Мы с тобой знакомы много лет. Росли вместе, как брат и сестра, хотя никогда ими и не были. Сердце замирает и покрывается трещинами, когда я не могу найти тебя на картах. Мои руки трясутся, а кулон падает на атласные листы, над которыми трудились ученые люди, умнее нас во сто крат.
Ты ушёл к мечте, которой не было. Такова была судьба. Рано или поздно ты покинул бы свой маленький мир. Прошло уже два года.
Жители деревни, будто бы и не заметили твоего исчезновения, зато заметили как изменилось время. Люди говорили, что мы вышли из временной аномалии. Не знаю... Но я вижу, как исчезли наши друзья.
Знаешь, а тебя все еще называют демоном, реже — колдуном. Собственно говоря, ничего нового.
Так тебя ещё прозвали в детстве. Ты слышишь голоса с того света, но не видишь их владельцев в отличие от меня. Ведь ты не кельт. Лишь на половину. Но это не мешает тебе находить с ними общий язык. Тогда они становятся видимыми тебе.
Я никогда не задумывалась над тем, как ты стал смотрителем этого кладбища, куда не ступает нога ни одного жителя деревни. Ты лишь пожимаешь плечами и, подумав, добавляешь, что вырос здесь.
— А кто тебя воспитал в таком случае? — спрашивали затерявшиеся в ночном лесу туристы.
— П-призраки. — просто отвечал ты и не задумывался, что это не тот ответ, который ожидали получить гости кромлеха.
Тогда они начинали медленно, но уверенно идти назад, к тропе, благодаря которой они и затерялись меж каменным кругом, трясиной и старым кладбищем. Их ты пугал сильнее, чем тьма. Ведь в деревне всегда ходили слухи о твоем безумии. Твои чёрные глаза лишь усугубляли ситуацию. Склера — как сажа. Радужка и зрачок слились в одно. "Сама преисподняя и сама ночь не так темны, как эти проклятые глаза". Так говорил твой отец, что выгнал тебя из дома, а сам распространял слухи и твои истории, в которые он не верил. Мистические рассказы привлекли туристов в его бар. Так отвергнутый и сумасшедший ребенок смог компенсировать своё существование, которое уже было проблемой кладбищенского смотрителя.
Но так ли ты безумен? Может это они слепы? Не видят того, что есть под носом? Как можно не замечать летающий и самоиссущающийся бокал или пианино, что играет само?
Хотя были и те, кто видел их, духов. Я думала, что в них течёт кровь кельтов, но оказалось все прозаичнее. Это все дело рук твоего таланта. Ты с этим не согласен, но это твой дар. Склонность к шаманизму. Она помогает затерянным душам и людям, что готовы открыться мирозданию. Жаль, что таких немного.
Иронично, что твой талант связан с твоей страстью. Музыкой. Строит тебе только свистнуть и происходит волшебство, которое ты способен контролировать, хотя иногда и у тебя выходят промашки.
Жака удивляло, как ты схватываешь все на лету: и мелодии, и принципы игры на инструментах. У тебя всегда с собой кавакиньо португальского друга или самодельная многоствольная флейта. Твои тонкие длинные пальцы улавливают любой ритм даже там, где другим слышится тишина.
Помню нашу первую встречу. Я тогда была совсем ребёнком. А ты был старше меня на шесть лет. Долговязый, худой, в широких старых одеждах. Я рассказывала о том, как мы с мамой нашли замечательную поляну за кромлехом. Она была покрыта фиолетово-розовыми цветами. Вереском. Казалось, что не было этому полотну конца и края. Будто мир покрыл вереск. Я старалась описать тебе эту картину в красках, но не видела на твоем лице должной реакции. По окончании ты спросил неловко, даже боясь:
— Ула, ск-кажи, к-как звучит вереск?
Маленькая я удивилась и растерялась. Ты занервничал, перебирая пальцами. Твой голос стал заикаться сильнее, чем обычно, тараторя, что ты сморозил глупость, что не стоит внимания.
Но мне на ум пришло сравнение:
— Как миллион хлопающих крыльями бабочек.
— Б-бабочек?
Я кивнула и добавила, увлекшись своей фантазией:
— Мягкие хлопки и что-то среднее между звоном колокольчика и тихим свистом.
Я вопросительно посмотрела на тебя. В твоих глазах были восторг и радость, словно ты увидел это. Как я поняла? Твои глаза были не так чёрный и в них появился блеск.
— Это д-должно б-быть п-прекрасно! Хотел б-бы и я увидеть эту п-поляну! Жаль, что мне нельзя п-покидать к-кладбище. Спасибо т-тебе, Ула.
На твоем лице появилась заразительная улыбка, которая заставила расцвести и мою.
Именно тогда мы и стали друзьями. Нет, скорее, братом и сестрой.
— Как миллион хлопающих крыльями бабочек."
бескорыстный и беспристрастный, в сердце присутствует всепрощение и большая любовь.
спасибо, понравилось произведение