Top.Mail.Ru

Aniluta — Битрейт

Представьте, что археологи будущего найдут обыкновенный МР3-диск...
С того момента, как на этот тихий, удалённый от крупных городов небольшой посёлок скинули атомную бомбу, прошло уже триста лет. Всё это время в городке не появлялась ни одна живая душа. Здесь не было жизни. Но городок не исчез. Он одичал, здания заросли плющом, неизвестно как приспособившемся к убийственной радиации, но он был жив. И он жил своей собственной, не зависящей от смертных людей жизнью. Во всяком случае, именно так казалось археологам, когда они заходили в городок. Здесь их пугало практически всё, словно они неожиданно сели на машину времени (кстати, так и не изобретённую) и попали на три столетия назад. Археологи привыкли к своим комфортным и удобным домам, где всю работу делали дешёвые роботы, многократно штампуемые на росших, как грибы после дождя фабриках, и им было, мягко говоря, непривычно глядеть на эти примитивные, по их мнению, дома.

   — Что это, Штренг? — спросил один из археологов, проводя пальцем по странному продолговатому строению белой формы. — Не помню, чтобы у древних людей были такие.

   — Это именуется холодильник, Глаубер, — ответил ему Штренг, второй из археологов. — Древние хранили в нём еду, которая благодаря холоду могла храниться неделю.

   — Как примитивно! — воскликнула Люстиг, молодая студентка-практикантка. — Вакуумная камера хранит продукты бесконечно долго!

   — В то время вакуумных камер не знали, фройлен Люстиг, — оборвал её Штренг. — Не отвлекайтесь, нам нужно доставить предметы, меньше всего заражённые радиацией.

   Последний из археологов, Швайгсам, достал дозиметр. Собственно говоря, Швайгсам не было его фамилией, его так прозвали коллеги из-за того, что он всё время молчал, и это дошло до того, что теперь его настоящую фамилию помнил лишь паспорт.

   — Высок ли здесь уровень радиации? — спросил у него Глаубер.

   Швайгсам молча кивнул и показал ему дисплей прибора.

   — Да, уровень слишком высок, — сделал он вывод. — Идёмте в другие комнаты.

   Они вышли в коридор.

   — Это не эскалатор, это так называемая лестница, — объяснил археологам Штренг, пока они со смесью восторга и ужаса созерцали странную конструкцию со ступеньками, которые почему-то не двигались. — По ней нужно идти. Вот так.

   Штренг взошёл по лестнице. Археологи наблюдали за этим просто с детским восторгом. Штренг дошёл до края лестницы, оглянулся и вопросительно посмотрел на своих коллег, как бы спрашивая: «Почему же не идёте вы?». Люстиг осмелилась и пошла по лестнице. Делала она это медленно, неуверенно, как ребёнок делает первые шаги, но и такая осторожность ей не помогла — у самого конца лестницы девушка потеряла равновесие и едва не упала — Штренг успел подхватить её.

   — Идиотка! — процедил он сквозь зубы настолько тихо, что это услышала только Люстиг. — Швайгсам, Глаубер, а вы?

   Мужчины молча поднялись по лестнице без особых происшествий.

   Они зашли в комнату. В ней царил беспорядок. Люстиг поморщилась, но ничего не стала говорить. В этом комнате, по-видимому, всё оставалось неизменным все эти три столетия. На кровати лежала девушка-подросток лет шестнадцати. Радиация прекрасно сохранила её тело: создавалось ощущение, что она просто спала.

   — А что это за странные обои? — спросила Люстиг, глядя на стену, с которой на неё смотрел человек. — Не читала о таких.

   — Это плакаты, — ответил Глаубер. — Я уверен. У подростков того времени была мода обклеивать комнаты изображениями своих любимых исполнителей. В то время музыку писали отдельные индивиды — так называемые исполнители, а другие люди выбирали, к какому из них они примыкают. Порой это даже заканчивалось стачками. Их называли «столкновениями фанатов и антифанатов».

   — В отличие от сегодняшнего дня, когда роботы подбирают музыку под каждого человека индивидуально, — пробурчал Штренг. — Давайте не будем тратить время на пустые разговоры. Швайгсам, проверьте уровень радиации.

   Швайгсам принялся молча настраивать прибор.

