IMHOтеп — Адаптация (35/2)

Через пару секунд охрана будет здесь. Кайл рванул по коридору. Через несколько поворотов он оказался у люка, отворив который, перед ним открылся длинный прямой коридор, который заканчивался обратной стороной голограммы небесного свода в куполе. Сквозь пелену голограммы небосвода Кайл разглядел силуэты зданий, парящих в воздухе. До ближайшего из них было метров триста. Кайл отошел на несколько метров назад и, вставив пистолет на максимальную мощность, разбежавшись прыгнул в люк. Он пролетел сквозь голографическое небо, вылетев прямо из центра солнечного диска. За счет небольшой гравитации Гермеса он перемещался по дуге. Пролетев полпути, мимо него вновь пронеслась пара плазменных пучков. В зеркальном отражении коммуникатора на руке он увидел, что за ним вдогонку прыгнули двое охранников. После каждого выстрела, за счет отдачи пистолетов, траектория движения охранников менялась, что давало Кайлу надежду, что им не удастся как следует прицелиться. Но Кайл, неточно рассчитав силу прыжка, летел мимо жилых комплексов. Если не скорректировать маршрут, то он скорее всего разобъется о площадь.

Просунув руку с пистолетом между ног, и направив его вниз, он сделал выстрел. Его тело подбросило вверх и завертело. Перед глазами замелькали стены ТАУ-15, жилые комплексы, охранники и плазменные вспышки. Вложив пистолет в кобуру, он расставил руки в разные стороны, пытаясь ухватиться за что-либо на жилом комплексе, к которому приближался все быстрее. Кайла ударило спиной о поверхность и он, как мячик, отскочил по касательной. Пытаясь как-то стабилизировать свое движение, Кайл сделал еще пару выстрелов, чтобы вернуться на прежнюю траекторию, но его бросило к следующему комплексу. В следующее мгновение мимо него пронеслась одна из транспортных капсул, едва не размазав его в бесформенный мешок. Бессмысленно вращаясь, его тело наткнулось на один из стабилизирующих тросов, спружинив о который его отбросило в сторону. Кайл достал из-за пояса нож, по щелчку лезвие выстрелило на полную длину и он, словно плетью, метнул его в сторону тросса. Составные части кинжала обматались вокруг и закцепились друг за друга. Плеть натянулась тугой струной. Тело Кайла замерло на месте.

Подтянувшись, он осмотрелся вокруг. Охранников также разбросало в разные стороны и они беспомощно барахтались, двигаясь в разных направлениях. Одного из них швырнуло в окно каюты жилого комплекса, тем самым изрядно напугав обжимавшуюся напротив какую-то молодую парочку.

Собрав лезвие и спрятав нож обратно за спину, быстро продвигаясь вдоль троса, Кайл добрался до технического люка, через который попал в техническое помещение комплекса. Добравшись до жилых коридоров и переведя дух, он вновь услышал быстрые шаги охранников.

Внезапно напротив него открылась дверь, в проеме которой оказалась Валери.

— Сюда, — произнесла она.

Кайл вбежал в комнату, и дверь тут же закрылась.

— Спасибо. А где Ферси? — спросил Кайл.

— В соседней комнате. Не волнуйся, о тебе она не скажет. По крайней мере, сегодня, — в глазах Валери читалось разочарование. — А ты, собственно, от кого бежишь?

— Увы, но я, видимо, поссорился с твоим отцом. Очень сильно поссорился, — произнес Кайл пытаясь спрятать плазменный пистолет за спиной.

— Знаешь, а мне это даже на руку, — легкомысленно произнесла Валери.

Кайл с удивлением посмотрел на нее. Она прошла вглубь комнаты, и Кайл вновь увидел прекрасную, юную девушку. Да, легкомысленную и безрассудную. Да, не осознающую удачи, которая по счастливой случайности досталась именно ей. Да, желающую сбежать от отца, столь оберегающего ее от всех ужасов реальности, в то время как она воспринимала эту опеку как тиранию. Но девушку безумно прекрасную и нежную. Ее тело покрывало легкое платье, обнажавшее ее плечи, акцентируя внимание на их изяществе и нежности кожи. V-образный вырез подчеркивал стройную, хрупкую фигуру и соблазнительную линию шеи.

— Что это? — спросила Валери с интересом разглядывая блестящий круг у горла Кайла.

— У мужчин тоже есть свои украшения, — ухмыльнулся он.

— Кайл, давай убежим туда, где нас никто не найдет. Давай? Сбежим? Ты ведь знаешь как это сделать. — Валери вновь с любопытсвом взглянула на глушилку на шее Кайла, а затем перевела преданный, полный надежды взгляд в его глаза. Она была так хрупка, трогательна и наивна. Она прильнула к Кайлу и пышные локоны её волос, спустились со лба, завесив глаза, но она их не поправляла. Кайл ощутил, как ему захотелось дотронуться до них рукой.

— Вечно вы хотите от всего сбежать, — улыбнулся Кайл. — Это невозможно, по крайней мере для тебя. Валери, у тебя все есть. Состояние, заботливый отец, безопасность. У тебя есть будущее, в отличие от большей части людей на этом атолле. Зачем тебе это?

Все в том же положении, прильнувшая к нему, она задумалась.

