта.

Рыжеволосый слушатель разразился хохотом:

— Господи! Не говори, что это Джеймс!

Голландец ничего и не сказал, лишь кивнул, разведя на секунду руками, как бы говоря: «а что тут скажешь?».

— Как его туда занесло? — молодой человек не ожидал такого поворота истории.

— Я могу продолжить или ты и дальше будешь давиться смехом, Карл? — приподняв одну бровь, снисходительно и несколько удивлённо спросил Габриэль. Он предполагал, что неудачные встречи как и неприятности — часть его сложных отношений с Фортуной.

— Да, я в нетерпение — закивал священник.

— Так вот. Путем простых сложений фактов (валлиец, среднего роста, чёрные волосы, серые с зелёным отливом глаза, Скотланд-Ярд) вывели меня к предположению, что этот незнакомец — Джеймс Оливерд Хайдверг. Я мысленно молился, чтобы тот меня не узнал, иначе опять начнёт причитать о делах давно минувших дней. Но раньше других разбить все надежды поспешил сам Альфред Фриш:

— Джеймс, я рад, что ты пришёл. Я как раз рассказывал мистеру Контадино суть нашего дела.

В эту секунду я чувствовал, как мой друг хотел возразить своему начальнику, но упорно и с усилием промолчал. Мы даже не обменялись взглядами, намеренно отвернувшись друг от друга.

Что по итогу? Мистер Фриш рассказал о том, что сейчас в Лондоне развелись люди, продающие фальшивое золото. Не спрашивай! Я сам не понимаю до конца как это возможно! Но он утверждал, что эти люди скупают серебро, тем самым спонсируя шахты и вбрасывают некое количество золота в оборот. Таким образом они стараются расшатать экономику. Так же оказалось, что моё участие в расследовании является частью сделки. И тема работы в команде с Джеймсом не подлежит обсуждению. Разговор был не долгим. Хотя разговором его не назовёшь, скорее, монологом.

С багажом вопросов и горстью ответов меня и моего друга выставили из кабинета.

— Не знал, что ты так быстро построил удачную карьеру в Скотланд-Ярде. Идёшь на инспектора?

— А я не знал, что теперь ватиканских ищеек, убийц и воров приглашают сотрудничать с полицией — колко ответил валлиец.

— Сколько лет прошло, а ты все ещё злишься, — пожал я плечами, надеясь, что равнодушие к событиям семилетней давности заставит его задуматься над тем, что глупо так долго обижаться из-за пустяков.

— Из-за тебя его исключили из Оксфорда и он не смог вернуть себе… — прервал рассказ Карл.

— Дворянство? Боже! Карл, ты веришь, что какой-то орден добился бы для него возвращения титула? Глупости все это! И ты это знаешь очень хорошо! — возмутился Габриэль, однако быстро успокоился, продолжая бурчать, — Тем более, это он затеял тот глупый спор.

*it’s raining cats and dogs (анг) — выражение для обозначения проливного дождя.

**Acta est fabula (лат) — представление окончено.

***Бобби — кличка сотрудников Скотланд-Ярда.