   Люстиг подошла к девушке. Она лежала в обнимку с подушкой и еле заметно улыбалась во сне. Выкрашенные в чёрный цвет волосы разметались по простыне. Люстиг невольно дотронулась до своей головы, но вместо короткой стрижки «ёжиком», которую были обязаны носить все земляне, ощутила лишь защитный шлем. «Странно, — задумалась Люстиг. — А вдруг бы я сейчас тоже бы так лежала уже третье столетье, ничего не ощущая… Или мёртвые ощущают? Всё-таки хорошо, что я родилась не тогда».

   — Люстиг, опять мечтаете? — заметил Штренг. — Набирайте образцы.

   Люстиг вздрогнула, нагнулась и принялась созерцать полку, сплошь уставленную яркими плоскими коробочками. Девушка осторожно вытащила одну из них. С коробочки на неё глядел тот же человек, который был изображён и на плакатах. Странно, и что это такое?

   — Что-то не так, фройлен Люстиг? — услышала она голос Глаубера. — Вам помочь?

   — Что это? — спросила она, показывая ему коробочку.

   — Это МР3-диск, ответил он. — Устройство, на котором некогда записывали музыку.

   — А кто этот человек? — спросила Люстиг.

   — Ну, во-первых, здесь четверо человек, — заметил Глаубер, указывая на ещё троих человек, стоявших на заднем плане, — кроме того, здесь должно быть написано…

   Люстиг перевернула диск.

   — Но что это за язык?

   — Похоже на старонемецкий, — ответил он. — По идее, здесь не такая уж и большая разница, понять можно…

   — Глаубер! Ну, Люстиг я ещё понимаю — от этих практиканток ничего не дождёшься, только мечтать умеют, а вы-то! А ну быстро работать!!!


   — Вы хотите это послушать? — спросил Глаубер у Люстиг. — Но я здесь при чём?

   — Насколько мне известно, было взято проигрывающее устройство для этого диска…

   — Магнитола, — сказал Глаубер. — И вы предлагаете…

   — Да-да, но ведь вы это можете! Пожалуйста!

   Глаубер задумался.

   — Штренг меня убьёт, — вздохнул он и нажал на кнопку. Почти сразу же в кабинете появился робот, нёсший в манипуляторах маленькую серебристую коробочку. Робот поставил её на стол, подключил провода и скрылся. Глаубер ловко открыл коробочку, аккуратно достал диск и поставил его в дисковод.

   — Откуда вы это умеете? — с удивлением спросила Люстиг.

   — Я учился на программиста, фройлен, но судьба повернула всё так, что пришлось пойти на археолога, — Глаубер взглянул на обложку диска. — Сейчас должна играть песня… (запнулся)… «Uebers Ende der Welt».

   Он нажал на кнопку «Играть»…

   — А качество-то, может, по тем временам и хорошее, но вообще отвратительное… Битрейт, наверное, на 256…

   Но Люстиг уже не слушала его. Психологи определили её идеальный стиль как «Дрим Данс», и она была вынуждена в свободное время слушать эту нарочито весёленькую музыку, которая на самом деле надоела ей до смерти. А здесь…

   Она увидела себя в городе. Нет, не в их вечном городе, где всё подчиняется правилам, гдё всё закрыто — одни трубы и трубы, а в том, времён начала двадцать первого столетия, где ты чувствуешь энергию большого города, твоё сердце бьётся в её ритме, где нет строгих правил и ты волен поступать так, как захочешь. Запрещённые (как расстраивающие психику) электрические гитары создавали удивительную, просто ирреальную здесь атмосферу, а голос исполнителя пел… Люстиг с трудом понимала слова — ведь за триста лет немецкий изменился — но смысл долетал. «Внимание! Приготовься и беги! Перед нами разверзлись небеса, мы убежим вместе на край света, пока мир позади нас рушится…» А что это такое — небеса? Ведь отнюдь не их искусственное небо в городе! И что такое край света? Отверженное всей наукой понятие, загнанное всеми этими учёными в угол, но существующее! И музыка… Как вы смели утверждать, что ваша методика идеальна! Ведь она ничего не делает! К чему так контролировать человека — «вставай, иди в школу, будь хорошим человеком, никогда не опаздывай…». Ни одного глотка свободы… А тогда, триста лет назад… «Как же была тогда прекрасна жизнь, — думала Люстиг, — люди были свободны в своем выборе. А сейчас нам всё навязывают…»

   — Вижу, на вас сильно повлияла эта музыка, — сказал Глаубер, выключая магнитолу, — так что хватит на сегодня. И не забывайте, это ведь подсудное дело. Кроме того, скоро шесть, нужно идти ужинать.