— Даже шагу сама не могу сделать без его разрешения, — с раздражением процедила она сквозь зубы. — Я уверена, ему докладывают даже о том, когда я хожу в туалет. Сижу тут как затворница! — она резко отстранилась. — Я туда хочу, — пролепетала Валери, указав рукой в сторону двери. — Я хочу туда с тобой! Мне так подсказывает мое сердце.

— В твоем возрасте это плохой советчик.

— Но сердцу не прикажешь! — тихо произнесла она, смущенно отвернув в сторону лицо.

— Знаешь, жопе тоже, но это не причина идти у нее на поводу.

Его глаза невольно остановились на глубоком декольте девичьей груди, ранее скрытой за плотной тканью тугого комбинезона в котором она была при их первой встрече.

— Это невозможно, — внезапно словно проснувшись выпалил он.

Она надула губы. Они были у нее пухленькие, молодые, розовые.

— Твой отец, он ведь оберегает тебя. Там убивают. Ты это понимаешь?

— Но я устала...

— Что, жить? Не обижайся, но для тебя это сейчас... все равно что человеку выйти в открытый космос без скафандра. Человек неспособен выжить в такой агрессивной среде.

— Это несправедливо, — словно не услышав его, пробубнила Валери. — Помоги мне, сделай добрый поступок, а? Мама всегда говорила, что доброта должна идти впереди, впереди оценки, впереди справедливости, впереди решений. Впереди всего.

— Доброта впереди справедливости? — недоверчиво ухмыльнулся Кайл. — Если после того как тебя оглушат дубиной, ты с улыбкой протянешь руку помощи этому человеку, то он может сделать вывод, что тебе просто нравится, когда тебя лупят по голове.

— Доброта не имеет ничего общего с попустительством. Если на тебе просто ездят, то это не должно поощряться, но если кому-то действительно нужна помощь, я не вижу ни одной причины чтобы не пойти на встречу. Я отвечаю только за свои поступки и не хочу потом говорить, что «я этого не сделала, потому что он…».

— Это вполне жизнеспособная модель поведения. Но где грань между твоим субъективным ощущением желания «на тебе ездить» и опять же субъективным ощущением обиды?

— Ты видишь, что у человека есть все возможности справиться с проблемой самому, но он решает «А давай-ка я Кайла запрягу», вот это — ездить. А если ты видишь, что человек объективно не успевает, это другое дело. И это не субъективное видение, это факты.

— И где же ты возьмешь все эти факты? Это вообще возможно?

— Иногда да, иногда нет. Спросить можно, в конце концов.

— Спрашивать у объекта проверки, это конфликт интересов. Слышала о таком? — уже не сдерживая улыбку, спросил Кайл.

— Ясное дело конфликт, — выпрямившись и вскинув голову, ответила Валери, — Но неужели жизненного опыта не достаточно, чтобы оценить, действительно нужна помощь и он находится в безвыходном положении или нет?

Эта молодая девочка с таким рвением пыталась убедить его и говорила о, безусловно, правильных вещах, но таких чуждых реальной жизни за пределами верхних уровней, от чего Кайл испытывал смешанные чувства: желание ее поддержать и одновременно безумное чувство раздражения, основанное на том самом жизненном опыте, на который предлагала основываться Валери.

— Про манипуляторов слышала? Послушай, это отличная фраза, заряжает энергией и мотивирует к действиям, но на практике все гораздо сложнее…

— Для меня это не просто красивая фраза. Что если в конце жизни тебя спросят «Кому ты помогал?», а ты ответишь «Только тем, кто, как мне казалось, этого заслуживает и помогал мне в ответ»? Если бы все делали добро только в ответ, какое бы общество было?

— Было бы понятное общество.

— Нет! — уже не задерживаясь, вскрикнула Валери, чем привлекла внимание Ферси. — Это было бы беспощадное и злобное общество, лишенное искренности!

— Искренность, это отсутствие противоречия между чувствами и намерениями. Общество было бы как раз-таки искренним.

— Как странно, ты меня не понимаешь. Вроде бы стоим рядом, смотрим друг другу в глаза, говорим на одном языке и даже произносим одни и те же слова, но ты меня не понимаешь.

— Добро, это еще более запутанное и неоднозначное понятие, чем справедливость. И чем сложнее модель, тем труднее ее масштабировать на большое число совершенно разных людей с их субъективными представлениями о мире и их месте в этом мире. Месте, которое они считают для себя справедливым.

— Но, если помогая такому человеку, ты сможешь пробудить в нем совесть?

Кайл посмотрел в юные, полные жизненной энергии зеленые глаза Валери.

Ее глаза говорили: «Я всегда жила в безопасности».

Ее глаза говорили: «Меня никогда не обманывали».

— А если нет? — ухмыльнулся Кайл.

Недождавшись ответа он аккуратно выглянул из-за двери каюты и, убедившись, что в коридоре никого нет, вышел.

— Кайл, останься, — тихо произнесла Валери ему в след.

Он обернулся. Они смотрели друг на друга. И Валери даже видела, что Кайл заколебался и готов уже был остаться. «И почему бы ему не остаться» думала она. Или ей хотелось так думать.

— Валери, спасибо тебе большое. Но тебе лучше быть здесь. Без меня. Поверь мне.

Спустя несколько секунд он ушел, так и не дождавшись, когда ее лицо сменится на недовольное, обиженное выражение.

В соседнем коридоре он наконец-то нашел вентиляционный люк, который в погоне так опрометчиво пропустил.