Чёрные стены вокруг, темнота и отчаяние.
Люди бездушны,
Без надежды и грусти,
Я думаю может...
Отказаться от нужды и раскаяния.
Я не ищу покаяния.
Не верю я в бога-создателя,
И пуще, не верю я в жизнь
Добрую, славную....
Цветку сирени подобную.
Как в детстве нам ее представляли.
Колкими ранами,
Истекая последними каплями
Веры..
Мы не достигли того, что хотели.
Лишь погрязли все больше
В пустоши ночи...
Разочарованы, очень.
Горечь запить молоком,
А горе — кефиром.
На звезды смотреть с табаком,
Давиться вчерашним чаем-чефиром.
Гордость засунуть подальше..
От лика
Каждого проходящего — дико.
Дико засыпать безликим,
Просыпаться после
Неумолимо,
Но тоже простимо.
Простимо и жить некрасиво,
Словно труп гниющий — но заживо.
Простимо в городской стуже..
Все так же для себя оставаться не нужным,
Неважным...
Однажды,
Простимо станет и смерть
В одинокой квартире,
Среди во всю живущего мира...
Не справедливо.
Но все же простимо.
А пока, словно тень былого,
Утопать с головой в романах..
В отвратительных жанрах.
И быть, хоть наглядно, счастливым.
Все, что сейчас допустимо.
у Вас в душе пустила корни грусть...
Но рано песни петь за упокой,
пока что без надежды — ну и пусть!
Взойдут ростки восторга и любви,
не нужен нам кефир, давай — коньяк?!
Вы стали для печали
и чуть настрой лирический обмяк...
Нет, прошлым жить, не выход, верьте мне,
уходит пусть густой туманный страх,
вы не попутчик вязкой кутерьме,
к вам счастье мчится вновь на всех парах!