   Люстиг мыслями всё ещё была в этом городе, куда её унесла музыка, но всё же поморщилась, вспомнив ту очищенную от всех вредных примесей еду, которую им выдавали — круглый белый шар безо всякого вкуса. Она кивнула и встала.

   Диск так и остался лежать на столе. Никто и не заметил белевшие внизу буквы «Tokio Hotel. Zimmer 483».


Конец




Автор


Cymbalta

Возраст: 30 лет



Читайте еще в разделе «Фантастика, Фэнтези»:

Комментарии.
Хорошая мысль о "свободе", "незапрограммированности". Воля для человека всегда была важна, а в том, синтетическом мире всё идет по графику.
Кульминация цепляет за душу, однако начало скучноватое! И дело не в «Tokio Hotel. Zimmer 483», а в свободной жизни человека, а человеку не обязательно слушать Tokio Hotel чтобы чувствовать себя свободным!
0
16-01-2008
а здесь и дело не в группе. На их место я могла поставить кого угодно. Идею вы поняли правильно
0
16-01-2008
комментатарий:
перевожу фамилии, они здесь "говорящие":

Glauben — быть уверенным
Lustig — весёлый
Streng — грубость
Schweigsam — молчаливый

А изначально этот рассказ планировался как насмешка над ничего не умеющими делать людьми — вот возьмите хотя бы эпизод про лестницу. Но получилось немного иначе.
0
16-01-2008
да, основная мысль перешла на музыку, и возможно смысл глубже, чем все могут подумать.
Увлекательно
0
16-01-2008
Знаешь, я не искала здесь скрытого глубоко смысла.Мне все равно,где он-в музыке ли спрятан,в незапрограммированности ли...Мне просто было интересно.И не потому,что тут кое-кто упоминается.Мне очень понравилась эта твоя работа.Спасибо.
0
17-01-2008
если не секрет, что за "кое-что"? Ну, такого скрытого смысла здесь и не наблюдается. Люди вообще склонны искать его там, где его нет.
Но я рада, что тебе понравилось. Спасибо за отзыв
0
17-01-2008
нихт шлехт

Измеритель радиации называется дозиметр

Молодец!
0
17-01-2008
спасибо, не знала. Сейчас исправлю.
Простите, не воспринимаю немецкий русскими буквами. Что за шлехт?
0
18-01-2008
что Вы не исправляйте. все в порядке. Это я на будущее так сказать.

нихт шлехт это — "не плохо"
0
18-01-2008
"Nicht schlecht!!!" — "Не слабо!!!"
Есть немецкий разговорный? Приходилось ли общаться с немцами?
0
18-01-2008
уже поняла. Я же сказала — русскими буквами не воспринимаю! Если бы Сурен написал nicht schlecht, я бы поняла, что это "неплохо" (кстати, уже поняла).
С немцами не общалась, разговорника нет, словаря тоже. Просто учу.
0
18-01-2008
да-да, я уже поняла. Просто знайте на будущее, если решите ещё что-то написать по-немецки: пишите, пожалуйста, немецкими буквами.
А вашу оценку я очень ценю. Спасибо. Про дозиметр всё-таки исправила, уж простите...
0
18-01-2008
uroven radiacii cherez 300 let bil bi nulevim!!no misl xoroshaya
0
23-12-2008
Прямо любой? Независимо от мощности упавшей бомбы? Мда... Спасибо за уточнение
0
24-12-2008
тут опять все за меня сказали.
возник только один вопрос-как девица на кровати после падения бомбы осталась лежать?
0
02-08-2011




Автор


Cymbalta

Расскажите друзьям:


Цифры
В избранном у: 0
Открытий: 2675
Проголосовавших: 3 (Рыжий Блонд7 En10 Сурен10)
Рейтинг: 9.00  



Пожаловаться