Убаюкает холодная осень, медленно качаясь в колыбели.
Ветер шелестит днями под окнами.
Так много людей, затерявшихся меж листами мироздания. Плутают ослепши.
Кто-то врезается в судьбу, кто-то оказывается на краю и лишь прозрачный голос может отменить неизбежный полёт в червоточину неба.
Слышу, как он говорит о кольцах Сатурна и пыли, что долетела оттуда до Австралии.
Но человек комфорта и не слышит. Сознание перегородило уши.
Где ж риск и удача?
И такого сверхчеловека, ты хотел видеть, Фридрих?
Мой тусклый свет надеялся на резвость духа, но был разбит о порванную струну.
Голос обретает скрипучесть. С ним спорить смысла нет. Шепчет о мечтах Самсары о застывшем времени, где законы разобьются о волнорезы праведности.
Его шепот зведным пением начинает звучать, а намёк чище предложений и сказов длинных об аэропланах, призрачной и неразделимой любви, временных парадоксах, удачливых ирландцах, войнах и мирных днях…
Обходят волной серые и порочные темы богатств и власти, отвергаемые сердцами.
Но почва под ногами ощущается шатко, когда слышу звук костей.
Облака и дождь нарисованы красками. Их создатель потерялся средь картин и не видел как потерял нечто настоящее из всего имитирующего.
А я потерялся на кольцах Сатурна. Где разбиты мечты и лишь пыль египетских пирамид знает о том, что значит жизнь.
Я делаю ставку и отправляю сигнал. Но слышу в ответ лишь скрипучий голос сирен, что под гипнозом вещают о буре на Энцеладе...
"...и лишь пыль египетских пирамид знает, что значит жизнь."
Глубоко копнули. Я всегда знал, что Египет это сила.